«Lady and Loneliness»

2410

Описание

Таллинэль не зря считается самой красивой эльфийкой клана. Хоть она и Владыка, но она прекрасна. Мраморная белизна кожи, без следа вен, белый мрамор. Длинные, почти до колен, густые волосы цвета розового жемчуга. Изящные черты лица, немного неправильные.Большие даже для эльфийки, глаза мягкого фиолетового, словно разбавленного серебром, оттенка. Тонкий носик и маленький тонкий рот, слегка бледноватый. Она прекрасна. Красавица… вот только немного бестолкова, наивна и очень часто не понимает прописных истин. И ее очень легко использовать втемную. Правда, всегда есть шанс, что она все испортит, не вовремя заинтересовавшись ситуацией. Вот тогда начинается полнейшая катастрофа для коварных врагов, их планы дружно делают ручкой…



Настроики
A

Фон текста:

  • Текст
  • Текст
  • Текст
  • Текст
  • Аа

    Roboto

  • Аа

    Garamond

  • Аа

    Fira Sans

  • Аа

    Times

Lady and Loneliness

Картина 1 Тихие игры

Пролог

Это был один из тех дней, которые я ненавижу, возможно, даже больше собственного Дня Возрождения. Всего лишь очередная Ярмарка. Случается это безобразие ровно раз в год, и длится три дня. В наш Мир сбегаются все, кому не лень из нескольких соседних Миров Перекрестка. Таль это сборище любит, а мне приходится терпеть, потому что для нее — это натуральный праздник. Конечно, мое мнение ее не особо заботит… тем более что Таллинэль Альера а'т'Эрри — Владыка эльфийского варианта клана Вечных.

Наша милейшая Владыка весьма непредсказуемая особа, прям как погода в марте. И, к тому же, еще слишком юна. Она на днях разменяла первую сотню. То есть, по идее, ничего путного она не навладычит. И нет ей особо никакого дела до некоего эльфа, ее преданного друга, советника, помощника и еще много чего в одном лице, то есть меня.

А то, что Ярмарка имеет место исключительно благодаря мне, тоже никого не заботит. Потому что, пока Таль развлекается, я вынужден присматривать за порядком, передвижениями еще много чем, без чего этот балаган станет не Ярмаркой, а бедламом.

Таль бегает от одного лотка к другому и абсолютно счастлива. Замечательно. Вот как раз выпорхнула из палатки цыганки с немного бледноватым личиком. Что же она там услышала? Бледность ее не портит…

Таллинэль не зря считается самой красивой эльфийкой нашего клана. Хоть она и Владыка, но она прекрасна. Мраморная белизна кожи, без следа вен, белый мрамор. Длинные, почти до колен, густые волосы цвета розового жемчуга. Шикарный водопад, игривый, переливающийся всеми оттенками белого перламутра и серебра. Изящные черты лица, немного неправильные. По большому счету, эльфы — фанаты всего совершенного. Но до совершенства Таль далеко. Поэтому она прекрасна. Большие даже для эльфийки, глаза мягкого фиолетового, словно разбавленного серебром, оттенка. Тонкий носик и маленький тонкий рот, слегка бледноватый. Она несколько бесцветна для эльфийки, но глаза… ее глаза… они ее оживляют и наполняют смыслом… Тонкая фигурка, немного детская и угловатая, изящная, как статуэтка, довольно высокая. Красавица… вот только немного бестолкова, наивна и очень часто не понимает прописных истин. И ее очень легко использовать втемную. Правда, всегда есть шанс, что она все испортит, не вовремя заинтересовавшись ситуацией. Вот тогда начинается полнейшая катастрофа для коварных врагов, их планы дружно делают ручкой…

Жаль, только для нашего клана она потеряна. Сегодня. Почти сейчас.

— Рэйн! — Радостно кричит она мне, машет рукой и бежит навстречу. Я внезапно и очень четко осознаю пропасть между нами. Даже в возрасте. Я старше нее на какой-то десяток тысячелетий. Эта взбалмошная девчонка никогда не будет до конца моей. Что поделать, не судьба! Я уже имею право быть циничным, хоть я и эльф. Вечный, демоны дери!

Таллинэль пробирается сквозь разношерстную толпу, активно работая локтями. Она решила сделать мне какой-то сюрприз. Интересно, что она мне подарит на этот раз? Ее жемчужное ожерелье лежит у меня дома, и будет дожидаться ее еще лет двадцать…

Ничего, осталось совсем чуть-чуть. Я точно знаю, что она не успеет. По крайней мере, сейчас. Не в этот раз, Таль, не сегодня…

Три… два… ну вот…

Глава 1

Это сейчас я могу сделать ироничное выражение лица и горестно вздохнуть. И даже могу сказать, «боги, а как все хорошо начиналось». И даже могу сделать из всей истории трагедию, добавить немного пафоса и смело объявить себя самым несчастным существом на Перекрестке. Но тогда было иначе. Тогда я впервые познакомилась с Миром Атин.

Все началось с того, что моя любимая тетушка собралась в Далекое Путешествие Непонятно Куда. Она сама толком не знала, куда отправляется ее капитан, но точно знала, что полетит с ним хоть на край Вселенной. Поэтому все свои дела она переоформила на свою ненаглядную и очень уж любимую племянницу, устроила на прощание истерику и слезоразлив, расцеловала всех знакомых и не очень — и улетела. Я, конечно, даже не пытаюсь спорить, любовь это святое… но не до такой же степени! Так что я глубокомысленно пожала плечами, немного всплакнула и принялась за дела.

В наследство мне достались: шикарная двухуровневая квартира на самом высоком уровне Города, Очень Солидный Счет в Очень Солидном Банке, леопард по имени Дрэйя, которого тетушка не взяла с собой только потому, что ее капитан запретил держать на борту животных, а то сильные перегрузки они могут и не пережить; и, конечно же, тетушкино любимое детище — Галерея Изящных Искусств. Я ничего не имела против, с учетом того, что я в жизни ничем кроме учебы и путешествий еще не занималась. Вдобавок ко всему, я не имела ни малейшего понятия, что делать с Галереей, так как я совершенно не представляю, что с ней делала тетушка.

Я шла по одному из уровней Города, и усиленно оглядывалась по сторонам, ибо никогда в эти дебри меня не заносило. Я вообще в Мире Атин всего вторые сутки, до этого я жила на К'авен-дор-ти, он всего в паре сотен парсеков отсюда. Загрустила, так как дома я была очень давно, последние несколько лет я провела в путешествиях, облетела почти всю обитаемую часть космоса. Собственно, мне понравилось, поэтому я поняла тетушку, когда она решила променять свою спокойную и размеренную жизнь на богатой планете на жизнь на космическом корабле. Там гораздо интереснее, не смотря на то, что люди не меняются годами… А ведь она одна из первых, кто осмелился лететь в другую галактику…

Я шла по улице и рассматривала все вокруг, вчера на это просто не хватило времени. Мы дружно мотались то в космопорт, то домой, то скупали по магазинам то, что она забыла, да еще и успели благополучно выдать тетушку замуж за ее обожаемого капитана… В общем, денек выдался тот еще. А сейчас у меня образовалось неожиданно много свободного времени. Я заглядывала в витрины и в магазины, примеряла некоторые особенно понравившиеся вещи и просто пыталась прижиться в этом мире…

Мне было все интересно, все-таки новая культура, новая планета, много новых людей и не очень… Не понимаю, откуда здесь столько инопланетников? Обычно они стараются держаться подальше от человеческих миров, а тут ходят как у себя дома… Конечно, на моей родной планете тоже очень много инопланетян, но только потому, что это их родная планета, а люди там появляются только в качестве туристов, и то ненадолго. А здесь, похоже, совершенно нет ксенофобии. Все-таки, человеческая психика бесконечно адаптивна, да и не первое тысячелетие в космосе тоже накладывает отпечаток… Так, что-то меня снова на лирику потянуло…

Я шла по монотонной серой улице, сплошной металлопластик и что-то наподобие то ли асфальта, то ли бетона. Здания уровней уходили ввысь, почти касаясь бледно-салатового неба и двух ярких солнц — белого и янтарного. Как ни странно, но смотрится очень красиво. Такое обыденное сочетание цветов, но несет с собой атмосферу осени и легкое лирическое настроение. Нет, не серо-осеннюю скучную рутину, а то особое настроение, когда видишь, как золотится листва под яркими лучами солнца, бездонное небо и лениво проплывающие облака, с легким налетом эйфории. Я забыла спросить, какое сейчас время года на Атине, но, судя по температуре, явно то ли поздняя весна, то ли ранняя осень. А поскольку деревьев здесь я еще не видела, то понять это несколько проблематично.

Скорее всего, я находилась не слишком высоко от поверхности, так как воздух здесь был еще нормальным, а не разреженным, как в космопорту и на уровне моей теперешней квартиры. Вот только все зашито толстым слоем металлопластика, так, что даже земли не слышно. Бесконечные холодные здания, по большей части серые, не выразительные, не интересные, не живые… Я такое совершенно не люблю. Все вокруг должно носить частичку живого, разумного, вечного. Иначе нет смысла что-то творить.

Кажется, скоро наступит вечер. Небо медленно и постепенно наливалось темной зеленью, а оба солнца исчезали за шпилями домов. Где-то вдалеке загорались первые огни. Скоро появятся первые звезды. Нужно будет на них поглядеть, а то тетушка мне все уши прожужжала, какие красивые здесь звезды. Конечно, это не удивительно, с учетом того, что Атин находится практически в центре нашей галактики.

…Здесь никогда не бывает темных ночей… А если вдруг почему-то не видно звезд, и даже два спутника — Атис и Арин — вдруг окажутся не с той стороны, тогда в Городе включают огни… и это тоже прекрасно!

Я шла по странным, застывшим улицам, уже погруженным в сладкую полудрему вечера, по бетонным дорогам, в которых отражались последние неяркие лучи двух солнц. Все было невероятно красиво. Иногда я застывала на несколько мгновений, ловя и запоминая невероятную красоту этого места, хоть и не такую, как я привыкла видеть вокруг себя, я наблюдала неодушевленную красоту, гармонию плавных линий, медленно перетекающих одна в другую…

Я застыла напротив одного из зданий, оно было выдержано в стиле К'авен-дор-ти, то есть смесь всевозможных стилей, направлений и без четкой видимости расы, породившей его. Красивая лепнина вокруг больших окон и высоких дверей, отделка выдержана в светло-синих тонах, будто кусочек неба Земли-1 телепортировали на Атин. Я долго не могла отвести глаз от этого чудесного здания. Мало того, что оно было огромным, оно еще и пустовало. Я в это не могла поверить. Да за такой шедевр архитектуры все трезвомыслящие господа должны были передраться, и даже не раз.

Но я стряхнула с себя это наваждение и пошла дальше. Наверное, я привыкну к Миру Атин. Конечно, при условии, что он привыкнет ко мне. Я начинаю гордиться этой планетой. Вот только меня снова тянет в небо…

…У меня есть несбыточная мечта: я хочу летать. Как птица, взмахнуть сильными крыльями и оторваться от земли. Полететь куда-то вверх, к солнцу и безоблачному небу, стать впервые в жизни просто собой, свободной, такой, какой я всегда хотела быть… Жаль, это невозможно…

Неподалеку послышались странные звуки. Конечно, это была неповторимая музыка, но я даже представить не могла, из чего можно извлечь подобные звуки. Теперь я шла туда. Мое первое осмысленное движение…

Я вышла на широкую площадь, посреди нее красовался фонтан. В нем стояли стеклянные и хрустальные фигурки людей и птиц, и каких-то совсем уж странных существ. Кажется, таких я где-то видела… только вот не помню, где. И возле этого веселого и шумного фонтана сидели музыканты. Я остановилась неподалеку и стала вслушиваться в мелодию.

Звуки непонятных инструментов сливались со звуком переливающегося фонтана и создавали что-то совершенно новое, прекрасное, невиданное. Я была в восторге. И сама не заметила, когда начала медленно двигаться в такт музыке.

Это был мой самый красивый танец. Теперь я это понимаю.

Танец, лишенный страсти и каких бы то ни было сильных эмоций, только приятие меня и мира вокруг, и лишенный привязанности интерес, только музыка и я.

Наверное, меня заметили. Потому что я то и дело ловила на себе удивленно-восхищенные взгляды. Мало кто может себе позволить открыто проявлять чувства. А танцевать на улице вообще вряд ли кто решиться. Моя проблема в том, что я выросла в среде, где ничто не считалось постыдным, где можно было открыто проявлять свои чувства и желания. Вот только в таком мире, как Атин, это вызывает удивление. Но я все равно танцевала…

Музыканты, заметив меня, на миг сбились с ритма. Наверное, я тоже была красива. Нет ничего прекраснее женщины и музыки, особенно когда они дополняют друг друга.

Но вот музыка стихла. Последние ноты переплелись со звуками плавно текущей воды фонтана и растворились в темнеющем небе. Я стояла посреди площади и диву давалась, откуда здесь взялось столько людей. И все смотрели исключительно на меня. Я что-то не так сделала?

Я шутливо поклонилась и пошла дальше. Водопад волос пришлось сплести в косу, иначе они окончательно запутаются. Меня провожали десятки взглядов. Но ни один не решился подойти. Конечно, меня это немного удивило, но не до такой степени, чтобы самой подходить и брать номер.

Я обратила внимание на одного из собравшихся возле фонтана. Мужчина явно не принадлежал к числу чистокровных людей, как и я. Его несложно заметить в любой толпе: янтарная кожа, словно светящаяся изнутри, медно-красные волосы до средины лопаток, высокий и статный. Красивый, как игрушка. И почти ненастоящий. Я подарила ему задумчивый взгляд и пошла дальше. Неплохо было бы осмотреться в своей новой квартире, поскольку мое первое ее посещение прошло бурно, и не было ни малейшей возможности оценить размеры бедствия всерьез.

Неподалеку я поймала такси и продиктовала адрес. Через несколько минут я была дома. Пора привыкать, что домой к себе я попаду не скоро. Отныне К'авен-дор-ти для меня только курорт, как ни прискорбно. Я не смогу бросить тетушкино любимое детище на произвол судьбы, она доверила мне самое ценное, что у нее было, я не могу ее подвести. Все-таки хоть какое-то чувство ответственности в меня вколотили еще в глубоком детстве. Ужасное чувство…

Я смотрела на водителя и никак не могла отвести глаза. Мне казалось, что еще немного — и я увижу кого-то… другого. Того, кто был со мной. Давно. Когда-то. Но — наваждение прошло. А водитель явно заметил мой взгляд. Он протянул мне ручку и блокнот. Но я только отрицательно покачала головой. Конечно, по человеческим меркам он, должно быть, привлекательный, но для меня его не существует. В нем чего-то не хватает, вот только я никак не могу понять, чего именно. Он просто какой-то… пустой. Другого слова я не нахожу.

Я вышла из флая возле своего дома, даже уровень оказался как раз напротив входа в мою квартиру. Я застыла на пороге и попыталась смириться с мыслью, что отныне это все мое. Дом оказался красивым, высокие двери и большие окна, все сделано со вкусом, тетушка всегда любила все красивое. Двери украшала изящная резьба, окна закрывали прозрачно-невесомые шторы. Я повернула ключ в замке, потянула на себя дверь. И даже переступила порог.

Замерла как завороженная. Кажется, о таком доме я всю жизнь мечтала. Много места, много живых цветов, сочетания синего, зеленого и золотисто-солнечного покорят кого угодно. Красиво. Волшебно.

Дрэйя вышла на шум. Этот леопард словно материализовался посреди гостиной, только что ее здесь не было, а теперь вот стоит передо мной и внимательно вглядывается в мои глаза. Кажется, она действительно разумна. В гораздо большей степени, чем некоторые люди. С ней мы поняли друг друга. Хоть это радует.

Дрэйя стала показывать мне квартиру. Мы походили по комнатам и обследовали второй этаж. Она мне все показала, включая сейф тетушки и ее любимую нычку. Мне стало весьма интересно, почему Дрэйя так спокойно на меня реагирует. Обычно такие животные привязаны только к одному хозяину, все остальные воспринимаются как враги, в лучшем случае просто игнорируются. Но, конечно, моя большая кошка никогда не ответит на мой вопрос.

Зазвонил фон. Пока мы вместе его отыскали, прошло довольно много времени, но сигнал не прекращался. Кто же так настойчиво домогается моего внимания?

— Да? — Я включила экран. На нем тут же появилось лицо довольно симпатичного и совершенно неизвестного мне мужчины.

— Где Анна?

— Она уже улетела. Я за нее.

— Очень замечательно, — прошипел неизвестный тип и отключился. Ну и как это понимать?

— Ну что, Дрэйя, ты знаешь этого впечатлительного? — Моя кошка утвердительно кивнула. — Это друг Анны? — Еще один утвердительный кивок. — Из Галереи? — Да, оттуда, родимый.

Ну что ж, нужно наведаться в Галерею, только немного позже. Сейчас мне нужно разобраться со своими пожитками. Первым делом я развесила в гостиной часть своей коллекции картин, потом мой припадок деятельности завел меня в необжитую комнату, которую я, недолго думая, превратила в свою мастерскую. Но уже спустя пару часов моя деятельность свелась к нулю, я чудом вспомнила о том, что собиралась немного прогуляться.

Я спустилась вниз и вызвала флай с целью добраться до Галереи и промыть мозги этому неврастенику.

За мной прилетели довольно быстро, я даже не успела переодеться. Похоже, тетушка выдрессировала даже таксистов, что невероятно.

Я смотрела по сторонам, словно никогда раньше здесь не была, хотя в эту часть Города я действительно попала впервые. Здесь больше человеческих построек, практически без примесей инопланетных идей. Довольно симпатично, и даже попадаются настоящие живые деревья! Я думала, в Городе их нет совсем.

Флай остановился на одном из центральных уровней, на широкой площади. Здание Галереи я вычислила сразу: оно было полностью в тетушкином стиле. Колонны, резьба, арки, «древние» статуи… Но мне это сразу не понравилось. Слишком много всего сразу.

Зато внутри здание оказалось очень просторным и довольно милым, меня заинтриговало. Я прошлась по длинному коридору и свернула в главный зал. Сейчас там находилась выставка какого-то скульптора, кажется, откуда-то из Системы, то ли Меркурий, то ли спутники Сатурна… точно не помню. Довольно стандартно, но некоторые решения мне понравились, неожиданно для человека, я бы сказала. Люди отличаются удивительной способностью: они редко видят что-то дальше своего носа. А этот… Я даже присмотрела пару его работ для Галереи на постоянную выставку. Думаю, не-люди это оценят.

Я еще немного побродила по залу, но дверь в подсобку так и не нашла. Конечно, я разочаровалась в своих детективных талантах, но в какой-то степени осталась довольна: двери непонятно куда здесь действительно не место. Поднимать шум здесь совершенно не хотелось, так что я принялась дальше бродить по Галерее. В соседнем зале оказалась постоянная экспозиция, так что я внимательно изучала полотна. Вкус у моей тетушки оказался отменным: мне почти все понравилось. Конечно, надо бы немного изменить обстановку, но это подождет. Просто сам интерьер не настраивал на просмотр шедевров современных авторов, а отвлекал внимание. Здесь нужно добавить мрамор, лучше всего белый. И цветов, куда же без них. И еще можно поставить небольшие диванчики для отдыха, если кто-то захочет осмотреть сразу все выставки. И, конечно, в центре нужно поставить несколько колонн, они будут разделять на зоны все помещение, а то сейчас мне оно больше всего напоминает спортзал. А это никуда не годится. Интересно, здесь есть экскурсовод? Не помешал бы.

Наконец-то меня встретили. Прямо из стены вышел тот самый впечатлительный альбинос. Высокий, симпатичный, с идеально белыми волосами и темно-красными, почти вишневыми, глазами. Мы недоуменно уставились друг на друга. От одного его вида у меня сжались кулаки. И как тетушка его терпела?!

— Здрасьте! — Выпалила я. В ответ он что-то невразумительно пробурчал. Я просверлила его недовольным взглядом. — Не хотите ли показать мне здешние места? — Я хлопнула ресницами, обычно это срабатывает.

— Не хочу! — Нда, ну и как с ним можно общаться?

— А надо, — безапелляционным тоном заявила я. — Я ваша новая хозяйка, поэтому, пожалуйста, когда я что-то прошу, выполняйте.

Он с кислым видом предложил мне прогуляться по экспозиции, но у меня были немного другие планы. Я предпочла прогуляться по «служебным комнатам», обычно там можно найти много всякого разного и даже интересного.

Вздорный альбинос вел меня по переходам и коридорам, показывал экспонаты с прошлых выставок, объяснял непонятные мне моменты в ведении дел в Галерее. Я слушала его с раскрытым ртом, похоже, он начинал мириться с мыслью, что я здесь задержусь надолго. Да, признаюсь, я задалась целью его очаровать, чтобы в будущем иметь от Галереи немного меньше проблем, чем моя дорогая обожаемая тетушка. Вернее, тетушка имела проблемы от этого альбиноса, поскольку именно он был управляющим этого бардака.

Мы обсуждали последние новости из мира искусства, я наслаждалась его мелодичным голосом и обширными познаниями практически во всех областях. Что ж, учитель, надеюсь, из него получится толковый.

Его звали Эрих. Где и когда он взял это имя, он не пожелал признаться. Да и о своем происхождении он предпочел не говорить. Только вот вся его внешность, все жесты просто вопили дурным голосом на весь мир: «Я не человек!!!» И мне это нравилось. А то, что он альбинос было вообще занимательно. Красавец. А я вообще падка на все красивое… Что ж, признаюсь, у моей тетушки отменный вкус.

Когда я предложила пойти где-нибудь посидеть и выпить чаю, Эрих не отказался. И даже сам пригласил в одно замечательное кафе. Мы шли, обменивались шутками и впечатлениями, он рассказывал истории, связанные с Галереей, историю Атина, да и много чего еще. Собой я осталась довольна: Эрих был очарован, именно к этому я и стремилась. Конечно, работники Галереи как-то странно на нас косились, а Эрих еле сдерживал истерику, правда, я не поняла, в честь чего это происходило.

Мы заняли уютный столик у окна, заказали фруктовый чай и пирожные. Эрих явно наслаждался.

— Ну, что ты мне посоветуешь? — Мы как-то совершенно неожиданно скатились на «ты». Он сделал вид, что усердно размышляет.

— Завтра я познакомлю тебя с работниками Галереи, они уже в курсе, что Анна улетела, а вот кто пришел на ее место, еще не знают. Опять таки, на завтра переносим ознакомительную экскурсию по занорикам и загашникам, и еще неплохо было бы представить тебя некоторым нашим спонсорам…

— Не слишком ли много всего на один день? — Лукаво улыбнулась я.

— Не думаю, — тут же отозвался белобрысый. — Максимум полчаса на знакомство с работниками, по загашникам я думаю поводить тебя часа три, ну а со спонсорами встречу можно организовать и вечером…

— Эрих, как ты относишься к некоторым изменениям в Галерее?

— В целом — положительно, но, смотря чего будут касаться эти изменения.

Я задумалась. Действительно, с чего начать? А если ему это не понравится?

— Я бы хотела немного переделать интерьер. Понимаешь, нужно немного изменить обстановку внутри, настроить посетителей на просмотр картин, а не на созерцание тетушкиных великолепных стен…

— Продолжай, — он царственно махнул рукой. Сейчас он мне напоминал императора какой-то не слишком отсталой планеты.

— Еще нужно убрать при входе половину колонн и статуй, они слишком кричащие, и слишком уж много их там наставлено…

— Что ты предлагаешь сделать?

— Внутри нужно отделать стены мрамором, белым. Цветы, обязательно живые, и уголки отдыха. А перед зданием можно только убрать статуи.

— Предоставь проект недельки через две.

Я даже онемела от подобной наглости! А Эрих посмотрел на меня и заразительно рассмеялся. Я только махнула рукой. Издевается…

— А чего на нас в Галерее так косились?

— Видишь ли, Таллин, все свято уверены, что я женоненавистник, ханжа, зануда и вообще вредный тип. А смеялся я в последний раз… даже не помню, когда…

Наверное, мне стало бы смешно, если бы не было так грустно. Эх, Эрих, во что ты превратил свою жизнь? Ведь тебе явно не так весело от всего этого, как ты хочешь мне показать.

Ты просто обманываешь сам себя. Но ничего, я тебе помогу. Если сумею.

— Поехали ко мне? — Неожиданно даже для себя предложила я. Эрих удивленно на меня уставился. Я что-то не так сделала?

— С какой целью это было предложено? — Тут же заинтересовался он.

Я пожала плечами. Если бы я знала… А так я только иногда делаю спонтанные предложения, это или интуиция, или припадки глупости.

Он взял и согласился, похоже, неожиданно даже для себя.

Мы сели в такси, Эрих сам назвал адрес моей новой квартиры, видать, не раз там бывал. И через несколько минут мы входили ко мне.

— Странно, когда ты успела здесь все переделать? — Удивился он.

— Я ничего не делала, — не меньше него удивилась я.

— Значит, Анна. Больше некому.

— Я сама удивилась, что квартира так похожа на меня.

— А Дрэйя где?

— Не знаю…

Он прошел в кухню и налил нам мартини, даже замахнулся и попытался утопить оливку в моем стакане, но я быстро пресекла это извращение. Уселись мы тут же, причем на пол, я удобно поджала под себя ноги, а Эрих долго смеялся и пытался принять аналогичную позу. Сдался он минут через пять, когда понял, что под таким углом ноги у него не выворачиваются. Мы говорили ни о чем и обо всем сразу. Обсудили его нелегкие отношения с тетушкой Анной, и мое необычное имя, и его странную внешность. Я даже уговорила его позировать мне. Дело в том, что я — художник. Денег я этим, конечно, не зарабатываю, но только оттого, что не хочется. Рисую я только для себя, потому что это больше никому не надо. Еще у меня есть давняя страсть: картины. Я не комплексую по поводу, что кто-то рисует лучше меня или наоборот хуже. В творчестве нет степеней сравнения, это же порыв, сатори. Произведения не могут быть лучше или хуже, они просто разные, как можно их сравнивать? Я решила показать Эриху свою коллекцию, я уже успела повесить свои картины в большой гостиной.

Эрих так и замер в дверях. Его взгляд приковала одна из моих любимых картин, работа никому не известного художника с Земли-1, я всегда поражалась его мастерству. Мало того, что тот художник — человек, он умудряется настолько передать свои чувства в полотнах, что иногда это просто пугает. Эрих был словно загипнотизирован, он не мог оторваться от картины. А он еще не видел его чудесных, немного чуждых голографий. Признаюсь, я сама не знаю, откуда берутся такие мастера. У него, того художника, совершенно необыкновенное восприятие окружающей его действительности, я никогда не могла понять, каким он видит мир вокруг себя. Наверное, для него это своеобразная жутковатая сказка. И как он не сошел с ума?

Эрих с трудом освободился от гипнотического влияния картины, и мы пошли дальше. Практически у каждой он так зависал на несколько минут. В такие мгновения он напоминал мне статую самого себя: такой же неподвижный, побледневший, кажется, он практически не дышал.

Я собирала свою коллекцию последний десяток лет. Признаюсь, она того стоила.

— Таллин, а что если мы выставим все это отдельной экспозицией? — Предложил Эрих.

— Только после ремонта, — отмахнулась я.

— Я уже на все согласен! — Засмеялся Эрих. Я недоуменно смотрела на него: мне казалось, что на такую массовую переделку Галереи он согласится только после нескольких часов слезных уговоров. А ему оказалось достаточно просто посмотреть мою коллекцию! Я в шоке…

— А где твои картины? Почему их здесь нет?

— А зачем? — Удивилась я. — Им здесь не место.

Эрих посмотрел на меня так, словно впервые увидел.

— Покажи, — потребовал он. Я, недолго думая, повела его в спальню. Над кроватью я повесила несколько своих самых удачных, на мой взгляд, работ.

На этот раз он не завис. Он просто остановился, как громом пораженный. А я не могла понять, что же его так заинтриговало. Я повесила здесь несколько своих пейзажей. Земля-1, К'авен-дор-ти и Тау Кита. Самые красивые пейзажи самых красивых миров.

— Это прекрасно! — Прошептал Эрих. — А где портреты?

— Какие портреты? — Я склонила голову на бок и пыталась понять, кто ему рассказал о моей тайной страсти.

— Они должны быть, потому что иначе ты бы не просила меня позировать. — Что ж, логичное замечание. — Так ты покажешь?

— У меня их только три, — честно призналась я. — Родителей, Анны и того художника с Земли-1. Пойдем, — я повела его в свою мастерскую. Портреты висели на разных стенах, чтобы могли видеть друг друга. Мне так было необходимо.

Он с невыразимым трепетом смотрел на мою мастерскую. А я не могла понять, почему.

Он продрался через завалы хлама на полу и остановился у портрета Анны.

— Сколько? — Безжизненным тоном спросил он. Я в недоумении посмотрела на него.

— Ты хочешь его купить?

— Да! — Ответил он слишком резко.

— Нет, Эрих. Зачем? — Я грустно-отрицательно покачала головой. Кажется, в этот момент он меня ненавидел.

— Потому что я любил Анну! Понимаешь?! Но не мог быть с ней… Я не имел права… Она любила своего капитана… Я так и не вмешался… — Его истерика сменила пугающей безучастностью.

— Тогда бери его. Просто бери.

Он удивился. Нет, не так. Он просто не мог понять, что именно произошло. Он не мог понять, зачем я это сделала. Я, если честно, тоже. Наверное, мне просто так захотелось. Иногда я делаю совершенно неосмысленные поступки, но потом оказывается, что я поступила правильно. Наверное, это один из таких случаев. Я знала, что моя картина будет в восторге оттого, что теперь всегда будет с Эрихом.

Картины они как мои дети. И я всегда знаю, с кем им будет хорошо. И сейчас я в этом уверена. Им будет хорошо вместе.

— Спасибо, Таллин… — Почти прошептал он. На грани слуха, одними губами.

— Не за что. Как тебе Данте?

— Пока не могу понять. Он слишком необычный. Он так и выглядит?

— Почти. Не забывай, что художники видят мир немного иначе, — я улыбнулась одними губами. Наверное, он меня понимает. Тетушка тоже оказалась немного другой. И эта затаенная грусть в уголках глаз…

— Знаешь, Эрих, я могу тебе помочь… Конечно, ели ты сам этого захочешь.

— Как? В чем? Зачем? — Он сухо перечислял волновавшие его вопросы.

— Просто помочь. Я не знаю, что потом произойдет, но уверена, что мир не перевернется, и ты не сойдешь с ума. — На этот раз улыбнулся он.

— Как?

Я приникла к его губам и провела в спальню. Я знала, как ему помочь. Давно это заметила. А ему моя помощь необходима, как воздух.

Давно в нашей семье ходили слухи на тему о моей матери. Дело в том, что я полукровка. С одной стороны — тиари, довольно редкая раса, почти исчезающий вид, к нему принадлежит и моя тетушка, и погибший отец. А вот кто моя мать, нам так и не удалось узнать. Меня подбросили отцу в очень нежном возрасте. Экспертиза подтвердила, что я действительно его дочь, а вот со второй стороной даже экспертиза спасовала.

Я давным-давно читала земные легенды, те, что уходят корнями во времена, когда люди не знали, что Земля вращается вокруг Солнца, предания трехтысячелетней давности. Так вот, там было предание о нимфах. Они умели исцелять своей любовью. После ночи, проведенной с ними, люди получали то, что им было необходимо для душевного равновесия, практически, они начинали жить заново. Я давно заметила эту свою маленькую особенность. Я могу подарить ему не счастье, но надежду. Надежду, что это счастье возможно. Так что можно считать, что Эрих выиграл джек-пот… Главное — мое искреннее желание ему помочь. Он нуждается во мне…

Он отзывался на мои ласки легко и непринужденно, словно давно этого ждал и хотел. Эрих вспыхнул как свечка. Может, у него давно никого не было? Но, по большому счету, это не важно. Какая мне разница? Главное, что все еще впереди.

Вся ночь ласковым игривым котенком легла у моих ног, звезды горели в темно-изумрудном прозрачном небе и в его глазах. Он все пытался найти сходство с Анной, потом мечтал об Анне, а потом просто был со мной. Кажется, получилось…

Уснули мы в объятьях друг друга. Спокойные и совершенные, как никогда раньше.

Глава 2

Утро оказалось каким-то серым и мрачным, мне абсолютно не понравилось. Эрих тоже куда-то исчез. Я лежала на кровати и не шевелилась. И никак не могла понять, что именно со мной произошло. В себе я чувствовала изменения, но не могла понять, какие. Эрих тоже мне что-то дал взамен. Обычно такого не происходит…

Его шаги послышались из большой гостиной, у меня странно-совершенный слух. Он нервными шагами мерил комнату, семь туда — семь обратно. Остановился. Наверное, в очередной раз рассматривает одно из полотен. Скорее всего, одну из работ Данте. Они его зацепили за живое.

Еще пара нервных шагов. Очередная остановка перед понравившейся работой. Интересно, о чем он сейчас думает? И что ему дала эта ночь? Что изменилось?

Я решилась на подъем. Наверное, он давно поднялся. Я потянулась и решительно поднялась с постели. Уже явно не утро…

Накинула на себя легкий полупрозрачный халатик цвета розового жемчуга, как раз под цвет волос. Сами волосы собрала в простую высокую прическу. Конечно, длинные волосы это невероятно красиво, но очень длинные волосы это еще и не всегда удобно. Я умылась, и сразу же пошла в кухню, поставила чайник на плиту. Эрих пришел через несколько минут, я как раз успела заварить кофе.

В его глазах застыл немой вопрос.

— Доброе утро, Эрих, — мило улыбнулась я. Интересно, что он хочет? Он странно на меня смотрит, будто увидел что-то новое. Что не так?

— Доброе утро, Таллин. — Он старательно отводил глаза.

— Что не так? — На этот раз у меня точно появились рога, копыта и раздвоенный язык.

— Понимаешь, Таль… Я не знаю.

— Не знаешь что?

— Ничего! Просто все так внезапно получилось… и я понял, что на Анне мир не заканчивается… — Я протянула ему чашку с дымящимся кофе. — И что работа это не все.

— Похвально. Что-то еще?

— Не знаю. Появилось какое-то бешеное вдохновение. Только я никогда ничего не умел делать… Ни стихи писать, ни петь, ни рисовать. И я теперь никак не могу придумать, что с ним делать…

— Не знаю. Делай то, что у тебя лучше всего получается.

— Да уж… — Он поджал губы. — Давай приводить в порядок Галерею!

Я засмеялась. Вот, трудоголика видно невооруженным взглядом! Непробиваем.

— Прямо сейчас? — Я заломила бровки домиком. — Я думала накормить тебя завтраком… К тому же, у нас были другие планы, если ты помнишь.

— Конечно, помню. У меня памяти больше 16 Кб, ты не поверишь! — Я снова засмеялась. Ох, Эрих!

Я накрыла для него завтрак, себе налила сока. Пока Эрих сосредоточенно ел, я его рассматривала. Что-то действительно изменилось. Даже в чертах лица. Только я не могу понять, что. То ли исчезла усталость, то ли что-то еще. Только я знала точно, что ушло напряжение. Еще вчера он был дерганный, а теперь он больше всего похож на тихого домашнего трудоголика. У меня от одного его вида расплывалась улыбка до ушей. Ну что ж, и такое бывает.

— Ты чего? — Увидев мою физиономию, он чуть не подавился.

— Эрих, женись на мне.

— ???!!! — на этот раз он подавился. Я звонко рассмеялась. Его ошарашенные глаза выползли за линию бровей.

— Я поиздевалась, — честно призналась я.

— Ты меня пугаешь, Таль.

— Прости, я больше не буду. Ты меня так умиляешь…

— Кошмар…

Пока он приходил в себя после такого стресса, я привела себя в порядок, переоделась и была полностью готова к труду и обороне. Надела свое любимое фиолетовое платье и жемчужное ожерелье, и спустилась в кухню, где Эрих допивал очередную чашку кофе. Он осмотрел меня придирчивым взглядом, но остался доволен.

— Пойдем, я уже вызвал такси. — Итак, впереди — Галерея. Очередной поход. Не представляю, когда я буду составлять проект перестройки! Хотя, времени у меня еще целая вечность, которая должна уместиться в две недели. Успею.

— Кстати, ты в курсе, что у тебя есть собственный флай? И даже не один.

— Ну и что? — Намек я не поняла.

— Дешевле, — улыбнулся белобрысый зануда. А по мне так какая разница? В общем, мы спустились на несколько уровней ниже, пролетели пару кварталов и оказались у нашей Галереи. Я моментально раздулась от гордости: теперь это принадлежит мне. Я оправдаю тетушкино доверие. Теперь это и мое любимое детище. Я в восторге от открывающихся перспектив!

Эрих заметил мое состояние и полностью его разделил. Нас объединяла гордость за свое творение, наше общее дитя. Усыновленное, правда, но от этого мы любить его меньше не станем, это уж точно.

Флай немедленно отчалил, а мы пошли внутрь. Я в очередной раз отметила все недостатки, но идеала ведь не бывает?

— Знаешь, я присмотрел зал для твоей коллекции. — Я заинтересовалась. — Наш малый выставочный зал. Еще ты покопаешься в дальней комнате, может что найдешь.

Идея мне очень понравилась. И как-то не верилось, что мои любимые картины будут выставлены в малом зале самой известной художественной Галереи.

— Кстати, Таль, как ты смотришь на то, что Галерея купит несколько твоих собственных работ? — Я замерла на месте, а потом окончательно развеселилась.

— Эрих, ну как это будет выглядеть?! Я хозяйка Галереи и я сама у себя буду покупать картины?! — Он задумался и тут же повеселел. — Хочешь, я оформлю дарственную на особо понравившиеся тебе работы? — Я склонила голову на бок, выжидая ответ.

— Вместе с портретом Анны? — Я удивленно посмотрела на него. — Я потом все объясню. Когда сам все пойму…

Ну что ж, понимаю. Почти. А ведь я и раньше знала, что люди меняются, но не знала, что так радикально и так быстро. А ведь он и не человек толком…

Эрих напросился еще раз в гости с целью просмотреть картины и выбрать самые достойные, как он выразился. А по-моему, недостойных работ просто не бывает.

Мы шли по бесконечным залам и переходам Галереи, мой сопровождающий уверенно вел меня по этому лабиринту. Мы должны были выйти где-то в районе служебных помещений, которых здесь было немерено. Хотя, если бы мы вышли в соседней галактике, я бы тоже не слишком удивилась.

— Эрих, а я за свои деньги должна делать здесь ремонт?

— Не обязательно, — улыбнулся он. — У Анны были хорошие спонсоры, так что ты вполне сможешь с ними поговорить. И даже раскрутить их на небольшую перестройку…

Мой дорогой Эрих свято уверен, что красивые женщины и не на такое способны. Отчасти он прав… но он никогда не был на месте красивой женщины!

— Когда ты сможешь устроить нам встречу? — Я с интересом смотрела на него. Почти в глаза. Для женщины я слишком высокая, иногда меня это огорчает.

— Если хочешь… как на счет сегодня за ужином? Я приглашу Лит-ара и Коралли, они наши главные спонсоры. Надеюсь, ты будешь довольна.

— Тогда договорились. У меня еще нет планов на вечер…

— А я живу по расписанию, — с затаенной иронией сообщил мне Эрих. Хотя, скорее он жаловался. Я хитро усмехнулась. Ничего, я еще научу его радоваться жизни!

Встреча с работниками Галереи прошла на ура. Их оказалось не более трех десятков, но все встретили меня как родную, любимую и дорогую родственницу. Наверное, помогло то, что я племянница Анны, а тетушка всегда ценила атмосферу в коллективе, так что здесь проблем возникнуть не должно. Эрих тоже остался доволен, о чем распространялся еще часа два после встречи. Потом мы пошли бродить по запасникам. Я просто осматривала чужие работы, и выносила вердикт — жить или умереть. Конечно, не в прямом смысле слова. Я решала, будет ли что-то добавлено в основную экспозицию или так и останется валяться в запаснике и покрываться пылью. Признаюсь, стоящего там оказалось мало. Я отобрала всего пять работ, которые будут прекрасно сочетаться с остальными. А Эрих никак не мог понять, что я хочу получить в итоге.

— Когда мы будем закрываться на ремонт? — Я подняла потемневшие глаза на Эриха. Он пожал плечами.

— Как только ты договоришься со спонсорами.

— Я вполне все могу сделать и за свой счет. Уверена, что все очень быстро окупится.

Он пожал плечами. Но я точно знала, что я хочу получить в итоге. Конечно, это будет уже не тетушкина Галерея, но все же…

Я знаю, какое впечатление я произвожу на людей. Сквозящая в каждом жесте чуждость, нечеловеческая грациозность и красота, которая не то отталкивает, не то сводит с ума. Длинные, почти до колен, волосы цвета розового жемчуга и огромные фиолетово-серебристые глаза. Да, я — прекрасна. По крайней мере, мне так все говорят. Вот примерно те же чувства я хочу пробудить и у других, только по отношению к моей Галерее. Если мои картины правильно развесить, создать нужную обстановку, то результат будет просто ошеломляющим. Надеюсь, Эрих это заметит. И оценит. Меня радует, что он доверяет моему вкусу. Наверное, двое не-людей всегда найдут общий язык. Даже если оба будут всеми силами этому сопротивляться.

Сейчас я была безмятежно-спокойна, уверена в себе и своих силах. Мне было уютно, настроение меланхолично-лирическое. Задумчивый взгляд, в уголках глаз притаилась тишина. Эрих смотрел на меня и не мог понять, что со мной произошло. Я улыбалась.

— Знаешь, Таль, мне кажется, что теперь все будет иначе…

— Я знаю. Для этого я здесь. — Он ласково улыбнулся.

— Я рад. Я действительно рад…

Мы поцеловались взглядами. И навсегда остались лучшими друзьями.

Он вел меня под руку по длинным коридорам Галереи. Мы улыбались, но не шутили. Просто настроение не располагало к шумному времяпровождению.

— Может быть, выпьем чаю? — Предложил Эрих. Я с удовольствием согласилась. Мой управляющий просто чудо. Настоящее сокровище, если найти с ним общий язык.

Мы в очередной раз пили фруктовый чай и заедали пирожными.

— Пожалуй, теперь мы поедем ко мне, — хитро улыбнулся белобрысый интриган. Я возмущенно посмотрела на него.

— Зачем? — Так, это уже получается чересчур ехидно.

— У меня есть для тебя сюрприз. — На этот раз я заинтересовалась.

— Надеюсь, ты не собираешься на мне жениться?

— Ну уж нет! Я не до такой степени честный человек! — Мы дружно рассмеялись и вызвали такси.

Жилище моего управляющего находилось на соседнем уровне, тоже весьма большая квартира, но без экзотических животных внутри.

— А теперь приготовься к сюрпризу, — Эрих провел меня в гостиную и усадил на мягкий диванчик. Я была заинтригована. Он протянул мне чек на астрономическую сумму.

— Не поняла, — спокойно-ласковым тоном сказала я. Сейчас я буду его убивать…

— Ну, это чек, — смутился Эрих. — Я хочу, чтобы ты вызвала на Атин того художника… — На этот раз я с визгом повисла у него на шее. Какая замечательная идея! И как я сама до этого не додумалась! Это станет настоящей сенсацией!!

— Спасибо, Эрих! — Я звонко поцеловала его в щеку. — Какой банк ты ограбил?

— Никакой, — рассмеялся он. — Я ограбил фонд Галереи… не смотри на меня так, там еще много осталось. Я не такой никудышный управляющий, как тебе хочется!

На этот раз рассмеялась я. Он прав. Он самый лучший!

Мы выпили вина, праздновали Гениальную Мысль, которая пришла, как ни странно, очень даже вовремя, а не как обычно. Приезд Данте будет кульминацией моего замысла. Его работы неподражаемы. Все будут в восторге.

Эрих показал мне свою коллекцию. Он собирал статуэтки. Пару штук я отобрала в фонд будущей выставки, он даже попытался рассердиться и отобрать, у него эти статуэтки слыли особо бесценными.

И на этот раз я была согласна с его определением. Три маленькие статуи, не более тридцати сантиметров каждая, изображали диковинных то ли животных, то ли птиц, то ли людей. Они были неподражаемы и прекрасны. Я восхищена…

— Меняю их на твой отпуск, — нагло заявила я.

— То есть?

— То есть ты отдаешь мне статуэтки и идешь в отпуск, скажем, на пару месяцев. А когда возвращаешься, Галерея готова, а ты избавлен от жуткой нервотрепки и моего общества. А если нет… — Я выдержала драматическую паузу. — То перестройкой Галереи будешь заниматься ты! Ну и отпуска не видать тебе как своих ушей… ну и еще по мелочи, — я улыбнулась, показав кончики клыков.

— Тьфу, женщина. Забирай, — он махнул рукой в сторону статуэток.

— Слабак! — Фыркнула я. Он приподнял бровь, переспрашивая. Я растянула губы в оскал.

— Знаешь что, дорогая Таль! — Он перекинул меня через плечо и потащил непонятно куда. — К твоему сведению, я могу сложить тебя в чемодан и отправить в любой мир по моему усмотрению. Без денег и документов! Еще можно лишить тебя дара речи, чтобы ты только весело размахивала руками и строила всем глаза, еще можно… столько всего можно! Ты просто не поверишь! С фантазией у меня все хорошо…

Я чуть не свалилась с его плеча от хохота.

— Все, я буду послушной! Только поставь меня на пол, а то мне высоко! Я упаду и разобьюсь, что ты будешь без меня делать?!

На этот раз смеялись мы вместе. Эрих сжалился и поставил меня на пол, а я плавно скатилась по стеночке…

— А куда ты меня нес?

— Туда, — он неопределенно махнул рукой в направлении очередного коридора.

— А что там?

— Ты не поверишь… — Он трагично закатил глаза. Интересно…

Я взяла и пошла туда. А не стоило. В конце коридора оказалось что-то среднее между кладовой и складом хлама. С огромной кроватью посредине. И это его спальня?!

— И что я здесь забыла?!

— Ты могла бы здесь провести пару часов, — задумчиво провозгласил Эрих. — Но вовремя одумалась. Я тобой горжусь.

Я смотрела на него так, будто впервые увидела. Он что, правда мог затащить меня сюда на несколько часов?! Нет, не мог. Его во всю смеющиеся глаза на спокойном лице просто вывели меня из себя! Я налетела на него с кулаками.

— Ах ты гад! Издеваешься!!! — Он уже смеялся в голос, при этом то уворачиваясь, то отбивая мои удары. Наконец, ему подобное веселье надоело, и он легким отточенным движением сгреб меня в охапку, скрутив так, что я не могла даже пальцем пошевелить.

— Замечательно! — Засмеялся он. — Я это не так себе представлял!

— Представлял что?

— Ну-у… Наверное, нашу вторую встречу…

Я посерела. Надо же, мы знакомы всего второй день, а уже столько всего успели… и с ним рядом я чувствую себя как дома. Я успела с ним подружиться. И теперь он мой единственный друг. Самый лучший. И мысль затащить его в спальню не так уж плоха…

Раньше я старалась не заводить себе друзей, если данные слова корректны и применимы к мыслящим существам. У меня раньше была свобода, путешествия, поклонники. Вокруг всегда было много существ и мало ответственности. А сейчас все переменилось. За два дня. У меня появилась своя Галерея, и одной тетушкой стало меньше. Конечно, она не скончалась, но больше я ее, скорее всего, не увижу. Путешествие в другую галактику занимает много времени. А когда они вернутся… наверное, они уже не вернутся. Я предпочитаю не думать обо всем этом. Иначе начинает болеть голова, и я медленно схожу с ума. Конечно, раз в неделю с ними будут связываться… но этого явно недостаточно. А ведь Атин сейчас ближе всех миров к другой галактике, старт с него был оптимален. Вот они и улетели. Содружество Миров все сделало так, как посчитало нужным… И плевать, что многие, фактически, лишились родственников. Не беда. Главное — наука и научный прогресс. Ненавижу их!

Но теперь у меня есть Эрих. Я надеюсь, что он у меня есть. Я помогла ему и теперь надеюсь на его помощь. Если он не оставит меня, этого будет достаточно.

Я скользнула по его губам своими губами, дразня, обещая больше… Его глаза загорелись ровным рубиновым огнем. Неподражаем, прекрасен, как произведение великого мастера, им можно любоваться часами…

— Эрих…

— М-мм?

— Ты ведь не человек… — Мы сидели под стенкой, обнявшись. Я уткнулась носом в его плече. Идеальные влюбленные. Вот только одно но: мы не влюблены.

— И что?

— Кто ты?

— Это так важно? — Почти лениво ответил он.

— Это так интересно… — Я потерлась о его плече, словно кошка. Он улыбнулся.

— Я из рода Мо-тон-Ра, Древнейших. Я действительно не человек.

— Как тебя угораздило связаться с тетушкой? — Улыбнулась я. Мне кажется, что он уже избавился от этого наваждения по имени Анна.

— Не знаю. Просто однажды я зашел в Галерею. И там увидел ее. И дело ее жизни…

— Я тоже влюбилась в Галерею с первого взгляда. Теперь это дело и моей жизни тоже…

— У тебя прекрасный вкус. И чутье. И я уже не представляю свою жизнь без тебя…

— Знаешь, Эрих… Древнейшими были драконы…

Глава 3

Расстались мы весьма довольные друг другом. Я вышла из квартиры Эриха, воинственно потрясая чеком. Я приглашу Данте на Атин! Мое неконтролируемое воображение уже рисовало радужные картины, я совершенно замечталась и вообще не смотрела, куда иду. А стоило бы…

Жуткий визг тормозов флая оповестил меня о том, что что-то явно не так… я слегка тряхнула головой, отгоняя бредовые видения и картины Данте. И даже повернула голову на звук…

И еле успела отреагировать: резко оттолкнулась ногами от земли, переместилась в длинном прыжке как раз на тротуар, невозмутимо отряхнула платье и пошла дальше, на этот раз активно смотря по сторонам.

О водителе флая я как-то не подумала… а стоило бы…

— Ах ты!.. Да как ты!.. А если бы ты… Это вы? — Мужчина повернул меня лицом к себе и словно застыл на месте. Моя реакция оказалась такой же. Я смотрела в темно-карие, почти светящиеся глаза. Тот самый мужчина у фонтана. Я не удержалась и провела кончиками пальцев по его руке. Какой красивый цвет кожи, словно прозрачный янтарь, и словно светится изнутри. Красиво…

— Простите, я буду смотреть на дорогу. Обещаю. — Я улыбнулась. Он как-то странно на меня смотрел, на миг мы встретились взглядами.

— И Вы простите. Можно я провожу Вас до дома?

— Может быть, в следующий раз? Я могу взять флай…

— Простите, но… я не могу Вас просто так отпустить. Вы так танцевали… — Я звонко рассмеялась. Я была свято уверена, что танцы не дают покоя только мне.

— Тогда договорились. Мое имя Таллин.

— А я Лит-ар. Может быть, заедем перекусить по дороге?

— Хорошо, — я склонила голову немного набок, рассматривая своего нового знакомого. Интересно, что ему от меня нужно?

По дороге он меня расспрашивал обо всем на свете. Я сказала, что основная работа — вольный художник, ни слова о Галерее, о Дрэйе и моей семье. Зачем ему это? Он о себе тоже не желал говорить, поэтому говорили об искусстве во всех его проявлениях.

Наверное, мне он понравился. В нем было что-то такое… законченное, целостное, завершенное. Последний штрих в этом шедевре был уже поставлен. И теперь господин Лит-ар летает на супердорогом флае, пытается сбить проходящих мимо женщин и теряет волю от всего необычного. И впечатляется от моих танцев у фонтана, что совсем не характерно для здравомыслящих существ.

Мы заняли столик в уютном маленьком кафе, с видом на тот самый фонтан. Там все еще стояли хрустальные статуи невиданных животных и прекрасных людей. Рядом с фонтаном играли музыканты. Я смотрела в окно, закрытое силовым полем: оно не пропускает ничего, кроме ветра и звуков. Звуки музыки были практически не слышны, но мы смотрели в окно и, кажется, слышали. На этот раз музыка играла только для нас.

— Не подаришь мне еще один танец? — Спросил Лит-ар почти ласково. Я смотрела на него, на его почти сияющее великолепие и была согласна сразу и заранее на все.

Я пожала плечами. Все зависит от того, что он захочет увидеть.

Но вместо этого он протянул мне руку. Я откровенно опешила. Музыки не было. Но нам это не мешало. Лит-ар легко и уверенно вел меня в танце, а я подчинялась его движениям и ритму собственного сердца, которое стучит в такт с его…

Не знаю, что со мной случилось. Но сегодня я была с Лит-аром, и даже не хотела расставаться. Но, как и любой нормальной Золушки, у меня было одно ограничение: я должна была оказаться дома ровно до пяти. Потому что еще нужно связаться с Данте и переодеться на ужин. Эрих должен был заехать за мной к половине седьмого. Одним словом, сказка кончилась. Лит-ар тоже уловил перемену в моем настроении, поэтому мы допили свои коктейли, и он отвез меня домой.

Я не знала, что с ним делать. Может, в суд подать за нанесение морального ущерба? Все-таки, он едва меня не сбил… но, с другой стороны, он может сделать то же самое, и за успех моего предприятия никто не будет ручаться. Целовать его тоже не хотелось, ибо толку? В общем, я пожала ему руку и поблагодарила за прекрасно убитое время.

Я шла к дому и чувствовала на себе его недоуменно-восхищенный взгляд. И что на этот раз я сделала не так?

Я сидела дома на диване и задумчиво гладила Дрэйю по холке. По визору показывали всякую муть, моя большая кошка выразительно облизывалась на аквариум с рыбами. Настроение у меня было странным. Что-то среднее между «все, жизнь не удалась!!» и приподнято-лирическим. Наверное, я грустила. Не знаю.

Я заказала разговор с Землей-1, теперь ждала непонятно чего. Межпланетное общение, конечно, удовольствие не из дешевых… но вызов Данте того стоит. Тем более, сумма, что мне выделил Эрих более чем достаточна. Я сидела вся как на иголках и вспоминала того самого художника, Данте…

На своей родной планете он не был известен как художник, более того, он там живет непонятно как. Зарабатывает мало, вернее, очень мало. Нет, даже не так… В общем, я не знаю, как и почему он до сих пор жив. Мы встретились совершенно случайно, на одной из набережных. Я решила посмотреть на настоящий земной океан, по преданиям, из него вышла жизнь; а он продавал свои картины. Я не могла обойти его стороной. Это было нечто… Естественно, я купила почти все. Я не смогла просто пройти. Невероятно талантливый художник, его талант сверкал, словно бриллиант на солнце, я не понимаю, как его могли не заметить!

А теперь он будет здесь. Я надеюсь.

Фон замигал на вызов, на экране появилось лицо девушки и она сообщила:

— Линия с Землей-1. Разговор?

— Да, пожалуйста. — Я включила фон на режим набора номера и набрала Данте. Гудки шли, но экран с его стороны оставался темным. Сердце билось где-то в районе горла, я волновалась как на первом свидании. Больше всего я боялась, что он просто не подойдет к фону. Но он подошел.

— Таллин? — Удивился он. Я наслаждалась такими знакомыми и такими странными чертами лица.

— Привет, Данте. Как жизнь?

— Нормально, — он опустил глаза. Врать он так и не научился.

— У меня есть к тебе деловое предложение. И ты просто обязан согласиться! — Он поднял на меня заинтересованный взгляд.

— Тебе нужны еще картины?

— Нет, мне нужен ты. Мне на голову совершенно неожиданно свалилось наследство. Целая Галерея Искусств. И я приглашаю тебя на Атин с выставкой твоих работ. С перспективой остаться здесь. Билеты на Атин оплачиваю я, отдашь, когда заработаешь. Квартиру здесь мы подыщем… Ну как тебе мое предложение?

— Ты шутишь? — Он смотрел на меня во все глаза.

— Ни разу, — я сделала самые честные глаза, на которые только была способна. — Я приглашаю тебя.

— Спасибо… я подумаю.

— Данте, тут думать нечего! Соглашайся! Это же принесет тебе славу, деньги… о тебе узнают! Как ты не понимаешь! Моя Галерея будет пустой без твоих работ…

— Хорошо, Таллин. Будем считать, что ты меня уговорила. Я не смогу сам купить билеты на Атин. Некоторые сбережения у меня есть…

— Ты даже не представляешь, какую сумму мне выделил Эрих, чтобы привезти тебя!

— Эрих это кто?

— Это мой управляющий Галереей! Тебе понравится! Я нарисую его портрет, у него очень странная внешность. Или ты нарисуешь, у тебя лучше получится… Я сегодня закажу билеты. Когда ты соберешься?

— Заказывай на послезавтра. Когда я буду на Атине?

— Через неделю. К тому времени я подыщу тебе квартиру. Данте, я так счастлива, что ты будешь здесь! — Я улыбнулась совершенно искренне. Только его взгляд не вызывал энтузиазма. Я не могла понять, почему он не рад. Переезд на Атин открывает перед ним столько дверей! Да и я всегда буду рядом, если что, смогу подсказать…

— До встречи, Данте. Через неделю увидимся… — Я отключила фон, и устало опустилась на диван. Этот разговор был труднее, чем я рассчитывала. Я чувствовала себя не то чтобы бесом-искусителем… просто виноватой в том, что у меня теперь есть практически все, что я пожелаю, а у Данте — нет. Но теперь я все это смогу исправить!

Дрэйя задумчиво болтала лапой в аквариуме, видимо, захотелось разнообразия в меню. Я рыкнула на нее, моя кошка задумчиво оглянулась в мою сторону, но так и не оторвалась от такого увлекательного занятия. Я глубокомысленно пожала плечами и пошла наверх, в гардеробную. Нужно выбрать платье для предстоящего вечера. Все-таки, ужин с кредиторами это не просто так. Тем более, если я хочу выбить инвестиции для своей Галереи.

В общем, в гардеробной я провела очень много времени. В итоге, остановилась на шикарном темно-зеленом платье, к нему туфельки и сумочка цвета розового жемчуга, и жемчужный гарнитур. Волосы я не стала заплетать или складывать в прическу, оставила как есть. Покрутилась перед зеркалом и осталась довольна. Сегодня для меня очень важный день. И это прекрасно.

Эрих уже ломился в двери. Неужели так поздно? Я с удивлением посмотрела на часы. Действительно, половина седьмого… теперь самое время выдать фразу «Боже мой, как я опаздываю!» и побежать, сломя каблуки, открывать двери.

Эрих стоял на пороге с блаженным видом и странно косился на меня. Я так и не поняла его реакцию, но это не важно. Пока, по крайней мере.

— Проходи, еще пять минут! — Я умчалась наверх. Осталось нанести последний штрих: темно-зеленые тени и жемчужную помаду. В итоге, в пять минут я, естественно, не вложилась. Эрих сидел как на иголках.

— Таллин, у тебя хоть зачатки совести есть?! — Возмущенно спросил он и перевел глаза на меня. И так и застыл с раскрытым ртом. — Преклоняю колени, моя королева! — Он, шутя, отвесил мне изящный поклон, но быстро взял себя в руки. — Мы опаздываем!

Мы уселись в его флай и полетели на встречу.

— Таллин, держись увереннее, они простые смертные, хоть и богаче некоторых планет. Сегодня дела не обсуждаем, просто ужинаем. Если они согласятся, дела будем делать на неделе. И еще, не нервничай. Все будет хорошо.

Он еще долго что-то мне рассказывал и пытался морально подготовить к наступающему ужину. А мне было немного неуютно. Мне предстоит окончательно занять место моей тетушки. И не могу сказать, что меня эта идея вдохновляла.

Эрих остановил флай у роскошного ресторана. Это было видно невооруженным взглядом. У Эриха изъяли флай, а меня вынули из него, то есть подали руку, вынули и вручили Эриху. Я улыбалась во весь рот: раньше никогда не посещала столь дорогие заведения. Эрих шел уверено и с видом триумфатора, будто полчаса назад покорил Вселенную. Мне это было непонятно.

Перед нами открылись двери, Эрих что-то буркнул метрдотелю (или как там называется эта должность? Лично я понятия не имею) и нас провели к столику.

…Двое мужчин при виде нас подскочили со своих мест. Я всем налево-направо раздавала улыбки. И каково же было мое удивление, когда один из них оказался моим давешним знакомым! Мы удивленно пялились друг на друга. Его взгляд скользил по лицу и ниже… и только сейчас я поняла, почему на меня так глазел Эрих: платье настолько подчеркивало все изгибы тела, будто его на мне совсем не было. Я немного смутилась… но не надолго. В общем-то, там и подчеркивать особо нечего, сплошные углы. Иногда я ненавидела свою юношескую фигуру. Ни бедер толком, ни груди…

— Здравствуй, Лит-ар. — Я улыбнулась и протянула ему руку. Он с готовностью прикоснулся губами к ладони. — Давно не виделись…

Эрих смотрел на меня ошарашенным взглядом, а я делала вид, будто все так и надо.

— Позвольте представить, господа, Таллин Альера а'т'Эрри, новая хозяйка Галереи, замена Анны. А это господа Лит-ар Сантэй и Коралли Аномэ.

— Очень приятно, — я протянула руку Коралли. Мы сели за стол.

Коралли оказался типичным человеком, средний рост, зеленые глаза, каштановые волосы. Ничего особенного, не то, что Лит-ар.

В итоге, весь вечер мы обменивались шутками, разговаривали о путешествиях, дальних мирах и, конечно, об искусстве. Все дружно заинтересовались моими планами на Галерею, и я рассказала о Данте. В общем, деловой разговор начался сегодня, а не на неделе. Я спутала Эриху все карты. Надеюсь, он будет не слишком недоволен.

Мы практически забыли об ужине, все общение скатилось на тему моей Галереи. Лит-ар с открытым ртом слушал о моих наполеоновских планах относительно перестройки. Мне внимали! Эрих смотрел на меня со смесью недовольства и восхищения, я никак не могла понять, что именно я не так делаю. Мы просидели в ресторане часов до десяти вечера, пока Лит-ар не спохватился, и не предложил всем покинуть сие прекрасное заведение. Меня эта формулировка добила, но Эрих с плохо скрываемой радостью согласился. Домой мы добрались не скоро. Распрощались со спонсорами, Эрих усадил меня в свой флай и мы покатили домой.

Он молчал. Наверное, сочинял, чтоб такого сказать не матом. Судя по всему, сочинялось плохо. А у меня с лица никак не сходила улыбка, как бы я ни старалась ее стереть. Эрих недовольно на меня косился, но предпочитал хранить молчание.

— Эрих, ты злишься? — Я стала шутливо строить ему глаза.

— Нет, я просто пытаюсь понять, где и когда ты познакомилась с Лит-аром Сантэем, с учетом того, что у него нет приемных дней и застать на месте, а тем более встретиться с ним практически нереально! Я все больше поражаюсь тебе, моя дорогая Таль.

— Мы встретились вчера, совершенно случайно, у фонтана на площади… А потом сегодня днем, когда я выходила от тебя, он меня практически сбил своим флаем… Потом мы с ним выпили чаю в одном милом кафе, и теперь вот встретились здесь. Все просто.

— Дорогая, мне кажется, что он не поверит в такие случайности.

— Ну и что? Это его проблемы. Мне все равно.

— Нда, мне бы твой подход к делам!

— А что такое? Я не навязываюсь, мне он и даром не надо!

— Тихо! Даром он нам еще как надо, тем более, с его-то финансами! Галерея, милая, требует жертв! Кто ж тебе денег даст на перестройку?

— Все, я поняла. Как ты думаешь, у нас что-то получится?

— После того, как ты надела это платье? — Он иронично приподнял брови. — Я удивляюсь, как они высидели рядом с тобой столько времени!

— Эрих! Ты издеваешься!

— Почему же? Я говорю тебе всю правду… Хотя… Я же высидел…

— Ну это уже слишком! Извращенец! Как тебе не стыдно! — Я тихо хихикала.

— А почему мне должно быть стыдно? — Тут же заинтересовался он. — Я вижу красивую женщину, прекрасно одетую, хотя она и выглядит, словно на ней ничего нет… Прости, отвлекся… Так вот, вижу красивую женщину, от одного вида которой у меня мозги работать перестают… Черт, я не это хотел сказать… То есть…

— Я поняла твою мысль. — На этот раз я в открытую веселилась. — Ты просто ни разу не был на месте красивой женщины, Эрих. И не дай Бог тебе такое пережить!

— Я все понял и заткнулся. Прости, Таль.

— Ничего, я уже смирилась. Просто ты единственный, кто не видит во мне красивую игрушку… Кажется, ты рассмотрел то, что скрывается под этим, — я небрежно взмахнула рукой, но потом поняла, что все равно сморозила глупость. Ну почему теперь я должна усматривать двусмысленности даже там, где ничего не хотела сказать? Бред.

— Я понимаю, Таль. Просто не все способны рассмотреть в женщине личность. Чаще смотрят на это! — Мы рассмеялись, хотя в его словах сквозила горечь. Мы явно начали свое знакомство не слишком удачно.

Зато я ему помогла. И наваждение по имени Анна почти прошло. Я рада, что так получилось. Да и ему так будет лучше. Я надеюсь.

— Спасибо, Эрих.

— За что?

— За то, что ты со мной…

Кажется, он все-таки мой друг. Или нечто больше? Не знаю, нужно подумать. Обоим.

Я лежала на кровати и не могла уснуть. Эрих давно уехал, даже не пожелал остаться выпить кофе. Не знаю, куда он все время спешит, и есть ли в этом смысл. Все равно время от нас никуда не денется. Оно было, есть и будет, даже если мы о нем благополучно забудем. Меня снова потянуло на лирику. В голове в очередной раз прокручиваются эпизоды сегодняшнего дня. И все время перед глазами Лит-ар. Он в чем-то похож на Эриха, наверное, тоже Мо-тон-Ра. У них есть что-то общее. Не только жесты и мимика, но и мысли, даже чувства. По крайней мере, мне так очень кажется.

Дрэйя улеглась рядом со мной, начала тихо мурлыкать. Интересно, все леопарды так умеют? У меня самая красивая и умная большая кошка! Самая-самая!

Лит-ар… Не понимаю. Все мысли возвращаются к нему, снова и снова. Словно заколдованный круг, из которого невозможно вырваться. Дрэйя заснула у меня под боком. Мне стало тепло и уютно, словно я наконец-то оказалась дома.

Ну, будем надеяться, что завтра все будет еще лучше, чем сегодня.

Глава 4

День оказался не лучше, а занимательнее. То есть, у меня оказалось гораздо больше занятий, чем я планировала изначально.

Все началось со звонка Эриха. Это белобрысое чудовище звонило в дверь (!!!) ровно в восемь утра. Правда, я встаю гораздо раньше, с первыми солнечными лучами, и ничего не могу с собой поделать. Вроде бы и поспала бы еще несколько часов, а не могу.

В общем, мой дорогой управляющий ломился ко мне в дом ровно в восемь утра.

— Какого демона ты у меня забыл в такое время суток?! — Рявкнула на него я прямо с порога.

— И тебе тоже доброе утро! — Совершенно счастливо ответил он и запечатлел поцелуй на моей щеке. Не поняла.

— Эрих, что случилось? — Я никак не могла понять причину его веселья.

— Как что? Что значит, что?! Я улетаю в отпуск!

— Э-эээ… — Я задумалась, но все-таки увела его в кухню. Дрэйя с интересом смотрела нам вслед и о чем-то усердно размышляла. Ну, что-то из серии «съесть или не съесть, вот в чем вопрос». Я на нее рыкнула, моя кошка ретировалась в сторону аквариума.

Нам я налила утренний кофе, и принялась рассуждать. Конечно же, ничего не надумала. А Эриху я отпуск уже пообещала, так что никуда не денешься…

— И куда ты собрался, милый?

— Ты не поверишь…

— ?

— На К'авен-дор-ти. Я просто обязан посмотреть на этот мир!

— И я туда хочу!

— А ты, милая, работай! Тебе еще Галерею в порядок приводить!

— На сколько ты туда едешь?

— Месяца на два… И чтобы к моему приезду все было в лучшем виде! — Он сделал вид, будто мне угрожает.

— Ты представляешь, в какую сумму выльется ремонт Галереи за два месяца?

— Так у Лит-ара денег много… построй ему глазки, он тебе межгалактический лайнер построит! На радостях…

— Эй, ты что, ревнуешь?! — Я была вне себя от возмущения.

— А что, не заметно? — Ехидно переспросил он.

— Белобрысое чудовище! — Буркнула я, а Эрих заразительно рассмеялся. Ну-ну. Дрэйя в очередной раз очень выразительно посмотрела в его сторону. Я только закатила глаза. Похоже, в последнее время у нее появилась навязчивая идея: подпортить нервы моему самому лучшему в мире управляющему.

Естественно, я на нее нарычала и отправила в другую комнату, авось Эриху неожиданно повезет, и Дрэйя выпустит его из квартиры? Все может быть… только степень вероятности этого события необычайно мала.

— И как давно ты запланировал свой отпуск? — Почти прошипела я. Зависть — мелочное чувство, недостойное я бы сказала.

— Ну… — Задумался он. — Как только тебя увидел. Наверное. — И звонко так рассмеялся. Я зарычала. Тихо так, страшненько.

— И ты вот так запросто меня здесь бросишь? — Я сделала совершенно обиженное выражение лица. Он умиленно смотрел на мои театральные потуги.

— Таль, милая, не прибедняйся. Я уверен, что ты справишься со всеми проблемами, если они вдруг возникнут. В чем лично я сильно сомневаюсь! — Он одарил меня задумчиво- грустной улыбкой, будто сожалел о чем-то не случившемся. Или знал чуть больше, чем я…

— Я заказала билеты для Данте, через неделю он будет здесь. Я надеялась, мы встретим его вместе…

— Милая, я уверен, что только тебя он будет рад видеть гораздо больше, чем нас. Так что, не упусти шанс порадовать своего художника… — Все-таки, я его не понимаю. Меня не покидает впечатление, что знает он гораздо больше, чем говорит мне. Нет, я никогда не смогу понять мужчин. Тем более, Эриха. Никогда. Пропасть.

— Я все сделаю в лучшем виде. Тебя ждет сюрприз, милый. Ты только возвращайся поскорее, желательно с подарками и без жены! — Он заразительно рассмеялся и поведал по секрету, что столь кощунственные мысли его буйную головушку не посещают, ибо в жизнь после свадьбы он не верит. Одним словом, наше прощание прошло весьма бурно, задорно, с шутками и прибаутками, как прогулка мимо тещиного дома. Из моей квартиры он вышел подозрительно счастливый. Я задумалась. От непомерных мыслительных процессов голова у меня все-таки разболелась, так что все проблемы я решила отложить в долгий ящик. Очень, очень долгий. Эрих будет страшно недоволен, особенно если об этом узнает.

Меня спасло только то, что Лит-ар решил не дожидаться второго пришествия шляпников, а позвонил сам.

— Здравствуй, Таль! — Он улыбался совершенно мальчишеской улыбкой.

— Привет, милый! — Я широко улыбалась, но мысли были далеко от него.

— Что случилось? — Он удивленно приподнял одну бровь. — Что-то серьезное, малыш?

— А? — Я все думала, где найти столько денег и строителей, чтобы через два месяца Галерея была готова. Пришлось окинуть Лит-ара немного изумленным взглядом.

— Что случилось, Таллин?

— Я думаю!

— Превосходно! — Улыбнулся он. — О чем, если не секрет?

— О том, как привести мою Галерею в подобающий вид за два месяца! — Выпалила я и опустила глаза. Лит-ар рассматривал меня сквозь фон как новый вид бактерий под микроскопом, от его взгляда мне стало немного неуютно.

— Таль, неужели тебе больше не о чем подумать? — Он склонил голову немного набок, словно за два дня знакомства успел перенять у меня эту привычку. Странно.

— Ты не понимаешь! — Сообщила я тоном страдающего привидения. — Для меня это проблема! Эрих улетел в отпуск, а я должна здесь что-то делать! — В голосе звучали уже явно истерические нотки. Лит-ар умилялся. Я разыгрывала неприкрытое бешенство. Кажись, начинает получаться… Вот только беда в том, что играть я совершенно не умею. И только теперь до меня начало доходить, как мы до этого разговаривали… Краска залила щеки и даже острые кончики ушей, смешно топорщившихся из гривы волос. Лит-ар рассмеялся.

— Прости, я отвлеклась, я совершенно не хотела разговаривать с тобой подобным тоном, я, конечно, понимаю, что это непозволительно, фамильярно и вообще… — Лит-ар оборвал мою тираду на самом интересном месте.

— Может, вместе подумаем над твоей «проблемой»? — Он лукаво смотрел на меня своими удивительными, почти карими глазами.

— Ты что-то предлагаешь, если я правильно поняла?

— Да, ты все правильно поняла. Я предлагаю, конечно, не руку и сердце, а пока просто сходить к одному хорошему специалисту и подумать вместе с ним. — Меня насторожило только «пока» и «хороший специалист».

— И в какую сумму мне выльется этот специалист? — Я скосила на него немного озадаченный взгляд. Лит-ар подумал и отмахнулся.

— Путь тебя подобные мелочи не волнуют, я все-таки спонсирую это мероприятие…

Гип-гип-ура мне! Троекратно! Он согласился!!!

— Предлагаю встретиться через часик и сразу отправиться к нему. Я как раз успею договориться, а ты — собраться.

На этом и распрощались. Мне пришлось в срочном порядке окончательно приводить себя в порядок, а я так хотела провести день дома, рефлексируя и предаваясь мечтам по поводу и без. Но, видать, не судьба.

Дрэйя задумчиво наблюдала за моими перемещениями, на морде у нее было написано большими буквами, что я совершенно сошла с ума. Но… сойти можно было бы… если бы этот самый ум у меня был!

Лит-ар ломился в дверь. Я снова забыла о времени! Надо бы все-таки определить, есть у меня совесть, или все-таки нет? А то в последнее время я часто останавливаюсь на втором варианте ответа.

— Привет, Лит-ар! Ты так скоро! Я не заметила, как прошел этот час, ой, а что это у тебя? — Я смотрела на него так, будто впервые вижу. Он держал в руках огромный букет странноватого вида цветов. Я, мягко говоря, удивилась.

— Это что?

— Я подумал, тебе понравится, — замялся этот «благодетель», — все-таки, женщинам нравятся цветы… А для прекрасных женщин — только самое лучшее…

— А в честь чего это? Ты точно адрес не перепутал? — Я окинула его довольно скептичным взглядом. Лит-ар скис.

— Ну вот, а я хотел, как лучше…

— Сказать, как получилось?

— Лучше поставь цветы в воду, и пойдем.

— Не понимаю, на что ты рассчитывал. — Я пожала плечами.

— Я тоже, — честно признался Лит-ар.

— Так что там за специалист? — В данный момент времени меня больше всего волновал именно этот вопрос.

— Данин, его зовут Данин. На Атине — ему нет равных. Если желаешь сменить декор в доме — обращайся к нему, не прогадаешь.

— Меня пока мой дом устраивает, а вот моя Галерея… Тебе так не кажется?

— Нет, Таллин, мне так не кажется. По-моему, там и так все чудесно, хотя я с удовольствием посмотрю на твои проекты.

Я недовольно фыркнула, но послушно поставила цветы в вазу, и мы сели в его флай. Что-то мне подсказывало, что скорее я выйду за Лит-ара, чем Эрих привезет новую жену. Но, так как степень вероятности этих невероятных событий практически одинакова, то об этом можно подумать позже.

А специалист действительно оказался специалистом. Он обитал на одном из верхних уровней Города, так что, если ему все это великолепие не досталось в наследство, то ему действительно не должно быть равных. Мы ехали на скоростном лифте на верхний этаж, Данин единолично занимал самый шикарный пентхауз Города. Ходили слухи, что даже у Лит-ара не до такой степени шикарное жилище. Кстати, нужно будет как-то напроситься в гости, а то интересно, спасу нет! За этими размышлениями я не заметила, как мы добрались до искомого «специалиста», как его окрестил Лит-ар.

Дверь открылась, как только мы вышли из лифта. Такое впечатление, будто Данин дежурил под дверью, в ожидании нас. Но Данин меня порадовал одним своим внешним видом… Начнем с того, что человеком он явно не являлся. Меня начинает удивлять, откуда на Атине столько инородцев, и каким образом они умудряются уживаться со всеми этими… людьми? Они такие странные существа эти… люди. Так вот, Данин, скорее всего, принадлежит Мо-тон-Ра, даже в чем-то схож с Лит-аром — почти сияющая кожа платинового оттенка, бледно-синие волосы и раскосые синие глаза, не имеющие ничего общего с человеческим. Красив. Сказочно, невероятно, ослепительно, до потери рассудка. Если бы я была человеческой женщиной… но, слава Создателю, я таковой не являюсь!

Данин загадочно смотрел на меня, похоже, в его голове пронеслись практически такие же мысли. Он смотрел мне в глаза и почти улыбался. Красиво. Лит-ар покосился на нас и понял, что игра в молчанку несколько затянулась.

— Данин, позволь представить тебе Таллин, новую хозяйку Галереи. Таль, это Данин, лучший дизайнер Атина и мой друг. — Мы дежурно улыбнулись друг другу. Ну почти. У Данина в уголках глаз затаилось предвкушение. Только вот чего?

— Проходите, — какой у него чарующий голос! Я смотрела на него и удивлялась… Он просто Прекрасен! У меня нет для него других слов.

Мы прошли в гостиную, Данин предложил нам напитки и свернулся в кресле в совершенно невообразимой позе, такую даже я с трудом повторю. Лит-ар взял слово и по полочкам разложил, что именно нам нужно от него, как от специалиста по дизайну. Все подробности и мелкие детали благополучно свалил на меня.

— Да, я уже работал над Галереей. — Задумчиво мурлыкал Данин, прихлебывая прозрачно-малиновый напиток из высокого стакана. — Вместе с Анной. Вот только никак не могу понять, что же тебе не понравилось. Если даже Эрих одобрил…

— У каждого свои вкусы, не забывай. — Я призадумалась. Как бы ему объяснить? Чтобы даже Лит-ару стало понятно. С Данином работать будет легко, это я уже поняла. Внезапно ко мне пришла Идея. — Данин, что ты видишь? — Я встала перед ним во весь рост, сделала пару шагов, покрутилась рядом с зеркалом. Лит-ар явно не понимал, к чему все это, Данин, похоже, тоже. Поразительное единодушие!

— Я вижу женщину, — задумчиво начал Дан. Его мурлыкающий голос просто завораживал. — Красивую, уверенную в своих силах. В то же время — полную чувств и противоречий, совершенно чужую этому миру. Странную, завораживающую, прекрасную…

— Такой должна быть моя Галерея. Если хочешь, я покажу тебе работы для выставки, чтобы ты лучше понял. — Его лицо отразило все грани задумчивости. Для себя Данин уже что-то решил. Интересно, что?

— Мне ты такого не предлагала! — Слегка обиженно улыбнулся Лит-ар.

— Тебе я все покажу на открытии, — таинственно улыбнулась я.

— Таль, милая, я должен знать, куда уходят мои деньги.

— Будь уверен, не мне на платья! Данин тебе все объяснит… И все счета будут приходить тебе! — Мстительно добавила я. Мы с Данином обменялись красноречивыми взглядами. Что ж, сработаемся!

— Не прошло и полчаса, как вы спелись! — Недовольно проворчал мой спонсор и гордо удалился. Вместе со мной, естественно.

Глава 5

Следующая неделя прошла успешно. Или ужасно, смотря с какой стороны посмотреть. Мы с Данином еле избавились от Лит-ара и засели за проектировку Галереи моей мечты. Все шло с неимоверной скоростью, что не типично для меня. За мои идеи Дан ухватился с энтузиазмом, достойным лучшего применения. Признаюсь, временами мы спорили до хрипоты из-за мелочей. Пришлось показать ему все то, что я выбрала для постоянной экспозиции. Ну-у… он проникся. Из полного ступора я его вывела всего-то за десять минут. Правда, дышал через раз он еще долго.

— Что скажешь? — Я выразительно уставилась на него.

— Ничего. — В темно-синих глазах Данина застыло выражение несбывшейся мечты. — Ты хочешь это показывать? — Я утвердительно кивнула. — А ты не боишься, что многие просто сойдут с ума?

— Дан, ты так и не понял. Подумай немного, попытайся понять, что ты чувствуешь? — Я говорила тихо, почти гипнотизируя его своим голосом. Плавно, мелодично, чарующе.

— Я хочу творить. Понимаешь, не использовать чужие идеи, а сам что-то придумать, только мое. Я хочу быть… творцом… — Ну вот, и этот бредит. Интересно, это эпидемия такая?

— Ну-у, практически этого я и добиваюсь. Понимаешь, Дан, это все слишком чуждо практически для каждого, и это только твое личное дело, как ты поймешь эту выставку, — я сделала небрежный жест рукой в сторону своих картин. — Как ты думаешь, — совершенно другим тоном спросила я, — моя выставка будет иметь шансы на успех? — Я наивно хлопнула глазами. Дан улыбнулся.

— Боюсь, все затраты Лит-ара окупятся через неделю… — Он усмехнулся. — Меня интересуют работы Данте. И у меня есть идея…

Остаток дня и всю следующую неделю мы провели у него за составлением голограммы Галереи моей мечты. Ну да, я повторяюсь, но долго сидеть на одном месте, с одним и тем же Мо-тон-Ра, и делать что-то одно и не отвлекаться… Для меня это Подвиг!

Лит-ар улетел по делам куда-то в Систему, от Эриха не было никаких новостей. Дрэйя преданно дожидалась меня дома, все так же гоняла рыб в аквариуме и укладывала меня спать. Моя большая кошка, конечно, скучала без меня, но я окунулась в работу с головой и ни капли об этом не жалела.

Домой я приходила только на ночевку, сидела долгими вечерами с Дрэйей у аквариума и разводила на подоконнике экзотические цветы. Все было до безобразия спокойно и размеренно.

Голограмма Галереи получилась, хоть и с трудом, и я убедилась, что недаром Данина называют лучшим дизайнером на Атине. Правда, я все представляла немного иначе.

Синеватые потолки с матовой подсветкой, стены — жемчужно-белый мрамор с синеватыми прожилками, витые колонны, больше похожие на окаменевшие побеги дикого винограда. (Я как представила, в какую сумму это выльется, мне становится тошно). Стиль, мягко говоря, далек от всего человеческого. Когда за дизайн берутся тиари и Мо-тон-Ра — ждать посредственного результата не приходится.

— А теперь нам нужно посчитать, во сколько нам это удовольствие обойдется… — Я задумчиво грызла коготь. Дан косился на это безобразие обоими глазами.

— А вот эти проблемы я с тобой обсуждать не стану, — очень категорично заявил Дан.

— Это еще почему?! — Я моментально окрысилась.

— Потому что на это Лит-ар есть.

— Дан, — ласково прошипела я, — я чего-то не знаю?

— Таль, милая, ты на Атине сколько?

— Вторую неделю… — А в чем подвох?

— Вот-вот. А ты в курсе, дорогая, что на Атине женщин к политике, финансам и управлению делами на пушечный выстрел не подпускают?

— Что-о?! — У меня от такого заявления даже челюсть отпала. — Не может быть, — категорично возразила я. — Я же хозяйка Галереи!

— Но управляющий — Эрих.

— Да ты… знаешь, кто ты?! — Цензурных слов не хватало. Дан улыбался во весь рот.

— Не понимаю, Таль, что тебя не устраивает?

— Просто непривычно, что гору моей работы делают за меня, — я задумчиво склонила голову набок. — Раньше такого не случалось. Даже наоборот…

— Привыкай, дорогая. На Атине женщин мало и их берегут.

Я ушла от него в полном неадеквате. Практически во всех виденных мною мирах женщины имели равные права с мужчинами, чем они беззастенчиво пользовались. Правда, в паре тысяч парсеков отсюда есть планета, на которой царит матриархат. Мне там не понравилось, и я в очередной раз забыла ее название. Но здесь… признаюсь, подобного я от Атина не ожидала. Чтобы женщин не допускали к серьезным делам?! Хотя, может быть, это и к лучшему.

Добиралась я домой долго. По пути успела зайти в парк, посидела на качелях, даже заглянула к фонтану. Красиво. Удивительно красивый мир. Волшебный.

Моя большая кошка меня заждалась. Она сидела у двери и нервно дергала хвостом, я-то думала, она окончательно запугала всех моих рыб.

— Привет, Дрэйя! — Я легонько провела рукой по мягкой шерсти за ушком. — Как прошел день? — Кошка что-то прошипела в усы. Понятно, моя красавица. — Домработница приходила? — Утвердительный кивок. Домработница мне тоже досталась в наследство. — Это хорошо, значит, у нас будет обед! Надеюсь, она тебя покормила? И моих рыбок? — Дрэйя еще раз дернула хвостом и покосилась на меня. Ну и что, что я редко бываю дома? Это же не повод на меня так смотреть? Или повод?

Голографический календарь мирно висел на стене. Сегодня на нем был изображен пляж с кристально-белым песком, изумрудные волны с тихим шелестом набегали на берег. Океан был безупречного темно-зеленого оттенка, почти как глаза Данте.

Данте… Дьявол!!! Он ведь прилетает сегодня, у меня совершенно вылетело из головы!

Я примчалась в космопорт за полчаса до его прилета. И даже надела его любимое серебристое платье и не сделала макияж. Он сказал, что я нравлюсь ему такой. Маленькой, беззащитной, наивной девочкой. Да, художники действительно видят мир несколько иначе. И Данте с завидной настойчивостью пытался загнать меня в одному ему понятный образ. Пока я была не против.

Со мной не было ничего лишнего, Данте не любит мелочей, я их всегда где-то теряю. Я даже сумочку и ключи от дома оставила у Данина. Я пришла к Данте с пустыми руками. Никаких украшений. Я все ждала…

Сердце на минуту остановилось, пока приятный женский голос оповещал о прибытии его корабля. Дыхание вовсе исчезло, и мое тело никак не хотело учиться дышать заново. Я его ждала…

Высокую фигуру Данте я заметила издалека. Его трудно не заметить, даже в толпе. Высокий, худой, как хлыст. Волосы до плеч, медно-красные, с алым оттенком, я никогда раньше не видела такого у людей. Неправильные, непривычные черты лица, почти отталкивающие, слишком резкие. Бледные, тонкие губы, прямой нос, удивительные зеленые глаза с обычными круглыми зрачками. Черные брови и длинные ресницы, широкие плечи, руки художника. Я не знаю для него слов. Данте. Он словно много тысяч лет назад был создан талантливым скульптором, только он не холодный, застывший в веках мрамор, от него веет гордостью и жизнью.

Мы встретились взглядами. Его глаза потемнели, как ночное небо Атина. Он пробирался сквозь толпу с непоколебимостью ледокола. Для нас реальность отступила на второй план…

— Данте! — Прошептала я одними губами.

— Таль! — Он стиснул меня в объятьях.

— Боги, Данте, ты окончательно себя довел! — Мне нужно было ему столько рассказать, а в голову приходили только какие-то глупости.

— Таль, ты снова придираешься! — Его глаза потеплели. — Ты все так же хороша, маленькая фея! — Щеки предательски заалели.

— Поехали домой? — Предложила я.

— Домой? — Удивился он.

— Да, пока поживешь у меня, потом найдешь себе что-нибудь на свой вкус.

— Но ты же…

— К Данину за ключами зайдем, — отмахнулась я. — Заодно и на проект Галереи посмотришь. Но по дороге мы в нее обязательно заедем!

— У меня есть для тебя подарок. — Почти ласково сказал Данте.

— Подарок? Для меня? — Фиолетовые глаза зажглись мягким интересом.

— Да, милая, подарок для тебя. Дома покажу. — На наших лицах застыло выражение странного единения. Я никогда не могла понять этого человека, он не вписывается ни в какие рамки, но сегодня, после стольких месяцев разлуки, я чувствовала его, как саму себя. Это так странно… Это Данте.

— Итак, план действий предельно прост. Сейчас мы садимся в такси и летим в Галерею. С удовольствием выслушаю твои предложения и рекомендации. Да, Данте, ты прав, я просто хочу похвастаться тебе своим наследством! — Я смотрела в зеленые глаза и видела в них свое отражение. — Потом мы заедим к Данину, а потом — домой.

— Таль…

— Я знаю, что ты ни капли не устал, не симулируй!

— Я не об этом. Данин — тот самый?

— А? То есть? Не знаю. Может быть.

— Интересные у тебя знакомые!

— Я догадывалась. Это нас Лит-ар познакомил.

— Лит-ар Сантэй?! — Данте аж поперхнулся.

— Да-а, — протянула я. — Я ж говорю, серьезное мне досталось наследство.

— В виде Лит-ара? — Съехидничал художник.

— Тоже. — Смысл не соглашаться с очевидным? — Он был инвестором моей тетушки. О, вот мы и на месте!

Я с гордостью собственника провела его внутрь Галереи. Пришлось немного поработать гидом-экскурсоводом, и даже познакомила Данте с несколькими работниками.

Сказать, что в Галерее нам были рады, значит выразительно промолчать. К нам то и дело подбегали работники, предлагали алкогольные и не слишком напитки, закуски и свою помощь. Мы вежливо отказались от помощи и закусок, зато я взяла стакан грейпфрутового сока, а Данте неподдельно обрадовался какой-то грязно-серой мутной жидкости, которая даже на вид была абсолютно непригодной к употреблению.

Мы бродили по выставочным залам Галереи и восхищались. Прекрасным днем и снежно-белым стенам, яркими картинами и монотонными статуэтками, вкраплениями легких бежевых облаков на изумрудном небе. Мы не говорили о наших делах. Данте ни о чем не спрашивал, а я все поняла, едва окинула взглядом его исхудавшую фигуру и потрепанную одежду. Я промолчала. Он слишком гордый, мой художник.

Из Галереи мы выбрались спустя пару часов. Данте выглядел довольным, как объевшийся сливками кот. О Галерее он слышал (а кто ж о ней не слышал, хотела бы я знать!), но никак не мог представить, что ему предложат сделать здесь выставку собственных работ.

Данин в очередной раз поджидал нас у порога. Или, может быть, он чувствует, когда кто-то идет по его душу? Кто ж знает этих Мо-тон-Ра, разве что у Эриха спросить.

— Привет, моя милая! — Дан расцеловал меня в обе щеки. — Я смотрю, ты привела гостя! Представишь?

— Конечно, дорогой. Это Данте, художник с Земли-1. С его работами ты уже ознакомился. Данте, это Данин, дизайнер и мой, полагаю, друг. — У мужчин на лицах было написано одно и то же, причем большими буквами: «Тот самый!!» С учетом того, какое впечатление произвели на Данина его картины… И как сам Данте странно реагировал на мое знакомство с Данном… Интересная картинка вырисовывается, очень интересная.

— Проходите, стоять в дверях — плохая примета, — Данин прошел вглубь комнаты, к бару, налил напитки в широкие стаканы.

— Ты веришь в приметы? — Не верю своим ушам! Инородец, верящий в человеческие предрассудки! Скажи кому…

— Таль, милая, тебе не кажется, что поколения предков были мудрее нас? Они умели видеть вокруг себя не только людей, но и природу, наблюдали за ней, ее реакцией на людей, да и у самих были тысячелетия, чтобы подметить, с какой стороны пещеры становиться не стоит.

Я никак не могла понять, шутит он или говорит на полном серьезе. Взгляд был абсолютно спокойным и ничего не выражал. Я внимательно выслушала эту ахинею, но осталась при своем мнении.

— Прошу, — Дан подал напитки, потом поставил поднос на изящный столик, а сам свернулся в кресле, как кот со стажем. — И что же вас привело ко мне?

— Мои ключи! — Честно призналась я. — И, конечно, я хотела познакомить тебя с Данте, ты ведь…

— Да, Таль, я с нетерпением ждал этой встречи. — Почти промурлыкал Данин. — Желаете осмотреть проект? — Это он, надо полагать, к Данте обращается. К чему столько официоза?

— Да, пожалуй, Данте стоит ознакомиться с местом постоянной выставки его картин.

— Кто автор сего шедевра? — Данте внимательно рассматривал компактную голограмму, разместившуюся как раз посреди стола. Поднос и пустые стаканы были благоразумно убраны подальше с глаз.

— Коллективное творчество, — улыбнулся Данин. — Идея — Таль, воплощение совместное. Как тебе?

— Одобряю, — ухмыльнулся художник. — Только пара замечаний…

И пошло-поехало… О чем я думала, когда решила их познакомить? Хотя, это событие должно было произойти рано или поздно.

Они в очередной раз добавляли что-то в голограмму, потом убирали, потом начались истерики, угрозы взорвать все к демонам, чтоб долго не мучиться, потом они все-таки пришли к определенному решению и позвали меня.

— Что скажешь, Таль?

— Восхитительно! — Действительно, до такого даже я не смогла бы додуматься. Данте поделил Галерею на две части. Одна осталась такой, как задумала я, а вот вторая… Перегородка из странного легкого материала, что-то вроде ткани, никогда подобного не видела, отделяющая часть Галереи, а вот за ней… С той стороны начиналась ночь. Черная, беспросветная, безлунная ночь. На потолке тусклыми звездами горели светильники, на стенах в неглубоких нишах, как первые межзвездные космонавты в криованне, были утоплены картины. Подставки для голограмм и скульптур были полускрыты под тем же странным материалом, с тусклой подсветкой. Выглядело все, как мистический сон, мне все казалось, что вот-вот из полупрозрачной голограммы Галереи величественно выплывет призрак. Такое странное впечатление… И я поняла, где будет находиться постоянная экспозиция картин Данте.

— Я рад, что тебе понравилось, милая. Кстати, Данте, я уже перезвонил в космопорт, твои вещи скоро привезут.

— Куда? — Удивилась я.

— Как куда? — Не меньше моего удивился Данин. — Ко мне, конечно же. Данте остается здесь. — Сказано это было таким тоном, что я поверила. Не могу понять, когда они успели настолько сговориться.

— Я думаю, все успели проголодаться? — Нахальным тоном предположил Дан. — Уверен, нам всем не мешает пообедать. Таль, надеюсь, ты не сидишь на диете?

Я только пожала плечами. Я попала на свихнувшуюся планету. Чего мне не хватало для полного счастья? Они оба ведут себя просто возмутительно!

Вещи Данте привезли ближе к вечеру. Мы успели пообедать и обсудить все последние новости мира Атин. Данте было жутко интересно, куда я затащила его на сей раз.

Его вещи сложили посреди комнаты и не объяснили такую задержку. Всего одна сумка и несколько герметичных контейнеров, ударопрочных и влагонепроницаемых. На мгновение я растерялась от вида этого на шикарном ковре Дана, но потом до меня дошло. Сам Данин пребывал, мягко говоря, в непонятках. Но неужели?..

— Да, Таль, я привез пару скульптур. Конечно, я взял картины. Да, все, немного позже ты сможешь выбрать. О подарке я не забыл, ты прекрасно знаешь, что я никогда ни о чем не забываю. — Данте отвечал по очереди на все невысказанные мной вопросы. И когда только он успел настолько хорошо меня изучить?

— О подарке я не думала, правда!

— Значит, начинай думать, потому что сейчас я буду тебе его вручать! — Данте напустил торжественности в позу, порылся в одном из контейнеров и извлек на суд общественности одно из полотен, подарок мне.

Мой портрет.

Я тихо ахнула. Данин сделал несколько шагов вперед.

Я? Нет, не совсем. Я говорила, что художники видят мир по-другому? Тогда я еще не представляла, как странно видит этот мир он.

Высокая, слишком худая и угловатая фигура, длинные, почти до колен, волосы цвета розового жемчуга, переливающиеся всеми оттенками серебра и перламутра. Вокруг — высокие деревья, зеленые, как его глаза, живые, настоящие. Море цветов, в котором увязла другая-я. Казалось, сейчас в открытое окно влетит ветер — и ветви деревьев, и травы начнут волноваться, как море. Зеленое-зеленое море. Странный покрой жемчужно-белого платья, еле прикрывающего колени, странные украшения на запястьях — что-то похожее на широкие браслеты с рунным узором; длинные серьги в ушах и тяжелое ожерелье с жемчугом. И глаза — огромные, фиолетовые, абсолютно ничего не помнящие. Странная поза, выражающая поиск и отчаяние.

И он видит меня такой?

Я никогда не пойму Данте, никогда.

— Ладно, мальчики, меня уже Дрэйя заждалась, — я аккуратно свернула полотно и упаковала в мини-контейнер. Эта картина займет достойное место в моей коллекции. Я пошла к двери, чувствуя себя как-то странно.

Данте и Данин обменялись странными взглядами. Сегодня вообще все как-то странно.

Ничего, я подумаю об этом позже…

Глава 6

Я стояла напротив большого зеркала и внимательно вглядывалась в отражение. Дрэйя сидела рядом и старалась понять, что со мной происходит. Ничего не случилось, ничего. Я убеждала себя в этом уже часа два. И даже успела повесить свой портрет в кабинете, подальше от любопытных глаз. Там же висело огромное, на полстены, старое зеркало, перед которым я вертелась полчаса, а то и больше, пытаясь увидеть признаки приближающегося безумия.

Я смотрела себе в глаза. Фиолетовые, словно разбавленные серебром, слишком большие для узкого лица. Я вспоминала детство, отца, тетушку Анну, мать… То есть, отец позже все-таки женился, и Эллис стала для меня настоящей матерью.

Почему Данте видит такие пустые глаза? Я же все помню! Я точно знаю, кто я, где я была и что со мной происходило. Я никогда не пойму его, никогда…

Фон настойчиво звонил, второй или третий раз, я как-то не обратила внимания на такие мелочи. Как оказалось, зря.

— Эрих, неужели ты вспомнил о моем существовании?! — Я возмущенно смотрела сквозь экран фона на этого белобрысого… управляющего.

— Милая, о тебе сложно забыть, даже вдали от дома… Ты уже встретила Данте?

— Да, мой повелитель. Я выполнила все твои указания!

— Таллин, прекрати! — Между его бровями пролегла недовольная морщинка. — Перелет, надеюсь, не доставил ему неудобств?

— Все прошло прекрасно. Представляешь, он остался у Данина…

— Тебя это удивляет?

— Не очень. Просто… я хотела хоть немного побыть с ним. Мы так давно не виделись, а он тут же сбежал к Данину. Засели, как мальчишки, за какие-то голограммы столетней давности…

— А тебя не позвали? — Рассмеялся Эрих. — Не переживай, скоро оба объявятся. Наиграются, и тут же прибегут.

— Как твой отпуск?

— Ты не поверишь, невыносимо скучно.

— Вот уж действительно не поверю.

— А как Галерея?

— Только закончили проект. Если хочешь, я перешлю тебе голограмму.

— Нет, спасибо, я посмотрю на результат. Удачи, милая.

— До встречи, Эрих.

Я тупо смотрела в пустой экран. Что со мной сделал Данте? Как ему это удалось? Такое впечатление, будто он меня заколдовал. Нда, не смешно.

Дрэйя уселась у моих ног, сложила голову мне на колени. Не понимаю, почему она так безоговорочно меня приняла. А она никогда мне об этом не расскажет.

Рука сама собой легла на ее холку, потрепала за ушком, погладила по мягкой шерстке. Кошка моя, кошка, что же нам с тобой делать?

Я решительно поднялась из кресла, мне срочно нужно пойти куда-то, просто побродить по Городу.

— Дрэйя, ты со мной? — Я не знаю, зачем позвала ее, наверное, не ожидала, что она отзовется. Но сейчас мне невыносимо быть одной. Кошка мягко и плавно поднялась на лапы и подошла ко мне. Вот и хорошо.

Мы закрыли дом, и пошли, куда глаза глядят. А глядели они как-то странно… Мы ходили кругами по нашему уровню, потом спустились немного вниз, потом дошли до парка, потом не менее неожиданно оказались у фонтана, у того самого фонтана…

Я разглядывала неподвижные, искусно выполненные фигуры. Странный материал, неповторимые, бесконечно пластичные позы. Люди, инородцы, животные и птицы — все сплелись в каком-то первобытном, страстном и непонятном танце, не обращая внимания на весь окружающий их мир. Так красиво…

Дрэйя стала немного позади меня, окинула фонтан оценивающим взглядом и не нашла ничего особенного. Жаль, сегодня нет тех музыкантов, мы бы станцевали.

— Может быть, вернемся домой? — Предложила я своей кошке. Она развернулась и повела меня в сторону нашего дома.

Надо же, мне хотелось сюда возвращаться. В свой новый дом. Мне хотелось вернуться сюда самой и вернуть Лит-ара. Он бы живописно смотрелся у подоконника, рядом с цветами. Тем более, ничего янтарного там нет, не было и не будет… кроме его чудесной кожи на фоне видного из окна рассветного неба Атина.

Так, что-то меня не туда занесло. Мысли послушно вернулись к новому дому. Возвращаться… какое интересное слово. Воз-вра-ща-ться… Звучит так, словно завтра никогда не настанет, а сегодня замкнется в один бесконечно длинный миг…

Мой дом вынырнул из-за очередного поворота. Высокие окна с витражными стеклами, из-за которых выглядывают цветы, изящные двери, стены, покрытые каким-то неизвестным мне материалом, теплого бежевого цвета. Не так давно я поставила несколько горшков с цветами у парадного входа. Мой дом стал похож на меня…

Дрэйя пошла к своему любимому аквариуму, я пошла обедать. Кстати, ни разу не видела, когда Дрэйя ест. Конечно, я оставляла ей еду, и та даже регулярно исчезала из миски, но своими глазами я этого не наблюдала. Я начинаю придираться к мелочам…

Цветы, подаренные Лит-аром, все еще стояла на столе, в пустой вазе. Интересно, как долго они так продержатся? Еще и без воды, и без консервирующих таблеток… Странно, что они до сих пор живы, очень странно.

Я только потянулась к холодильнику, как снова зазвонил фон. Дрэйя с досадой покосилась на источник слишком громкого звука. Интересно, кто на этот раз?

— О, Дан! Каким ветром?

— Решил проверить, чем ты без нас занимаешься? Кстати, где ты была весь день? Мы волновались.

— Решила прогуляться. Что за рабовладельческие замашки?

— Прости, дорогая, но я знаю, как ты познакомилась с Лит-аром. А это уже повод для беспокойства, ты не находишь?

— Нет, не нахожу! — Отрезала я. — Дан, ты окончательно с ума сошел?

— Мы вечерком к тебе забежим на рюмочку… кофе?

— Договорились, — я отмахнулась от него, как от надоедливого насекомого. Сегодня я чувствовала себя как-то странно. Появилось вдохновение… Я и мечтать не смела, что оно здесь все-таки появится!

Моя мастерская совершенно не изменилась. Много света и сплошной бардак. С трудом отыскала в этом… м-ммм… помещении… объемные краски. Я знала, что я сегодня буду рисовать.

Фигуры у фонтана. Прозрачная легкость, непринужденность, блики солнца на хрустале и стекле. Я рисовала свои впечатления на холсте, оживляла память и спрашивала себя: «Ты заметила тот блик в глазах мужчины? А женщина, ты помнишь, как она хороша?». Я рисовала даже впечатление звуков той самой музыки, которая осталась где-то глубоко в камнях фонтана, в воде, в небе…

Незаметно наступил вечер. За окном потемнело, изумрудно-зеленое небо зажгло тысячи звезд. Никак не могу привыкнуть к здешнему звездному великолепию. На моей родной планете все иначе…

Фон звонил. Не знаю, в который раз, мне было все равно. Я была занята. Потом раздался звонок в дверь. И даже не один. Пришлось идти открывать.

На пороге стояли Данин и Данте, эта парочка успела спеться.

— Таллин, где ты была?! — Данте схватил меня за руку повыше локтя, будто я собиралась куда-то сбежать прямо сейчас.

— В мастерской. Что случилось?! Вы оба с ума сошли?! Два часа ночи, какого демона вам от меня надо?! — Я с горем пополам вырвала свою руку у Данте. Данин стоял у порога и дулся на весь белый свет.

— Таль, тебе не приходило в голову, что мы по тебе могли соскучиться за столь длительный период времени? — Как-то задумчиво промурлыкал Данте.

— Данте, я правда была занята. И вообще, проходите, на пороге стоять — примета плохая. — Данин был чем-то очень недоволен.

Мы прошли в зал, Дрэйя не вышла встречать столь почетную делегацию, похоже, выспаться ей хотелось гораздо больше, чем любоваться на рассерженные физиономии моих знакомых.

— Рассказывай, — великодушно предложил Данин, пока я наливала им напитки. — Чем ты весь день занималась?

— Какая разница? Это не принципиально.

— Таль, ты снова рисовала? — Вклинился в наш разговор Данте. Демоны блохастые, ну откуда он все знает?!

— И что? — Мигом окрысилась я. Как ни странно, не люблю показывать свои картины. Эрих просто не вовремя под руку попался, но они… Я не знаю, почему я так боюсь.

— Таллин, милая, хочешь, я проведу нас в твою мастерскую? — Со странной интонацией предложил Данин. Такое впечатление, что они надеются вместо картин найти любовника… Демоны!!! Эти… мужчины!

— Нет у меня никакого любовника в мастерской, только картины. — Заявила я ледяным тоном. Гости перемигнулись, Данин подхватил меня на руки, перекинул через плече и понес наверх, по длинному коридору. Следом за нами трусил Данте, молча, но с таким видом, будто сейчас на месте помрет со смеху. Я вопила и пыталась брыкаться, но что-то у меня плохо получалось. Дан веселился, Данте тоже. Я повисла на плече нисколько не уставшего дизайнера и думала мысли… на тему, как меня угораздило связаться с этими взбалмошными, совершенно неуправляемыми… мужчинами!!!

— Прибыли, — Данин поставил меня на ноги и галантно открыл передо мной двери в мастерскую. Ненавижу показывать незавершенные работы. Но сегодня, похоже, возражения не принимаются ни под каким предлогом. А зря.

— Довольны? — Прошипела я с интонацией, больше подходящей разозленной Дрэйе.

— Не очень, — честно признался Дан. — Мы так надеялись…

— На что?!

— Ну-у… Как тебе сказать?

— На нечто большее! — Снова вклинился Данте.

— Смотрите! — Заявила я тоном недовольного привидения. С подтекстом «подавитесь!»

Они взяли и посмотрели. На портреты Данте и родителей. Данин в очередной раз завис, а Данте пытался найти между собой и моей работой десять отличий, как на развлекательной голограмме. Мой художник выглядел немного озадаченным, я порадовалась. Не только ему можно меня вводить в ступор! Я тоже умею!

Данин оглядывался в немом восхищении. Потом заметил мою незаконченную работу и окончательно завис.

— И ты говорила, что Данте странно видит мир вокруг себя. Кто это, Таль?

— Всего лишь фигуры у фонтана.

— Ты… уверена?

— Данин, я уверена! Я точно знаю, что я рисую! — Я окончательно взбесилась. Он смотрел на прозрачные, утонченные фигуры на фоне прозрачно-зеленых небес. Стекло и хрусталь переливались всеми оттенками спектра в свете двух солнц мира Атин. Красиво.

— Таль… Это… прекрасно… — Выдохнул Данин. — Не забудь показать Эриху!

Ну вот, все испортил. К чему здесь Эрих?

— Данте, как тебе? — Я несмело подняла на него глаза, словно боясь его приговора. Он смотрел на мою незавершенную работу, не отрывая взгляд, обдумывая ответ.

— Знаешь что, когда закончишь, я скажу! — Данте развернулся и вышел из мастерской. Нда, а я чего ожидала? Данин последовал за ним, я окинула весь бардак прощальным взглядом и пошла следом за своими друзьями.

Глава 7

Я ходила по мастерской из угла в угол, то и дело косо поглядывая на висевшие на стенах портреты. Родители выглядели абсолютно счастливыми, Данте недовольно хмурился. То ли у меня галлюцинации, то ли портреты каждый раз меняются. Еще вчера Данте таинственно улыбался, а отец игриво поглядывал на Эллис. Схожу с ума…

Завершенная картина призывно стояла на мольберте. Просилась… куда-то. Я думаю, повесить ее в зале или здесь? Или, может быть, отдать Эриху? Ему должна понравиться.

Таинственные фигуры, хрусталь и стекло, блики закатного неба в глазах и отражение воды на точеных телах. В волосах прекрасной женщины запутались бледно-золотые солнечные лучи; над ними сверкали два закатных солнца. Красиво. Необычно. Притягательно. Чарующе.

Я никогда не могла понять, как люди, да и инородцы, могут жить без этого. Как они могут видеть все краски рассвета, бесконечные океаны, звезды в закатном небе — и не оставить частичку этого на полотне, не хотят показать все это кому-то, кому это недоступно. Тому, кто не сможет добраться к океану или на другую планету, а может быть, просто не захочет скитаться по мирам. Я так и не научилась жить без красок, да и не хотела, если честно.

В памяти оживали воспоминания, яркие, словно все произошло вчера. Мой первый полет в Систему, на Землю-1, океан… Бесконечный, темно-синий, с зеленоватым оттенком и легкой, почти незаметной полоской белого песка, плавно переходящей в непролазные джунгли. Деревья мягко щекочут верхушками проплывающие мимо легкие белые облака. Сапфировое небо, бесконечное, как океан. Такую обворожительную красоту я видела только на Земле. Мягкие цвета, золотое солнце в небе. Кажется, именно там я нашла рай. И Данте.

Никогда не забуду нашу первую встречу. Небольшой деревянный пирс, праздно гуляющие туристы. На Земле им нет дела до окружающих, и не могу сказать, что я их виню. Там прекрасно. А он стоял на пирсе, со своими картинами и смотрел на заходящее солнце. Таким я буду помнить его всегда. Странные черты лица в бликах заката.

Потом я уговорила его позировать мне. Купила его картины. Мы провели вместе две недели — и расстались. Тогда мне казалось, что навсегда. А потом появилась Анна, вернее, наоборот. Исчезла. Вместе со своим капитаном. Наверное, я так и не смогла понять ее до конца. Не важно. У меня появилась Галерея. И Эрих. И Данте. И почему-то я не жалею, что променяла свою «свободу» на обязательства. Мне давно пора повзрослеть.

Свобода… многие ей бредят, но не многие знают, какова она на вкус. Свобода выбора, свобода передвижения, независимость. Только для меня это слово… не подходит? Не знаю. Все так просто — на словах. Потом приходится разбираться с последствиями. Того же выбора. И даже независимости. Потому что, рано или поздно, в зависимость все-таки попадаешь. Врага или любимого, друга или спонсора. Для меня слово «свобода» — с привкусом ветра на языке и запахом полыни. Не знаю, почему так.

Дрэйя вольготно разложилась в кресле, я присела на подлокотник.

Безмыслие.

Так странно. Это место за неполные две недели стало для меня настоящим домом. Местом, куда хочется возвращаться. Местом, где меня помнят и ждут.

Капельки дождя ручьем стекают с длинных волос цвета розового жемчуга, длинный плащ и платье под ним, полностью промокли. Стою под ливнем у крыльца и не решаюсь не то что войти, даже постучать. Резная дверь обещает тепло и уют внутри, только какое-то странное ощущение… будто здесь меня не ждут. Из фиолетовых глаз, смешиваясь с дождем, текут слезы. Я пришла, пришла, открой мне дверь, я здесь!!!

Хочется кричать. Только нет подходящих слов для того, кто за дверью. Нет слов для любви и молитвы. Нет мыслей.

С темного грозового неба все льется и льется дождь. Я промокла до нитки. Но нет сил просто поднять руку и постучать. Не смогу. Не в этот раз.

Дверь резко распахивается прямо у меня перед носом. В доме еще темнее, чем на улице, под дождем. Слышу только дурманящий запах кедра и тихий голос.

— Таль, ты пришла…

Поднимаю глаза в надежде рассмотреть того, ради которого я прошла сквозь дождь и бурю в собственной душе. Не вижу.

А где-то вдалеке, в шорохе капель, слышатся надрывающиеся колокола…

Всего лишь звонок фона. Я спала… Дрэйя недовольно поморщилась и спрыгнула с кресла.

— Сколько же мы с тобой проспали, красавица? — Конечно, на мой вопрос ответила не кошка, а часы. Всего-то двадцать минут. А такое чувство, будто вечность. И такой сон…

Кому не спится в ночь глухую?! Фон просто разрывается.

— Здравствуй, Лит-ар.

— Что-то случилось? — Он смотрит на меня сквозь фон, рассматривает немного потерянное выражение глаз и растрепанные волосы. Я честно попыталась собраться с мыслями. Как ему объяснить?

— Ничего страшного. Всего лишь сон. — Лит-ар удивленно приподнимает бровь.

— Так уж ничего?

— Что ты хотел? — Я подняла на него уставшие глаза.

— Пригласить тебе на интересную выставку. Голографии одного известного художника. Интересует? — Спрашивает он почти бесстрастным тоном.

— Ты же прекрасно знаешь, что да. Когда?

— Часу времени тебе хватит? Я раньше за тобой не успею.

— Может быть, я сама прилечу?

— На Атис? — Он криво усмехнулся. — Ты в этих джунглях потеряешься через пять минут.

— Ты до такой степени во мне сомневаешься? — Ехидно переспросила я.

— Нет, что ты. Просто я представляю, сколько времени потребуется поисковой команде, чтобы тебя разыскать. — Он неожиданно мягко улыбнулся.

— Хорошо. Через час я буду готова. — Я отключила фон и пошла собираться.

Кажется, посещение выставки — не официальное мероприятие? Ну, будем на это надеяться. Потому что сейчас совершенно не хотелось влезать в длинное платье и производить на кого-то впечатление. Поэтому я надела свой любимый фиолетовый костюмчик — бриджи до колена и пиджак с короткими рукавами, не думаю, что на Атисе зима. Легкий макияж в нежно-фиолетовых тонах — и глаза стали просто огромными, легкий розовый блеск для губ. Из зеркала на меня смотрела… какая-то чужая женщина. Сильная, смелая, своевольная. Решительный блеск фиолетовых глаз, яркий блеск длинных волос. Абсолютно чужая этому миру, но в котором она нашла свой дом. Такая странная.

Лит-ара я заметила из окна и помчалась открывать двери.

— Здравствуй, Лит-ар! Как я рада тебя видеть! — Подставила щеку для ответного поцелуя, проводила его в дом и даже сделала вид, что не заметила оценивающе-раздевающий взгляд.

— Я тоже рад, что наконец-то вернулся. Я скучал по тебе.

— Я тоже. Данин редкий зануда, ты об этом знал? — Я решила перевести тему в другое русло, а то мы договоримся…

— Подозревал. Ты уже собралась?

— Конечно, я готова! Мы можем выходить из дому хоть сейчас!

— Тогда для начала обуйся, — посоветовал мне Лит-ар. Упс. Я совершенно забыла. Почему-то мне гораздо приятнее ходить босиком, чем в туфлях. Я за секунду примчалась обутая и с сумочкой в руках.

— Теперь ты доволен?

— Более чем, — он галантно взял меня под руку и повел к флаю.

Да, я более чем смогла оценить это произведение искусства. Обычные флаи летают только в пределах атмосферы, а на этом чуде техники мы за полчаса добрались до спутника.

Для меня каждый полет в космос как первый и последний. Я прилипаю носом к смотровому иллюминатору и не могу оторваться. Как красиво, когда за бортом, далеко внизу, остаются тонкие шпили башен и громады уровней, люди и инородцы превращаются в крохотные точки и исчезают, строения кажутся все меньше и меньше… Потом становится виден плотный кокон атмосферы. Над Атином она изумрудная, с вкраплениями желто-золотых лесов и лазурного океана. Потом сама планета остается далеко-далеко, как огромный разноцветный и прекрасный шар, а вокруг — яркие, бесконечные звезды. Чувствуешь себя песчинкой, затерянной на морском побережье. Такое странное чувство…

Атис больше похож на Землю-1. Сапфировое небо и синие океаны. Только на небе светят два солнышка, а не одно. Зеленые-зеленые леса занимают почти весь спутник. Так красиво, особенно из космоса.

Мы остановились у одного из домов-городов. Утопающие в зелени белые камни причудливых зданий, море цветов. Красиво.

— Куда нам теперь? — Я едва смогла оторваться от созерцания пейзажей.

— Нужно немного прогуляться ножками, — улыбнулся Лит-ар. — Нам в центр.

И мы пошли. Он практически не оглядывался по сторонам, только иногда наблюдал за моей реакцией. Я была в восхищении. То и дело оглядывалась по сторонам, выглядывая местные достопримечательности. Фонтаны, скульптуры, композиции из растений.

Лит-ар был на высоте. Он выглядел, будто папочка, выгуливающий любимую дочь.

Пришли мы к музею часа через пол. Никак не могу привыкнуть пользоваться временем Системы.

У входа стояло множество людей и инородцев, на импровизированной трибуне завершал речь видный мужчина. Двери в музей приоткрылись, и толпа хлынула внутрь. Лит-ар пожал плечами, и мы медленно пошли следом за остальными.

В полутемном помещении стояли какие-то странные предметы, я то и дело пыталась во что-то врезаться. Склад какого-то старья, которое выкинуть жалко, а девать некуда — вот что такое этот музей. Здесь не было ничего интересного. Когда я была в музее на Земле-1, вот там есть на что посмотреть! Предметы человеческого быта трехтысячелетней давности, украшения, мебель, одежда, старинные записи. И, главное, на каждом предмете была надпись, тактично поясняющая, что это такое и что с этим делали раньше. На Атисе ничего подобного не было. Просто какие-то непонятные штуки по всему помещению. Темно. Скучно.

Свет на мгновение ярко вспыхнул, ослепив глаз, а потом включили голограммы. Над каждым предметом зажглась своя, рассказывающая историю возникновения и назначение предметов. Я застыла с открытым ртом. Боги!

Мы бродили по выставке несколько часов, я не успокоилась, пока не просмотрела абсолютно все. Необычно. Мне и в голову не приходило устраивать спектакль из выставки.

— Ну как тебе? — Лит-ар вмешался в мои размышления.

— Интересно. — Немного подумав, решила я.

— Ничего из этого не хочешь?

— Нет. Мне не нравятся эти саркофаги. Хотя, выставка была интересной, признаю.

— Ты слишком задумалась, милая Таль.

— Я всего лишь размышляю. Меня посетила пара интересных идей.

— Например?

— Это я буду обсуждать с Данином, но не с тобой.

— Все еще дуешься на то, что тебе не дали заниматься финансами?

— Возможно, — согласилась я. — Не люблю, когда меня оставляют за флагом. Тем более, оценить эту идею сможет только он, может, еще Данте. А ты посмотришь на открытии.

Он снова улыбался. Мягко и нежно, словно любимой кошке, которая прожила с ним не один десяток лет. В золостисто-янтарных глазах плескалось какое-то отражение чувства, не могу сказать лучше.

— Конечно же, теперь ты мне не расскажешь, во сколько тебе обойдется перестройка Галереи?

— Конечно же, нет. Ты сомневалась?

— Нет.

Мы шли молча. Я каждой клеточкой тела впитывала красоту этого места, белизну камней, вычурную отделку зданий. Лит-ар не вмешивался в мои мысли, только оглядывался по сторонам, пытался понять, как это место вижу я.

Глава 8

Мы практически подлетели к моему дому, когда я заметила сидящего на крыльце Данте. Его вообще трудно не заметить. Он выглядел почти так же, как тогда, на Земле-1… Отблески двух закатных солнц запутались в его волосах, придавая им невероятный багряный оттенок, с легкой прозеленью небесного огня. Его зеленые, как небеса Атина, глаза медленно бродили по далеким мирам, выискивая новые картины…

Флай Лит-ара остановился у края уровня, я выскочила и побежала к Данте. Звуки моих шагов опередили меня, но, казалось, художник не слышит ничего вокруг, полностью погруженный в мир своих полугрез-полувидений.

— Данте, что ты здесь делаешь?! — Я с разбегу едва не наткнулась на один из горшков с цветами. Он тряхнул головой, отгоняя забытье, и посмотрел так, будто меня он здесь ожидал увидеть в последнюю очередь. Я даже немного озадачилась.

— Ты сидишь у моего дома не просто так, не так ли?

— Просто зашел проведать, — он плавно поднялся на ноги, сразу же оказавшись чуть ли не на полголовы выше меня. — А тебя не оказалось, так что я решил подождать… Ты против?

— Нет, что ты! Проходи! — Я распахнула двери и вошла в дом. Следом за мной медленно шел художник. Лит-ар ставил флай на площадке. — Будешь кофе? Или еще что-то?

Мне кажется, он никак не мог привыкнуть к сытой жизни. Уже две недели он ни в чем не нуждался и, судя по всему, чувствовал себя несколько неуютно.

— Нет, Таль, спасибо. — Он упрямо не смотрел в мою сторону, явно не решался заговорить первым. Его взгляд уткнулся в аквариум. Дрэйя все не приходила.

Я налила себе стакан сока и первой задала вопрос.

— Как тебе живется с Данином? — Наверное, я не угадала.

— Интересно. — Немного подумав, ответил Данте. — У него всегда куча работы, полон дом народу и некогда скучать. Но, если я решаю заняться работой, мне никто не мешает. Да и сам он в мастерской днями пропадать может. — Он задумчиво глядел куда-то в сторону.

— Я на выставку голографий летала, на Атис. Там красиво…

— Тебе понравилось?

— Выставка однозначно нет, а вот сам спутник… — Я мечтательно прикрыла глаза, оживляя в памяти малейшие детали этого волшебного путешествия. Почему-то, ничего, кроме янтарной кожи Лит-ара не вспоминалось. И золотисто-янтарные глаза, оценивающий их взгляд… Что-то меня опять не в ту степь занесло…

— Я рад за тебя.

— Если хочешь, мы можем как-то полететь туда. Например, завтра?

— Извини, у меня на завтра другие планы. Может быть, обсудим это на неделе?

— С удовольствием. Я решила написать несколько картин. Правда, еще не решила, пейзажи это будут или что-то еще. Там совершенно необычные города…

— Я когда-то видел голограммы Атиса, но никогда не думал, что побываю там…

Дверь приоткрылась, впуская Лит-ара. Он выглядел чем-то слегка недовольным.

— Что-то случилось? — Я посмотрела на него в упор, будто пыталась понять причину столь быстрой смены настроения.

— Работа, — отмахнулся мой спонсор. — Может быть, представишь мне своего друга?

— Это Данте, художник с Земли-1. Данте, это Лит-ар, наш инвестор. — Мужчины демонстративно раскланялись друг другу. И как это понимать?

— Может быть, полетим в то кафе у фонтана? — Предложила я. Данте вяло пытался отказаться от подобной «чести», но ему не удалось. Уже из флая я позвонила Данину, пригласила его с нами, попутно объяснив, что возражения не принимаются.

Мы сидели у огромного окна, за стеклянным столиком. Втроем. Данин еще не прилетел. Я чувствовала себя немного скованно и неуверенно. Мы пили коктейли и разговаривали о пустяках. Погода, выставка голограмм на Атисе, планы на будущее. Данте с потрохами сдал меня Лит-ару, рассказав о моих картинах. Разговор плавно перетек на них. Пришлось рассказать в подробностях о своей тайной страсти…

Данин опаздывал на полчаса, и я никак не могла сообразить, что с ним произошло. Обычно он не опаздывает, а является без приглашения, как черт из табакерки. Данте тоже стал волноваться. Но мы молчали. Лит-ар прихлебывал свой коктейль с блаженным видом.

Иногда мне кажется, что мужчины свалились женщинам на голову прямо из другой Галактики. Никогда их не пойму, никогда!

Данин неспешно вошел в кафе со странной улыбкой на губах. Все вопросы сразу же отпали. Заработался он, как же.

— Что пьем? — Весело спросил он.

— Всего понемногу, — ответил Данте, поднося ко рту стакан мутно-серой жидкости. Мне на нее даже смотреть противно, а он — пьет. Даже знать не хочу, что это.

— Тогда мне что-нибудь покрепче… — Данин проводил официантку задумчивым взглядом. Интересно, что это на него нашло?

— Дан, у меня есть пару мыслей по поводу Галереи…

— Обсудим в следующий раз. А что это у всех траурное настроение? Вы что, сразу десяток любимых родственников похоронили?

— Не смешно, — резко ответил Лит-ар. Что это с ним?

— Извините, ребята, я пойду. Мне еще в Галерею зайти нужно. Мне уже донесли, что там начались работы… — Я встала из-за стола. Мужчины было вскочили меня провожать, но я отказалась. Такси еще не разучилась вызывать!

