Автомат метро быстро прошепелявил: «Внимание! Смоленская станция «Десна-три». В глазах потемнело, привычно перехватило дыхание, и они вышли в зал станции метро «Десна-три», ближайшей от дома хирурга.
Через пятнадцать минут Мальгин открыл дверь квартиры и впустил Ромашина, вошедшего с некоторым колебанием.
— Спешу, — пояснил тот в ответ на взгляд хозяина.
— Надеюсь, не настолько, чтобы не зайти. Кофе, чай, медовый напиток?
— Сбитень? Не откажусь. Сами готовите?
— Рецепт прабабушки Ули, ему лет сто.
— В таком случае задержусь на пару минут, только позвоню кое-кому.
Пока Мальгин готовил сбитень (пьют его горячим, сразу после приготовления), Игнат познакомился с его «домовым» и поговорил с кем-то, Клим расслышал только короткое «позже» и произнесенное несколько раз «нет».
Расположившись в креслах напротив друг друга, они принялись прихлебывать пахнущий мятой, горячий, в меру сладкий, чуть горьковатый напиток.
— Отменно! — похвалил гость кулинарные способности хозяина. — В последний раз я пивал сбитень у Лондона, но у него он с кислинкой, а у вас с горчинкой, что, на мой взгляд, вкуснее.
— Что Америка против Европы! — небрежно махнул рукой Мальгин, и оба рассмеялись. Потом Клим внимательно посмотрел на Ромашина. — Вашу манеру я знаю, без причины не заявились бы.
— Вы правы. И хитрить не собираюсь, потому что и я вас знаю достаточно, вы любите сразу брать быка за рога. Кстати, у американцев насчет этого есть своя формула: никогда не жуйте пилюлю, которую вас заставляют проглотить.
Мальгин кивнул.
— Правило Старджона, один из законов Мэрфи. Итак, не будем жевать.
— Я хотел предложить вам на пару поискать Шаламова. У меня появились некоторые идеи. Этим мы, между прочим, могли бы помочь и Лондону, — добавил Ромашин, угадав ответ в глазах Клима, и хирург воздержался от категоричного «нет». Задумался.
Посидели, налив еще по бокалу золотистого, с оранжевыми искрами, напитка. «Домовой» по мысленному приказу хозяина включил музыку, и комнату заполнили тихие гитарные переборы, сквозь которые пробился хрустальный ручеек свирели.
Ромашин ощупал лицо хирурга взглядом серых цепких глаз, едва заметно улыбнулся.
— Решаете, не слишком ли отдает авантюрой? Риск, естественно, неизбежен, однако выигрыш очевиден.
«Знал бы ты, дорогой Игнат, мое отношение к риску, — подумал Мальгин, невольно развеселившись. — Я авантюрист не меньшего класса».
Комментарии к книге «Избранные произведения. Том 3», Василий Головачёв
Всего 0 комментариев