Она увидела, как там и здесь в толпе ей ответили суровыми кивками немолодые мужчины — должно быть, ветераны, — и это вселило в нее надежду. Собрав все силы, она еще повысила голос:
— Ни разу не входил он ни в один Божий храм… — Тут она даже вздрогнула от рассерженного рева толпы и почти прокричала: — Ибо там запеклось столько крови, что он не надеется отмыть от нее обувь свою! — Люди невольно захихикали, и это добавило ей смелости. — Он призывает Имя Божие со всем благочестием, присущим людям рясы и меча, но смирение его столь велико, что ни разу он не отваживался судить ближнего своего.
Если бы толпа была единой личностью, эта личность сейчас подняла бы бровь. Женщина прикусила нижнюю губу: вовсе не такие чувства она рассчитывала возбудить у этих людей. Что ж, сказала она себе, иди до конца! И продолжила ясно и звонко:
— Итак, я призываю вас, дорогие друзья, учесть его суждение! Ибо он столь возвышен и чист, что, услышав, как он свидетельствует о моей невиновности, вы просто не сможете меня и дальше винить!
Капеллан наклонил голову при этих словах. Напудренный парик и обвисшая кожа на лице — не очень-то приятная маска старости. Он покосился на алтарного мальчика-служку. Тот просто глазел на женщину, его глаза ничего не выражали. Наморщив белый лоб, капеллан повернулся к толпе и неспешно проговорил:
— А вы что скажете в ответ на эту страстную мольбу, добрые люди?
Старики в смятении посмотрели на женщин. Те смотрели на них с таким же смятением. Понятно, не на молодых же им было смотреть, принимая такое решение. У молодых мужчин крепкие сердца и умы, осененные Божией благодатью, и они смотрели бы только на нее. Ну, там, могли бы глубокомысленно покивать, заявляя, что дело требует раздумий и обсуждения. А то вовсе присмотрелись бы к ее лицу, столь прекрасному и не отмеченному ни единым шрамом, да и увели бы ее с собой в направлении ближайшей пивнушки.
Она огляделась и сказала себе: ну конечно, молодых мужчин в этой деревне почти не осталось. Вот стариков было множество. Молодые в большинстве своем, скорее всего, покоились на местном кладбище. А те, что оставались в живых, несомненно, отбыли на юг. В этот их ценнейший крестовый поход.
Так что оставались в основном женщины. А кто и когда прислушивался к мнению женщин?
Ну и чему удивляться, что голос и морщинистый кулак возвысил один из стариков.
— СЖЕЧЬ ЕЕ!
— СЖЕЧЬ ЕЕ! — подхватила толпа, включая маленьких детей. — СЖЕЧЬ ВЕДЬМУ!
Комментарии к книге «Гуманный убийца», Диана Гэблдон
Всего 0 комментариев