Я пулей вылетела из кафе и в очередной раз зависла у фонтана. Красиво. А им есть о чем поговорить, я не сомневаюсь. Тем более, Данте и Лит-ар так толком и не познакомились. Еще мне показалось, будто я им мешаю своим присутствием.

Такси долетело до Галереи за считанные минуты. Естественно, все здание было в руинах. Хотя, так мне показалось издалека. Работники были отпущены в «плановый» отпуск, наемные рабочие трудились не покладая рук. Живые люди, наряду с роботами. Издалека выглядело впечатляюще.

Еще немного покрутившись вокруг здания, я решила поехать домой. Все-таки, там меня ждет Дрэйя.

Моя кошка сидела у дивана, делая вид, что она — быльце. Меня это умилило.

— Пойдем? — Предложила я. И она пошла.

Мы снова бродили по улицам Города, никуда не заходили. Кажется, это был тот момент, когда мы были едины в своем порыве, своей мечте. Нам было важно только одно — движение — и кроме этого в мире не было ничего.

Металлопластик уровней, стеклянные шпили уходящих вверх башен. Мне казалось, что мир Атин — это просто какое-то странное видение, порожденное дозой галлюциногенов. Такой мир просто не может быть настоящим, он больше похож на сказку, рассказанную на ночь любимому ребенку. Город выглядит как фантасмагория красок, одежд, людей. Он бесконечно прекрасен, не природной красотой, смесью зелени и домов, Город поет оду своим создателям — людям — и их силе. Красиво…

Глава 9

Мы пришли домой уже затемно. Обе луны Атина горели ярче миллионов звезд на темно-зеленом, почти черном небе. Атис и Арин несмело выглядывали из-за высоких, полупризрачных при таком освещении, стеклянных шпилей и металлических зданий. Атин больше похож на видение, какое-то странное, несбывшееся пророчество, почти обещание. У меня нет слов для этого мира. Это Атин.

Мне решительно нечем себя занять. Домработница в очередной раз вымыла все до блеска, так что мой дом теперь больше похож на музей, чем на жилое помещение.

Резким движением руки я отодвинула золотистую штору и наполовину вылезла из окна. Расселась на подоконнике, задумалась. Умные мысли напрочь и с завидным упорством игнорировали мою не в меру умную голову. Нужно что-то делать, только что? Настроение бежать за межзвездным лайнером: точно знаю, что не успею, но нужно делать хоть что-то.

Высокое звездное небо манит, притягивает, обещает. Ни у одного из посещенных мною миров не было такого неба. Такого чистого, темно-зеленого, с тысячами ярких звезд. Почему-то здесь даже звезды кажутся особенными. Огромные, разноцветные звезды в бездне почти черного неба. Обе луны успели спрятаться за шпилями… Интересно, как долго я просидела на подоконнике?

Жажда деятельности не пропала, но перешла на новый смысловой уровень. Теперь появилась жажда творчества! Ну и что с ней делать, спрашивается?!

Я прошла в свою мастерскую, попыталась среди завалов красок, холстов и гор непонятно как попавшего туда хлама найти голографические стержни. Получилось, правда, не сразу, а после получаса тщетных попыток найти хоть что-то. Они оказались на самом дне одного из занятых мною шкафов, как ни странно это звучит.

Я сгребла стержни в охапку и пошла на крышу. Кой-какие мысли меня все-таки посетить успели… Небо! Да, именно небо! Конечно, голографии неба много раз пытался сделать каждый. Некоторые возвели это занятие в ранг искусства, так что и мне захотелось попробовать. Все-таки, голограммы делать элементарно, и первоклассник сможет.

На крыше было прохладно, темно и как-то странно. Разреженный воздух верхних уровней… немного закружилась голова. Ничего, скоро привыкну, минут пять — и я в норме.

Стержни я расставляла долго. Минут по десять возилась с каждым, а с учетом того, что их десяток, это занятие грозилось растянуться на всю оставшуюся ночь. Конечно, такая перспектива меня не вдохновляла, поэтому я взяла волю в кулак и за пятнадцать минут расправилась с оставшимися. Получилось… что-то. Как говорили предки, «если долго мучиться, что-нибудь получится». Как раз такой случай.

Пробежка за СКО заняла еще три минуты. СКО — это такая забавная штучка, ее прототип создали еще на Земле-1, в Системе, причем так давно, что никто не помнит, как она выглядела изначально. Как же она тогда называлась? Я же видела в музее… ах, да, компьютер! Точно, вспомнила. Интересно, как они выглядели тогда? Сейчас СКО помещается в ладонь, да и функций здесь дай боги сколько…

Я снова отвлеклась. Нашла в СКО программу, с которой соединяются стержни, попыталась настроить не как обычно, а как надо. С такими темпами я буду ковыряться до следующей ночи… наверное. Как ни странно, настройка прошла быстро, благо, СКО — умная! В отличие от меня. Не будем о грустном.

Я сделала несколько голографий, записала их в СКО, просмотрела по третьему кругу. Нда, подготовка к этому мероприятию занимает гораздо больше времени, чем сам процесс. Я принялась собирать и упаковывать стержни.

Интересно, как можно обработать эти голограммы? Ну, не каким образом, а каким способом? Мне кажется, не хватает шлейфа от звездолета, или зарева где-то вдалеке. Заря там не нужна, а вот зарево, как от пожара… надо подумать…

Не помню, куда я в очередной раз затолкала стержни, но очнулась я в гостиной со СКО в руках и голограммой во всю комнату. Что-то меня процессы творчества совсем из колеи выбивают. Всерьез и надолго…

Истерично вопил фон. Я в очередной раз умудрилась его проигнорировать. Звонил он, кажется, уже раз пятый, если не больше, так что совесть каким-то чудом взяла верх над припадками деятельности и банальной ленью…

— Привет, Эрих! — Я улыбнулась уголками губ. Кажется, за сегодня я устала. Сквозь шторы пробивался рассвет. Засиделась… — Чего звонишь в такую рань?

— Захотелось тебя разбудить! — Злорадно сообщил он.

— У тебя ничего не получилось. Посочувствовать?

— Обязательно! В следующий раз. Как дела?

— Чтоб ты еще умного спросил?! В такое время суток…

— А все-таки? — Не унимался белобрысый зануда.

— Все хорошо. Тренировалась делать голографии. — Я растянула губы в победной ухмылке.

— У тебя получилось, — он не спрашивал — утверждал. К чему бы это?

— Ну-у… Результаты, конечно, есть… — замялась я.

— И виднеются за твоей спиной. — Добавил Эрих. Захотелось надавать ему по шее. Сильно. Никак не пойму, откуда у него такие воистину нескончаемые запасы вредности!

— Ты что-то имеешь против?! — Я надула губки. Обычно помогает.

— Нет, что ты, дорогая. Просто не терпится посмотреть. Кстати, как там Галерея?

— В руинах. Еще вопросы?

— В каком смысле, в руинах??! — Перепугался мой бесценный управляющий.

— В прямом смысле, дорогой, в прямом. Пару стен выбили, колонны куда-то утащили, статуи проредили… Я же говорю, в руинах абсолютно все! И рабочих море, если не больше. Все трагично.

— Боюсь, ты преувеличиваешь…

— Не бойся, дорогой! Ну… разве что самую малость. — Я изобразила, как выглядит эта самая «малость». Эрих, судя по его физиономии, всерьез задумался над вопросом, смеяться или проклинать меня на чем свет стоит. Надеюсь, в ближайшем будущем он все-таки определится…

— Таллин, ты меня просто убиваешь! — Он демонстративно закатил глаза.

— Конечно, дорогой, я стараюсь! — Что-то интонация подкачала…

— Шла бы ты спать, милая! А то синяки под глазами заработаешь!

— Хм-м… Я была уверена, что их зарабатывают немного иначе…

— Таль!!!

— Хорошо, Эрих, я иду спать! Доволен?

— Не совсем. Спокойной ночи, милая.

— До встречи… — Я отключила фон. Да, это была долгая ночь, не спорю.

Не помню, как я нашла постель, но Дрэйя меланхолично легла рядом, утешая и согревая замерзшие руки.

Промерзшее зимнее небо, тяжелые тучи цвета прогоревшего костра, почти пепельные. Низкие, мрачные, угрюмые. Везде снег. Нетронутый, пушистый, белоснежный. Замерзшее великолепие. Ветви деревьев-великанов скрыты под пушистой шапкой снега.

Остался только вопрос — что я здесь делаю?

Из замерзшего леса доносятся звуки охоты: лай собак, топот лошадиных копыт, отзвуки рожка блуждают между деревьев. Я почему-то точно знаю, что рожок — серебряный. Охота на нечисть. Интересно.

Сзади в руку тыкается носом белоснежная кобыла, цветом она почти сливается с окружающим снегом.

Я не задумываюсь, просто одним слитным движением запрыгиваю на услужливо подставленную конскую спину. Непривычно.

— Вперед! — И мы становимся ветром, снегом, низким небом… Мчимся вперед с головокружительной скоростью, для нас нет преград — только свобода, без оков и границ.

Звуки охоты приближаются. Кажется, мы движемся прямо ей навстречу… Надеюсь, нас не примут за нечисть? Не хотелось бы погибать так рано, я еще столько всего не успела!

С неба срываются первые снежинки, постепенно превращаясь в настоящую метель. Ни зги не видно, снег забивается под шубу, залепляет глаза, мешает дышать. Приходится осадить лошадь, иначе можно очень близко познакомиться с одним из деревьев, а мне бы этого не хотелось. Кобыла послушно плавно переходит на шаг. Интересно, мы еще не сбились с пути?

Внезапно отзвук рожка раздается совсем рядом. Кобыла испугалась, вздрогнула — и понесла…

Снежинки пролетают мимо с какой-то неправдоподобной скоростью. Лошадь-то у меня, оказывается, не привыкла к охоте… С разных сторон мелькают деревья, я со всей силы вцепилась в поводья. Не упаду, не упаду, не упаду!!! Внезапно небо и земля меняются местами — я все-таки оказалась в сугробе. Никогда не умела толком обращаться с лошадьми! За что и поплатилась…

На лбу саднит глубокая царапина, я присела у ближайшего дерева — на воротник шубы закапала серебристо-алая кровь. Интересное сочетание — серебристо-серый мех и серебристо-алая кровь. Как красиво…

Из состояния оцепенения меня вывел звериный рык. И кто бы это мог быть? Лениво поворачиваю голову вправо… Оборотень смотрит на меня с нездоровым подозрением и демонстрирует внушительные клыки.

Красивое животное. Огромный пепельно-серый волк, шерсть со странным синим оттенком, какой бывает только у грозовых облаков. Грозовой Волк? Здесь? Миры окончательно сошли с ума?!

— Да нужен ты мне! — Я демонстративно отворачиваюсь в другую сторону. Кровь все капает на воротник, мне уже никуда не хочется идти. К демонам все!

— Ты ранена, — неожиданно заявляет мне Волк, будто этого я сама не знала.

— Ну и что?

— Ну и дура, — он склоняет голову немного набок, отчего становится похож на овчарку-переростка. — У тебя же пустяковая царапина, залечи ее, иначе всю шубу испортишь!

Странный какой-то… А мою шубу как с него сняли…

— Не умею! — Я снова отвернулась от него. Какое ему дело до моей царапины?!

— Тьфу, женщина! Все приходится делать самому! — На глазах у изумленной меня Грозовой Волк превращается в мужчину. Высокий, красивый, с пепельно-синими волосами и синими глазами. Я должна помнить, кто он… но память никак не желает просыпаться!

Мужчина склоняется надо мной, произносит пару слов — и царапина заживает, я это чувствую… боль проходит… не капает больше кровь на воротник…

— Спасибо.

— Не за что, — отмахивается мужчина.. — Еще сочтемся. — И улыбается мне самой искренней улыбкой. — Я побежал, а то отвлекся тут на тебя! Мы же играем в охоту! — Его глаза зажглись азартом — и через мгновение напротив меня стоит все тот же огромный зверь. На прощание — легкое движение хвостом — и волк исчез где-то в метели.

Вдалеке отчаянно, как в последний раз, звенят колокола.

Глава 10

Снова фон. Еще немного, и я начну панически бояться этого звука. Всегда на самом интересном месте звонят эти демоновы колокола! Я устала выслушивать их! Надоело!!!

Так, главное — не начинять все заново. Я имею в виду, нужно постараться держать себя в руках и не придавать особого значения всякому бреду, что сниться по ночам.

Звонил Лит-ар, что несколько меня удивило. Он же должен быть где-то в Системе, на конференции. Или уже нет? Ладно, не так уж и важно.

— Привет, Таль! — Мужчина улыбался во все зубы. Жаль, клыков у него нет, получилось бы еще живописнее.

— Давно ты прилетел?

— Дай подумать, — он скорчил забавную физиономию, — вспомнил! Пару минут назад!

— А от меня тебе что надо? В такое время суток! — Я смотрела на него сквозь фон и пыталась понять, как давно я спятила. Или не только я?

— Соскучился, — честно признался Лит-ар. — Если ты не против, я приглашаю тебя на экскурсию на Арин.

— Очередная выставка? — Я недовольно поджала губы. Если я художник, это еще ничего не значит! Я хочу в кино! Или в кафе! А не на выставку…

— Выставка, — покладисто согласился Лит-ар. — Парад цветов. Ежегодное мероприятие для Арина, тебе должно понравиться.

— Хорошо, я принимаю твое предложение. Когда едем?

— Как только соберешься. Я заеду к тебе через полчасика.

— Я не успею.

— Тогда тебе придется напоить меня кофе, — он в очередной раз улыбнулся и отключил фон.

Что такое полчаса? Это время, которого всегда не хватает, на что бы то ни было. Почему мне всегда не хватает времени?

И снова настроение мчаться за межзвездным лайнером. Хочется закричать — но слов почему-то всегда не хватает. Вспоминается тот мужчина из сна, ради которого я шла сквозь ураган. Я бы многое отдала, чтобы увидеть его еще раз.

Я подарила зеркалу прощальную улыбку. Я еще вернусь сюда? Да, вернусь. Потому что сегодня у меня нет другого дома. Сегодня у меня нет ничего, кроме меня. Наверное, на первое время этого хватит? Должно хватить.

У меня есть я, мои картины, моя Галерея. Мои друзья. И я точно могла сказать, что какой-то частью себя я уже влюблена в Лит-ара. Странновато как-то звучит, но сам факт…

Я люблю это платье. Серебоисто-салатовое, серебро вообще мой цвет. Странная женщина смотрела на меня моими глазами. Далекая, чужая, невыносимо странная. В огромных фиолетовых глазах застыла недоступная мне мудрость. Но — это всего лишь зеркало. Не я.

Лит-ар звонил в двери. Почему-то я всегда умудряюсь опаздывать. Признаюсь, время от времени даже меня такое положение дел утомляет. Я поспешила в прихожую.

Он стоял на пороге с букетом цветом. Еще одним букетом самых прекрасных цветов. Только на этот раз я действительно была рада столь щедрому подарку. Раньше мне дарили цветы, но не он… не он.

— Лит-ар… — Я распахнула двери и во все глаза смотрела на него, будто впервые увидела. — У меня такое чувство, будто я чего-то не понимаю.

— У меня тоже, — улыбнулся он по-мальчишески открыто. Не ожидала увидеть у него такую улыбку. — Это тебе… — Он протянул мне шикарный букет.

— Спасибо… — На этот раз я даже в вазу налила воды. Мужчина моей мечты уселся на диванчике с видом на аквариум. Кстати, никак не могу понять, почему все эти несчастные рыбы еще живы. И Дрэйя спустилась к нам, легка на помине.

— Как у тебя дела? — Лит-ар решил не затягивать молчание.

— Не знаю, — честно призналась я. — Иногда мне кажется, что я попала с корабля на бал… Хотя, в некотором смысле так оно и есть… — Я стала задумчиво грызть кончик когтя.

— Тебе чай, кофе, сок?

— Тебя. — Ухмыльнулся Лит-ар. Я уставилась на него во все глаза.

— В каком смысле? — Решила уточнить я, заодно и лишний раз убедиться, что мне не послышалось.

— Собирайся быстрее, мы еще на Арин собирались! — Недовольно проворчал мужчина. Нда, а я что подумала?! Хорошо, признаюсь, я много чего подумать успела. Воображение услужливо напомнило посетившие меня картинки. Нда-а-а…

Иногда меня посещает чувство, будто я медленно схожу с ума из-за раздвоения личности. Трагично, согласна.

Назло Лит-ару я надела то самое зеленое платье, в котором я была, когда нас официально представили друг другу. Маленькая месть за «галлюцинации».

Когда я спустилась в гостиную, у Лит-ара сбилось дыхание. Это я четко услышала, будь проклят этот совершенный слух! Нормальные люди не слышат и десятой части той какофонии, которую я слышу каждый день! И врачи мне не помогли.

— Прекрасно выглядишь, милая. — Я ожидала услышать что-то другое. «Преклоняю колени, моя королева», — раздался в ушах голос Эриха.

— Спасибо. Может, все-таки кофе? — Никак не могу налюбоваться его кожей. Такое чувство, будто его совершенные черты выточили из цельного куска янтаря.

— Предпочту стакан сока.

Из кухни я вернулась спустя мгновение, уже с подносом. Сок для него и бокал вина для меня. Нужно еще каким-то чудом унять дрожь коленок. Пока получалось плохо.

Мужчина задумчиво смотрел на меня янтарными глазами. Сегодня вообще все как-то неправдоподобно. Странно. В ушах звучит музыка… откуда она могла взяться?

Я залпом осушила бокал вина. Посмотрела в глаза Лит-ару. Он задумчиво гладил бокал изящными пальцами.

Я отчетливо ощутила, как мое сердце пропустило удар. А ведь он еще ничего не сделал… По крайней мере, ко мне он и пальцем не притронулся… Да что ж это такое?!

— Таллин…

— Да?

— Да!

Не помню, как он оказался рядом со мной. Помню только одно желание на двоих… И его янтарную кожу под моими руками, губами. Теплую, мягкую, как шелк, нежные прикосновения, тесные объятья, страстные поцелуи. Время остановилось, а наши тела сплелись в танце страсти. Лишняя, совершенно ненужная одежда оказалась где-то далеко — минус еще одно препятствие между нами. У него странный запах — терпкий, с хвойным привкусом. Правда, никогда не задумывалась, как у запаха может быть привкус, но его хотелось попробовать на вкус… и свести с ума поцелуями.

Наши глаза — янтарные и серебристо-фиолетовые — горели пламенем неудовлетворенной страсти, наши волосы — цвета корицы и розового жемчуга — сплелись. На миг взгляд задержался на его руке, ласкающей мою грудь. Янтарная ладонь плавно скользит по белоснежной груди. Это могло бы быть красиво, если бы воспаленный страстью мозг мог до сих пор воспринимать мир с позиции красиво — может быть красиво.

Теперь я поняла, что чувствует женщина, когда сходит с ума от желания… Наши тела переплелись, слились в одно целое… А потом с неба посыпались звезды…

Глава 11

— Что-то мне подсказывает, что мы куда-то собирались… — Я смотрела в янтарные глаза и никак не могла понять, что, к демонам, это было?!

— На Арин, — охотно подсказал Лит-ар с не менее непонимающей физиономией. Ладно, я подумаю об этом немножечко позже. — Выставка там еще не закончилась…

— У меня есть подарок для тебя, — интересно, и кто меня за язык тянул? Я взяла кристалл с одной из голограмм.

— Что это?

— Открой, — усмехнулась я. Лит-ар с видимым удовольствием подчинился. Небо Атина, темно-зеленое, почти черное, с тысячами ярких разноцветных звезд. В нескольких местах видно отчетливое зарево, как от пожаров, разрушительных и нещадных. В небе ни следа огня, только следы космолетов застыли размытыми пятнами.

Лит-ар застыл как вкопанный. Просмотрел голограмму еще раз, более внимательно. Я тоже. Вгляделась в малейшие оттенки цветов и незамеченные ранее детали. Все-таки, хорошо получилось. Красиво.

— Тебе не кажется, что это слишком много? — Подтекст — «тебе не кажется, что после одной, пусть и бурной постельной сцены дарить подарки несколько рановато?»

— Нет, не кажется… А тебе не понравилось?

— Нет, Таль, что ты?! Потрясающе красивая голограмма. И где ты такую достала?

— Ты не поверишь… В шкафчике!

— А откуда она взялась в шкафу?

— О-ооо, это долгая и грустная история. Еще вчера я решила научиться делать голограммы… и решила начать с неба, их же даже первоклассники делать умеют. Я подумала, и решила, что ничуть не хуже.

— Это сделала ты?!

— К чему столько удивления?

— Нет-нет, ничего. Ты показывала это Дану?

— Нет, ты первый. Эрих видел это безобразие только издалека и то через фон…

— Обязательно покажи Дану. Думаю, он найдет применение этому чуду…

— Держи, это оставшиеся, — я высыпала в ладонь Лит-ару горсть кристаллов. — Вдруг понравится?

— А здесь что?

— Продолжение эксперимента. Тоже небо. Тоже Атина. Только варианты.

— У меня есть деловое предложение… Может, к Перекрестку все эти цветы, поедем ко мне и посмотрим голограммы? У меня еще с бурной молодости накопилось их столько…

— А что нам мешает просмотреть их после выставки? Я ужасно люблю цветы и все, что с этим связано…

— Тогда собирайся. — Лит-ар принялся неспешно одеваться. А мне снова захотелось ощутить вкус этой потрясающей янтарной кожи… Мысли подобного характера я предпочла придержать в узде… А то мы не то что на выставку цветов не попадем, мы вообще никогда из дому не выйдем! Хотя, я не нахожу такой вариант уж слишком жутким…

Не знаю, было ли все это логичным продолжением нашего знакомства, просто… Лит-ар оделся, как ни в чем ни бывало, собрал по комнате наши вещи, помог застегнуть мне платье… Я чувствовала себя… наверное, дурой. Потому что между нами теперь не осталось и капли той близости, которую мы словили на несколько мгновений. Одевшись, он снова стал тем самым красивым мужчиной, главой огромной межзвездной корпорации, инвестором моей Галереи, а я… самой обычной из рода тиари, снежной королевой с улыбкой во весь рот. Да, согласна, звучит несколько странно, но так и есть…

Мы за руку дошли до флая, Лит-ар настроил автопилот до Арина. А я в очередной раз прилипла к иллюминатору…

— Таль, что ты делаешь? — Его голос застал меня врасплох.

— Ничего особенного. Смотрю.

— И что? — И к чему столько драмы?

— А ты не видишь? — Искренне удивилась я. Как можно не видеть такое чудо?! — Смотри… — Лит-ар остановился немного позади меня, приобнял за талию и смотрел, наверное, он впервые в жизни просто смотрел. Не оценивал, не сравнивал, не пытался проанализировать, а просто наслаждался красотой в чистейшем ее проявлении.

Бездонная чернота бескрайнего космоса со вспышками разноцветных звезд. С неба Атина не видно и половины всех созвездий, а отсюда видны все рукава Галактики, все-таки, мы находимся в ее центре… Потрясающее зрелище, жаль нельзя сделать несколько голографий… Мой инвестор (сейчас я не могу думать о нем иначе) прилип к иллюминатору любопытством мальчишки, ни разу не выходившего в космос. Я-то давно привыкла к космическим путешествиям, но до сих пор для меня каждый раз как первый и последний.

— Тебе понравилось? — С трудом произнесла я. И только потом осознала, как для меня важно его мнение.

— Никогда не видел ничего подобного. Наверное, только в глубоком детстве… Когда был время смотреть в иллюминатор…

— Знаешь, Лит-ар, как бы я ни была занята, для подобного у меня всегда находится время. Потому что жизнь — одна, и было бы слишком глупо не смотреть по сторонам, ты не находишь?

— Конечно, ты в чем-то права…

— Когда-то у нас было время, теперь у нас есть дела…

— Ты так думаешь?

— Мне кажется, так думаешь ты…

— Таль, я всегда могу найти время для того, что мне нравится…

— Значит, ты не ищешь красоту?

— Я всегда придавал значение содержанию.

— Не понимаю.

— Тогда просто постарайся принять на веру.

Молчание. Я все так же смотрела в иллюминатор. Лит-ар пытался просверлить в стене дырку одним взглядом. Я слишком плохо его знала, так что последствия гарантировать не могла. А вдруг правда просверлит?! Демоны знают, на что способны эти Мо-тон-Ра.

— Когда мы прилетим? — Он как-то странно смотрел на меня янтарными глазами. Ничего не понимаю. Что я снова не так сказала? Или я что-то не так сделала?

— Максимум — через полчаса. Арин ближе Атиса. Хочешь сока? Или вина? Может, кофе? — Янтарный взгляд блуждал по флаю, не останавливаясь на мне.

— Тебя. — Это сказала я?! Нет, мне показалось. Точно показалось. Или не показалось? Судя по тому, с какой скоростью Лит-ар оказался возле меня, не показалось. Интересно, я разочарована? Не-ет, не в этой жизни!

Полчаса пролетели как-то подозрительно быстро. Я заставила ждать мир вокруг себя. Потому что полчаса до Арина растянулись на часа полтора, даже после посадки на луну мы остались в его флае и совсем не даром потратили время…

Мы с трудом собрали одежду, вышли из флая. Нет, это определенно какое-то умопомрачение! Других слов для Лит-ара у меня нет.

Арин… Не знаю, не могу сравнивать его с другими мирами, потому что этот просто потрясающ! Тропинки, вымощенные белыми камнями, ни на что не похожими, высокие светло-серые деревья, серая трава, бледно-серые небеса с двумя солнцами и полумесяцем Атина. Атис отсюда не видно. Такая странная луна… я бы назвала ее планетой одного цвета. Странная архитектура — застывшие потоки то ли лавы, то ли ходы гигантского муравейника. Дома-города, покрывающие пятую часть Арина, действительно поразительные. Мне показалось, что Атис и Арин строили не люди, а какая-то другая, ушедшая раса. Ни разу не видела нигде ничего похожего. Во всех мирах архитектура более-менее несет человеческий отпечаток, а здесь… что-то странное. Планета одного цвета…

— И где обещанный парад цветов? — Я недоуменно блуждала взглядом по странной полупустой серой планете. Все растения, постройки, небо — все серое, вернее, все оттенки серого, от светлого, почти белого, до почти черного. Интересно.

— Скоро дойдем.

— А где все люди? — Мы еще не встретили ни одного человека. Лит-ар выглядел единственным ярким пятном на фоне ничем не разбавленной серости. Янтарь на сером… так странно. Представлю, как я смотрюсь в этом странном месте. Арин похож на жутковатую сказку.

— Сейчас фиеста, все на крышах.

— В каком смысле — на крышах?!

— Крыши у всех домов — плоские. В такое время суток принято подниматься туда, даже с подземных уровней. Устраивают нечто вроде форума, обсуждают новости. По вечерам, при желании, на крыше можно просто посидеть, выпить, посмотреть на звезды…

— Сколько раз ты здесь был?

— Не так уж и много. Несколько раз прилетал в командировку. Здесь есть отделение моей фирмы. Да, здесь живет мой хороший друг, к нему я прилетаю регулярно, правда, раз в квартал.

— Ты начинаешь странно говорить.

— Не выдумывай, Таль. Все, мы почти пришли.

Я задумчиво уставилась на выросшую прямо перед носом стенку. Естественно, серую. Светло-серая стена в темно-серых прожилках. Я начала уставать от такого монотонного окружения. Я люблю, когда вокруг кипит жизнь, яркость красок, богатство оттенков… а здесь только все оттенки серого. Красиво, не спорю, только от такого однообразия хочется сойти с ума, чтоб долго не мучиться. А стенка на месте, да-а.

— И как попасть внутрь?

— А как ты думаешь? — Янтарные глаза светились иронией. Ну и что я снова не сделала? Или не то сказала?

— Перелезть я, конечно, смогу, но, думаю, здесь какая-то хорошо замаскированная кнопочка. Или что-то из в этом роде… — Лит-ар заливисто рассмеялся.

— Как ты сможешь перелезть, Таль, ты с ума сошла? Гладкая стена, высота метров пятьдесят, ни одной видимой трещины… И у тебя нет с собой необходимого снаряжения…

— Но это же так просто! — Искренне изумилась я. — Я всю жизнь занималась альпинизмом. Чего и тебе желаю!

— Сдаешься? — Он улыбнулся.

— Ни в этой жизни! — Я гордо тряхнула головой. — Я не привыкла сдаваться на ровном месте! И не стану.

— Хорошо. Тогда просто посмотри. — Он провел пальцем по одной из жилок на «мраморе» стены. Как ни странно, «двери» открылись. Прямо перед нами казавшийся непроходимым камень расступился, образовав прямо перед обалдевшей мной правильный овал входа. Интересные технологии, я такого еще не встречала. Наверняка достались от предшественников, а в том, что на Арине до людей жила более древняя цивилизация, я даже не сомневалась.

— Лит-ар… Кто здесь жил раньше? — Он как-то странно на меня посмотрел.

— Никто не знает. От них нам остались дома-города, некоторые интересные идеи и технологии, но… никто и никогда их не видел. Слишком давно они ушли. Неизвестно куда. И никто здесь не видел ни одного тела или их изображения, так что мы даже представить их себе не можем.

— Как ты думаешь, что заставило их уйти? — Мне ну очень интересно, что Лит-ар на это ответит. От его ответа будет зависеть ой как много…

— Ты задаешь странные вопросы, милая.

— Меня просто интересует твое мнение…

— Мы ничего не знаем о существах, что были здесь до нас. Мало ли, какие у них могли быть причины… Может, им угрожала какая-то опасность… война, эпидемия, может, внутренние конфликты… и они захотели начать все заново на новом месте? Такое ведь бывало и не раз, правда, с человечеством… Или у них закончились полезные, на их взгляд, ископаемые. Или люди подошли к границам их владений слишком близко? Или просто все надоело? Например, приелся вид из окна?

— Ты бы хотел их найти?

— Найти? Нет. Зачем? Во-первых, если они ушли, у них были на то причины. Во-вторых, если бы они хотели контакта с человечеством, давно бы вышли на связь. Сами. Ну а в-третьих, прошло слишком много времени, я же не ясновидящий.

— Ты странно мыслишь. Совершенно не похоже на мысли выдающегося бизнесмена.

— Тебя это огорчает?

— Скорее, удивляет. Ты весь какой-то… неправильный. — Лит-ар тихо засмеялся. А потом мы оказались на крыше…

Странный вид открывался с неимоверной высоты. Крыша дома находилась примерно на той же высоте, что и нижние уровни Атина, вот только оттуда никогда не бывает видно необъятные дали лесов и полей, небо, высокое, серое, словно собирается дождь. Я чувствовала порывы ветра на своей коже, видела, как волнуются деревья вдали, колышутся травы. И все это всех оттенков серого цвета. В этом мире хочется сойти с ума…

А потом я оглянулась. И увидела обещанную выставку цветов. Многоцветье ударило по глазам, по всем органам чувств, ослепило. На миг я зажмурилась, а когда открыла глаза — это был совершенно другой мир. Цветы всех оттенков радуги и не только, со всех уголков обитаемой Вселенной. Ковер из цветов, целое море многоцветья. Я была шокирована, удивлена, покорена на веки веков. И поняла одно: кто не был на Арине во время парада цветов, тот пропустил полжизни, а то и больше. Я зачарованно ходила от одного лотка к другому, общалась с продавцами и коллекционерами, иногда покупала цветы домой. Думаю, будет хорошо смотреться, особенно на подоконнике. И куда мне девать такой внушительный букет? Меня из-за него даже не видно.

Лит-ар тоже где-то ходил, даже не знаю где, по своим таинственным делам. Конечно, я не претендовала на все его свободное время, но такое внезапное исчезновение можно трактовать как угодно. И явно не в его пользу.

— Таль! — Лит-ар возник позади меня, как только я успела о нем подумать. — Похоже, ты всю выставку скупила! Давай помогу, — он взял большую часть букета у меня из рук, так что мы оба были частично видны из-за всей этой дивной флоры.

— Спасибо, — усмехнулась я. — Твоя помощь просто неоценима!

— На счет неоценимой помощи… Давно ты была в Галерее?

— О-ооо! Очень давно.

— Советую тебе хотя бы пролететь мимо. — Мы снова шли по удручающе-серому коридору, и снова у меня складывалось впечатление, что расстояние мы преодолеваем гораздо большее, чем пару десятков метров. Небось, одна из технологий древних, так что не стоит ломать себе голову.

— Ну что, милая, домой?

— Домой, — согласилась я.

Глава 12

Мы прилетели домой. К Лит-ару. Обитал этот сноб в пентхаузе самого высокого уровня Атина. Где-то рядом с ним проживает Данин вместе с Данте. Сноб и бедный (в не слишком отдаленном прошлом) художник. Сама поражаюсь, как быстро они нашли общий язык! Так, о чем это я? Ах да, обитель Лит-ара… Шикарные многоуровневые апартаменты, не удивлюсь, если первые несколько лет он умудрялся здесь заблудиться. Шикарный вид из окон. Интересно, как много здесь комнат?

Первым делом я подошла к огромному, на полстены, окну. Я так всегда делаю, когда прихожу к кому-то в гости. Очередная безобидная привычка. Вечер. Окно выходит на пропасть межуровневой дороги, изредка пролетают мимо разноцветные флаи. Зеленеет закатное небо…

Лит-ар отобрал у меня цветы и поспешно заталкивал весь букет в один из шкафов.

— А что это ты делаешь? — Искренне удивилась я. Когда он успел сойти с ума?

— Замораживаю цветы, — на полном серьезе ответил мужчина. Я удивилась еще больше и морально приготовилась вызывать медиков.

— Замораживаешь? Зачем?

— Ты, наверное, не в курсе. Это просто шкаф с «замороженным» временем. Цветы полежат здесь, пока я не найду, куда их посадить. Ты ведь не будешь против, если я оставлю все это удовольствие себе? — Ласково промурлыкал Лит-ар, подошел ко мне и заключил в объятья.

— Ты совершенно не умеешь за ними ухаживать! — Резонно возразила я.

— Это прекрасно умеешь ты, — он принялся целовать мою шею и плечи.

— Лит-ар, — выдохнула я, — мы все еще говорим о цветах?

— Может быть, — поцелуи стали более страстными. Потом мы были очень заняты некоторое время.

Мы лежали на ковре в обнимку, не в силах пошевелиться. Лит-ар нежно поглаживал мои волосы, постепенно спускаясь все ниже.

— А еще ты хотел показать мне голограммы. Конечно, если не найдешь более интересного занятия, — ухмыльнулась я, скрыв лицо за вездесущими прядями волос.

— Ну, допустим, занятие на двоих я всегда найду, но, думаю, просмотреть голограммы будет уместней. Скоро должен подойти Данин, я с ним договорился.

— И когда ты успел? — Тихонько проворчала я. — Это по поводу Галереи?

— В том числе, — неохотно ответил Лит-ар. Что уже случилось?

— А что за главный вопрос на повестке дня? — Я улыбнулась и потянулась, прогибая спину, нагло и бесстыдно выставляя на обозрения все интересующие его части моего тела. Лит-ар только улыбнулся и пустил в ход руки. Я извивалась под его нежными и умелыми пальцами, в итоге мы не выдержали столь долгой пытки…

Данин не просто звонил в двери, он в них ломился, поминая всуе всех богов и почему-то предков Лит-ара до седьмого колена. Я только удивленно хлопала глазами, еще не в силах представить, как подобные отношения и позы могут выглядеть на практике.

Лит-ар негромко засмеялся и легким движением поднялся с ковра, галопом поскакал искать одежду.

Данин все ругался под дверью и набирал номер фона Лит-ара.

Я плавно поднялась с ковра, улыбнулась своему отражению, и быстро привела себя в порядок.

Конечно, все относительно. То, что казалось мне порядком, а Лит-ару одеждой, на Данина произвело неадекватное впечатление.

— Таллин?! — Взвыл он. Интересно, как мое имя может иметь матерный оттенок? Но в устах Дана оно именно так и звучало. Как самое неприличное оскорбление. Даже среди троллей. Я покосилась на Дана в полном недоумении. Не вижу повода для драмы. С чего он так окрысился?

Интересно, что такое «тролли» и где я слышала это слово? Ладно…

Нда, наверное, стоило присмотреться немного внимательнее к своему внешнему виду. Мой бедный психически неуравновешенный знакомый еще не имел несчастья лицезреть это платье. Хотя нет, это не просто платье, это шедевр из темно-зеленого шелка. Я невозмутимо оправила подол, застегнула пару пуговичек и посмотрела на Дана. Слов у него не было. Только эмоции. Матом.

— Нравится? — я кокетливо прислонилась к арке. Данин отчетливо зарычал. Я улыбнулась во весь рот, показав кончики клыков.

— Чем обязана? — Мы шли по длинному коридору, искали Лит-ара. Пока мы обсуждали мой наряд, он бесследно исчез. Я начала подозревать о наличии тайных ходов в его апартаментах. Хотя, с него станется и телепорт в шкафу поставить, чтоб никто не догадался.

— Таль, обязан мне Лит-ар. Как земля колхозу.

— Прости, что? Ничего не поняла.

— Ничего. Твой дорогой Лит-ар рассчитается со мной только крышкой своего гроба!

— За что?! Данин, ты окончательно с ума сошел?! Это Данте на тебя плохо влияет, не иначе, — я решила тихо бурчать под нос, как трехсотлетнее приведение, к которому все привыкли, никто не боится, но занятий у этого самого приведения больше не становится. Бред.

— Лит-ар должен мне за эти самые хоромы. Когда-то он меня подловил на споре. Я сделал ему жилье. Тогда он был, видимо, в состоянии аффекта, ибо пообещал мне услугу. Любую, на мой выбор, хоть списать на меня всю корпорацию. Только вся беда в том, что мне она и на фиг не надо, а он никак с ней не наиграется. Вот так мы и ходим уже чертову дюжину лет в должниках друг у друга.

Точно бред. Интересно, куда этот «дорогой» деться успел? Не похитили же его, в самом деле?! Решительно не желавший обогащаться дизайнер все брел по коридору.

— Ты здесь реальности не сплетал? — я не могла понять, что я говорю, и смысл слов от меня ускользал, но… Цветные блики перед глазами мне что-то напоминали. Узоры из света и тени, белый потолок… оу-у-у-у!

Я увлеклась размышлениями на отвлеченные темы, поэтому умудрилась не заметить несколько ступенек. Ноги не почувствовали почву, а тело двигалось на инстинктах… Наклон вперед — руки — оттолкнуться — кульбит над подлыми ступеньками — снова почувствовать почву под ногами. Все-таки стоять на полу мне нравится гораздо больше, чем летать над ним. Снова я отвлекаюсь! А если бы ступенек было не три, а три десятка? Ладно…

Данин был явно шокирован. Не понимаю, я что-то сделала не так? Кажется, все правильно. Даже кульбит удался на славу! Да и движения я продумала идеально четко… И только потом обратила внимание на новенький разрез (больше похожий на разрыв!) на платье, от подола чуть ли не до пупка. Нда, интересное не совсем дизайнерское решение. Я остановилась у ближайшего зеркала, рассмотрела это безобразие в деталях… и просто добавила несколько ровных, хирургичных разрезов на лифе. Задумчиво посмотрела на когти, потом добавила еще несколько разрезов в районе талии. Получилось интересно.

Данин пребывал в полнейшей прострации. Не понимаю. Я еще раз посмотрела в зеркало, потом на Дана, но все равно осталась довольна.

— Что молчишь? — Я склонила голову немного набок. — Ровно пять минут назад ты был более многословен!

— Задумался, прости, Таль. Кстати, интересное решение проблемы. Неординарное, я бы сказал. — Он ухмылялся сквозь зубы и явно ждал ответ.

— Я предпочитаю сделать вид, что все так и должно быть, а не ходить в порванном платье! Так возникает хотя бы иллюзия контроля над ситуацией.

— Интересное рассуждение, милая. Надо же, иллюзия контроля…

— Как ты думаешь, куда делся Лит-ар? Не сквозь стену же провалился?! — Я решила немного изменить тему, а то неизвестно, куда нас заведет предыдущая.

— Ну почему же? — Дан задумчиво потер кончик носа. — Вполне возможно. В его стихийных способностях демон рога сломает.

— Не поняла?..

— Генетические эксперименты, Таль. Только не говори, что никогда о них не слышала! — Дан смотрел на меня, как на абсолютно отставшего от жизни человека, никогда раньше не изучавшего историю. — Таллин, эксперименты в Системе. Двести лет назад. Эксперимент благополучно сорвался, потом еще полвека Мо-тон-Ра скандалили с человечеством, чуть всю Систему на атомы не разнесли. Припоминаешь?

— А Лит-ар здесь с какого бока? — Нда, стихийные способности — то еще удовольствие.

— Потомок одного из выживших. Неучтенный, естественно, иначе здесь бы он не обитал…

— Но… — Я так и не решилась задать волнующий меня вопрос. Спрошу у Лит-ара. Потом. Если посмею. — А что он умеет? Провоцирующий фактор? Длительность? Последствия? — Мои глаза зажглись непонятным даже мне азартом. Дан засмеялся искренне так, весело. Мне показалось, будто вокруг него вспыхивают и тут же гаснут мириады крошечных искр всех оттенков синего цвета. Кажется, не один Лит-ар здесь… неучтенный.

— Милая, ты говоришь, как один наш знакомый профессор. И с тем же фанатичным блеском в глазах. Телепортация, телекинез, пирокинез, еще по мелочи. Провоцируют его сильные эмоции, длительность зависит от силы эмоций. Поэтому он вполне мог даже сквозь стену провалиться!

Нда, а я-то гадала, может ли Лит-ар просверлить дырку взглядом… Как оказалось он может сначала провалиться сквозь стену, потом выбить из нее кусок, а на десерт устроить небольшое такое стихийное бедствие, что никому мало не покажется. Конечно, это при условии, что я правильно поняла предоставленную информацию.

— Почему выбрали именно Мо-тон-Ра? И, главное, как их могли схватить? Это же не люди, все не может быть так просто! — Я просто изумлялась. Мо-тон-Ра это даже не тиари, люди рядом не стояли с двумя этими расами. И люди могли их отлавливать? Да быть такого не может!

— А кто сказал, что было просто? Если помнишь, то именно после этого эксперимента началась культурная ассимиляция между расами. А тогда все были помешаны на расовой чистоте, никаких контактов с инопланетниками и все такое. Корабли Мо-тон-Ра отлавливали по одному, команду — в карантин, укольчики, таблеточки, операции… сама понимаешь. Схватить их могли, если помнишь, люди всегда увлекались оружием и, по традиции, идут на шаг впереди остальных рас. А выбор Мо-тон-Ра для эксперимента…

Я смотрела в его бездонно-синие глаза на побледневшем лице, синева волос только оттеняла нездоровый цвет кожи. Ему плохо? Что случилось? Похоже, я разбередила старые раны. Данин, что же с тобой случилось?

— Наша раса сильнее людей. Возможно, сильнее остальных. Конечно, тиари могут с нами потягаться… Но они слишком малочисленны. Когда весь народ насчитывает всего несколько тысяч особей, пропажа целого корабля может означать войну. А твой народ к морали относится философски, так же, как и к чужой жизни… Выбрали нас. Сильные, многочисленные, пропажи одного корабля рядом с какой-то аномалией никто не хватится. Иммунитет гораздо сильнее человеческого, на Мо-тон-Ра искали вакцину от ассирийской чумы. Регенерационные способности — тоже дай демоны каждому. Вот так и получилось.

— Какое отношение это имеет к тебе? — Я все смотрела в его мертвые глаза. Синие, как ночное небо Земли-1. С непролитым дождем слез.

— Я был там. Убегал оттуда. Я один из тех, кого нет. — Он надолго замолчал. Дальше мы шли молча. Я пыталась на глаз определить его способности. Не получилось.

— Можешь не гадать лишний раз. Управляемая эмпатия, управление стихиями, телепортация, невероятное долголетие. Если у всех Мо-тон-Ра предел — триста лет, в двести начинают появляться первые признаки старения, то ничего подобного за собой я не замечал. Я уже четвертую сотню разменял. Давно. И все способности у меня развиты гораздо лучше, чем у Лит-ара. Все-таки, у меня времени было больше.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— На будущее, — загадочно ответил Данин. — Вдруг пригодится?

Глава 13

Каким-то загадочным и непостижимым образом я вновь оказалась возле Галереи. Для меня все дороги на Атине идут туда. Я в очередной раз задумалась и оказалась у порога почти отреставрированного здания.

Белоснежное великолепие мраморных колон упирается в зеленые небеса, высокая арка входа кажется порталом в другое измерение, странные, завораживающие витражи на огромных окнах. Высокие деревья с зеленой листвой макушками достают до проплывающих мимо снежно-белых облаков. Небольшой изящный фонтан с кристально-чистой водой. Металлопластик уровня скрыт каменными плитами. На миг мне показалось, что сейчас здание больше похоже на языческий храм, чем на Галерею искусств. Может быть, это даже к лучшему, не знаю. Но Данин превзошел себя…

Кстати, на счет Данина. Не понравилась мне его история, что-то здесь не так. И я никак не могу понять, где он недоговаривает. Или сознательно замалчивает интересующие меня подробности? Да и вообще, зачем ему понадобилось рассказывать это мне? Неужели он не мог сочинить душещипательную историю о потайном ходе в подземную тюрьму (боги, что за бред я несу?! какая подземная тюрьма на последнем уровне?!), или что-то не менее интригующее. Какой черт его за язык дернул?

После того, как Лит-ар выставил меня за порог (тактично проводил до двери и расцеловал на прощание, объявив, что сейчас он будет долго и увлекательно общаться с Данином), я пребывала в глубокой задумчивости. Зачем, ну зачем ему это понадобилось?!

«На будущее. Вдруг пригодится?»

Я посмотрела на Галерею долгим прощальным взглядом. Я туда зайду, но не сегодня. На сегодняшний вечер у меня уже есть планы…

Я решительно развернулась и пошла в библиотеку, благо, идти до нее совсем недалеко, полчаса максимум. Тем более, такой чудесный вечер, почему бы и не прогуляться?

Я люблю вечера на Атине, они совершенно не похожи на аналогичное время суток на моей родной планете — К'авен-дор-ти. Там солнце мгновенно пропадает за горизонтом, словно его и не было никогда, а здесь оба солнца плавно закатываются за вершины шпилей и зданий, потом исчезают за горизонтом, но полупризрачные лучи еще долго не желают покидать такой прекрасный мир. И я их понимаю…

Библиотека. Серое бетонное здание простиралось, наверное, на несколько квадратных километров и пару уровней. Степень защищенности миллиардов терабайт информации просто пугала: вокруг здания простиралась почти невидимая обычным глазом тончайшая сеть. И что-то мне подсказывает, что вынести отсюда пару кристаллов с информацией просто невозможно.

Я, не колеблясь, вошла внутрь.

Прохлада огромного помещения, серые стены без украшений, темно-серая шероховатость пола. Никаких цветов, картин, фонтанов, статуэток. Ничего. Только непонятно откуда льющийся золотистый свет, без начала и конца, теплый, мягкий, убаюкивающий. Вдоль стен — стеллажи с кристаллами. В центре огромных помещений — сотни столов, за которыми сидят и люди, и инопланетники, и все по уши заняты чтением кристаллов. Я присела за ближайший свободный стол, вставила идентификационную карту в прорезь стола, дала запрос. По большому счету, этот инцидент отражен во всех кристаллах по истории для всех рас. Яркий пример того, как поступать не стоит. А уж если поступили, то хотя бы нужно было контролировать ситуацию и действовать в режиме строгой секретности при уровне боеготовности «осада», а не оставлять без контроля кучу Мо-тон-Ра с паранормальными способностями. Только люди могут додуматься до такого, а потом еще сопли жевать полвека. Нашли с кем связываться, с Мо-тон-Ра! Иногда мне кажется, что человеческой глупости нет предела…

Я снова отвлеклась на пространные рассуждения. Толку от них?

На столе появилась небольшая коробочка с кристаллами. Учебники по истории, энциклопедии Системы и Мо-тон-Ра, статьи из газет, журналов, телевизионные репортажи, фильмы, снятые по мотивам происшедшего. Но никаких первоисточников. Никаких интервью с пострадавшими Мо-тон-Ра, только человеческая точка зрения на все события. В архивах Мо-тон-Ра тоже ничего не оказалось. Странно.

Итак, из открытых фондов мне удалось узнать немного, совсем немного. Произошло это «недоразумение» двести семнадцать лет назад. Люди захватили один из кораблей Мо-тон-Ра возле временной аномалии у гаммы Пегаса. Сначала никто не обратил внимания на исчезновение разведовательно-исследовательской партии, но через пару лет они объявились. На борту была сотня человек, выжило — два десятка. Все приобрели паранормальные, с точки зрения людей, способности. Никакой информации об условиях содержания, самих экспериментах или составе исследовательской группы. Несколько интервью с выжившими, но не вовремя подвернувшимися под руку людьми. Сожженная дотла база на одном из спутников Сатурна. Никаких имен. Потом — очень много сведений о самом скандале, дипломатические подробности, состав уполномоченных вести переговоры… сплошная мишура, действительно ценных сведений здесь днем с огнем не сыщешь. Плохо.

Потом я обратилась к некоторым образчикам видеоисскуства. Фантазии на тему, как это безобразие происходило. Конечно, ничего нового я не увидела. Очередные потоки крови, внутренности по стенам, клыки как у тираннозавров… Бред. Хотя, даже если все так и было, не думаю, что стоит винить пленников в излишней жестокости.

Подробных сведений у меня нет. Демоны, недостаточно информации!

Та-ак, с этим нужно что-то делать. Если бы был жив отец, я бы обратилась к нему. Но. Его уже нет. Мы с Эллис оплакали потерю, потом я ударилась в путешествия, она — в религию. Сейчас Эллис жрица языческого храма, где-то в дебрях системы Андромеды. Наверное, я ее понимаю. Каждый лечится, как умеет. Если бы был жив отец… Он всю жизнь работал в разведке. Шпионил помаленьку, занимался диверсиями и саботажем. Одним словом, скучно ему никогда не было. Вот и доигрался. Издержки профессии.

Я бы могла задать ему любой вопрос и получить на него честный ответ. Но. Но…

Кто у нас достаточно часто бывал дома, кого приводил отец и что-то обсуждал часами? Нет, нет, не то! А если спросить у Эллис? Думаю, хоть кого-то с его работы найти удастся. Должны же быть хоть какие-то зацепки!

Интересно, что меня так на деятельность пробило? Ведь Данин… что-то спланировал. Чтобы понять, что именно, мне нужно больше информации.

Я размытой тенью выскользнула из библиотеки. Нужно позвонить. Эллис.

Не помню, как я добиралась домой. Наверное, вызвала такси. Или шла пешком? Не помню. Похоже, все мои мысли заняла исключительно игра Данина. Смогу ли я переиграть его, не зная правил? А если попытаться? А если узнать правила?!

Дрэйя косилась на меня неодобрительно. Да, когда я слишком задумываюсь, мне спокойно можно всадить нож между ребер, и я даже не замечу. Потому что буду слишком занята. Да-да-да.

— Привет, кошка! Как дела? Рыбы еще живы? — В ответ — многозначительное молчание. Понятно, обиделась. — А если я угощу тебя чем-то вкусненьким? — Кошка заинтересованно повернула ухо в мою сторону. — Например, рыбой? — На этот раз Дрэйя повернулась ко мне и повела в кухню. Да, на этот раз я ее подкупила, но так будет не всегда…

Мы сидели в кухне и ели очень поздний ужин. Рыба из ее тарелки исчезала с пугающей скоростью. Я задумчиво ковыряла в тарелке мясной салат. Мыслей нет. Эллис не смогла помочь. Она и не хотела. Она посоветовала мне держаться от всей этой истории как можно дальше. Конечно, если я хочу жить, а не взорваться нечаянно посреди безлюдной системы. Намек был довольно прозрачным, я все поняла. Но это еще не означает, что я оставлю все как есть.

Ладно. Я подумаю об этом позже… А сейчас пора спать.

Тихий полдень. Я удивленно оглядываюсь посреди вековечного леса. Высокие деревья застыли в средине весны, зеленеют листья, на ветках распускаются последние соцветия. В вышине, почти у самых облаков, слышится переливчатое, игривое пение птиц. Легкие порывы ветра волнуют высокие беспечные травы и разноцветные, ни на что не похожие цветы. Сквозь высокие кроны пробиваются тонкие солнечные лучи. Бесконечно синее небо и яркое золотое солнце. Тепло, игра света и тени на моем лице, легкие порывы ветра на коже и эйфория разливается по всему телу. Никогда раньше не была в подобном месте. Или все-таки была? Здесь все кажется таким смутно знакомым… Каждая травинка, каждый листок на дереве. Тени причудливо отражаются на траве, игра светло-зеленого и темно-зеленого. Трава на свету и тени. Интересно.

Из раскидистых кустов выходит (нет, скорее выплывает) женщина. Высокая, тонкая, странная. Мальчишеская, немного угловатая фигура, плавная текучесть движений, короткие, едва достающие до плеч, волосы странного цвета, почти как розовый жемчуг, только разбавленный прядями серебристого и перламутра. Огромные глаза фиолетового цвета, странные черты лица, не то красивые, не то слишком чуждые, чтобы казаться привлекательными. Но никто в здравом уме не спутает ее с мальчишкой, даже в абсолютной темноте. В ее жестах сквозит что-то непередаваемо женственное, сексуальное. Кажется, даже сам ее запах наталкивает на грешные мысли. Она неподражаема, волнующа, и не похожа на простых смертных. Почти богиня.

Она подходит ко мне, садится напротив, поджав под себя ноги. Тонкие губы кривятся в улыбке, слишком циничной. Образ богини рассыпается в прах.

— Я тебя внимательно слушаю, — заявляет она и пристально на меня смотрит. Изучающе так. Откровенно.

Я вопросительно изгибаю бровь.

— И что же ты хочешь услышать?

— Вопросы, — как-то устало отвечает она. Вопросы. Зачастую они несут больше информации, чем ответы. С чего бы начать?

— Что за игру затеял Дан?

— Не могу сказать. Слишком мало информации.

— И у тебя тоже, — я тяжело вздохнула. — А где ж ее взять, эту информацию?

— У Данте.

— Что-о?! Откуда?!

— Ха! Плохо же ты знаешь своего художника!

— Он не мой.

— Ну-ну. А тебе не приходило в голову провести пунктиром между Данте, Данином и Лит-аром? Чисто теоретически? — Женщина внимательно посмотрела на мое ошарашенное лицо. — Не приходило. Конечно, в здравом уме такое в голову не придет. Понимаю. А теперь подумай, что из этого может получиться.

— Я надеюсь, Эрих к этому не причастен?

— Эрих? Нет. Он дорожит жизнью и в подобные авантюры старается не влезать. Но он прекрасно обо всем осведомлен, если тебя это утешит. Кстати, можешь подумать, почему так скоропостижно отослали Анну.

— Но ведь сейчас оптимальный момент для старта. — Логично возразила я. Женщина посмотрела на меня как на клиническую идиотку.

— Конечно оптимальный. Если стартовать из Системы, а конкретно, с Плутона.

— Ну здрасьте! Если стартовать из Системы, можно потерять два десятка лет!

— Тебе ничего не говорит словосочетание «временные порталы»? Вижу, что говорит. В паре сотен парсеков от Плутона открылся именно такой портал. И выходит он прямо в нужной нам галактике. Довольно далеко от звезд и любых аномалий. Два десятка лет, говоришь…

— Но почему Анна? Почему ее отослали? Я ничего не понимаю!

— А что ты о ней вообще знаешь? — Губы женщины в очередной раз передергивает гримаса, которую с огромной натяжкой можно назвать улыбкой.

Я открываю рот, чтобы ответить… и сразу закрываю. Действительно, я ничего не знаю о своей глубокообожаемой тетушке. Ни-че-го.

— Зачем кому-то понадобилось убирать с дороги хозяйку Галереи искусств?

— Ты уверена, что только хозяйку? Подумай на досуге. Сходи к Данте. Развлекись немного, а то у тебя мозги потихоньку ржаветь начинают. От недостатка деятельности. Кстати, в гробу я видала твою Галерею. — Странная женщина одним плавным движением поднялась на ноги и скрылась в лесу.

Какой красивый полдень. На небе — ни облачка, только жаркое золотое солнце, пенье сотен птиц, невидимых среди ветвей, шелест тихого ветра, запутавшегося в кронах деревьев и высокой траве. Бездонное синее небо над головой. Бесподобно…

Глава 14

Проснулась я далеко за полдень, оба солнца вовсю светили в окно, проникая сквозь плотные шторы, заливая комнату теплым бежевым светом. Я рассеянно провела рукой по подушке, нащупала спящую рядом Дрэйю, погладила ее по бархатной спинке. Моя красавица, спи, сегодня все хорошо…

Смотрю широко раскрытыми глазами в потолок, ловлю малейшие изменения теней, тихий шелест листьев изысканных цветов на подоконнике. Силовое поле вместо стекла пропускает в комнату только безопасные запахи и легкие порывы ветра, никакого шума. Наслаждаюсь тишиной и безмятежностью. Покой во всем теле, мысли плывут где-то между сном и реальностью. Идеальное утро.

Вспоминаю свой странный сон. Ненавижу это полное полнолуние, вечно мне всякая белиберда снится. Хотя…

«Ты не пробовала провести пунктиром?..»

Данин, Лит-ар и Данте и так связаны. Даже не пунктиром, а одной прямой. Лит-ар и Данин давно знакомы, и связывают их не только апартаменты моего любовника, но и схожие способности. Думаю, Дан его учит справляться со своими способностями. Может быть, есть еще что-то, о чем я не знаю.

Данин и Данте… Они спелись на почве общих интересов. По крайней мере, я так думала сначала. Слишком быстро они спелись. Быть такого не может. Потому что Мо-тон-Ра давно с опаской и настороженностью относятся к чистокровным людям. И если верить этому… сну, то общие интересы — это не общий знаменатель, под который можно подвести эту парочку.

Так. Та-ак. А если взять треугольник Данин — Данте — Лит-ар? Что мы имеем? А если еще и Эрих осведомлен… о чем? И с какого боку здесь Анна?

Вопросы, демоны их дери.

Вернемся к треугольнику. С одной стороны — Мо-тон-Ра с их паранормальными способностями, с другой — Данте, который осведомлен… о чем? Думаю, мне стоит сходить в гости. Определенно.

Спокойствие и безмятежность разлетелись ранящими осколками. Какой красивый день… Изумрудное небо и два солнца. Атин. Доброе утро.

Я улыбнулась и встала с кровати. Дрэйя что-то недовольно прорычала сквозь усы, но вставать раньше ужина явно не собиралась. Что ж, моя кошка, не буду мешать.

Я выпила дежурную чашку кофе, съела пару яблок, выпила еще чашку кофе… Пора. Время, время. Почему-то мне его всегда не хватает. Тем более, застать Данте дома — занятие то еще. Как бы мне не пришлось караулить его у порога.

Я медленно надела свое любимое короткое фиолетовое платье, заплела волосы в косу, последний штрих — сандалики на плоской подошве. Никакого макияжа и никаких мелочей. Так любит Данте. А информация мне нужна позарез…

Дорога до дома Дана заняла максимум четверть часа. Я стояла у его двери и чувствовала себя первоклассницей на первом свидании. Никак не могу понять это странное чувство. Перед глазами — сплошные вопросы. И ни одного ответа.

Данте открыл двери, словно почувствовал меня на пороге. Я подняла на него глаза. Мы долго — мгновенье или целую вечность? — смотрели друг на друга. Кажется, ему хотелось захлопнуть двери прямо у меня перед носом, но он не решился.

— Не стой на пороге, счастье выпустишь, — что за чушь он несет? Я плавно проскользнула вглубь квартиры, прошла сразу к огромному провалу окна. Данте следовал за мной тенью. — Зачем ты пришла? — Его голос прозвучал почти обреченно, разбился брызгами фонтана, последней нотой затихающего оркестра…

— Неужели я не могу прийти просто так? — Я старательно смотрела в окно. Но оно на вопросы не ответит. В последнее время их и так слишком много…

— По тебе не скажешь… Так зачем ты пришла? — Данте отошел в другой конец комнаты, к бару, налил себе стакан все той же серой жидкости, никак не спрошу, что же это за гадость он постоянно пьет. Не уверена, что хочу знать, но…

— Что ты знаешь об инциденте в Системе? Когда поиграли с генокодом Мо-тон-Ра? — У Данте дрогнула рука, часть жидкости пролилась на белоснежный ковер, оставив на нем живописное пятно.

— Ничего.

— Так уж и ничего? — Я скривила губы в усмешке. — У меня другие сведения. — И объяснять, откуда они взялись, я не намерена.

— Ну, не совсем ничего… Историю в детстве все изучали…

— Данте! — Резко повысила голос я. Он сел в кресло. Я уселась напротив, и выразительно посмотрела ему в глаза. — Ты уверен? — Нежнейший из шепотов, на грани ласки. Что он на это скажет?

— Тебе не следует в это вмешиваться, — излишне резко ответил художник. Зря он это сделал. Он и сам это понял, едва эхо его слов растворилось в полупустой комнате.

— Во что именно? — Я вопросительно приподняла брови и изобразила абсолютно непонимающее выражение лица. Кажется, сейчас Данте проклинал меня оптом и в розницу.

— И где ж ты взялась на наши головы, такая умная?! — Он резко поднялся с кресла и принялся метаться по комнате, как дикий зверь, запертый в клетке.

— Подробнее, пожалуйста, — я склонила голову немного набок. Данте прошипел сквозь зубы что-то явно не слишком цензурное. Но принялся рассказывать…

— Ты знаешь историю. Я надеюсь. Итак, начнем, пожалуй, с начала, тогда тебе будет понятнее. Двести девятнадцать лет назад Данин и сотня его соотечественников исследовали временную аномалию у гаммы Пегаса. Но аномалия оказалась не простой…

— А золотой, — пробурчала я. — Давай ближе к делу!

— Я пытаюсь. Так вот, излучение у нее было на порядок выше, чем у всех исследованных аномалий вместе взятых. Естественно, даром месяцы исследований не прошли. Открыли новый вид излучения, ты же знаешь. Только мало кому известно, что это — то самое излучение, что и у Портала Пегаса. Так вот, облученный экипаж захватили люди. Правда, они об этом не подозревали, как и сами Мо-тон-Ра.

— Поучительная история, — согласилась я. — Иногда я просто умиляюсь человеческой безалаберности. Захватить сотню Мо-тон-Ра и не проверить на предмет скрытых патологий, еще и эксперименты на них проводить… Феноменально!

— Таль, ты отвлекаешься. Так вот, это облучение сыграло злую шутку: вызвало мутацию генов. На людей оно не влияет, действует только на более… ну… «сложных» существ. Его влиянию подвергаются хромосомы, которых у людей просто нет… Повышается иммунитет, регенерационные способности, устойчивость к пси-излучениям. А люди вдобавок ко всему этому проводили эксперименты по «пробуждению» неиспользующихся участков мозга… Сама понимаешь, что получилось.

— Два десятка выживших получилось. У них «разбудили» сверхспособности, а с учетом излучения… Нда, тяжелый случай…

— Контролировать свои способности многие так и не научились, погибли еще на базе. А вот те, кто сбежал… Я удивляюсь, почему они оставили в покое Систему. Но это не важно. Зачем было обращаться за помощью к властям, вот чего я не могу понять. Вместе со способностями многие научились менять внешность. Конечно, только на уровне иллюзий, но насколько качественных! Их бы никто никогда не нашел! Но они решили идти за помощью. Конечно, правительство Мо-тон-Ра судилось с людьми, подняли на уши всю галактику, такого скандала еще никто не видел… А потом всех очень тихо и незаметно просто убрали. Кого на тот свет, кого просто упекли в «карантин», для дальнейших исследований.

— А Данин?

— У него оказалось немного больше ума, чем у остальных. Кстати, правильно произносить его имя — Дан-ин. Потренируйся на досуге, он оценит. Так вот, Дан сразу инсценировал свою смерть, и немного подкорректировал внешность. Думаю, его уже давно искать перестали. На момент предполагаемой «гибели» ему уже было около двухсотпятидесяти, почти предел.

— А ты откуда все это знаешь, а? — Так, надо что-то делать с этим ехидным оскалом, а то Данте скоро удар хватит.

— А как ты думаешь?

— Думаю, в это дело влез твой недалекий во всех смыслах предок, которого вовремя не оценили по заслугам. У него возникла какая-то интересная гипотеза, но подопытного ему не дали, поэтому все так и осталось в области теорий. Скорее всего, вдобавок ко всем неприятностям, у него была не в меру любопытная жена, которая любила совать нос в его исследования. Она же рассказала эту поучительную историю своим детям в виде сказки на ночь, а дети были слишком впечатлительные и все это запомнили. А потом передали своим детям. И почему-то ты догадался, что это не сказки. Наверное, нашел старые кристаллы с его исследованиями. — Я смотрела на отвисшую челюсть Данте.

— Откуда ты это знаешь?! — С трудом выдавил он. Я улыбнулась, показав клыки.

— Данте, а как ты думаешь? — Прощально-ехидная улыбка — и я бесплотной тенью выскальзываю за двери. Действительно, откуда я все это знаю?

Я снова бродила по уровням Атина, оглядывалась по сторонам, словно впервые увидела этот мир. Я бродила по безлюдным улицам, у меня сложилось впечатление, будто на Атине все вымерли. Никаких флаев, людей, инородцев. Тишина. Гулкое эхо моих шагов заблудилось между домами и унеслось куда-то ввысь, к небесам, и бесследно растаяло, как предрассветный мираж. Белоснежные облака медленно и величественно плыли на север…

Эллис не захотела мне помочь. Она определенно что-то знает о моей дорогой тетушке, но не хочет делиться со мной своими знаниями. «Меньше знаешь, крепче спишь». Дельный совет, я не спорю. Только уже пару месяцев как не актуален. С тех пор, как я переселилась на Атин.

Боги и демоны, когда же это кончится?! Что затеяли эти?..

Дрэйя сидела у порога, какая-то уставшая и невыспавшаяся. Что на нее нашло на этот раз? Вид у моей кошки, словно она пешком до Атиса добиралась.

— Привет, кошка. Что с тобой? Ты не заболела? — Она отрицательно помотала головой. — Тогда, может, пойдем пообедаем? — Дрэйя посмотрела на часы с таким видом, будто кто-то из нас потерялся во времени, причем этот «кто-то» явно не она. Ну-ну. — Хорошо, тогда поужинаем? А потом сходим к фонтану? — Моя идея была воспринята кошкой просто на ура. Прогулка на свежем воздухе еще никому не помешала. Мы быстро поужинали, я переоделась, Дрэйя умылась, и мы пошли на прогулку.

Вечером на Атине не протолкнуться. Спадает жара, Бюро Погоды включает легкий тропический бриз, оба солнца нехотя закатываются за горизонт. Красиво.

Мы стояли у фонтана и слушали музыкантов. Дрэйя косилась на кафе. Неужели ужина ей показалось мало?!

Странная музыка вырывалась из плена инструментов, эхом отражалась в воде фонтана, играла вместе со стеклянными и хрустальными фигурами, многократно отражаясь от них, и растворялась среди лабиринтов улиц. Дрэйя прислонилась шелковистым боком к моим ногам и не спешила отходить. Мы просто слушали музыкантов и вместе удивлялись их удивительной, живой музыке, мы вместе с ними проживали каждую историю, рассказанную нотами. Я прикрыла глаза, ловя бессвязные обрывки видений.

Море, шторм. Волны почти с головой накрывают одинокую женскую фигуру. Среди стихии она кажется такой… хрупкой. И такой бесконечно любимой…

Маленькая комната, больше похожая на кабинет. Атмосфера бесшабашного веселья, легкости. Так чувствуют себя люди, знающие друг друга не один десяток лет, но которым все еще есть о чем поговорить. Друзья. Те, которые придут на помощь, как бы заняты не были. И не потребуют ничего взамен…

Лес. Высокие деревья, пение сотен птиц. Два человека сидят в непролазных кустах, охотятся. Парень слышит что-то подозрительное, резко вскидывается, предупреждает девушку. Ее лицо мгновенно теряет человеческие черты, уже в прыжке она превращается в элегантную золотую пантеру…

Музыка стихла внезапно, эта история закончилась. Но что-то мне подсказывало, что у музыкантов таких историй-видений еще много… Бесконечное множество, и желание их рассказать. Потому что ни у кого нет сил забыть золотоволосую леди-оборотня…

Мне почему-то показалось, что эти песни нужно услышать Данте. Иначе он никогда не сможет стать до конца собой. Я помогаю людям. Иногда. Если это в моих силах.

Глава 15

Сегодня я снова рисовала. Только на картине появлялась не леди-оборотень, совсем не она. Из-под кисти плавно и легко, словно без моего участия, появлялся… кто-то. Я могла поклясться на крови, что никогда в жизни не видела этого мужчину. Высокий, изящный, и какой-то отстраненный. С красотой зимней ночи. Белоснежно-ледяные волосы и такие же глаза, с яркими серебристыми искрами. Застывшие, словно выточенные из куска льда, черты лица. В глазах — таких нечеловеческих, но безумно знакомых — застыла то ли боль, то ли бесконечное отчаяние. Я прорисовывала каждую черточку, каждый изгиб тела. Одевать его мне показалось кощунством, потому что под одеждой не будет видно шрамов. Тонкие, прозрачно-розовые отметины рассекали все его тело на небольшие участки, только лицо осталось более-менее целым. Единственный тонкий шрам тянулся под углом от подбородка к брови, предавая лицу ироничное выражение. Я тщательно прорисовывала каждую мышцу сильного тела. Кажется, что мужчина состоит из чистой силы, в исконном человеческом понимании этого слова. Наверное, он был воином. Только кто мог его так изувечить и оставить в живых?

Я смотрела на свое полотно и не могла отвести взгляд, не могла оторвать кисть. Сознание пребывало где-то между сном и другими мирами. Так странно. Позади мужчины появляется металлический крест. Он отвечал не только за себя, но и за многих других. Упрямый взгляд непокоренного.

Кто он?

Он расправил руки, будто еще немного — и они превратятся в крылья — и он взлетит. Чертовщина какая-то. Он повис на кресте, осунулся и, кажется, даже постарел. Совершенное тело обмякло и не сопротивлялось. Все шрамы стали кровоточить…

Я резко отстранилась от картины и выбежала из мастерской. Спину прожигал взгляд мужчины с полотна.

Чертовщина какая-то! Да что ж это творится?! С самого утра день пошел наперекосяк!

Утро выдалось замечательное во всех отношениях. Бюро Погоды отменило намеченный на сегодня дождь, поэтому разбудили меня первые солнечные лучи, а не шорох капель за стеклом. Дрэйя пребывала в отличном настроении, что не замедлила мне продемонстрировать, устроила в комнате показательный забег, разбив по пути две вазы. Конечно, вазы было жалко, но хорошее настроение моей кошки — важнее.

А вот после этого началось… Со мной однажды поделились гениальной фразой — «если неприятность не может произойти, она все равно случается». Я имела несчастье в этом убедится на личном опыте. Все началось с того, что я чуть не устроила пожар, готовя свою любимую печеную рыбу. Блюдо реанимировать не удалось, кошке такую гадость даже видеть не стоит, а то еще обидится. С горем пополам мне удалось потушить печку. Потом в ванной начала течь одна из труб. Ну, одна из тех, на которые дают гарантии в два века, которые теоретически на это не способны. Пришлось изгаляться, чтобы хоть как-то остановить потоки воды, которая тонкими струйками лилась аж до гостиной. И, на десерт, мужчина с картины.

Я уселась в лужу посреди коридора и разревелась, как последняя истеричка. Мне было плевать на все, всех, и не один раз. Какие, к черту, дела, когда у меня тут творится такое?! В общем и целом, истерика успешно состоялась. Почти успешно, потому что все мои порывы развесить сопли по подоконнику были наглым образом пресечены на корню.

Лит-ар стоял у порога и вовсю трезвонил в двери. Чудесно!

Я прорычала сквозь зубы пару ругательств и пошла открывать.

Его Великолепие стоял у двери, почти невидимый из-за огромного букета цветов. Я отчетливо зарычала. Сама испугалась, да на лице Лит-ара промелькнуло удивленно-непонимающее выражение. Потом он внимательно оглядел меня с ног до головы. Приподнял брови.

— Мелкие неприятности, — туманно пояснила я и оглянулась на зеркало. Мда… Мелкие неприятности выглядят симпатичнее. Гораздо. Глаза и нос у меня приобрели нездоровый розовый оттенок, что на фоне снежно-белой кожи выглядело слишком вызывающе. Волосы я принципиально не заплетала, как оказалось, зря, потому что спуталось все это великолепие, как поколдовал кто. В довершении картины — мятое, местами промокшее платье.

— Ой! — Вырвалось у меня, и я побежала приводить себя в порядок.

В моем доме Лит-ар чувствовал себя как дома. Каламбур, конечно, но так оно и было. Тихие размеренные шаги по комнате — он нашел вазу, поставил в нее цветы. Несколько шагов, деловитое шуршание — Лит-ар приводит в порядок ванну. Приглушенные ругательства. Конечно, мне тоже не понравилось. Я же не полная дура, на ровном месте истерики катать.

— Таль, милая, что с тобой происходит? — задал животрепещущий вопрос этот невероятный тип. Хотела бы я сама знать на него ответ!

— Не знаю. Такое странное чувство, будто я пытаюсь посмотреть сквозь окно, но вижу или ничего, или что-то совершенно непонятное.

— А так всегда бывает. Препоганое ощущение.

— И что ты у меня забыл? — я внимательно смотрела на цветы в высокой вазе, будто оттуда выскочит Демиург и восполнит мой недостаток информации. Странные мысли.

— Тебя. — Какой лаконичный ответ. — Я хотел прогуляться с тобой до фонтана. Сходить в кафе. Посмотреть, наконец-то голограммы.

— Хорошо. Пойдем. Прямо сейчас?

— А ты хочешь подождать от моря погоды?

— Ты бредишь.

Мы бродили по металлопластику уровня, слушали пение прячущихся непонятно где светляков и цикад, тихий, едва слышный шум пролетающих мимо флаев, эхо чужих шагов. Вокруг меня царило лето, в удивительном исполнении этой планеты. Красиво.

Фонтан с нерассказанными сказками. Сегодня там не было музыкантов. Не было людей. Не было птиц. Такое чувство, будто это место сейчас было мертво. Здесь и сейчас.

Лит-ар молчал. Наслаждался тишиной, молчаливым покоем этого места. Тихим шелестом воды в фонтане, мелодичным пением ветра в стекле и хрустале статуй. Кажется, мы были единым порывом, одной страстью на двоих. Так странно.

— Пойдем посидим в кафе? Там сегодня должно быть что-то особенное, — предложил Лит-ар. Интересно, что в его понимании «особенное»? Конечно, я согласилась, как же иначе? Сейчас ведь идет охота на Лит-ара, поэтому нужно дать ему понять, что все его идеи гениальны, а шутки — смешны. Конечно, в большинстве случаев он не так уж плох… просто я своим невнятным бухтением по поводу и без оного пытаюсь скинуть его с занятых позиций. Он мне нравится. Очень. А ни к чему хорошему это еще не приводило. Грустно, но факт.

Как ни странно, но в нашем кафе сегодня пели все те же музыканты. Каким ветром они оказались здесь? Им не место в закрытом помещении. Их место на улице — у фонтана — где светят два солнца и бродит по уровням ветер. Я сидела за столиком и не смотрела на своего мужчину (даже в мыслях я его не представляла иначе), потому что сегодня я принадлежала музыке. Даже Его Великолепие таял рядом с этой страстью. А я иначе не умела. Не сегодня. Не сейчас.

Где-то далеко зажигались первые звезды.

…Она сидит у окна и что-то тихонько напевает. Она любит сочинять налету глупые песенки, они напоминают детство и сказки. Принцессы, драконы, замок на холме. Тихая печаль, плавно переходящая в меланхолию. Одинокий волчий вой врывается в открытое окно, смешивается с ее песней — и остается в ветре Острова, смешивается с Бесконечным Океаном, улетает куда-то к звездам. Она слышит волчью песню и замолкает. Слезы катятся из бездонно-черных глаз, кажется, даже золотые искры в них начинают сиять ярче. Она спрыгивает со стула и мчится на улицу, едва не перецепившись через высокий порог комнаты. Бежит, и повторяет как заклинание самое дорогое слово в жизни: «Алгор!!!»…

…Ей плевать на весь мир вокруг. Она кружится в диком танце, причудливо изгибается и извивается. В золотых волосах запутались отблески лунных лучей, все песни этого мира. Когда она слышит музыку — мир вокруг перестает существовать, остается только она — златовласая леди-оборотень, с бездонно-черными омутами глаз. Ей плевать на другие Миры, эпидемии, войны, катастрофы. Пока у нее есть танец — и Алгор — она забывает обо всем на свете. Ей плевать на то, что крылья достались мне. Я знаю, она бредит небом, она вся в мать. Но и она, и ма лишены крыльев. Крылья у нас с отцом. Только ма с этим давным-давно смирилась, а она… Но пока у нее есть танец — почти полет — ей плевать на небеса, встречный ветер, который нежно развевает волосы, бездну под ногами…

…Она приходит домой со своим… то ли мужем, то ли просто другом. Она не задумывается, а он просто не желает думать, просто наслаждается нежданно-негаданно свалившимся на его голову счастьем. Да, она слишком похожа на мать. А он ее слишком давно и слишком долго не мог забыть. Они садятся у камина, греют руки у огня. На улице давно зима, только им, похоже, на это наплевать. Для них в любое время года цветут сады… Оборотень-маг, великий воин, глава одного из самых могущественных кланов… Что он мог найти в этой рыжей сварливой девчонке с несносным характером?!..

Песня-плач по женщине, любимой, самом близком друге, о той, кому он доверил свое сердце. Она была с ним годы, столетия, всю свою жизнь. А потом встретила кого-то кого любила не больше, но иначе. Нет, она не ушла. Она так и не научилась уходить навсегда, просто теперь он стал ее делить с кем-то другим, а этому его так и не научили. Все заканчивается. Песня, вечер, коктейль в высоком бокале. Мне показалось, будто никто больше не поймал пролетевшие вихрем образы-воспоминания, и черноглазую леди-оборотня увидела я одна. Мужчина на сцене поклонился, остальные музыканты последовали его примеру и стали собирать инструменты. Я не удержалась, подошла к нему.

Высокий, красивый, совсем еще мальчишка. Странного цвета волосы — то ли серые, то ли каштановые, не поймешь — при ближайшем рассмотрении оказались еще более странными. Беспорядочная смесь седых волос с черными и золотыми. Выглядит совершенно дико. Бездонно-черные омуты глаз с яркими золотыми искрами, будто смотришь в ночное небо.

— Кто она? — Я склонила голову немного набок, ожидая ответ.

— Кто? — Не понял мальчишка.

— Та, о которой ты пел?

— Моя сестра. — Нехотя ответил он.

— А кто такой Алгор? — Мальчишка передернулся.

— Ты… ты уловила образы?! — Кажется, он впал в ступор.

— Да, я их видела. Алгора, правда, рассмотрела плохо, но только потому, что ты не хотел его показывать…

— Пойдем со мной? — Предложил мальчишка неожиданно, похоже, даже для самого себя.

— Я здесь не одна, извини.

Он улыбнулся. Понимающе, будто и не сомневался, что я отвечу именно так.

— Меня зовут Даниэль. А ты… танцевала тогда у фонтана! — Казалось, он не знает, смеяться или плакать. Его настроение изменялось с бешеной скоростью, словно он не желал, чтобы я поняла… что-то. — Приходи завтра к фонтану. Я буду ждать.

Я задумчиво посмотрела на этого странного мальчишку. На вид — не больше двадцати, но такое странное чувство, будто он старше Данина. И от него веет странной силой, непонятной мне и не знакомой. А кто он на самом деле, боюсь, не знает и Демиург.

Лит-ар ждал меня за нашим столиком, не проявляя ни малейшего признака нетерпения, задумчиво грыз какой-то фрукт и внимательно рассматривал Даниэля.

— Пойдем, — я взяла под руку Лит-ара, и мы пошли к выходу. Я не удержалась и оглянулась. Даниэль провожал нас долгим задумчиво-оценивающим взглядом.

Глава 16

Его мир ни на что не похож. Мраморно-золотое небо и яркое, почти ослепляющее фиолетовое солнце. Пять лун всегда всех оттенков красного, от бледного, почти прозрачного до насыщенного бордового. Высокие деревья с серебристой листвой, тонкие, хрупкие, словно сломаются от малейшего ветра, похожие на иглы. Мягкая трава, немного отличающаяся от деревьев цветом, серо-фиолетовая, разбавленная серебром. Розовые моря и океаны, в которых тонет солнце. И люди, точнее, Мо-тон-Ра, Древнейшие. Первые, кто вышел в космос, исследовали Галактику и изобрели способ добраться до соседних звезд за считанные дни. Внешне похожие на людей, только… другие. Никто в здравом уме не спутает человека и Мо-тон-Ра. Сияющие глаза, сияющая кожа, странные, нехарактерные для людей цвета, немного заостренные уши. Запредельные способности к искусству и невероятная сила. Люди, впервые встретив их, прозвали их эльфами. Не одну сотню лет они привыкали друг к другу, встречали другие, юные расы, воевали вместе и вместе праздновали победу. Сейчас почти никто не помнит, что когда-то давно эти две расы едва не истребили друг друга. Сейчас это не так уж и важно…

Лит-ар показывал мне свои миры. И те, что действительно затеряны где-то в бесконечности вселенной, и те, что были рождены его фантазией и СКО. Он показывал целые истории, инопланетян, времена года. Показывал, что произошло давным-давно, и что произойдет рано или поздно. Голограммы мелькали одна за другой, оставляя после себя обрывки эмоций, впечатлений, неразгаданные тайны. Перед глазами давно перемешались цвета и мысли, а я все смотрела…

…Пришелец, никогда раньше таких не видела, хотя исколесила почти всю галактику. Высокий, тонкий, кожа бледно-зеленого цвета, огромные черные глаза, безгубый рот, носа в привычном понимании нет совсем. Длинные руки, тонкие ноги. Чем-то неуловимым похож на насекомое.

…Синее небо. Просто синее небо, без начала и конца, без звезд, колец или лун. Просто синее бесконечное небо.

…Осень. Золотые листья опадают с изящных деревьев, желтеет трава, неподалеку синеет озеро, в котором плавают птицы. Смесь желтого, красного, огненно-оранжевого, немного, совсем чуть-чуть зеленого. Синева озера. Синева неба над головой. Колючее и какое-то холодное желтое солнце.

…Женщина. Тонкая, хрупкая, миниатюрная. Янтарная кожа, зелень глаз и изумруд волос. Волшебная, дивная, сказочная. Мо-тон-Ра. Сидит на подоконнике и грустно смотрит на того, кто сделал голограмму.

…Бескрайние просторы нашей галактики, звездное скопление где-то в районе Весов. Угасающий белый карлик, вокруг него крутится несколько планет. Остывающие, умирающие миры. Просто груды летающего камня, затерянные посреди вселенной, без атмосферы и магнитного поля. Метеоритное поле между третьей и четвертой планетой, пара газовых гигантов… вся система напоминает что-то уже виденное раньше.

— Просыпайся! — Лит-ар немного толкнул меня в плечо. Улыбнулся. Я с трудом очнулась от того транса, в который меня поместили голограммы. Чувства заплетались и спотыкались друг о друга, мысли все еще не собрались в одном месте.

— Я не сплю! — Возразила я. Глаза горели, щеки разрумянились. — Где ты это взял?!

— В шкафчике. — Охотно пояснил Лит-ар. Я зашипела. Знакомые фразы!

— Это все сделал ты?

— Ты видишь здесь кого-то еще? — Неподдельно удивился он и принялся оглядываться. Я не выдержала. И как долго он собирается валять дурака?!

— Лит-ар! Прекрати маяться дурью! — Он возмущенно покосился на меня.

— Что?! Тебе, что ли, можно водить меня за нос, а мне тебя — нет? Обычно в эти игры играют вдвоем! — он лукаво улыбался, больше похожий на демона-искусителя, чем на простого смертного.

— Кстати, на счет игр… — я меланхолично смотрела в окно, куда-то за горизонт. Там, я точно знаю, где-то там моя Галерея… — У тебя на счету хоть пара тысяч осталась? — Я ехидно оскалила клыки.

— Ты будешь разочарована, милая, — он притянул меня к себе и приобнял, — но у меня на счету осталось гораздо больше, чем пара тысяч! Даже после ремонта твоей Галереи и расценок Данина!

— И сколько же берет этот вымогатель?

— Вот! Вымогатель — подходящее слово! Да мне участие в гонках дешевле обошлось!

— Ты купил там место? Или главный приз?

— Я купил своих директоров, чтобы они разрешили мне там участвовать! Видите ли, нельзя мне, на мне вся корпорация держится! Я все-таки живой Мо-тон-Ра! Я хочу веселья, жизни, страсти…

— Я гоняюсь за твоими сверхприбылями. Будь ты хоть роботом, я бы тебя соблазнила.

— Врешь. Думаешь, я совсем слепой? Ты с нетерпением ждешь наших встреч, потому что со мной тебе интересно. Ждешь, когда я познакомлю тебя со своими друзьями, потому что ты уверена, что они поголовно как Данин. Ты таешь от моих прикосновений… — он не удержался и провел кончиками пальцев по моей спине, я инстинктивно подалась следом, не давая ему отстранится, пытаясь продлить наслаждение. Лит-ар засмеялся. — Ты можешь обмануть, твое тело — не в этой жизни.

Я фыркнула и плавно поднялась с дивана, потянулась всем телом, выставляя напоказ все, до последней косточки.

— Куда это ты собралась?

— Домой. Куда я еще могу пойти в такое время суток?

— Зачем тебе вообще куда-то ходить? — Искренне удивился этот странный тип. — Оставайся.

— Зачем? — Так же искренне удивилась я.

— Затем, что я люблю запах твоих духов.

— Я никогда не пользуюсь духами, — улыбнулась я и вышла из комнаты. Лит-ар уныло брел следом.

— Данин просил передать тебе…

— Что?

— Что он хотел бы с тобой встретиться.

— Разве он сам не в состоянии мне это передать?

— Он ненавидит автоответчики. А дома тебя застать даже у меня не всегда получается.

— Я приму к сведению, — я растянула губы в улыбке и вышла из его квартиры.

У меня такое странное чувство, будто мир сошел с ума. Окончательно и бесповоротно. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Тихий вечер. Медленно и плавно, словно танцуя, ветер гулял по уровням Атина, двойное полнолуние выглядело просто невероятно. Красивый, волнующий вечер… был грубо прерван. Очень грубо прерван.

Начнем с того, что я не услышала шагов подкравшегося ко мне человека. Это еще умудриться надо подкрасться незаметно к тиари! А этот умудрился. Еще и влепил мне парализатором по полной. Я даже говорить толком не могла, не то что сопротивляться!

— Та-ак, — протянул незнакомец, медленно обходя меня и осматривая, как бы мимоходом, но явно с гастрономическим интересом.

— И что? — я неприязненно на него покосилась, хоть и с трудом.

— И где мои кристаллы с чертежами?

— А я откуда знаю?!

— Плохо…

— Действительно, что ж хорошего!

— Ты должна была передать их мне вчера. Или Анна тебе тихо приказала?

— Здрасьте пожалуйста! Вы вообще о чем говорите, а?

— О чертежах новых бластеров, которые разработали люди.

— А у меня они откуда возьмутся?! Мужик, ты что курил??

— Та-ак, — снова протянул незнакомец и снял блок. — Ну и где я теперь возьму чертежи? — Это он у меня спрашивает???

— Сколько ты за них заплатил? — устало переспросила я.

— Два миллиарда кредитов, — не менее устало ответил он. Ситуация стала просто абсурдной и напоминала бредни двух даунов.

— Хм, что-то дороговато. Тебе не кажется, что можно было дать за чертежи раз эдак в несколько меньше?

— О нет, милая леди, в данной ситуации Анна продешевила. С учетом, что назревает… ладно, простите, отвлекся.

— В общем, деньги я тебе верну, но только после того, как проконсультируюсь со своим доверенным лицом, не хватало, чтоб еще мне какие-то сумасшедшие ученые лапшу на уши вешали. Свяжись со мной на днях. Номер Анны. — Я развернулась и пошла домой. Абсурдность ситуации меня просто выбила из колеи. Это ж надо было додуматься! Еще и мои припадки необоснованной щедрости…

Теперь понятно, откуда взялся Очень Солидный Счет в Очень Солидном Банке. Тем более, в Магеллановых облаках банки те еще. Там о происхождении денег не спрашивают, просто берут. Ах, тетушка Анна! Подложила мне свинью под одеяло! Нет слов, одни эмоции, и те не слишком цензурные.

Металлопластик уровня уходил куда-то за горизонт, луны сегодня заменяли привычные городские огни. Если бы я писала сочинение на тему «За что я люблю Атин», первым абзацем я бы рассказала о своей любви к самым красивым во вселенной вечерам, когда сразу же после захода солнца отключают все искусственное освещение, остается только свет двух лун, миллиарды звезд в холодном небе и одинокие огоньки свеч, застывших за чужими окнами. Атин — волшебный мир. Один из самых красивых миров, в которых мне доводилось бывать.

Интересно, в каких таких гонках участвовал Лит-ар?

Да, мне в очередной раз пришлось убедиться в том, что лучший способ найти меня — подождать под дверью. Правда, на этот раз на ступеньках сидел не Данте, а Данин. Я обошла горшки с цветами и наткнулась на его удивленный взгляд.

— Ну здравствуй, поздний ужин! — Улыбнулась я.

— ???

— Цитата. И шутка. С чем пожаловал? — Я пропустила его в дом. Данин уверенно шел в сторону мастерской. И что он там забыл?!

— Мне Данте рассказал о твоих картинах. Эрих тоже о них весьма лестного мнения.

— У тебя есть номер Эриха?

— Да, есть. На днях он мне звонил, тебе разве нет?

— Я еще не смотрела автоответчик. Сбрось мне его номер на СКО.

— Договорились. Так вот, я бы хотел выставить твои картины рядом с Данте. При условии, что они настолько хороши, как говорят. — Он рывком открыл двери мастерской и споткнулся на ровном месте. Застыл, просто выпал из реальности. Мне показалось, что даже его зачаровывающие волосы и глаза побледнели…

— Дан?

— Кто тебе сказал? — Прошипел он и повернулся ко мне. В синих глазах плескался не страх — только безграничная ярость, срывающая все оковы воспитания и моральных принципов. — Откуда это у тебя?! — Он схватил меня за шею и немного сжал пальцы, я стала задыхаться.

— Что ты творишь, придурок??! — Прохрипела я. — Совсем с ума сошел?! — Пальцы сжимали мое горло все сильнее. — Отпусти!!! — Заорала я. Дан смотрел на меня остекленевшими полубезумными глазами. Я пыталась вырваться, но все без толку. Судорожно царапала сжимающую горло руку, глубокие кровоточащие царапины оставались, силы — нет.

У меня перед глазами начали мелькать темные круги, надо что-то делать. Я изогнулась и огрела Данина со всей силы пониже пояса. Меня-то он отпустил… и я упала на пол, рядом с ним, жадно глотая воздух.

Дан неуверенно пошевелился, я попыталась сфокусировать зрение где-то в районе его. Ничего не получилось, мешали круги перед глазами. Мужчина тихо застонал, потом стал удивленно рассматривать располосованные руки. Если бы я не знала, каким образом он их получил, я бы решила, что он что-то не поделил с Дрэйей.

— А теперь, будь добр, объясни глупой мне, ЧТО ЭТО БЫЛО??! — Последние слова я прокричала, Дан загнанно дернулся. У него не было возможности лишний раз дергаться, у меня — желания. Я просто чувствовала себя непроходимой дурой. Потому что на нормальных людей (тиари, Мо-тон-Ра или еще кого, нужное подчеркнуть) их друзья без причины не кидаются!

— Откуда у тебя та картина? — Очень тихо спросил Дан.

— Тебе не кажется, что ты уже спрашивал? И я тебя сильно прошу, не кидайся на меня снова, ладно? — Я отвела глаза.

— Ты так и не ответила.

— Знаю. Просто думаю, как бы тебе объяснить. Он сам пришел. Я случайно словила пару чужих образов-воспоминаний… не знаю, может, просто показалось, может, музыка на меня плохо влияет, но я захотела нарисовать ту, о которой пели. А пришел он. Я никогда его не видела. Если б не твоя бурная реакция, он бы так и остался плодом моей фантазии.

— Этот «плод фантазии» сейчас сидит рядом с тобой, — грустно улыбнулся Данин. — Так я выглядел до той заварушки с людьми. Я приложил все силы, чтобы он исчез навсегда…

— Кем он был? — Тихо спросила я. Мир сходит с ума. Вернее, уже сошел. А у Дана раздвоение личности. Демоны, с кем я общаюсь?!

— Воин, ученый, мастер своего дела. Чем бы он ни занялся, у него все получалось. Ему все завидовали, восхищались, он был кумиром для миллионов существ…

— А потом?

— Он умер. Я сделал все, чтобы он умер.

— Тогда родился ты?

— Можно и так сказать. Я постарался сделать так, чтобы он никогда больше не вернулся… Но ему всегда было плевать на мнение других. Он делал что хотел, и когда хотел. Я боялся, что однажды снова придет его время…

— А ты попробуй не разделять себя на я-он, прими его, он для тебя не чужой. Вы гораздо ближе, чем тебе хотелось бы, только протяни руку. Нельзя постоянно отвергать часть себя, потому что со временем он в тебе будет становиться только сильнее. Попробуй с ним просто поговорить. И договориться. Думаю, ты сумеешь это сделать.

Данин промолчал. Он всегда молчит, когда можно обойтись без слов.

Глава 17

Мне можно с чистой совестью становиться психотерапевтом. Утешать депрессивных управляющих и давать советы шизофреникам. Ах да, я еще должна вернуть деньги сумасшедшему дядьке, который покупал у Анны кристаллы с чертежами новейшего оружия.

И кому еще здесь надо психотерапевт??!

Меня терзают смутные сомненья, что надо поставить все точки над ё. А кто еще это может сделать, ну, кроме Анны, разумеется?

Номер Эриха я нашла быстро, правда, только после того, как долго искала СКО. Странные представления у Данина об Эрихе, честное слово. С голограммы на меня смотрел кто угодно, только не мой управляющий. Застывшие, ледяные черты лица, кроваво-красные глаза, весь его облик несет смерть и хаос. Эрих совершенно не такой! Хм, или я снова чего-то не знаю? И угораздило же меня влезть в их компанию! Я в шоке.

Эрих долго не принимал вызов, у меня сложилось впечатление, будто он смотрит на монитор в глубоком раздумье — брать или не брать? В итоге, его совесть (если она конечно есть) победила.

— Здравствуй, милая Таль! — Ага. Это он мне, надо полагать.

— Здравствуй, дорогой. Что ж ты не звонишь, не пишешь? — Так, надо куда-то девать сарказм, а то прикушу язык — отравлюсь.

— Ну-у, загулял немного, с кем не бывает?

— Это риторический вопрос?

— Местами. Я тебе говорил, что ты родилась на волшебной планете?

— Я и сама это знаю. — Буркнула я и посмотрела на него взглядом ласкового кузнечика. — Эрих, дорогой, у меня к тебе пара вопросов возникла. — Многозначительная пауза. — По делу.

— Какому? — Тут же заинтересовался он.

— Как понимать, что в меня стреляют из парализатора и требуют кристаллы с чертежами новейших бластеров?

— Может быть, обознались? — С надеждой уточнил он.

— Обознались, значит? — Прошипела я сквозь зубы. — И Анну тоже случайно приплели?

Он тихо выругался сквозь зубы на смеси четырех языков.

— Информативно. Но не по теме.

— Ну-у… понимаешь…

— Нет, не понимаю. Если бы понимала, что здесь происходит, я бы тебе не звонила! — Та-ак, вот кричать совсем не обязательно, а то еще голос сорву. Эрих аж присел от моего вопля. Надо держать себя в руках.

— Давай я тебе все расскажу, когда приеду? Это разговор не для фона.

— Эрих… Я не собираюсь ждать, пока ты приедешь и все мне объяснишь. Потому что я не желаю, чтобы в меня стреляли не только парализатором. И вообще, ты хоть раз на своей шкуре его испытал? Я тебе могу сказать, что приятного в этом очень мало. Я все еще хочу гулять по городу без сопровождения армии охранников. Я понятно объясняю? — Нежнейший голос, будто я его хочу не убить, а соблазнить. Мой дорогой управляющий снова выдал длинную сложноподчиненную фразу на тему моих прогулок по ночам, удовольствия и сложных отношениях между его мозгами и рядом предметов, которые с его мозгами творят такие странные вещи… Я с трудом сдержала прорывающийся наружу хохот. Эрих как всегда в своем репертуаре.

— Я прилечу первым же рейсом, — клятвенно пообещал он. — Так что буду максимум послезавтра. А до этого постарайся без надобности не выходить из дому.

— Я должна вернуть деньги тому дядьке. — Иначе его называть просто язык не поворачивался. — Он оплатил товар, но не получил его.

— Может, тебе проще отдать ему кристаллы?

— Ну и где я их возьму?

— В столике, — улыбнулся Эрих. На этот раз выругалась я, причем так заковыристо, что это белобрысое чудовище навострило уши и потянулось к блокноту.

— Эрих, а тебе не кажется, что торговать оружием — это немного невежливо?

— Ну-у, я никогда не рассматривал проблему с этой точки зрения. И вообще, невежливо — похищать существ без их согласия, все остальное — в пределах допустимого.

От такой железной мужской логики у меня опустились руки. Как с ним вообще общаться можно? Загадка, похлеще аномалии Пегаса.

— Жду тебя дома. Кстати, открытие Галереи через две недели, видишь, я управилась со всеми вопросами! — Я откровенно собой гордилась.

— Ага, знаю я, как ты управилась! — Рассмеялся Эрих. — Свалила все на плечи бедного Лит-ара!

— Ну-у, не совсем… там еще есть Данин и Данте… — На этот раз рассмеялась даже я.

— Таль, ты неисправима! Встретимся дома. — Он отключился.

Я сидела у зеркала и расчесывала волосы. Это занятие вообще действует на меня отрезвляюще. Особенно если я зла как легион демонов. А сейчас я была зла…

Эриха предстоит ждать еще целую вечность — до послезавтра. И до этого пытаться не выходить из дому, а для меня это пытка похлеще, чем пальцы в дверь.

Шелк, струящийся между зубцов гребня, провожу рукой по всей длине волос, ловлю пальцами прядь розового жемчуга. Отпускаю. Прядь вернулась на свое место, послушная, как вода. Еще раз провожу по волосам гребнем. И еще…

Интересно, о каком столике говорил Эрих?

У меня такое чувство, будто я живу на темпоральной бомбе. Друзья, наделенные сверхъестественными способностями, тетушка — торговка технологиями, даже художник, имеющий сверхсекретные сведения, умудрился оказаться в моем окружении. На фоне их волей-неволей начинаешь чувствовать себя как-то… странно. Что я вообще здесь делаю??!

Столик, надо найти столик…

Как оказалось, у меня в доме столиков… много, одним словом. Пришлось перерыть их все. Нужно признаться, от подобного досуга я была совсем не в восторге. Потому что в столиках я много чего нашла. Очень много.

Я сидела на широкой кровати, лично я ее определила как трех и более спальную. Передо мной на бледно-синем покрывале валялась горка самых разнообразных предметов. Блокнот, как положено, с бумажными страницами, совершенно неположенного объема. Я попыталась вникнуть в суть столбиков цифр, но, не зная кода — не сунься в воду; естественно, я ничего не поняла. Горсть кристаллов, думаю, на одном из них записаны искомые чертежи, а если еще внимательнее приглядеться, то не только они, но еще много чего интересного. Просто листы белоснежной бумаги, исписанные ровным почерком тетушки, нужно просмотреть. Красивая радужная ручка, я взяла ее просто потому, что она красивая. Коробка конфет. Длинный газовый шарфик темно-зеленого, почти изумрудного цвета, украшенный то ли просто кристаллами, то ли чем-то на порядок дороже, похожий на кусочек звездного неба. Еще одна горсть кристаллов, но на этот раз не хрустально-дымчатых, как все информационные, а странного бледно-красного цвета, никогда таких раньше не видела. Пара игральных костей, сделанных из странного материала, чем-то похожего на кость, приятного молочного цвета, четко вырезанные углубления. Несколько долговых расписок от непонятно кого, которого непонятно где искать. Не важно. Пара десятков банкнот по миллиону кредитов. Горсть алмазов. Здоровенный, внушающих уважение бластер, парализатор запредельной мощности, с десяток гранат, метательные кинжалы и тяжеленный двуручный меч. Горку всего этого добра украшали красивые серебряные часики, выполненные в виде открытого цветка, с браслетом в виде маленьких листочков. Настоящее произведение искусства, таким часикам надо стоять у меня в Галерее, а не пылиться в одном из многочисленных столиков.

Вид всего этого барахла прочно вогнал меня в ступор. Особенно эта маленькая кучка орудий убийства себе подобных. И это я нашла у себя дома. А если бы ЭТО нашел кто-то другой? Ладно, постановка вопроса немного неправильная. Что, если бы КТО-ТО сделал так, чтобы ЭТО нашли? Например, тот же дядька, обиженный в лучших чувствах? Все равно постановка вопроса мне не нравится. Тетушка мне не то что свинью подложила, я даже затрудняюсь определить масштабы учиненной мне пакости. И куда девать все это добро? Хм… Добро, да-а…

Смотрю на небесно-зеленый шарфик, пальцы сами перебирают сантиметр за сантиметром легчайшей ткани, время от времени натыкаются на «блестки». Надо все-таки поинтересоваться, что ж это такое, а то мало ли… А спросить можно у того же Лит-ара, думаю, он сможет определить, стекляшки это или что покруче. Ладно, не важно.

Дрэйю я не видела уже дня два, и даже в теории не представляю, где она может быть. Квартиру я обыскала всю, но на улицу она выйти не могла. Так что я просто предпочла не размышлять на тему, куда делась моя большая кошка.

Приходила домработница, теперь в доме царит противоестественный порядок, самой страшно здесь находиться. Да и вообще, в очередной раз на дворе глубокая ночь, а я до сих пор на ногах. А я себе обещала…

Я сложила найденное «богатство» в прикроватный столик, как и было — насыпом. В последнее время я перестала понимать, что, к демонам, здесь вообще происходит. То, что вокруг меня творятся странные вещи, я понимаю, но вот что я делаю в этом раскладе, мне до сих пор не ясно. И это не радует.

Высокие небеса смутно знакомого мира. Синие-синие, как самый глубокий океан. С россыпью полузнакомых созвездий, которые горят ярче единственной луны. Сижу где-то посреди ухоженного парка, на качелях. Вокруг — ни души, только ветер поет странные песни, запутавшись в зарослях сирени. Ухоженные клумбы с яркими, одурманивающими цветами, высокие деревья со странными, непривычно-зелеными листьями. Такое странное место. Ухоженное, будто над его созданием не один год кто-то трудился. Место, в которое кто-то вкладывал всю свою любовь. Место, смутно похожее на… что-то…

Я улыбнулась своим мыслям и далекому звездному небу, легко оттолкнулась ногами от земли. Да, я люблю качели. И маятники тоже. В них есть что-то завораживающее. И плавность бесконечного движения, и небо, которое то становится ближе, то отдаляется… Только я, мир вокруг меня и ночное небо над головой…

Она снова пришла незаметно. Вернее, я просто не хотела ее замечать. Высокая, статная, непередаваемо чувственная. Все та же женщина с короткими торчащими во все стороны волосами цвета розового жемчуга и темными провалами глаз. Сегодняшняя ночь украла их бесподобный фиолетовый цвет, взамен оставив лишь бесконечность ночи. Она села на соседние качели, удобно облокотилась об одну из перекладин, закинула правую пятку на левое колено; я немного озадачилась и пришла к выводу, что у нормальных людей ноги под таким углом не выгибаются. Она еще немного посмотрела в мою сторону. В полутьме ночи она выглядела богиней, сошедшей с небес. Только этот образ разрушила непонятно откуда возникшая в тонких белых пальцах сигарета. Женщина щелкнула когтистыми пальцами, поджигая сигарету. На краткое мгновение вспышка света озарила ее лицо. Огромные фиолетовые глаза были… обреченными? Нет, не то слово. А нужное я так и не смогла подобрать.

— Ну, я внимаю, — немного ехидный голос, глубокая затяжка сигаретой.

— Получается? — Тут же откликнулась я.

— Пока не очень, — она выдохнула в пустоту ночи струйку дыма и снова затянулась.

— Что с тобой происходит? — Негромко спросила я. Тогда, на поляне, она была совсем другой.

— А как ты думаешь? — Невесело улыбнулась она. — Разрываюсь на части…

— А толку?

— Никакого, — абсолютно честно призналась она, в очередной раз медленно затягиваясь сигаретой. Как для человека, который «разрывается на части», она выглядит слишком… спокойной, что ли? И уверенной в себе. И сильной. Не думаю, что я бы так смогла.

— Мы отвлеклись, — она констатирует факт. И выпускает очередную струйку дыма.

— От чего, если не секрет?

— От твоего подробного рассказа, что ты уже успела вычислить.

— Ну-у… вырисовывается довольно странная картина.

— Ах, картина…

— Данин пытается что-то замутить в обход Лит-ара, чему последний явно не рад, ибо считает Дана своим другом и стремится помочь. Пытается попутно выдурить информацию из Данте, но тот то ли сам не до конца в курсе дела, то ли просто считает выше своего достоинства обеспечивать Лит-ару крепкий сон. Теперь появляется дяденька за чертежами… Вот он меня беспокоит…

— Почему? — Улыбнулась женщина. Мне она напомнила учительницу, которая подсказывает любимому ученику, чтобы повысить ему оценку.

— Потому что как то… вовремя он появился. Когда во всей картине не хватало завершающего мазка, понимаешь? И если Анна торговала оружием и технологиями, то отослать ее отсюда могли только потому, что грядет какая-то крупная разборка, а одной из сторон не выгодно, чтобы она была в зоне досягаемости.

— Молодец! — Иронично похвалила меня женщина. — Ты сама обо всем догадалась. Как ты определила роль Лит-ара?

— Он еще думает, вмешиваться во все это или постоять в сторонке. Эриха отправили в отпуск не просто так, как мне кажется.

— Правильно кажется. Теперь надо немного подождать, пока Данин не определится с ипостасью…

— Это ты о чем?

— Милая, он сам заварил эту кашу. И скоро будет кровавая баня. Дану надо выбрать, останется ли он здесь и будет стоять до конца, или навострит лыжи и смоется от греха подальше.

— Что еще за кровавая баня?! — Искренне ужаснулась я.

— Ну-у…

— Ладно, причина?

— Кроме банальных расчетов аналитиков, которые решили, что Атин полностью беззащитен и постепенно приходит в упадок? Кроме политических мотивов и огромной экономической выгоды в перспективе? Кроме еще целого вороха причин это банальная месть.

— Спустя двести лет?!

— Ты же знаешь, «месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным».

— Но два века — это уже слишком!

— Что ты! Дай темному два века — и посмотри на результаты! Бьюсь об заклад, от Системы в лучшем случае останется только радиоактивное облако.

— Ты мне одно скажи, какую роль во всем этом играю я?

— Ты всего лишь катализатор… — Улыбнулась женщина и растаяла, как дым ее сигарет…

Глава 18

Я проснулась со странным чувством, будто не ложилась спать вовсе. Резко села на кровати. Широко открытые глаза, растрепанные волосы — и непередаваемое выражение лица, будто просмотрела увлекательный порнофильм. Да-а, ну и приснилось же!

А если предположить, что не приснилось? Ведь прошлая встреча с этой женщиной была… не менее познавательной. Хоть и тоже приснилась. Интересно получается…

Получается, без меня Данин не решился бы на всю эту авантюру. Или смертоубийство, что ближе к истине. Осталось определить, каким образом я его спровоцировала? Не одним же своим появлением, в самом деле? Думай, Таллин, думай, иногда это полезно…

Так. Расклад примерно следующий. Я не в курсе, что именно затеял Данин, и тем более не в курсе, на когда назначен этот номер. Но Лит-ар тоже не в курсе. Вроде бы. Эрих и Данте заодно с Даном (интересно, у них-то какой интерес?). Минус Анна. Сначала отсылают ее, потом назначают дату начала всей катавасии. И я в жизни не поверю, что: во-первых, Лит-ар в этом не участвовал, во-вторых, это не связано с ее «левым заработком». То есть, кому-то было сильно выгодно, чтобы ее постоянные покупатели неожиданно и внезапно остались без «поддержки». Потом появляюсь я. Знаменательное событие, не так ли? С этого момента события срываются с привязи. Если сначала Дан использовал втихую Лит-ара, то потом мой спонсор только путался под ногами. Тем более, невозможно долго использовать втемную главу межзвездной корпорации, слишком велика вероятность, что он обо всем догадается и начнет корректировать события по своему вкусу. И еще я в жизни не поверю, что Данин, став дизайнером, полностью отошел от дел.

Ах да, с моим появлением Лит-ар перестал обращать внимание на что-либо кроме своей компании и меня. В это время Эрих летит на К'авен-дор-ти, и что-то мне подсказывает, если бы не статуэтки, этот белобрысый интриган придумал бы что-то еще. Интересно, о чем он там договаривается, и что еще я не учла?

Эрих выдал чек для Данте (небось, предварительно он имел долгий и содержательный разговор с Данином). В свою очередь Данте знает что-то сверхсекретное и сверхважное для планов Дана. Что? И зачем мне скармливали строго отмеренные дозы информации? Хм… Это уже другой вопрос. Из серии риторических.

Пойдем дальше. Если отбросить вариант мести, что мы видим? Атин. Ну да. Одна из самых богатых планет Содружества, с развитой торговлей всем понемногу с практически всеми обитаемыми системами. На спутниках есть несколько крупных и очень засекреченных НИИ. Именно с их подачи отправили исследовательский корабль в туманность Весов. Вместе с Анной. Жаль, я не была близко знакома с ее капитаном, тогда можно было точно определить, замешан ли он в этом бардаке или нет. Дальше… Интересно, а тот мальчишка имеет к ним отношение? Стоп. У меня мания преследования.

Интересная схема получается (когда и откуда я достала блокнот и ручку — загадка даже для меня). Я удивленно-иронично смотрела на исписанный листок. Прямо «теория заговора»! А если учесть количество вовлеченных в это мероприятие сил, Данином остается только восхищаться! Это ж надо заставить такую прорву народу плясать под свою дудку, да еще так, чтобы никто ничего не заподозрил! Это же шедевр игры! Я в восторге.

Так. Дальше. Чем это мероприятие грозит лично мне? Наверное, этот вопрос стоило поставить первым на повестку дня. Но, к сожалению, ответить на него я не могу, слишком мало информации. А по поводу «кровавой бани»… уверена, что я что-нибудь придумаю. По ходу дела. Да-да-да. Кстати, нужно больше времени нужно проводить с Данином, авось он сам мне подкинет немного информации? Чисто случайно… А я подумаю…

Ну да, а демоны — милые и приятные в общении существа.

В мозгу медленно, но верно вызревал План (он же вражеский коварный замысел на предмет выведывания особо бесценной информации).

— Дрэйя!! — Во весь голос позвала я. И плевать, что ее два дня не было дома. Мне она нужна. Сейчас.

Как ни странно, она появилась. Плавно спустилась по лестнице со второго этажа, как ни в чем не бывало.

— Ну и где это ты была? — Задала я риторический вопрос. Естественно, мне она ничего не расскажет. Правда ведь, кошка? Она сложила голову мне на колени, подставила погладить носик, что-то тихо замурлыкала. За окном шел дождь, мелкий и серый, мой первый дождь на Атине.

Мы сидели у огромного окна, смотрели на дождь. Частые капли срывались с низких небес и падали на нижние уровни, все тянулись к земле. Срывались с карнизов и крыш, и все падали и падали. Тихий шорох бесконечности дождя. Как можно сосчитать все капли? Или все песчинки на морском берегу? Или все галактики во Вселенной? Как можно измерить глубину чужих глаз?

Я просто наслаждалась. Мерным шорохом капель за тончайшим стеклом. Вспоминала бесконечные пляжи Земли-1, ласковое солнечное тепло, прохладную, немного соленую воду, свежий ветер в лицо. И солнечно-желтый, яркий и жаркий песок. Нигде больше я не видела ничего подобного. Я просто этими воспоминаниями, этим дождливым днем и этим волшебным миром.

Говорят, нельзя жить одними воспоминаниями. Конечно, определенная доля здравого смысла в этом есть. Одними воспоминаниями долго жив не будешь. Всем нужны свежие эмоции, чтобы поддерживать горящий внутри огонь. Вот только без воспоминаний совсем плохо. Если отобрать у меня память обо всех путешествиях, знакомствах, обо всем увиденном или услышанном ранее, я просто перестану быть собой. Или стану другой. Или просто перестану быть.

А сейчас я просто наслаждаюсь покоем. И тишиной. Идеально. Дождь. Кошка. Тишина…

Из состояния полудремы меня выдернул звонок в дверь. Странно, но сегодня я никого не ждала. Потому что именно сегодня мне никто не нужен.

Только этот «никто» об этом не знал…

— Эрих! — Я как пиявка вцепилась в него и в ближайшем будущем отцепляться не собиралась. Как же я скучала по этому красноглазому интригану!

Мы стояли в обнимку под дождем и никак не могли оторваться друг от друга. Оказывается, так здорово, когда тебя поднимают на руки и кружат… А вокруг — ливень. Так красиво! В итоге я не удержалась и чмокнула Эриха в кончик носа. Он засмеялся.

— Боги Перекрестка, Таллин, как же я по тебе скучал! — Он смотрел мне в глаза и буквально сиял.

— Ага! Пошли в дом, а то дружно простудимся, и нам придется лечиться вареньем! А на открытие Галереи заявимся с красными носами! — Эрих развеселился окончательно, я представила его с носом под цвет глаз… и дико расхохоталась. Зато стильно получится, да.

С нас двоих ручьями стекала вода. А Эрих почему-то сегодня надел темно-красное, никогда раньше он не носил этот цвет.

— Таль, поговорим за глинтвейном? — Он деловито прошел в кухню, а я поднялась в спальню, переоделась и даже захватила халат для этого чудовища.

Из кухни доносились дивные ароматы. Каким-то чудом, не иначе, Эрих успел накрыть на стол обед, приготовить глинтвейн и накормил Дрэйю. К моему удивлению, моя кошка сегодня его не игнорировала, и даже не пыталась съесть, просто улыбалась ему одними глазами. Наверное, она тоже по нему скучала.

— Присаживайся, — Эрих указал на свободный стул, я протянула ему халат и уселась, уютно поджав под себя ноги. Он сбежал в ванную, переоделся и вернулся, как только я насыпала по тарелкам обед.

Мне показалось, что мы дома. И я, и он, и даже моя кошка. Дома…

— Ешь, дорогой, ты проголодался, — я разлила по стаканам сок.

— Кто бы говорил! Сама еще даже не завтракала! — Невнятно пробурчал Эрих с набитым ртом. Тоже мне, ясновидящий нашелся!

— Как тебе К'авен-дор-ти?

— Волшебно! Никогда не думал, что бывают настолько красивые планеты!

— Где ты успел побывать?

— О-о! Везде! — Честно признался мой управляющий. — Начал прогулку с Потерянного континента, потом по всем музеям, выставкам, даже на концерт в Д'авен-тор попал!

— Хм… — Признаюсь, меня начала удушать жаба. Я ни разу не попала на концерт в знаменитый концерт-холл. — И кто там сейчас выступает?

— Ты не поверишь, но сейчас в оперном зале выступают барды… — Эрих вовсю пытался не рассмеяться, глядя на мое выражение лица.

— О-ооо! — Это все, что я могла сказать.

— Вот и я так подумал! Кстати, я пригласил того барда на открытие Галереи.

— ??! Что ты сделал?! Да как ты мог пригласить на открытие моей Галереи какого-то паршивого барда, не посоветовавшись со мной??! — Я была вне себя от бешенства.

— Начнем с того, что я же его не петь туда пригласил. Да и вообще, не нервничай так, морщины появятся.

— В таком случае, что он здесь делать будет?

— Прям здесь? — Засомневался Эрих. — Не знаю. Но на открытие я его пригласил как гостя. Пусть посмотрит выставку, уверен, ему понравится. И вообще, Таллин, не будь злюкой! Тем более, у него волшебный голос. И он идеально вписался бы в твою программу развлечений.

— Эрих, дорогой. А откуда ты так точно знаешь, что мы запланировали, а?

— Милая, повторяю в очередной раз! Если я был в отпуске, это еще не означает, что я был полностью изолирован от общества!

— Ладно. Теперь поговорим об «обществе», — я наконец-то вспомнила, чего ради он здесь. Конечно, кроме того, что пришел пожаловаться на не вовремя прерванный отпуск.

— Поговорим, — покладисто согласился этот интриган. Я зарычала. — Милая, открой секрет, куда ты дела тот небольшой склад, а? — И тут Эрих понял, как крупно он попал. Проговорился, красавец. Мои глаза выразительно округлились, темнея. В них читалась Мысль!

— Дрэйя! Показывай немедленно этот демонов арсенал! — Моя кошка прижала уши к голове и встопорщила усы. Плавали, знаем. Зашипела. Это на меня!!! — Не убедительно! — Авторитетно заявила я и зарычала в ответ. — Веди немедленно!

Эрих сидел на стуле и постигал всю глубину Провала. Ну и изображал памятник себе, куда ж без этого. Вернулась я часа через пол.

С ошалевшими глазами. Зрелище достойно кисти Данте. Хотя, лично меня зрелище тетушкиного «тайника» искренне умилило. Да-а, столько оружия в одном месте я не видела за всю свою сознательную жизнь. И это с учетом того, что очень часто я не могла толком понять, что именно я вижу. Скорее всего, это были пробные образцы новых разработок. Эрих задумчиво смотрел в одну точку. Интересно…

— Я слушаю, — интонация тщательно скопирована у той леди из снов. Получилось!

— Ну-у…

— Мы остановились на вопросе на миллион кредитов: «Кто и почему отослал Анну»? Варианты ответов выдать или ты сам справишься? — Он посмотрел на меня так, что лучше бы я сама удавилась. На месте. Не отходя от кассы.

— Хорошо, Таллин. Тогда у меня встречный вопрос: зачем тебе все это?

— Намекаешь на то, что меньше знаешь — лучше спишь?

— Именно.

— Дорогой мой Эрих, а теперь представь себя на моем месте. Когда все вокруг играют в увлекательную игру. А тебя не пригласили. И еще тонко намекнули, что если бы не ты — до этой игры вообще никто не додумался бы!

— И кто ж это тебе такие тонкие намеки делает?!

— Не уходи от ответа!

— По-моему, то же самое пытаешься сделать ты!

— И у меня получается, заметь! Потому что сегодня вопросы задаю я, а ты — отвечаешь! — Я победно показала кончики клыков.

— Ладно, сдаюсь! Идея отослать Анну целиком и полностью принадлежала мне. Потому что я боялся, как бы с ней не случилось чего. У тебя, как и твоей тетушки, вредная привычка: совать свой нос везде, куда не просят. Теперь тебе все ясно?!

— Кроме одного. Неужели все это никак не связано с ее «заработком»?

— Ну-у, в некотором роде, конечно, связано. Тебе говорит что-нибудь название Аллера? По глазам вижу, что говорит, — тяжко вздохнул Эрих.

— Ну да, Аллера — звездная система, пять планет вращаются вокруг янтарной звезды класса G 3, четыре из них заселены, мертвые спутники, находится все это неподалеку от Системы. Я бывала на Аллере-2, ничего особенного.

— А теперь припомни курсы геополитики в условиях нашей Галактики. Помнишь, что там пишут об Атине и Аллере?

— Да, непримиримые враги. Конечно, это в вольном переводе, если выжать смысл из пятидесяти страниц текста.

— Хорошая девочка! Я в тебе не сомневался. Так вот, Анна имела некоторые дела с некоторыми лицами на Аллере…

— Контакт длился некоторое время и несколько мешал планам Данина. Ты абсолютно не умеешь играть словами!

— Но я быстро учусь! Так вот, Данин решил стравить сначала Землю-1 и Аллеру…

— Но они же союзники!

— Эх, девочка, тебе еще учиться и учиться. Принцип «разделяй и властвуй», тебе это о чем-то говорит? Молодец, девочка, вижу, что говорит! А теперь представь, как все замечательно получится: Земля и Аллера в руинах, а Атин вроде как и не при чем. Замечательно все получается, видишь?

— А если не выйдет?

— Смеешься? — Удивленно переспросил Эрих. — Чтобы после стольких лет подготовки что-то сорвалось? Вряд ли.

— А Атин здесь каким боком? — В его глазах читалось «бедная, глупая, маленькая девочка, зачем ты мешаешь взрослым играться»?

— Видишь ли, Таль, Дан-ин в своем роде — просто гений. Ты же в курсе, кем он был раньше? Ну да, о чем я спрашиваю? Ты его должна знать лучше, чем мы все вместе взятые. Так вот он подкинул нам замечательную идею. Атин и Аллера время от времени меняются шпионами, и не делай такие удивленные глаза, будто ты не знала. Что, действительно не знала? Не удивляйся, милая, наши правители — такие затейники! Так вот, один из «шпионов» подробно расскажет своему начальству, что идея, вернее, сам процесс натравливания Аллеры на Землю принадлежал правительству Атина. Тогда, сама понимаешь, объединенные силы двух звездных систем выдвинутся в сторону нашей системы…

— Что?! Да вы в своем уме??! Атин уничтожат!

— А вот и нет, — усмехнулся Эрих. Сейчас он был таким, как на голограмме Данина — безжалостный убийца. — Поэтому отослали Анну. Без ее технологий у них нет шансов. А у нас есть Дан-ин, технологии и поддержка «теневой коалиции».

— Кого?!

— Скажем так, общество недовольных монополией Системы на редкоземельные металлы, ну и еще кое-чем, по мелочи.

— Но Система — центр, столица Содружества!

— Она стала зарываться! Потому что слишком долго все жили в мире. С такими темпами, скоро весь наш привычный мир рухнет, Содружество развалится, а сами планеты скатятся до средневековья!

— Ты бредишь, Эрих!

— Это прогнозы лучших аналитиков не только Атина, но и Системы. Лучших специалистов отыскивали по всей галактике, чтобы составить точный прогноз. Все на этом сошлись, вот только эти исследования быстро засекретили. Очень быстро… сама понимаешь, подобные знания не стоит распространять. Они и так широко распространены в узких кругах.

— Но только на уровне сплетен, не так ли? Их никто не принимает всерьез?

— Ничего, скоро примут. Зря я, что ли, столько в отпуске был? — Он улыбнулся, не разжимая губ, а мне показались острые кончики клыков. Это все не вовремя разбушевавшееся воображение…

Я встала со стула, сходила в спальню и принесла миллионную кредитку, как и договаривались. Мой управляющий в недоумении смотрел то на меня, то на деньги, и никак не мог понять, какая блажь посетила меня на этот раз.

— Твой миллион! Ты выиграл, ответив на мои вопросы. Как помнишь, до миллиона мы успешно добрались. Или тебе еще парочку накинуть за дополнительную информацию?

Он прошипел что-то невнятное, но деньги сунул в карман. Я оскалила клыки.

— Эрих, а что ты забыл в этой авантюре?

— Точно подмечено, Таль. Это именно авантюра. Мы дадим человечеству шанс.

— Ты сам в это веришь, дорогой? Вас просто прирежут, как бешеных псов!

— Издеваешься, — лениво протянул он, залпом допивая глинтвейн. — Милая, запомни, оставлять следы, указывающие на тебя — дурной тон! — Он встал и, не попрощавшись, ушел.

Просто растворился за дверью, растаял в крупных каплях дождя. Но я точно знала, что это только начало…

Глава 19

Болит голова, хотя нет, не болит, а скорее гудит, желудок дарит невероятные ощущения, почти как при перегрузке в 3 G, было чем, меня бы точно стошнило. Ах да, еще перед глазами время от времени проплывают странные блики, и я никак не могу оторвать голову от подушки.

А все это только потому, что я вчера соизволила напиться. Впервые в жизни я толком напилась. До синих соплей, зеленых чертей, в дым, до волосатых гоблинов — нужное подчеркнуть. А сегодня я в полной мере наблюдала то, что знающие люди и нелюди называют красивым словом «похмелье». И все это от лишнего количества ненужной информации, любезно предоставленной Эрихом. Это беловолосое чудовище нужно казнить. Что поделать, сегодня я не склонна к милосердию.

Итак, вчера у нас было… вчера. А на сегодня у меня много чего запланировано. Например, встреча с тем дядькой, с целью отдать ему кристалл с чертежами. Более-менее я разобралась в этих демоновых кристаллах, так что если придут еще желающие, разберусь.

Да, вчера я приняла важное решение. Правда, не знаю, такое уж оно важное, как мне хочется, но… Вмешиваться я не стану. Это не моя игра. Так что пусть мальчики развлекутся в свое удовольствие, а потом придет моя очередь. Что-то с подобным размахом не гарантирую, но развлекутся все. Да и вообще, нужно будет придумать что-то поспокойнее, а то недолюбливаю я игры с девизом «кто первый умер, тот и проиграл»! Игры на выживание — явно не мой конек.

А пока главное — пережить эту мясорубку. Или у моих мальчиков есть другое определение для этой игры? Нужно хоть название узнать, а то так даже не интересно.

Я выпила пару таблеток, закусила полулитрами стандартной Н2О, и принялась активно оглядываться. Такое впечатление, будто по моему дому проскакало племя диких бегемотов. И что это я вчера творила, интересно знать?

…Воспоминания приходят медленно, лениво, сами собой. Я сижу у окна, пью вино, подаренное одним из прошлых поклонников. Потом этого показалось мало. Одна мысль в голове: «Не вмешивайся»! Она настолько настойчива, что кажется чужой. И кто-то кричит, разрывается, надрывается в моей голове. «Не вмешивайся»!!! И я стараюсь заглушить этот крик. До такой степени, чтобы вокруг снова стало тихо. Чтобы этот голос навсегда оставил меня и больше не вмешивался в мои сны. «Не вмешивайся»!!! За меня все давно решили. Да, катализатор запустил цепь нужных реакций, а сам растворился, распался, осыпался на дно. Мелкой, ничего не значащей фигурой красивой куклы, номинальной хозяйки Галереи. Лишили права голоса и права выбора. Поэтому так кричит тот голос, который внутри. И его нужно прикрутить. Заглушить. Выключить. Чтобы не было больше так больно и обидно…

А шороху наводила Дрэйя, вовсе не я. Не думаю, что полтора литра алкоголесодержащих напитков способны довести меня до невменяемости. Ладно, ничего страшного, сегодня приходит домработница, так что нужно как можно скорее сбегать из дому. Ненавижу уборку.

Я собралась в рекордно сжатые сроки и выскочила из дому.

Два солнца гуляют по уровням моего мира, озаряют башни и шпили, играют бликами на витражах соседних домов. Мой мир похож на красивую игрушку, самый лучший мир во всей галактике… Я гуляю по уровням, скольжу вслед за солнцами, ловлю кончиками пальцев ветер, смотрю на свое отражение в бесконечных высоких окнах.

Сегодня я иду к фонтану и мечтаю встретить того мальчишку со странным цветом волос, услышать его песни, снова хочу увидеть мир его глазами.

И Даниэль был там. Возле фонтана, в котором отражается вся красота моего мира. Этот мальчишка с глазами цвета безлунной ночи снова пел. Его музыканты стояли рядом, вплетали музыку в ветер, в птичьи крики, в сам воздух этого мира.

А я слушала. И видела…

…Она снова танцует под небесами чужого мира. Длинные золотые волосы кажутся живыми, настолько точно они передают ее движения, ее настроение, ее чувства. Бездонно-черные глаза смотрят куда угодно, только не в небо. Странное, чужое небо совершенно ненужного ей Мира. Она считает недостойной ту зависть, которая появляется каждый раз, стоит ей только поднять глаза. Потому что небо принадлежит мне. А ей досталось мое сердце. Навсегда…

…Она не желает понять, до какой степени мне больно, когда она смотрит на мои крылья. Потому что ее я люблю больше жизни, но не могу разделить небо на двоих. Я бы отдал жизнь ради нее, но… я не могу отдать ей крылья. Это не в моей власти. Зато в моей власти магия, доставшаяся от отца. И я смогу сделать ей подарок. Прощальный? Наверное. Потому что наконец-то она соизволила определить роль того, кто ее у меня отобрал. И он станет ее мужем. А я… я подарю ей крылья — или отрекусь от своих…

…Она впервые почувствовала ту свободу, к которой привык я. Я сумел подарить ей небо. Она впервые расправила воздушные крылья и оттолкнулась от земли. Никогда не видел никого более совершенного. Ее полет больше похож на танец с ветрами, чем на банальное перемещение по воздуху в заданном направлении. Она смеется. Радостно, счастливо, почти так, когда она со своим… да, уже почти мужем. Только это я исполнил ее мечту. Я, а не он…

…Наконец-то я ее отдаю. Пока — только замуж. Она сияет, и сегодня она — самое совершенное существо на Перекрестке. Моя богиня. Моя золотоволосая леди-оборотень. И я не жалею, что теперь она с ним. Его она любит не сильнее, но иначе, и с этим мне придется смириться. Он сумеет ее защитить от всего на свете, в том числе, и от нее самой. Потому что только я и он знаем, почему она просыпается в слезах посреди ночи. Только я и он знаем, как заставить ее смеяться, когда на душе скребут кошки. Я отдаю ее великому воину и прекрасному магу, главе одного из самых могущественных кланов. И сегодня я желаю ей счастья. Потому что ей принадлежит мое сердце. Навсегда…

Мне хотелось кричать. А слезы сами текли из глаз. Его песня, та, которую слышали все, не имела ничего общего с теми видениями, что Даниэль отпустил на волю. Интересно, на что он надеется? На то, что она услышит и вернется? Или, может быть, что ей передадут его слова? Золотоволосая леди-оборотень разбила его сердце…

Он первым заметил меня, приветственно взмахнул рукой. Я не выдержала и подошла к нему. Мальчишка неспеша паковал инструменты.

— Ты уверен, что эти песни о твоей сестре? — Совершенно бестактно поинтересовалась я. — Она больше похожа на твою женщину.

— О нет, милая леди, это больше похоже на то, что у тебя нет и не было родного брата, — усмехнулся он. — Понимаешь, мы родились вместе, вместе выросли, вместе путешествовали по мирам. Я знаю ее лучше, чем себя. Родители еще постоянно шутили на эту тему, что придется нас каким-то образом отдирать друг от друга, а то ходим как приклеенные.

— Ага. Отодрали. Только метод какой-то радикальный.

— Ничего. Зато мелкую отдали в хорошие лапы!

— Как ее зовут? — У меня перед глазами все еще стояла леди-оборотень, расправляющая за спиной прозрачные воздушные крылья. Совершенство во плоти.

— Даори, — тепло улыбнулся мальчишка. — Моя любимая единственная сестренка.

— Это плохо, что единственная?

— Не знаю. Родители сказали, что пока от нас не избавятся, других детей заводить не станут, — Даниэль все больше веселел. — И что-то мне подсказывает, что сестренок я еще долго не дождусь!

— Почему это?

— Потому что у нас наследственность плохая! Сестренка слишком похожа на маму и бабушку. Они полюбили с первого взгляда — и до конца жизни. А вот мой драгоценный родитель решил сделать мамочке предложение в возрасте пару тысяч. Вот отсюда я и делаю выводы! — Мальчишка рассмеялся, гладя на мое ошарашенное лицо. — Так что в ближайшем будущем мне грозит стать дядей, но никак не дважды братом.

— Странные у тебя рассуждения.

— Это еще ничего! Ты бы слышала Даори!

— Познакомь нас?

— Может, сначала сами толком познакомимся? — Внес Даниэль конструктивное предложение. — А потом видно будет.

— Мое имя Таллин.

— А не Таллинэль?

— Нет, с чего ты взял?

— Прости, показалось, — мальчишка отвел от меня проказливый взгляд.

— Знаешь что, приходи на открытие Галереи. Я тебя приглашаю.

— Точно-точно, я-то думал, где я о тебе слышал?! Об открытии Галереи трубят по всем каналам, включая межзвездные, так что, боюсь, мест всем желающим не хватит.

— Но тебе-то хватит, — улыбнулась я. — Можешь брать с собой кого хочешь. Ты будешь желанным гостем.

— Тогда до свиданья?

— До свидания, Даниэль, — я улыбалась вслед уходящему мальчишке. Не хотелось знать ни куда он спешит, ни придет ли он на открытие моей Галереи. Мне было спокойно от одной мысли, что где-то в этом мире есть восторженный мальчишка, преданный своей богине, которая по странному стечению обстоятельств приходится ему сестрой.

Ах да, я еще куда-то собиралась. Вспомнить бы куда, было бы совсем замечательно. К Данину, точно. Я же решила проводить с ним больше времени. Так что…

Я шла по уровням Атина, летала где-то в облаках, вспоминала небеса Земли-1. Я скучаю по ним, и по океану. И даже по желтому солнцу в синем небе…

Дверь в апартаменты Данина была открыта. То ли он кого-то ждал, то ли к нему приходили «гости». Не люблю открытые двери…

Как оказалось, я была дважды неправа. Данин всего лишь «немного заигрался». Вместе с моим дорогим управляющим. Когда они в таком состоянии, об открытой двери они вспомнят только при условии, что через эту самую дверь влезет какой-то экзотичный монстр.

— Тихие игры под боком у спящих людей… Каждое утро, пока в доме спят даже мыши… — Данин и Эрих сидели на шикарном пушистом ковре, Дан мурлыкал под нос мелодичную песенку. По ходу дела мои милые друзья были сильно заняты сборкой миниатюрной ядерной бомбы. Интересно, откуда взялся для нее корпус? Их уже лет десять как не выпускают…

— Мальчики знают, что нужно все делать скорей… И мальчики делают все по возможности тише… — Закончила я куплет песенки вместо Дана и стала удивленно рассматривать наглядный пример того, чему учат в кружке «умелые ручки».

Мальчики не впечатлились моим появлением: на меня мгновенно уставились два бластера. Я даже испугаться не успела, просто удивленно посмотрела на это безобразие и с ногами забралась в кресло.

— Привет, Таллин! Какими ветрами? — Кажется, Дан не слишком удивился.

— Здравствуй-здравствуй, дорогой. И тебе привет, Эрих. Не думала застать тебя у Дана. Кстати, что это вы такое занимательное мастерите? Надеюсь, не подарок на открытие Галереи?

— Не надейся! Это мне немного позже пригодится, а сейчас времени много, можно заняться. Навыки перепроверить, а то за двести лет много чего забыться может… — Дан задумчиво ковырял какие-то проводки.

— Лучше б ты чем полезным занялся! Кстати, тебе имя Даниэль ни о чем не говорит?

— Это тот ученый с Атиса?

— Точно-точно, — вмешался Эрих, — который вместе с Уотерс межпланетный телепорт изобрел.

— Нет, это музыкант у фонтана… А что за межпланетный телепорт?

— Эта разработка по военному ведомству проходит, лет сто назад изобрели, такая полезная штуковина оказалась! — Эрих вел себя как восторженный мальчишка. Теперь я поняла: главное дать мужчине правильную игрушку — и о нем можно забыть. Только не предполагала, что «правильной игрушкой» для Эриха окажется все это…

— Эрих, дорогой, а откуда ты все это знаешь? Кажется, простым смертным эти сведения недоступны. — Заулыбалась я.

— Да рассказал кто-то… Военные тайны рано или поздно умудряются разболтать…

— А, ну да… Таллин, зайди позже, а? У нас еще работы непочатый край. — Данин наконец-то вышел из состояния полутранса. Вроде бы сидит здесь, но все равно витает где-то в облаках.

Я пожала плечами и ушла, закрыв за собой дверь, а то эти двое в работе — зрелище не для слабонервных. Да и вообще, мало ли кто к ним зайти может. А если перед этим позвонят — больше шансов на то, что Дан успеет спрятать свои игрушки. Хоть частично.

Кстати, я забыла спросить у Эриха о тех странных кристаллах, которые я нашла в столике. Я их даже открыть не смогла. А, ладно, не в последний раз видимся…

— Таллин! — Голос Лит-ара вмешался в мои мысли и перевернул все с ног на голову. Я стала активно оглядываться. Его Великолепие мчался ко мне со скоростью боевого крейсера.

— Привет, Лит-ар! К чему такая спешка? — Я подождала, пока он догонит меня, и пошла дальше, все так же прогулочным шагом.

— Ты не хочешь слетать на Землю-1? — С места в карьер начал мужчина.

— Извини, мой ясный, но у меня открытие Галереи на следующей неделе. Так что на Землю-1 я не успею при всем желании. До нее лететь три дня в один конец…

— Я что-то говорил о полете на корабле? — Я подняла на него задумчивый взгляд. Лит-ар влюблено пялился на мою грудь. Н-да…

— А о чем ты говорил?

— Конечно о телепорте! — Праведно возмутился он. — Видишь ли, Таль, я не всегда могу себе позволить долгие межзвездные путешествия.

— Поэтому пользуешься военной техникой? Особо засекреченной?

— О боги! Таль!

— Теперь я знаю, кто занимается «просвещением» Эриха!

— Ты невыносима! — Лит-ар подхватил меня на руки и принялся целовать.

— С ума сошел?! — Возмутилась я. Вокруг нас уже начали собираться зрители. — Когда вылетаем?

— Так ты согласна?!

— Я обожаю Первую Землю. И с удовольствием слетаю туда на выходные. И с особым удовольствием буду там с тобой!

— В таком случае, собирай все самое необходимое — и в путь! Земля-1 ждет!

Ко мне домой мы добрались почти на крыльях. Я сходу принялась паковать чемодан. Получалось плохо. Потому что взять с собой весь шкаф не получилось чисто физически.

Лит-ар с интересом наблюдал за моей бурной деятельностью, молча. Я время от времени косилась на него в полном восторге. Надо же, он не мешает мне собираться! Да ему цены нет!

В итоге я собрала свой Самый Большой Чемодан и осталась полностью довольна. Лит-ар что-то шаманил в дебрях кухни. Дрэйя с интересом за нами наблюдала.

Его Великолепие вышел из кухни с двумя чашками чая, с неподдельным интересом осмотрел мой чемодан.

— Таль, мы летим на Землю только на выходные. — Ехидно заметил он.

— Ну да. А если дождь пойдет? Или снег? Или мы пойдем в Оперу? Я же не могу заявиться на Землю некрасивой!

— Милая, твоя логика несколько хромает. Дай-ка я посмотрю, что ты взяла, — Лит-ар сунул свой нос в мой чемодан. И я даже не возмущалась, глядя, как он выкладывает обратно в шифоньер мои вещи. От такой непроходимой наглости у меня язык отнялся.

— Если тебе понадобится что-то еще, мы купим это на Земле. — Объяснил мне политику партии мой ясный лорд. Я просияла. Покупки на Земле!!!

Стоит ли уточнять, что все мои пожитки влезли в походную сумку? Ту самую, с которой я езжу на два дня в гости к Эллис?

— Я готова. Поехали, Лит-ар.

Глава 20

Первая Земля. Рай для туристов и прочих, кого интересует история, археология, архитектура и искусство. Столица Содружества Миров. Плавающие высоко в атмосфере острова-города, и зеленые ковры джунглей и смешанных лесов по планете. Океаны с самой синей водой, что мне доводилось видеть. Бесконечность пляжей и золото солнца в синем небе… Земля-1, прекрасный мир, колыбель человечества, если верить легендам и паре тонн старых костей.

Мы прибыли в самый дорогой отель, иначе Лит-ар так и не научился. Нужно посоветовать ему взять пару уроков у Данте. Конечно, я уже пару раз бывала на Земле, но не здесь. Величие самого здания отеля потрясала, оно было больше похоже на один из шедевров древней архитектуры; игра света в витражах окон завораживала, ровно как количество живых цветов. Лично у меня сложилось впечатление, что летающие города решили превратить в филиал наземных джунглей. Хорошо, признаюсь, мне безумно понравилось. Я души не чаю в живых цветах, тех самых, которые в горшочках и растут со скоростью сорняков.

Наш номер стоит отдельного разговора. Не знаю как Лит-ар, но я не привыкла к подобной роскоши. Все-таки, не люблю гостиничные номера: кто бы их ни делал, они все равно остаются какими-то одинаковыми. Но Лит-ар явно так не считал, поэтому и приволок меня сюда. Вид из огромных окон открывался просто восхитительный: гостиница находилась на самом краю одного из летающих островов. Я видела зеленые джунгли практически под ногами, синеву неба повсюду, золото единственного солнца. Нет ничего прекраснее этого мира, ничего и нигде.

Похоже, Лит-ар целиком и полностью разделял мое мнение, потому что тоже подошел к окну и долго смотрел вдаль. Я не променяла бы этот момент на все сокровища Атина. Потому что в кои-то веки мы были едины в своем порыве. Снова — и навсегда.

— Таль, милая, у меня через пару часов встреча запланирована, поможешь мне одеться? — Лит-ар наконец-то отлип от окна и обратил внимание на меня.

— Но ты и так прекрасно одет, — я окинула его придирчивым взглядом.

— Ты же не серьезно думаешь, что это надолго? — Он подошел ко мне и принялся расстегивать пуговицы на моем пиджаке.

— Уже не думаю, — честно призналась я и принялась его целовать.

На встречу Лит-ар опаздывал. А я лежала на огромной кровати, раскинув в стороны руки, спокойная и уставшая, и чувствовала, как во мне рождается новая жизнь. Лит-ар долго и задумчиво смотрел на мою немного потерянную мордашку.

— Ничего не планируй на следующие выходные, — посоветовал он, завязывая галстук.

— Здрасьте пожалуйста! У меня в субботу открытие Галереи! — Праведно возмутилась я. — Что ты еще задумал?!

— Я собираюсь на тебе жениться, — невозмутимо объяснил этот сияющий тип. — Предложение по все форме делать? — Деловито уточнил он. У меня мозги отказывались переваривать свалившуюся на них информацию.

— Делать, только немного позже. Сейчас ты опаздываешь. Как долго тебя не будет? — Я томно потянулась. На лице Лит-ара ясно читалось желание вообще никуда не идти, но чувство долга все-таки победило.

— Думаю, к вечеру вернусь.

— Тогда я немного погуляю?

— Договорились, только вечером на бал мы с тобой идем вместе. — Я подарила ему самую благодарную улыбку и поцеловала в кончик носа. Лит-ар улыбнулся и вышел из номера. До вечера мы с ним вряд ли увидимся, так что можно провести это время с чувством, толком, расстановкой.

Я улыбалась своим мыслям и собирала по комнате разбросанные вещи, нужно еще придумать, в чем же я пойду на прогулку? Все-таки, Земля-1 — это не темный переулок, что угодно не наденешь. Остановила я свой выбор на простеньком белом брючном костюме классического покроя, не знаю, как Лит-ар его не выложил.

По магазинам идти не хотелось. Совсем. Для этого будет еще гора времени и Лит-ар под боком. А пока меня тянуло по «местам боевой славы». До одурения хотелось увидеть океан, и ту набережную, где мы познакомились с Данте, и на остров Надежд я хочу наконец-то попасть, а то все никак не могла собраться.

Ближайший телепорт гостинице находился где-то в районе первого этажа, но туда я добиралась не меньше часу, потому что задумалась и умудрилась позорно заблудиться. Всю иронию ситуации я оценила только после того, как нашла телепортационную кабинку буквально в паре поворотах от места моего блуждания. Нда, в джунгли меня пускать не рекомендуется, иначе Лит-ар разорится на спасателях. Что-что, а талант заблудиться в трех комнатах у меня определенно имеется.

Естественно, конечным пунктом телепорта была набережная Ста Огней. Та самая набережная, на которой мы познакомились с моим художником. Самым талантливым и необычным человеком, которого я знаю.

Набережная практически не изменилась с момента моего посещения Земли Первой: та же бесконечность океана за коваными перилами пирса, то же бесконечное синее небо. Только я точно знаю, чего мне здесь не хватает. Вернее, кого. Данте. С тех пор, как я пригласила его на Атин, дороги обратно для него не существует. Никогда больше он не вернется сюда. Для него этот мир перестал быть домом. Отныне он будет здесь только гостем. Теперь Данте, как и я, принадлежит Атину. И никуда мы от него не денемся…

На Земле такие необычные вечера… Солнце долго и плавно тонет в океане, ни на миг не теряясь из виду, окрашивает небо во все цвета радуги, облака теряют привычные очертания и становятся похожи на разных животных, сказочные замки, иногда можно увидеть лики заколдованных принцесс…

…Но я стояла посреди набережной и смотрела в чужие глаза. В глаза, в которых неба больше чем у меня над головой… Индиговые, глубокие, как земные океаны…

И не сразу я услышала его волшебный голос…

I'm lost in your eyes Reaching out to cross the great divide You are drifting away Mind and soul and body day by day Noting stopping you and I It's do or die tonight So tell me why I'm alone When we're lying here together On a night that's so cold And you just a touch away Baby try to hold on Till we make it to forever We're alive And the future never dies… Scorpions — Humanity Hour

А когда я очнулась от этого наваждения, солнце давно скатилось за горизонт, зажглись обещанные огни, а набережная была пуста, как мои карманы во время очередной поездки к Данте. И что это было, хотела бы я знать?!

Лит-ар! Бал!!!

Признаюсь, я откровенно запаниковала. Я опоздала в гостиницу как минимум на полчаса. Конечно, с учетом того, что он на мне жениться обещал, то и это как-нибудь переживет. Я надеюсь. Очень.

Как ни странно, но кабинку я нашла минуты за три, если не меньше. Это не иначе как с перепугу, так что в нашем номере я оказалась ровно через пять минут.

Лит-ар нервно мерил шагами номер. На меня он посмотрел, как на призрак монарха, забредшего на званый ужин в замок своих кровных врагов.

— Таллин! — Прошипел он.

— Да? — Я смотрела на него так, словно это он опоздал на бал.

— Где ты пропадала?

— Прости, это долгая история, — и пока я сама не разберусь, что это, к демонам, было, тебе, милый, об этом знать не обязательно.

— Ладно, одевайся, — он протянул мне очаровательное вечернее платье цвета зимней ночи на Тау Кита, как раз под цвет моих глаз. От восторга у меня закружилась голова. И еще у меня сложилось впечатление, что это платье стоит гораздо больше, чем средние планеты тратят за месяц…

— Лит-ар, это платье…

— Только не говори, что тебе не понравилось, — похоже, он не в себе.

— Да ты что, оно прекрасно!! — Я принялась переодеваться. Лит-ар внимательно за мной следил, я не удержалась и немного его подразнила.

— Таль, еще немного — и ты останешься без бала!

— Зато с тобой, — логично возразила я.

— Со мной ты останешься в любом случае, но на такой бал вряд ли попадешь еще раз, — он усмехнулся своей фирменной улыбкой ужасно испорченного мальчишки.

— А что в нем такого особенного? — Я повернулась к нему спиной, чтобы мой обожаемый мужчина застегнул мне платье.

— Этот бал я устроил в твою честь, моя королева, — он застегнул пуговички на платье и элегантно поцеловал мою руку. Я обомлела.

— Теперь ты рискуешь не увидеть этот бал…

Лит-ар протянул мне руку, и мы пошли по гостиничным коридорам в бальный зал…

Никогда не думала, что увижу нечто подобное. Да еще и организованное в мою честь. Первая мысль была: «Я попала в сказку»?

Сотни плавающих в воздухе свечей, сверкают таинственным светом драгоценные камни, закрепленные на потолке и вдоль стен, эффект звездного неба вокруг меня… Огромные витражные стекла, сквозь которые видна ночь. Мрамор пола, шампанское, легкая, ненавязчивая музыка. И Лит-ар, ведущий меня под руку навстречу десяткам людей.

От такого пристального внимания к моей скромной персоне у меня стали подгибаться коленки, я впилась когтями в руку Лит-ара.

— Чего они все на меня смотрят?!

— Это же бал в твою честь, милая. К тому же, сегодня будет объявлено о нашей помолвке.

— ?! А где же мое официальное предложение?

Лит-ар закружил меня в танце, подозрительно похожем на вальс. А я чувствовала себя немного неуверенно, все время смотрела под ноги и старалась не зацепить другие пары. Которых не было. Я стала удивленно вертеть головой.

— Хватит вертеться, — тихонько прошипел мой кавалер, стараясь не рассмеяться, — иначе пропустишь самое интересное.

— Тут так красиво! — Наконец-то я более-менее смогла привыкнуть к навязчивому вниманию со стороны остальных гостей бала.

— Это копия бального зала Д'авен-тор. Я думал, ты узнаешь…

— Я ни разу там не была, — призналась я и покраснела. Даже мне не понятно, почему.

— Исправим, — легко улыбнулся Лит-ар.

Музыка резко остановилась. Лит-ар опустился передо мной на колено…

— Согласна ли ты, Таллин а'т'Эрри, рода тиари, стать моей женой?

— Да… — Тихо выдохнула я. Зал взорвался аплодисментами. Лит-ар принялся меня целовать. Как кольцо оказалось на моем пальце, я не помню. Потом все смешалось в калейдоскоп событий, мыслей и красок. Музыка вокруг меня, я плыву по залу вместе с Лит-аром, моим почти мужем, смотрю на танцующие пары, скользящие по мрамору пола в диковинном и немного диковатом танце. Холодный блеск бриллиантов на шее изящной женщины, прекрасной танцовщицы. Темно-фиолетовый шелк, плавно и чувственно скользящий по моему телу. Янтарное тепло рук Лит-ара.

Не знаю, когда мы оказались в номере, я чувствовала себя так, будто съела приличную дозу успокоительного, то есть в полном трансе… Вроде бы и шампанского выпила всего пару бокалов. Не раздеваясь, упала на огромную кровать и моментально отключилась…

Мужчина с индиговыми глазами, тот самый, с набережной, сидит в глубоком кресле и ругается с другим мужчиной, черноглазым и абсолютно седым. Кажется, тот второй его отчитывает как первоклассника. Я удивленно смотрю на них. Банальная семейная сцена. Почему-то видится все как сквозь толщу воды, все с неприлично-синим оттенком и слегка размыто. Да что ж это я такого выпить успела?!

Странное ощущение, будто я сплю и не сплю одновременно.

Мужчина с полночно-черными глазами удивленно оглядывается и замечает меня. Дергает за рукав второго, показывает на меня и выдает такое, что у меня челюсть отвисает от количества эпитетов в адрес меня, красавца с индиговыми глазами и всей его ближайшей родни до пятого колена.

— Что ты здесь делаешь? — Удивленно спрашивает красавец.

— Не знаю. Наверное, тебя искала.

— Ну и как? — Ехидно спрашивает седой.

— Нашла, — улыбаюсь я и растворяюсь в воздухе.

Утро началось с головной боли. В основном. И непотребно звонящего фона. Кого там демоны дернули звонить мне в такую рань?! Поубиваю. Всех.

— Слушаю, — прорычала я.

— Здравствуйте, прекрасная леди. — На меня из фона обвиняющее смотрел тот самый дядька, который с парализатором. Был.

— Что надо?

— Кристалл надо. С чертежами.

— Ой, мама… — Простонала я. Наша встреча была запланирована на вчера. — М-мм, понимаете, я сейчас на Земле, поэтому встреча откладывается по чисто техническим причинам. Зайдите ко мне послезавтра, хорошо? Во второй половине дня?

— Как вам будет угодно, — милостиво согласился дядька и отключился. Странно. Я ожидала от него чего угодно, только не такого непробиваемого спокойствия. Как зомби под кайфом.

Кровать со стороны Лит-ара была холодной. Значит, давно ушел и даже не потрудился оставить записку на тему, куда это его понесло с утра пораньше и как скоро он оттуда вернется.

И что-то мне подсказывало, что четыре дня до открытия Галереи будут весьма… занимательными….

Глава 21

Утро. Иногда мне кажется, что я его искренне ненавижу. Особенно когда просыпаюсь так, как сегодня, под глубоко ненавистную трель фона. На этот раз подходить нет ни малейшего желания, не хочу в очередной раз слушать поздравления по поводу открытия Галереи, наслушалась уже.

Со всеми делами я мужественно разобралась на неделе, так что на эти выходные у меня запланированы два важных мероприятия: открытие Галереи и свадьба. Моя собственная, между прочим.

Неделя прошла сумбурно, наверное, я повторяюсь. Мы провели три дня на Земле, пока Лит-ар разбирался со своими делами. Не знаю, что именно он там делал и с кем, но я предпочитала не сидеть с ним в полутемных ресторанах с Очень Важными Персонами, а гулять по местным достопримечательностям. Как оказалось, сколько бы ты раз ни побывал на Земле-1, там все равно останется пара-тройка мест, которых ты не увидел в прошлый раз. Я побывала на острове Надежд, поплавала ночью в Тихом океане (чуть не утонула, правда, но это мелочи по сравнению с полученным удовольствием), сходила в Музей Современного Искусства. Окончательно поняла, что моей Галереи есть к чему стремиться.

Вернулись мы снова телепортом, причем мои вещи решительно не желали помещаться в кабинку: я до отъезда успела пробежаться по магазинам. Лит-ар развлекался по полной программе, пока служащие «подпольного космопорта» заталкивали мои чемоданы в телепорт. А «подпольный космопорт»… Так мой дорогой будущий муж окрестил эту несуразную штуковину, которая нас перенесла на Землю и вернула на родной моему сердцу Атин.

Потом я наконец-то встретилась с тем дядькой, которому должна была кристалл. Он порадовал меня шикарным букетом цветов и занимательным разговором на тему тех самых разноцветных кристаллов, которые я открыть так и не смогла. Оказывается, тетушка свистнула их у пришельцев, правда, у которых именно, дядька уточнять не стал. И открыть их сможет только тетушка, потому как эти особо хитро сделанные кристаллы реагируют только на нее. Одним словом, и здесь полный облом.

А сегодня открытие Галереи. Наконец-то я его дождалась! Признаюсь, я думала, этот день никогда не настанет. За два дня мы с Эрихом, Данте и Данином мы подписывали и отсылали приглашения, как оказалось, этот важный момент я совершенно упустила из виду. Я давно составила список приглашенных, даже заказала пригласительные, только сам список выдать забыла, умотав на Землю. Так что я и веселая троица просидели полдня над этими чертовыми приглашениями…

На открытие было приглашено чуть больше трехсот человек, плюс пресса. Всю неделю репортеры донимали Эриха и его зама, чтобы добыть приглашения. Даже межзвездные каналы… Я не надеялась поднять столько шума вокруг открытия, честное слово! Просто если за дело взялся Данин и Лит-ар… не понимаю, что меня до сих пор так удивляет.

Я медленно поднялась с кровати, вставать совершенно не хотелось. Только надо успеть в Галерею до полудня, иначе Эрих взбесится окончательно. Само открытие запланировано на пять вечера, только мне нужно крутиться в Галерее хотя бы для виду. Организацию Эрих взял на себя. Глупый, мужественный управляющий. Не представляю, как он это сделал.

Я привела себя в порядок, надела подаренное Лит-аром платье. Волосы заплела в несколько косичек, уложила их в довольно сложную прическу. Сделала легкий макияж. С недоумением посмотрела в зеркало… Эта женщина мне определенно не знакома. Чем-то похожа на высокомерного сноба, чем-то на богиню, чем-то на хозяйку Галереи. Но совершенно точно не на меня.

Ладно, не так уж и важно, на кого похожа эта женщина, главное, что я в очередной раз опаздываю. Когда я стану пунктуальной?

— Дрэйя, милая, пойдем! — Кошка пошла со мной. Думаю, ей будет интересно.

В кое-то веки я сама села за управление флая. Да, как оказалось, не зря я терпеть не могу эти бесконечные ряды кнопочек, тумблеров и «светлячков». Потому что пока я разобралась, куда нужно нажать, чтобы попасть в Галерею… Прошло много времени, в общем.

Эрих бегал по залам, как подстреленный в пятую точку. Раздавал всем страждущим ценные указания, лез под руки осветителям, репортерам, сотрудникам и вообще всем, кто встречался у него на пути. Одним словом, мой бесценный управляющий имитировал бурную деятельность.

Я шла по коридору в предынфарктном состоянии. На протяжении ремонта меня внутрь не пускали, ибо Данин запретил. Я для виду рассказала всем желающим, что я — хозяйка Галереи… желающие не впечатлились, поэтому вход в Галерею мне был заказан.

Теперь же… Галерея похожа на меня. На ту, что отражается в зеркале. Теперь все это ни на что не похоже. И сложно сказать, красиво это или нет, потому что слишком уж чуждо всему, что мне доводилось видеть раньше. Так странно…

— Таллин! Ты опоздала на час! Полдень — это когда на часах обе стрелочки вверху, пора запомнить! И на кой черт ты приволокла сюда Дрэйю??!

— Эрих! Дорогой мой, что ж ты так кипятишься? Все хорошо. Тебе валерьянки отсыпать?

— Прекрати издеваться!

— А на кой я тебе вообще здесь, если ты сам мне сказал, что справишься?

— А моральная поддержка? — Хитро улыбнулся этот интриган. Я не нашла, что возразить.

В итоге, бурную деятельность мы имитировали вместе. Довели-таки до истерики Данина, осветителя и Данте, этого уже за компанию. Я не заметила, когда стало смеркаться.

Объявились гости и Лит-ар. Последний официально пригласил наших друзей на нашу свадьбу, которая была намечена на воскресенье. Друзья были, мягко говоря, в шоке. Мы счастливо улыбались по малейшей мелочи. Дрэйя куда-то сбежала.

Пришла пора принимать гостей.

Приглашенные начинали сходиться, занимали свои места в зрительном зале. После открытия намечается небольшой концерт, думаю, никто не будет недоволен.

Я оторвалась от нашей славной компании и скользнула в зал, высматривая знакомые лица. Конечно, меня останавливали, поздравляли, делали комплименты. Я познакомилась с парочкой влиятельных особ, что, думаю, может пригодиться.

— Даниэль! — Я заметила беловолосого мальчишку и через мгновение была рядом с ним. — Ты все-таки пришел!

— Ну не мог же я пропустить такое действо! — Улыбнулся мальчишка, оглядываясь по сторонам.

— Кого-то ждешь? Или сам пришел?

— Жду, — лаконично ответил он. — Я пригласил с собой друга.

— Молодчина! Надеюсь, вам понравится.

К нам пробивался сквозь толпу мой управляющий с каким-то типом. Я успела перекинуться парой слов с Даниэлем, пока они подошли.

— Привет, Индиго! — Улыбнулся Даниэль и пожал руку мужчине, которого приволок Эрих. — Таль, это и есть мой друг, Индиго. А это Таллин, хозяйка Галереи.

Эрих немного недоуменно посмотрел на Даниэля, потом на Индиго. А я смотрела только на мужчину с индиговыми глазами. Это он был там, на набережной. Я едва удержалась, чтобы не зашипеть.

— Таль, это Индиго, тот самый бард, которого я пригласил на открытие… А это Таль. — Эрих кивнул нам и растворился в толпе, так толком ничего и не объяснив.

— Я из-за вас, Индиго, вернее, из-за ваших песен, едва не опоздала на очень важное мероприятие…

— Неужели я настолько хорошо пою? — Усмехнулся этот пройдоха с серебристыми волосами.

— У вас очень интересные глаза, — прошипела я.

— Приятно знать, что все дело только в глазах…

— Да из-за тебя я чуть на собственную помолвку не опоздала! — Взбесилась я, толком не поняв, почему. Ну, подумаешь, помолвка, это еще не свадьба? Но почему-то мужчина с индиговыми глазами вызывал глухое раздражение.

— О-о, леди помолвлена? — Ехидно осклабился он.

— Леди одной ногой замужем! — Отрезала я. Мужчина потихоньку затерялся в толпе. Я зарычала от досады.

— И кто это был? — Спросила я у Даниэля. — И на кой ты его сюда приволок?

— Ну-у, Индиго старый друг нашей семьи, мамин спутник, бывший, правда. Мы тыщу лет знакомы! Отличный парень, не понимаю, чего ты так на него взъелась.

— Потому что из-за него я чуть не опоздала на бал в свою честь. Вернее, опоздала, но мне ничего за это не было, кроме предложения.

— И когда свадьба? — усмехнулся мальчишка.

— Завтра, — я вернула ему улыбку.

— Не рассчитал, — погрустнел мальчишка и сбежал искать своего друга.

— Началась война Земли-1 с Аллерой, — услышала я позади себя тихий, довольный голос Данина.

— Итак, позвольте начать наш вечер! — Прозвучал с трибуны шелковистый голос Эриха.

Я окаменела. Начался новый раунд игры. Этот выиграл Дан-ин.

Картина 2 Отражения

Пролог

Сколько лет ее нет? Сколько раз без нее облетала листва, замерзала вода, расцветали сады, прилетали птицы? Моя маленькая королева с фиолетовыми глазами, где же ты теперь? И сколько мне еще нужно ждать?

Сколько можно искать дорогу домой, даже примерно не представляя, где этот самый дом находится. (Ах, в другом Мире? Да что вы говорите?!) И сколько можно искать свое место в жизни? В чужой, лишенной магии жизни? Шутка, достойная Перекрестка: Владыка Вечных, лишенная памяти, силы и своего клана. Хотя, не она первая, и уж точно не последняя.

Да, признаюсь, я безжалостно мошенничаю. По идее, Владыку перемещают из Мира в Мир без ведома и согласия. С условием, что при переходе не по Перекрестку «жертвы» теряют память. Нет, даже не теряют… просто все их воспоминания трансформируются, подстраиваясь под другую реальность. Никто никогда не догадается, что Владыка не принадлежит их Миру.

Конечно, этот феномен Перекрестка исследовали не раз и даже не два лучшие ученые эльфов, оборотней и даже демонов. Представители всех рас пытались разгадать загадку, почему же Перекресток не пропускает «заклятых». Конечно же, на этот вопрос знают ответ боги, только у меня нет ни одного такого знакомого. Да и если бы был, не думаю, что эта тайна подлежит разглашению.

Сколько ее можно ждать? На сколько лет ожидания у меня хватит сил? Сколько можно сидеть у окна, слушать дождь и смотреть в ночь, выглядывая в потоках воды ее высокую, немного нескладную фигуру? Иногда я мечтаю… Да, я все еще умею мечтать! Я больше жизни хочу, чтобы она пришла. Оказалась у порога моего дома и тихонько постучала в дверь…

Однажды мои мечты почти сбылись. Не знаю, как у нее получилось отколоть подобный номер, честное эльфийское, не знаю. Столько лет я был свято уверен, что знаю все ее способности, ведь отправлять свою душу на прогулки между Мирами не всем архимагам под силу. А наша дорогая Владыка, как оказалось, полна сюрпризов, как новогодняя ночь. Как я мог проворонить эту ее способность? Как я мог не предусмотреть все, до последней детали?

Да, ответ прозрачен, несмотря на то, что вопросы риторические. Таллинэль слишком сильна для столь юной Владыки, а я должен был научить ее худо-бедно справляться с собственной силой. Рассмотреть все ее таланты у меня не хватило времени. Что такое полсотни лет для Вечного? Я знал, что у нас впереди вечность. Поэтому и не спешил. А теперь она слишком далеко…

Воспоминания — это зло. Наверняка многие думают иначе. Но только не я. Я сам отправил ее в Мир, практически лишенный магии. В нем колдовать смогут только те, чья сила чужда как Перекрестку, так и всем Светлым Творениям. Конечно, при переходе в такие Миры, Перекресток заботится о том, чтобы сил оставался необходимый минимум, но… Таль даже не подозревает, на что она способна. И, как оказалось, я этого тоже не знаю. Ирония судьбы…

Интересно, сколько еще ее не будет дома? Я постоянно смотрю на жемчужное ожерелье, то самое, что я не успел ей подарить. Она сама похожа на самую совершенную жемчужину… Я на каждой Ярмарке до сих пор покупаю ей подарки. Не знаю, куда она дела подарок, что предназначался мне, да и сейчас это не так уж важно. Но я ничего не забыл. Ни ее прощально-удивленный взгляд, ни бледно-фиолетовое платье, что было на ней в тот день. Ничего. Иногда мне кажется, что память — это слишком жестокое наказание для Вечных.

Каждый год в день ее перемещения я напиваюсь. Да, до синих гоблинов, зеленых чертей и мракобесов в пятнышко. Да, я знаю, что в мои годы и с моей должностью — это верх глупости и просто ребячество. Но — мне все равно. Я же не устраиваю ни пьяный дебош, ни танцы на столах. Я просто ухожу на несколько дней подальше от всех и вся. И только тогда я даю себе возможность… да, именно забыться. Никак иначе я это назвать не могу. У меня нет других слов. Потому что до сих пор мне больно. Потому что для Вечных десять лет — это слишком мало…

…А на следующий день, ближе к вечеру, когда проходит ужасающе жестокое похмелье, я снова надеваю привычную маску и становлюсь заместителем Владыки Вечных. Жестоким, властным, умеющим говорить только приказами. Но никто никогда не узнает, чего мне это стоит.

Моя королева, tell me why I'm alone?

Глава 1

Пылающие уровни Атина. Мне кажется, что горят даже вечерне-зеленые небеса. Здания охвачены огнем, выпущенным из сотен плазменных орудий боевых атмосферных флаев. Горят крыши, стены домов, огонь вырывается из выбитых взрывами окон. Горит и плавится даже металлопластик уровней, несколько верхних уровней прогорели дотла и обрушились на нижние. Агония планеты, охваченной огнем, была слышна даже мне. Тихий, почти умоляющий стон…

А я… мне нужно бежать. Нужно успеть до того, как Данин и Эрих улетят. Данте вместе с моим сыном давно нет на планете. А где сейчас муж я точно не знаю.

