«Дальше — не будет»

Судьба поколения, родившегося в семидесятые, которое вычеркнули за ненадобностью в девяностые.

Пришла беда — отворяй ворота, теперь вот к почти потерянной работе и явному приближению к белке естественным довершением становилась потеря семьи. А нах спрашивается молодой красивой бабе, спивающийся неудачник??

Вот он без прикрас. Вот он Стас. Обычное лицо из толпы. Кому-то показавшееся бы скуласто-худощавым и хитрым, кому-то открыто-добродушным. Кому-то… а не похуй ли кому каким??

Всё. Это всё… Как пел Шевчук… Впрочем и этого не останется…

Отражение вдруг подмигнуло. Стас несколько опешил и отстранился от зеркала, не подмигивал ведь!! Отражение криво усмехнулось и вдруг растянуло лыбу:

— Ну «нездорОво», как говорит Масяня, чё приуныл?

— ???

— Не ссать… не глюк… Чё? Мне бы в небо, мне бы в небо? — продолжало сыпать цитатами Стасово отражение и мерзко улыбаться.

Стас отпрянул от сошедшего с ума зеркала, отражение же напротив прижало нос с той стороны зеркала:

— УУУУУУУ страшно??? — отражение мерзко заржало.

— Бля…

— ЧЧЧЧ!!! Ничего не говори… Я скажу… Тебе ведь уже похуй??? Так???

Стас, ничего не соображая, и будучи накручен, сам собой кивнул. «Ну, вот и белка, приплыли» — как-то вяло шевельнулось на задворках остатков здравомыслия.

— Суицид? Думал ведь о вечном грехе? Думал? Не ври уж, вижу что думал. В общем, есть у тебя откат на подумать — отражение ухмыльнулось.

— Видишь ли, Стас, тут такая тема, когда кто-то реально решает себя вскрыть или там под поезд, даётся возможность перейти в мир без забот… сюда в зазеркалье… Ну, а работа отражения подохнуть качественно, как и полагается вместо хозяина… ну вот… я… и. это — небритая морда отражения (а точнее нынешнее лицо Стаса) приняла максимально серьёзное выражение — короче, поменяемся, а?

— Бля… я не понял — Стас обвёл глазами ванную. Всё было на месте. Полотенца, мыло в мыльнице, гусак крана смотрел в ванну и лил воду. Стас протянул руку, коснулся воды пальцем. Вода, ударяясь о палец, превратилась из прямого столбика в микроводопад, разбрызгиваясь и вместе с тем падая вниз причудливым хаосом брызг. Словом обычная ванная и только спятившее отражение пялилось в упор на Стаса из зеркала, продолжая уговаривать: