Хотя приключенческий дух времен ушедших и породил все это предприятие, я осмеливаюсь думать, что последующие изменения так успешно притушили дух предприимчивости, что остаток лесной тропы, ведущей к пристанищу тетушки Маргарет останется непотревоженным до конца ее и моих дней.
Я живо заинтересован в этом, поскольку каждый шаг с тех пор, как я миновал уже помянутую лужайку, несет мне какие-нибудь старые воспоминания: вот приступки у изгороди, напоминающие мне о раздражительной няньке, сердито попрекающей меня моими хворями, и о том, как грубо и небрежно втаскивала она меня по каменным ступенькам, которые братья мои преодолевали веселыми прыжками с шумом и гамом.
Как сейчас помню удручающую горечь этого момента, сознание полной своей униженности и зависть, которую я испытывал к легким движениям и упругим шагам моих более крепких братьев.
Увы!
Все эти на славу построенные корабли погибли в безбрежном жизненном море и лишь тот, что казался, как говорят на флоте, столь мало пригодным к плаванию, достиг порта, над коим не властны бури.
А вот и пруд, куда, управляясь с нашим маленьким флотом, смастеренным из широких листьев ириса, свалился мой старший брат и лишь чудом спасся из водной стихии — единственно для того, чтобы пасть под знаменем Нельсона.
Чуть дальше — ствол лещины, на который часто взбирался мой братец Генри, собирая орехи и нимало не задумываясь о том, что ему суждено умереть в индийских джунглях в погоне за рупиями.
И так много иных воспоминаний вызывает во мне эта коротенькая тропа, что останавливаясь передохнуть и опираясь на свою трость-костыль, я оглядываюсь кругом, сравнивая себя, каким я был и каким я стал, и едва ли не начинаю сомневаться, да я ли это; пока ие предстаю перед увитым жимолостью крыльцом домика тетушки Маргарет с несимметрично расположенными по фасаду решетчатыми окошками — похоже, рабочие немало потрудились, чтобы ни одно из них не походило на другое ни формой, ни размером, ни орнаментами на старинных каменных рамах и слезниках, что украшают их.
На сие жилище, некогда помещичий дом Эрлз Клоуза, мы все еще сохраняем слабые права владения, ибо, по какому-то семейному соглашению, некогда оно было отдано тетушке Маргарет до конца ее дней.
На такой непрочной основе все еще держится последняя тень былого величия семьи Ботвеллов в Эрлз Клоузе и последняя хрупкая связь их с родовым гнездом.
Комментарии к книге «Зеркало тетушки Маргарет», Вальтер Скотт
Всего 0 комментариев