Бежать. Еще квартал, потом — направо. Там осталась относительно целая взлетная площадка. Скорее! Я должна успеть, обязана. Бежать… только вперед.

Передо мной обрушилась горящая стена. Никогда не думала, что стены могут так живописно гореть и не менее живописно падать почти что перед моим носом. Мне кажется, будто даже время приостановилось. Стена медленно-медленно падала, крошилась на мелкие камни, горящие осколки и горячую пыль. Я отпрыгнула на пару метров назад, даже не успев толком испугаться. Во-первых, я и так напугана дальше некуда, во-вторых, я спешу. Нужно словить моих красавцев до того, как они покинут планету.

Площадка показалась впереди. Вот только на ней стоял только Эрих. Данина уже и след простыл, как в прямом, так и в переносном значении этого словосочетания.

— Эрих! — Громко позвала я, стараясь перекричать рев огня вокруг. Куда я спрячусь после этого, мне было не совсем ясно. Мужа рядом нет. Сына нет. Только Эрих сейчас летит в атмосферу вслед за своим отрядом.

Он, кажется, не услышал меня. Взгляд его рубиновых глаз прикован к небу.

Флай уходит от трех атмосферных истребителей. Неужели там Дан? Его даже прикрыть некому. Что будет, если… Эрих, похоже, никуда не спешит…

Мой взгляд прикован к небесному сражению. Правда, на таких скоростях можно мало что разобрать. Мельтешение четырех точек и только. Даже я не смогла разобрать, где Дан, а где его преследователи.

В действие вмешивается пятая точка. Неопознанный флай влетает откуда-то из атмосферы и сходу начинает сбивать «чужие» точки. И тут его подбивают. Флай немедленно загорается и падает куда-то на нижние уровни.

Мое сердце бьется где-то в горле. Два оставшихся флая, предположительно, Дана и чей-то чужой, разлетаются в разные стороны. Один садится рядом с флаем Эриха, второй улетает в атмосферу.

Из флая выпрыгнул не на шутку разозленный Лит-ар. Муж. Я бросилась ему на шею, стала целовать. Я не думала, что ему вообще что-то грозит. Он не из тех, кто в первых рядах наступления.

— Кто был во втором флае? — Тихо спрашиваю я.

— Дан-ин, — так же тихо отвечает муж.

А я не верю. Дан не мог быть там. Он столько всего пережил не для того, чтобы погибнуть… так. Он столько всего не успел увидеть, сделать, переосмыслить. Он не мог быть в том флае, не мог!!!

— Таллин, его больше нет. Это война, пойми, милая. — Ко мне подходит Эрих и пытается хоть как-то успокоить.

А Данина больше не будет. Лит-ар со мной. А я — без Дана…

Горят уровни Атина, горят дома, покрытие дорог, горят, кажется, даже небеса. Горит и мое сердце. В нем всего два слова…

Его нет.

Я проснулась в холодном поту от собственного крика. Воспоминания семилетней давности, но все настолько четко, словно все произошло вчера.

На самом деле, война до Атина докатилась только через три года после объявления войны между Землей-1 и Аллерой. Сначала повздорили они, и только потом вспомнили об Атине.

Чертовы воспоминания… Я накрыла голову подушкой, старалась даже не думать. Только вот не получается все это забыть, как бы сильно я этого не хотела.

Эрих и Дан-ин ничего не сказали Лит-ару. Новость о войне коалиции Земля-1 — Аллера против Атина застала его в одной из командировок. Сначала были взяты под контроль спутники, и только потом всерьез принялись за Атин. Горело все. Не знаю, как и почему мне удалось тогда выжить в аду, в который превратилась наша планета. Сыну тогда было два с половиной года, и он путешествовал с отцом. Я не могла оставить Галерею и своих друзей только потому, что «так надо» и «женщинам на войне не место». Я, как честная женщина, руководила снабжением для этих олухов. «Наследство» тетушки оказалось очень кстати. И склады с оружием, и технологии, и подробнейшие карты всех обитаемых планет… Когда эти трое предупредили меня о наступающем мероприятии, я отослала Данте вместе со всеми работами, которые были в Галерее, на одну из самых отдаленных планет. А сама осталась. Потому что не могла бросить свою неразлучную парочку в беде. Конечно, когда вернулся муж, он мне и без того устроил веселую жизнь…

Только Данина не вернуть. Не знаю, как пережил Лит-ар его потерю. И Данте тоже… Только что-то мне подсказывает, что больше в подобные игры они не станут играть. Не рассчитали немного. Особенно не поверили в теорию невероятности и маловероятности, да. Да кто из нас в здравом уме мог предположить, что Дан полетит вытаскивать шкуру моего дорогого мужа из-под огня? Я, конечно, ничего против не имела, когда муж вернулся с войны. Живой. Целый. Здоровый. Только вот где-то мы то ли недооценили Данина, то ли плохо просчитали. Результат… Его нет.

Сколько лет я просыпаюсь от этого кошмара? Перед глазами стоит пылающий Атин. Мой дом. И мои друзья, идущие на смерть. Когда я их отпускала, я не знала, вернется ли кто-нибудь из них обратно. Невыносимое чувство.

Сейчас уже все не так. Война окончена. Все вернулись домой. Атин восстал из руин как феникс из пепла. Теперь уже ничто не напоминает о событиях семилетней давности. Война с Землей продлилась год. Всего-навсего год. Мы выиграли, как и предполагал Дан. Здесь и сейчас все изменилось. Этот мир уже не похож на мой дом. На ту планету, что я выбрала своим домом. Это место стало для меня временным пристанищем, как шалаш на морском берегу. И только до тех пор, пока я не найду новое место, которое захочу назвать своим домом.

Галерею отстроили заново. По проектам Данина, кто бы сомневался. Мы восстановили все, до последнего гвоздика. Галерея ожила. Она дышала нашими общими воспоминаниями, проведенными вместе часами-днями-неделями, когда мы разрабатывали дизайн.

Сколько раз я пыталась не вспоминать о смерти Данина? Я старалась убедить себя в том, что он просто ушел. Улетел на другую планету и не оставил номер фона. Я никак не могла поверить в то, что он действительно мертв. Он не мог. Он ведь был ученым, воином, игроком! Его так и не раскрыли, не заподозрили моих ребят в этой небольшой интриге. Как он посмел? Я же его ждала…

Прошло… не слишком много времени. Шесть с половиной лет. Столько всего успело измениться. И не все менялось к лучшему. Иногда я пишу ему письма. Конечно, я прекрасно понимаю, что писать письма на тот свет несколько… глупо и неуместно, но ничего не могу с собой поделать. Да, я знаю, что так делают только закомплексованные подростки. И я их сжигаю. Потому что только так он сможет их получить.

Я тихонько всхлипнула и окончательно расплакалась. Эти чертовы воспоминания вечно вторгаются в мои сны, превращая их в кошмары. У меня до сих пор перед глазами стоит падающий флай, разлетающийся на осколки. Данин… его нет.

Сын вместе с Лит-аром улетели куда-то, даже не представляю точно, куда именно. У мужа очередная командировка на край обитаемой Галактики, а сыну интересно буквально все, в том числе, его ненаглядный и глубокообожаемый родитель. Да, мне тоже муж нужен, но иногда нашей семье просто необходимы его командировки. Чтобы я с чистой совестью могла вдоволь нагуляться с друзьями, избежав при этом бурных сцен необоснованной ревности.

Все так странно. Наш сын больше всего похож на Данина. Те же синие искрящиеся глаза и такие же полночно-синие волосы. Не понимаю, почему так получилось. Конечно, я полный профан в генетике, но что-то мне подсказывает, что просто так там ничего не бывает. И намного позже у меня возникли смутные сомнения относительно веселого семейства моего мужа. Что-то мне усердно подсказывает, что без нашего ненаглядного дизайнера, а по совместительству еще и ученого и бравого вояки, там явно не обошлось. Правда, я до сих пор не понимаю, почему Лит-ар это так усердно скрывает. Глядя на нашего сына, и так все становится ясно, особенно нашим друзьям, которые знают версию на счет «неучтенного потомка» и участвовали хоть пару раз в играх Лит-ара.

Валяться в постели больше не было желания. Эти демоновы кошмары вечно портят мне настроение с самого утра. И тогда я очень даже точно понимаю всяких убийц, маньяков и извращенцев. Потому что находиться в здравом уме в таком состоянии просто невозможно. Откуда-то взялось жуткое желание убить кого-то. Немедленно. Почувствовав, как клыки оттопыриваются из-под верхней губы, я немного пришла в себя. Так, самым лучшим выходом из данной ситуации является стакан… хм… пить алкоголь с утра как-то пошло. Поэтому, придется пить сок.

Я накинула халатик и нехотя прошла в кухню. В конце-то концов, пора хоть новую выставку организовать, а то Галереей и так Эрих практически в одиночку занимается, пока я со своей семьей разбираюсь.

Сок должного удовлетворения не принес. Даже на фрукты смотреть не хотелось, не говоря уже о полноценном завтраке. Ну и демоны со всем этим миром!

Проходя мимо фона, автоматом клацнула на прослушивание.

— Доброе утро, моя милая! — Услышала я до неприличия бодрый и счастливый голос мужа. Захотелось его тихонько отравить. — Надеюсь, ты уже проснулась. Думаю, даже успела выглянуть в окошко и убедиться, что сегодня на Атине еще один замечательный день! Я прав? Признайся, прав. За столько лет с тобой… Так вот, к чему я звоню. Я безумно по тебе соскучился и ужасно хочу домой. Угадай, где мы находимся? Думаю, ты будешь права, особенно после того, как заглянешь в свой «волшебный блокнотик». Мы на Марсе. Аст-ар уже успел мне заявить, что хочет домой, не менее десятка раз. И еще он совершенно точно решил, что будет учиться именно здесь и никак иначе. И кого-то он мне этим си-и-ильно напомнил!

— Ма-а-ам! Мам, мы были в зоопарке! Я тебе голограммы сделал! Знаешь, там было столько котов! Ну-у, львов там всяких, тигров, рысей! Я думал, они давно сдох… э-эээ… вымерли! Мы скоро прилетим, ты даже толком соскучиться не успеешь!

— Таллин, милая, мы накупили целую гору сувениров! Так что готовься к нашему возвращению!

— Я люблю тебя, мам! — Послышался напоследок голос сына, экран потемнел.

Я смотрела в окно пустыми глазами и улыбалась. Наверное, мы действительно друг друга слишком хорошо изучили. За неполный десяток лет. Разве так бывает?

Итак, мои мужчины скоро вернутся домой. У Лит-ара заканчивается командировка, а у сына — каникулы, так что веселая жизнь приближается не по дням, а по часам!

Я вернулась к фону и набрала номер Данте. Надеюсь, все остальные заседают где-то в другом месте, иначе я их выдворю вон. Сегодня мне нужен он и только он.

— Данте! Доброе утро, — я робко улыбнулась его изображению. — Надеюсь, я тебя ни от кого не отвлекаю? — На этом месте улыбка стала немного виноватой.

— Нет, Таль, все в порядке. Сегодня у меня ни ребят, ни любовницы. Ты по делу?

— Наверное. Я бы хотела зайти к тебе в гости, если можно.

— Конечно, приходи. Только возьми свои последние работы, посмотрим, что к чему. Буду счастлив тебя видеть примерно через час. — Данте обворожительно улыбнулся и исчез с экрана.

Интересно, кто сильнее изменился — я или он?

За все эти годы мой Данте, художник и хранитель весьма полезных знаний, превратился из тихого, забитого жизнью неудачника в настоящего хозяина жизни. Выставка в Галерее ему помогла, но стала только первым шагом. Не последним. И последствия этого я наблюдаю.

А я превратилась… Даже не знаю во что. Потому что исчезло желание бежать вперед, ночи напролет танцевать в кафе у фонтана, да и просто жить уже не так интересно, как раньше. Замужество избавило от принятия решений. Теперь мое место заняла тихая, домашняя девочка-на-привязи. Домохозяйка. В обязанности которой входит следить за сыном, домработницей, Дрэйей и своей внешностью, чтобы муж на очередном приеме мог похвастаться своей красавицей-женой.

Иногда у меня складывается впечатление, что мы с Данте поменялись ролями, а все это — не жизнь, а спектакль, режиссер которого напился водки.

Я взяла из мастерской все последние работы. Пока в доме нет моих мужчин, у меня появляется хоть минимальная, но возможность действия. Я рисую, гуляю, встречаюсь с друзьями и езжу в Галерею. Все видят счастливую до спазмов в желудке Таллин Сантэй-а'т'Эрри. Да, именно так.

Я упаковала работы и села в личный флай. Естественно, с личным водителем и всеми удобствами. Признаюсь, тогда я чувствовала себя… даже не тепличным цветком, нет. Скорее, дорогой игрушкой, которая сулит годы увлекательной игры, которую по очередной прихоти Хозяина нужно беречь, сдувать с нее пылинки, потакать даже малейшим прихотям. А я — до сих пор жива!!! Я не могу в это поверить. От меня практически ничего не осталось. Только это чертово тело…

Я смотрела в зеркало. В последнее время я искренне ненавижу зеркала. Потому что мне уже больше сотни, да. Для тиари, конечно, это не смертельно, но… через десяток-другой лет у меня начнут появляться морщины. Сначала — совсем маленькие и практически незаметные, в уголках глаз. Потом — мимические морщины углубятся, и улыбка будет уже не той. От крыльев носа к уголкам рта протянутся почти незаметные паутинки. Потом та складка на лбу, когда я хмурюсь, будет видна гораздо четче. А Лит-ар… он может просто уйти. Для него важна обертка, но никак не содержание. Ему нравится играть красивой куклой. И я слишком к этому привыкла…

Лифт поднимался до нужного этажа целую вечность. Даже больше. А Данте уже стоял у порога с букетом цветов. Моих любимых. Белых лилий.

— С каждым разом все интереснее! — Я отобрала у него букет и подставила щеку для поцелуя. Данте пропустил меня в дом, чирикая комплименты на все лады. Что это с ним такое? Неужели от него любовница ушла?

Я заняла стратегически выгодную позицию у окна. Ничего не могу с собой поделать: привыкла выглядывать вражеские флаи…

От подобных мыслей на лице появилась не слишком дружелюбная гримаса, Данте аж перекосило.

— Таллин, слишком много воспоминаний — вредно для здоровья. Ничего не изменишь. И Дана не вернешь… Ничего не вернешь… — Он подошел со спины и нежно обнял меня за плечи. Его голос — тихий и безучастный — был именно таким, каким я хотела его слышать. Да, он тоже тоскует, и все помнит, и никак не хочет и не может простить меня за… предательство. Да, он считает предательством то, что я доверила ему все свои ценности: сына и работы из Галереи. Кто знает, может быть, я тем самым спасла его от больничной палаты, а то и мешка в морге. Он мне никогда этого не простит. Потому что Данина больше нет.

— Данте, то, что они вернулись — было чудом.

— Грамотно подготовленным стратегически обоснованным чудом, — криво усмехнулся он, отходя от меня в другой конец комнаты. — Ты так ничерта и не поняла, милая Таль.

— А что я должна была понимать?! Что война — это не место для женщины?! Или, может быть, я не поняла, для чего это было сделано?! — Так, это уже истерика…

— Слишком мало времени прошло…

— Я знаю.

— К демонам этот бесполезный разговор. Показывай работы.

Мы сидели на полу посреди его гостиной, рассматривали мои работы. Последняя была написана пару недель назад, ничего примечательного. Голубоватое небо, море, песок. Только у того, кто долго вглядывался в картину, появлялось чувство, что все это находится там, за гранью. Это мир для Данина.

— Как ты смотришь на то, чтобы поучаствовать в небольшом аукционе? — Данте смотрел куда-то в сторону, в ту, где мне показались мириады полупрозрачных, почти невидимых синих огоньков.

— Когда? И что нужно выставлять?

— Выбери пару картин. Только Эриху не говори, он с ума сойдет от ревности!

Конечно, мой управляющий крайне трепетно относится к моим же картинам. Стоит только намекнуть, что я собираюсь их продать, да еще и на аукционе, он меня растерзает.

— Данте, дорогой, ты не против, если этот аукцион останется нашей с тобой ма-а-аленькой такой тайной?

— Абсолютно. Итак, мы отбираем вот эту, потустороннюю, и ту, помнишь, с фигурами у фонтана.

— Нет. Не дам. Ни одну, ни вторую. Они слишком мне дороги, даже не проси.

— Хорошо, значит, я возьму ту пару с узорами. Договорились?

— Хорошо, бери узоры. И позаботься о деталях, а то мне лениво. Скажешь, когда будет иметь место само мероприятие, я хочу посмотреть! — Я улыбнулась, еще раз посмотрела в окно и пошла к двери.

— И куда ты направляешься? — Удивился Данте.

— Домой, естественно.

— Может быть, сходим в театр?

— Ага, и нам весьма шустро припишут роман. Благодарю покорно, мне на Лит-ара нарываться не охота. Может быть, в следующий раз?

— Может быть, — с непонятной интонацией повторил Данте.

Может быть…

Глава 2

А дома меня ждал… сюрприз!!! Правда, не в виде выскакивающего из огромного торта стриптизера, как однажды «пошутил» Эрих… Мои мальчики вернулись домой. Из далекого путешествия на Красную планету.

А ведь я так толком и не была на Марсе. Не успела. Один раз пролетала мимо, так что видела только космопорт. И все. А они там были недели две, если не больше. А я была… здесь.

— Ма-а-ам!!! — Аст-ар сбежал по лестнице и с разбегу повис на мне. Я пошатнулась, но устояла.

— Привет, малыш! Кажется, ты подрос… — Я рассеянно взъерошила ему волосы. Сын принялся что-то увлеченно рассказывать. Естественно, он еще немного подрастет, и лет через пять-десять он отправится учиться на тот же Марс, или Землю-1, да мало ли, куда его захочет отправить Лит-ар. А пока наш сын увлеченно рассказывает о путешествии, и о том, как капитан пригласил его с отцом на мостик, и о звездах в иллюминаторе. Он делится впечатлениями. Надолго ли?

Пройдет не так уж много времени, и он приведет в дом женщину. Которую будет любить. Сначала. А потом она превратится в меня. В девочку-на-привязи. Потому что Лит-ар не допустит, чтобы было иначе. Потому что мне нельзя воспитывать сына. Я должна его любить, водить по паркам-выставкам-ресторанам, знакомить-с-важными-людьми. Я не должна делать ему замечания или, упаси небо, учить чему-либо.

Потому что я не имею права. Мать ребенка — и не имею права воспитать в нем достойного своего рода и имени.

Потому что муж сам ним занимается. И из нашего сына вырастет второй Лит-ар. Очередной Дан-ин.

На душе — тошно, мерзко, все противно. Состояние пафосной депрессии. Именно так. Я ничего не могу сделать. Да и не хочу, если честно. У меня все было! Зачем же нужно было выходить замуж?! Вопрос из разряда риторических: есть ли предел глупости тиари? Я ж не человек, предел должен быть…

Лит-ар медленно и вольготно спускался по лестнице. Весь его вид говорил: «Я здесь хозяин, а ты кто такой, чтобы со мной спорить?» Я опустила глаза. Молча подошла к нему и осторожно поцеловала в подставленную щеку. Поздоровалась. Расспросила о командировке, поведении сына, впечатлениях о поездке. Именно в такой последовательности. Приоритеты…

— Я могу быть свободна? — Спросила я, не поднимая глаз.

— До вечера. У нас банкет.

— Я отдам распоряжения повару, — я хлестнула его гривой волос и ушла.

Я совершенно точно и наверняка знала, что меня поджидает вечером. Поэтому Лит-ар должен остаться мной доволен. Я решила скоротать время до приема в магазинах.

Многие свято уверены, что для женщины нет большего удовольствия, чем пройтись по магазинам и сделать пару Очень Важных и Нужных Покупок. Могу порадовать: сие удовольствие не для всех. Меня это сомнительное счастье точно миновало, потому как по магазинам я хожу только когда очень нужно убить много времени. Более бездарного разбазаривания времени я еще не придумала. Естественно, пришлось купить платье к приему. Лит-ар не позволяет мне появляться в одном и том же наряде на людях больше одного раза. С учетом того, как я люблю ходить по магазинам… да, это каторга. Потому что на мой вкус редко что находится.

Домой я заявилась за час до приема с объемным пакетом в руках. Водитель что-то доложил мужу, на том они и распрощались. Я прошла сразу в свою комнату.

Только я разделась и уселась перед зеркалом наносить «боевой раскрас», в комнату вошел Лит-ар. Я скосила на него удивленный взгляд.

— Что-то случилось? — Обычно перед приемом он слишком занят, чтобы выделить время еще и на меня.

— Что ты сегодня делала у Данте?

— Как обычно. — Отмахнулась я и принялась наносить тени.

— Обычно — это как?

— Посидели, поговорили. Просмотрели картины.

— И все?

— А чего ты ожидал?

— А о чем можно говорить четыре часа?

— Ты думаешь, у нас мало общих тем для разговора?

— Таллин! — Он схватил меня за руку и развернул к себе лицом. — Позволь тебе напомнить, что любовников я не потерплю!! — Моя рука ощущалась словно в железных тисках, но Лит-ар не отпускал, только сжимал сильнее.

— Ты делаешь мне больно. Отпусти, — спокойно попросила я.

— Я сказал. Ты услышала. — Он вышел, громко хлопнув дверью.

Руку начали расцвечивать шикарные синяки. Итак, на сегодня новое платье не подходит.

И тут меня перемкнуло. Сердитые слезы брызнули из глаз, смывая и размазывая макияж. Да как он посмел?! Посмел даже подумать, что я ему неверна! Как до его куриных мозгов за столько лет не дошло, что если у меня на пальце кольцо — это что-то, да означает?!! Что для меня это не просто побрякушка на пальце, кусок драгметалла! И он мне еще смеет рассказывать о моих любовниках, которых сроду не было!!!

Ненавижу.

Это слово пришло само. Тихо прокралось в мысли и заняло в них почетное, самое видное место. Для мужа я ведь даже не пустое место…

Я медленно встала перед зеркалом и полюбовалась на изящную россыпь синяков немного повыше локтя. Замечательно.

Я умудрилась взять себя в руки, даже довольно быстро. Ярость очень качественно промывает мозги, по крайней мере, мне. Он хочет войны? Я пока к ней не готова.

Я нацепила на себя серебристое длинное платье, чем-то напоминающее римскую тогу. Прикрыла синяки широким браслетом, благо, он как раз подходил к платью. Мягкие туфли без каблуков, легкий макияж в серебристых тонах. Ничего особенного.

В комнату ворвался сын и повис на мне, едва не сорвав с меня платье, принялся что-то радостно щебетать на предмет гостей.

— Аст-ар, милый, ты поможешь мне спуститься? — Я изо всех сил пыталась спрятать хитрющую улыбку. Конечно же, сын немедленно согласился. Ему нравится ходить со мной под руку и чувствовать себя взрослым. Девятилетнее чудо.

Внизу нас уже ожидали гости. Лит-ар всегда был хозяином подобных вечеров. Да и по должности ему положено… У лестницы столпились гости, нас уже явно поджидали. Лит-ар остановил на мне взгляд янтарных глаз. В них читалось не то обожание, не то неприкрытая ничем гордость. Да, я понимаю, что он хочет положить весь мир к моим ногам, но иногда он переигрывает, что выливается в безобразные сцены вроде сегодняшней. А я уже от этого порядком устала. А ведь мы только десять лет вместе. Почему же все происходит так быстро?

— Позвольте, — муж протянул мне руку, я с благодарностью ее приняла. Он повел меня к гостям, протянул бокал вина. Наш сын ушел к другим детям, сыновьям и дочерям «друзей» Лит-ара. Хотя, какие у него могут быть друзья? Только деловые партнеры. После смерти Дана мой муж… не сломался, нет, просто отгородился от всего мира. Он не хочет переживать потерю еще раз.

Мы перемещались от одной группы гостей к другой. Вели ни к чему не обязывающие разговоры о природе, погоде, моей Галерее, о последних разработках компаний Лит-ара. Конечно, я знала достаточно о его делах, потому как мой любезный муж всегда вводил меня в курс дела, чтобы я могла достойно ответить на каверзные вопросы. Не только муж видит во мне куклу, как это не прискорбно.

Мы курсировали по «приемному залу», как метко окрестил эту комнату наш сын. Мне порядком надоели пустые разговоры, вино просто не лезло. После третьего бокала в голове слегка зашумело, и я решила, что для полного счастья на сегодня хватит. Наш сын развлекал остальных детей в детских комнатах, не знаю, что они там затеяли, но вели себя детишки подозрительно тихо.

Я отошла к окну, качая в руках полупустой бокал. Взгляд блуждал по уровням Атина, я пыталась рассмотреть отражения в чужих окнах. Интересно, это только у меня жизнь после войны превратилась в кошмар? Я хочу проснуться. Боги, как я хочу проснуться!!

— Таллин, милая, прости меня…

— За что? — Я вздрогнула от его прикосновений, едва не расплескав остатки вина. Лит-ар подкрался незаметно, так умеет только он. Мой муж имеет дурную привычку время от времени подкрадываться ко мне со спины, тем самым пугая до полусмерти.

— За сегодняшний вечер. Я не имел права так с тобой разговаривать… — Он поцепил мне на шею широкое платиновое колье с россыпью каких-то камней. Сияло оно, безусловно, пошло и кричаще. Все дамы в зале, полпрически даю, готовы были на сделку с дьяволом, лишь бы им дарили такие подарки.

— Можно я пойду к себе? Я слишком устала, — я отдала Лит-ару бокал и направилась в свою спальню.

Муж уже не первый раз откупается подобными безделушками. Да, сначала он кричит, устраивает истерики, запрещает мне выходить из дому и оставаться подолгу с сыном. А потом приносит какие-то полкило платины с булыжниками, иначе я это назвать не могу. Кто вбил в его голову, что чем больше, тем лучше?! Эти украшения откровенно нелепые и варварские. Я не люблю платину и бриллианты. Я не люблю скандалы и ссоры. Я не люблю оставаться дома и жить без своей Галереи.

Я не люблю Лит-ара.

Наверное, эта мысль шокировала даже меня. Тем более, меня. Потому что за столько лет… я к нему привыкла, да. И это тоже. Я родила ему ребенка и об этом не жалею. Потому что сын — самое лучшее, что у нас есть.

И если раньше при появлении Лит-ара возникало какое-то болезненное чувство в груди, сердце сжималось и пропускало удары, то теперь все изменилось. И он откупается от меня дорогими безвкусными украшениями.

Дверь в мою комнату беззвучно приоткрылась, пропуская мужа. Я сидела у зеркала, снимала колье, браслет и длинные серьги. Потом принялась снимать макияж. Лит-ар пристально наблюдал за моими действиями.

— Ну и что тебе не понравилось? — Миролюбиво поинтересовался он.

— Колье. Оно отвратительно. — Муж только хмыкнул. Он поднял меня со стула и заключил в объятья, принялся целовать. Не знаю, что на меня нашло, но я оставалась спокойной и безучастной. Лит-ар отстранился и смотрел на меня. Не требовал ничего объяснить. Молча сверлил меня янтарным взглядом. Похоже, он сам все прекрасно понимает. Возможно, даже лучше, чем я сама. Значит, будет просто.

— Лит-ар… — Фиолетовый взгляд встретился с янтарным. — Отпусти меня.

— Нет. — Он послушно разомкнул руки и отошел от меня на шаг. — Ты прекрасно знаешь, что этого никогда не будет. Даже не надейся. Ты моя.

— Игрушка, да? Красивая кукла, которой ты постоянно хвастаешься своим коллегам? Ты меня и в грош не ставишь. Зачем я тебе, сам подумай…

— Я тебя не отпущу. Никуда. Точка. — Он хлопнул дверью так, что уровни осыпаться должны были. Я села на стул и принялась стирать остатки макияжа.

Бледная кожа, тонкие, практически бесцветные губы, огромные фиолетовые глаза, кажется, совершенно не подходят слишком узкому лицу. Грива длинных волос, почти до колен, цвета розового жемчуга, была заплетена в несколько тонких косичек и подобрана в высокую сложную прическу, время от времени оттуда холодно поблескивали бриллиантовые заколки, дань вкусу Лит-ара. За последние годы изменилась только фигура. Высокая нескладная девочка-подросток исчезла вместе со своими иллюзиями и фантазиями, на ее месте оказалась действительно леди. Высокая, стройная, изящная.

И муж это оценил, да-а. Наверное, это единственное, о чем он удосужился мне сказать. Фигура, да. И моя Галерея.

Слез не было. Их никогда нет, когда кажется, что сейчас (да-да, именно сейчас и ни мгновеньем позже) мир окончательно разлетится на радужные осколки.

В груди — пусто. Тихо. Одиноко. Холодно. Да, холодно — это самое подходящее слово. Мне кажется, что мое сердце забыли где-то в криокамере. Неуютно.

В окно спальни бился ветер. Давно стемнело, от двух солнц не осталось и следа. Даже призрака тепла нет в этом темном, холодном мире, моей жизни.

Тихо. Смолкли голоса гостей. Официанты деловито убирают со столов, как было десятки раз до этого. Ничего не меняется. Жизнь бежит по кругу. А я не хочу ничего делать. Не хочу больше быть…

Глава 3

Не знаю, где и с кем ночевал муж, но дома утром его не оказалось. Мне давно уже пора привыкнуть. Что после очередной нашей ссоры (ах да, он все это называет «разговором») Лит-ар идет куда-то посреди ночи и не возвращается потом пару дней. Хотя, какая разница? Это не так уж и важно… Сына повезли в школу, потом он пойдет на дополнительные занятия по плаванью и математике, завтра у него танцы и вождение, послезавтра — боевые искусства. А я никак не могу понять, в кого Лит-ар хочет превратить нашего сына. Прислуга с самого утра занималась имитацией бурной деятельности, потому как у мужа ты либо работаешь, либо на кой ты тут надо. По большому счету, все логично и последовательно, хоть и несколько не в моем стиле. А мне страшно, до одурения захотелось в Галерею. Наверное, не стоит с утра вспоминать моего работящего мужа, а то так и комплекс неполноценности отхватить можно. Не понимаю, как он со всеми своими компаниями умудряется справляться? Я и так уже забросила все, что только можно, и все равно времени не хватает, а ему — хоть бы хны.

В гараже я взяла свой флай, отослала водителя. Конечно, муж будет беситься по этому поводу, но мне не привыкать. С учетом того, что водитель еще и мой телохранитель… но я все равно его на дух не переношу, он вечно доносит все мужу. Я полетела в Галерею, настроив автопилот, по дороге не выглядывала в окно, только пила крепкий кофе.

По месту работы Эриха не оказалось. А ведь ради него я прилетела в такую рань! Мне тактично подсказали, что в такое время суток его можно застать у Данте, а вот откуда такие сведения, мне поведать наотрез отказались. Ну что ж…

Я полетела к Данте, а что еще мне оставалось делать? Я скучаю по своим друзьям и по своей работе, как ни крути. Семья не в состоянии заменить весь мир вокруг.

Бесконечный подъем на уровень квартиры моего художника. И снова приоткрытая дверь…

Я покрылась липким холодным потом. Такое уже когда-то было. Сначала дома у Данина, но тогда ничего страшного не произошло, просто они с Эрихом игрушки собирали, но вот немного позже… Когда шла война… я бежала от патруля, увидела открытую дверь в одном из чудом уцелевших домов. Конечно же, я там спряталась, у меня просто не было выбора, но только там, в доме с открытыми дверями… там повсюду были трупы. Причем были они там уже дня три как. Запах крови и начинающих разлагаться тел. Трупы мужчин, женщин и пары детей. И я, сложившаяся в три погибели в одном из укрытий. Тот запах, та картина до сих пор стоят у меня перед глазами. И открытая дверь…

Я впала в ступор. Стояла у порога, протянув руку к ручке, и не могла даже пальцем пошевелить. Ужас сковал тело и мешал дышать. Через пару минут я смогла немного отвлечься от воспоминаний и услышала резкую, бьющую по нервам мелодию, в которую проникли три голоса — Данте, Эриха и Даниэля.

— Мы были вместе по законам войны, Каждый на своем рубеже, Мы меняли правду на боль — Так было легче дышать. Когда один нас срывался в пике На очередном вираже, Мы просили не голосить И не провожать… «Рок-н-ролл» Алиса

На глаза навернулись слезы, и тело в очередной раз впало в ступор. Кажется, первым меня заметил, как ни странно, Даниэль. Он кинулся ко мне, обнял и очень тихо, на грани моего слуха просто попросил прощения. Я не менее тихо попросила выпить. Мужчины бросились выполнять мою просьбу. Буквально через мгновение мне был предоставлен стакан бренди. Я сделала огромный глоток и поперхнулась.

— Фу, гадость… Кто такую мерзость пьет?! — Данте сделал кислое выражение на лице, Эрих наоборот улыбнулся. Даниэль смотрел на меня с нескрываемым умилением.

— Таль, милая, что ты тут делаешь? — Прошипел Эрих. Похоже, я ребятам своим триумфальным появлением серьезное мероприятие обломала…

— Тебя ищу.

— А почему здесь?

— Потому что мне так посоветовали!

— Кто?!

— Да какое твое дело??! — Вспылила я. — Или ты не рад меня видеть?

— Что ты, просто счастлив! — Прошипел он, глаза полыхали алым. Я отшатнулась от него и, кажется, побледнела.

— Эрих, прекрати выпендриваться! — Даниэль отвесил моему управляющему подзатыльник. Мне бы такое кощунственное решение проблемы в голову вряд ли пришло… Но Эрих после шокотерапии присмирел.

— Ладно, мальчики и девочка, вам не кажется, что мы немного отвлеклись? — В наши разборки вкрался бархатный голос Данте.

— А чем вы занимались?! — Я быстренько залезла с ногами в кресло и свернулась в нем клубочком, а то еще выгнать попытаются.

— Песни пели, — ехидно улыбаясь доложил Эрих.

— И все? — не поверила я.

— Бренди пили, — а у Данте ехидная улыбочка тоже получается, да-а…

— Гадость. Не пей, козленочком станешь. Даниэль, а тебя какими ветрами занесло?

— Мимо проходил! — Беззаботно отмахнулся седой мальчишка.

Мы никогда не были с ним особо близки. Даже не дружили особо, просто время от времени общались, да и то, не особо продуктивно. Правда, записи музыки Даниэля играют у меня в Галерее, когда там проходят выставки моих работ.

Кстати, на счет работ.

— Данте, ты меня не хочешь порадовать?

— По поводу?

— По поводу… театра, — я многозначительно так улыбнулась. Кажется, он меня правильно понял. А то при Эрихе поминать аукцион и мои картины в одном предложении чревато.

— Ребята, вы чего?! — Переполошился Эрих.

— Ничего противозаконного! — Поспешно вклинился Данте. — Мы с Таль решили немного… проветриться. И сходить… в театр. Послезавтра, если мне не изменят память.

— Главное — что любовница не изменяет. Память — это не так уж и страшно, — Даниэль просто не мог не вставить в разговор свои пять кредитов.

— Таль, это, конечно, твое дело… — Начал было мой управляющий.

— Да, Эрих, это действительно только мое дело. Все остальное не должно тебя волновать. Не беспокойся обо мне лишний раз.

Потом они снова пили. И снова то мерзкое бренди. Я пыталась удивиться, почему они напиваются ни свет ни заря, но мне тактично объяснили, что, во-первых, и свет и заря уже появились, во-вторых, спать они еще не ложились после вчерашних возлияний, поэтому бренди — это всего лишь логичное продолжение милых посиделок с песнями и алкоголем.

Потом ребята обсуждали предстоящий праздник. Да, именно праздник. Они все примут участие в межпланетных гонках. Тех самых, что от Атиса до Аты, через астероидный пояс. Именно место в этих гонках купил себе когда-то Лит-ар у своих директоров. Честно выигранный кубок стоит в спальне мужа. Ничего так, красивый. И, кажется, я хочу себе точно такой.

— Ребята, когда состоятся гонки и как долго туда принимают заявки?

Эрих сказал, что в гонках я буду участвовать, только переступив через его хладный труп. Данте сказал, что ноги моей там не будет ни в коем разе. Даниэль, как честный человек, признался сразу и во всем, то есть, гонки будут проходить через три месяца, заявки принимаются еще две недели. В этом месте Эрих на пару с Данте орали в голос, что я сошла с ума и они пожалуются Лит-ару. Я философски пожала плечами: хуже все равно не будет, а я хоть развлекусь.

Дело в том, что муж не разрешал мне самой водить флаи. Видите ли, я слишком высоко и быстро летаю. Но с реакцией у меня все очень даже хорошо, зрение отличное, да еще и я интуитивно чувствую неприятности. Да, я пыталась рассказать все это Лит-ару, но как только у нас родился сын, он мне выделил личного водителя и отобрал ключи от моего любимого флая. Мотивировал он все это тем, что сам лихач, а если и со мной что-то случится, ребенку от этого лучше не станет.

Я решила, что мне нужен флай. Спортивный, быстрый, с мощным двигателем и не менее мощным антигравом.

Пока мои дорогие друзья были заняты распитием бренди и похабными песенками, я быстренько сбежала.

Направила флай в Галерею. Я скучала…

В этом месяце у меня в Галерее только две выставки: Эрих решил показать мои работы широким массам, да я пригласила Шат'тэ, скульптора с Аллеры. В главном зале висели работы Данте вперемежку с моими, и с десяток картин малоизвестных художников, в основном, с Земли. Иногда я не понимаю, где Данте умудряется найти столько талантливых людей. С некоторыми он лично знаком, а некоторые сами находили его или меня, проникшись духом Галереи. В последнее время мой художник вместе с Эрихом занимался моей работой. Неправильно это как-то…

Я гуляла по Галерее, рассматривала чужие работы. Свои-то я помню до последнего штриха. Работы Данте нельзя спутать. Они яркие, полные жизни. Его цвета — солнечно-рыжий и изумрудно-зеленый, его визитная карточка. На всех картинах встречается это сочетание. Я бродила по выставке не один час, пока меня не нашла та самая девочка, что советовала, где поискать Эриха. Меня разыскивал муж, уже несколько раз звонил «по месту работы».

Я полетела домой. А что мне оставалось делать?

— Лит-ар, мне нужен флай, — заявила я с порога, не дав развернуться скандалу на тему «где-ты-так-долго-была-и-почему-я-об-этом-не-знал??!»

— Зачем?

— Дорогой мой, зачем людям флаи? — Мило улыбнулась я.

— У тебя уже пять флаев, если не больше.

— Мне нужен шестой. Модели АФ 3351 ПА.

— Та-ак, на кой черт тебе атмосферный флай с такими параметрами??! Ты что, на гонки собралась??!

— Ну да. А что в этом такого?

— Аст-ар.

— Ну с ним же ты останешься. Лит-ар, не мне тебе напоминать, что когда мы с тобой соревновались, выиграла я. А теперь я хочу флай модели АФ 3351 ПА для участия в гонках. Я хочу, чтобы мой прикроватный столик украшал точно такой же кубок, как у тебя. Тебе что-то не ясно? — Сначала я говорила четко выговаривая каждую букву, но к концу своей бравой тирады сбилась на шипение. Муж опешил. Давно он не слышал от меня подобных интонаций.

— Милая моя, а тебя не смущает, что эта модель поступит в продажу только в следующем году? — Ехидно усмехнулся муж.

— Нисколько. Для тебя нет ничего невозможного, не так ли?

— Таль, милая, ты издеваешься, да? Где я тебе возьму этот чертов флай?!

— А я откуда знаю? — Я наивно хлопнула ресницами. — Если уж ты темпоральные бомбы добыл, еще и в таких количествах, то один новый флай просто меркнет на их фоне, согласись. Ах да, мне ты так и не сказал, где находится волшебное место, где бомбы лежат… — Я прошлась вокруг него, пару раз «нечаянно» задев его ладошкой. Лит-ар начал откровенно беситься. Мой дорогой никак не мог взять в толк, что мне нужен только флай и ничего больше.

— Ладно. Будет тебе флай! Только все выходные ты проводишь с Аст-аром.

— Не вопрос. Только ты отпускаешь нас на Атис. Или на Арин, я еще не решила.

— Что-то я никак не пойму, кто кого пытается шантажировать?! — Лит-ар рассмеялся, прижал меня к себе и поцеловал.

Я удивленно смотрела на него. Он не менее удивленно смотрел на меня.

— Будет тебе флай. Ты свободна. — Он резко отвернулся и пошел по своим таинственным делам. Мне удалось избежать скандала, отдельное ура мне. И у меня будет флай. Замечательно! То, что доктор прописал!

Я подошла к фону, отправила запрос на участие в гонках. Ввела номер свидетельства, модель флая, и еще кучу ненужной информации. Получила подтверждение, нужно будет похвастаться мужу. Ах да, еще нужно изучить конкурентов. Но этим я займусь в следующий раз, например, завтра. А послезавтра я иду на аукцион. А потом мне Лит-ар подарит флай, и мы с сыном полетим на спутники. А потом…

У меня еще вся жизнь впереди. Может быть, мы еще успеем помириться с Лит-аром? Может, мы еще все успеем?

Я сама не заметила, как провалилась в глубокий сон…

Глава 4

Ночь. Мне снится ночь. Никогда раньше я не видела ночь во сне, но ведь все когда-то бывает в первый раз. Ночной Атин прекрасен. Мой мир, такой, каким он был до войны. С зелеными небесами и фигурами у фонтана. Теперь они остались только в моей памяти. После всего, что было… мне даже небеса кажутся не такими зелеными, как раньше. А фонтан был разрушен в первую же бомбежку. Сейчас на той площади построили фонтан. