Наверно, соседка сейчас попросит позвать Майгу, огорчится, что ее нет, нужна какая-нибудь специя для праздничного теста или рецепт пирога, а чем тут может помочь мужчина?
Янис открыл дверь.
На лестничной площадке стоял длинный, спортивного вида мужчина, в сером плаще, из-под которого виднелся темный костюм. Мятые брюки были заправлены в грубые сапоги.
Поздоровавшись, незнакомец сказал:
— Я хотел бы видеть Яниса Приеде.
— Он перед вами, — ответил Янис, продолжая разглядывать пришельца.
Меж тем незнакомец, сделав какое-то движение, словно бы потеснив хозяина, вошел в прихожую и закрыл за собой дверь. Приеде так и не понял, сам ли пригласил его войти или тот, так сказать, просочился. Но вот он стоит в прихожей, еще не вытирая ног, словно бы не надеясь на то, что его пропустят дальше, оглядывает зоркими глазами дверь в столовую, прислушивается настороженным ухом к тишине, льющейся из Майгиной комнаты, из кухни, и Приеде почему-то чувствует себя неуверенно.
Наконец, взяв себя в руки, он довольно холодно спросил:
— Чем обязан вашему визиту?
Пришелец, пристально глядя в лицо Яниса, укоризненно заговорил:
— Разве ты, старина, не узнаешь меня? Ведь мы с тобой в сто двадцать втором полку сорок третьей гвардейской дивизии Мадону брали, и Ригу освобождали, и под Доболе в окопах рядом сидели…
— О моей службе в армии вы, как я вижу, неплохо осведомлены. Но я вас не знаю! — с ударением ответил Янис, стараясь держаться спокойно, хотя сердце его уже забилось все быстрее и быстрее, как это бывает в предчувствии какой-нибудь беды.
— Ты, видно, окончательно демобилизовался, старина, — с непонятной усмешкой сказал незнакомец и затем с ударением добавил: — А наш командир, не в пример тебе, остался на боевом посту, на первой линии огня…
— Вы имеете в виду Балодиса? — неуверенно спросил Приеде, все больше утверждаясь в догадке, что пришла беда.
— Нет, — жестко сказал собеседник, — я говорю о более близком тебе человеке, о Силайсе.
— Разве он жив? — с отчаянием в голосе спросил Янис и прикусил губу. Как раз это имя он должен был забыть! Не вспоминать о нем! Не думать о человеке, носившем его. Но собеседник, словно и не замечая растерянности хозяина, улыбнулся и радушно сообщил:
— Не только жив, но передал тебе свой привет. Кстати, не можешь ли ты сдать мне свою дачу в Майори?
Комментарии к книге «Чайки возвращаются к берегу. Книга 1 — Янтарное море», Николай Александрович Асанов
Всего 0 комментариев