И все же время от времени Хазель вспоминал о своем представительстве, затем стал его обдумывать, а в конце концов счел главнейшей своей функцией. Мы знаем, что это его волновало, что он даже вырвал страницу с текстом Конституции из Сборника Инструкций и приколол ее к стене над столом, и знаем, что изредка он поднимал голову, чтобы взглянуть на нее, прочесть строку или две, стиль его отчетов говорит именно об этом. Текст Конституции изложен словами, но соткан из великих идей; она была написана людьми, мечтавшими о тех временах, когда человек станет неоспоримым хозяином Солнечной системы. И мы знаем, что эти идеи постепенно проникли в душу Хазеля. Он был, повторял он себе, звеном общей цепи, и это записано в Конституции. Занятый наблюдениями и расчетами, Хазель чувствовал, как в нем разгорается гражданское чувство. Он никогда не говорил об этом, но ему случалось писать о своих мыслях особо возвышенным слогом, характерным для той эпохи величия и иллюзий. Он не был неграмотным человеком. Он знал не менее трех языков и пересказывал своих Джойсов и Фолкнеров почти наизусть. Кстати, недурно попытаться развеять легенду, по которой древние исследователи были едва грамотными чурбанами, а первые пилоты — техниками, знающими только свою работу.
“Я — духовный отец будущей нации, уже беременной надеждами и разрушительными тенденциями, — писал он, — но я не знаю, ни какой она будет, ни какой я сумею сделать ее. В пространстве и времени сейчас осуществляются странные замыслы, но ни вы, ни я никогда не узнаем истинных их причин”.
Он осознавал свой долг и был готов явить миру пример его безусловного выполнения. Это могло так и остаться благим намерением, но Жерг Хазель кое о чем узнал, и это привело к внутреннему взрыву. Он узнал про это случайно, и то, что он писал о “странных замыслах, которые осуществляются в пространстве”, вполне применимо к нему самому и к его истории. Ибо без удивительных совпадений он никогда не совершил бы того, что совершил.
Он услышал новость по радио. У дежурных станций, рассеянных в пространстве, много свободного времени, а потому они ловят далекие голоса. Так завязываются странные дружеские связи между людьми, которым наверняка никогда не придется увидеться, но известны малейшие интонации приятельских голосов.
Комментарии к книге «Всадник на стоножке», Жерар Клейн
Всего 0 комментариев