«Когда Земля вскрикнула»

Аргументы Мелоуна одержали верх, и в пятницу утром я направился в Энмор-Гарденс. Я так спешил, чтобы попасть к назначенному времени, что очутился у дверей на двадцать минут раньше. Я поджидал на улице, когда мне показалось, что я узнаю машину «Роллс-Ройс» с серебряной стрелой на дверцах. Ну, конечно, это машина Джека Девоншайра, младшего компаньона крупной фирмы Морден. Он был мне известен как самый корректный человек, так что для меня было форменным ударом созерцать, как он появился в дверях, поднял руки к небу и весьма экспрессивно воскликнул:

— Черт его дери! Ах, черт его дери!

— Что с вами, Джек? На кого это вы так сердиты?

— Алло, Пирлесс! Вы также причастны к этой затее?

— Не совсем, но собираюсь.

— Ну, так вы увидите, что тут можно выйти из себя.

— И даже ваше самообладание лопается, по-видимому?

— Именно. Подумайте сами. Лакей мне говорит: «Профессор велел мне передать, сэр, что в настоящее время он весьма занят, изволит кушать яйцо, и если вы зайдете в более удобное время в следующий раз, он охотно вас примет». Так он и велел передать лакею. Могу добавить, что я пришел получить сорок две тысячи фунтов, которые он нам должен.

Я свистнул.

— Вы не можете получить денег?

— О, нет, в денежных делах он вполне корректен. Надо отдать справедливость старому горилле, — он щедр и не мелочен. Но платит он, когда ему вздумается и как ему нравится и ни с кем не желает считаться. Однако идите и попытайте счастья; посмотрим, как он вам понравится.

С этими словами он прыгнул в машину и уехал.

Я ждал, продолжая поглядывать на часы и ожидая точно назначенного времени. Я человек довольно сильный и сдержанный, выступаю в Белсайз-боксинг-клубе в среднем весе, но никогда еще я не испытывал подобного волнения перед деловым визитом. Волнение было не физического свойства; я знал, что сумею постоять за себя, если этот сумасшедший бросится на меня; это было смешанное чувство, где боролись страх перед публичным скандалом и боязнь потерять многообещающую работу. Как бы то ни было, всегда оказывается не так страшно, когда перестает работать воображение и начинается самое действие. Я щелкнул крышкой часов и подошел к двери. Двери открыл лакей с деревянными чертами лица и с таким выражением, вернее отсутствием выражения, точно он так привык ко всему, что ничто на свете не может его удивить.

— По приглашению, сэр? — спросил он.

— Конечно.

Он заглянул в список.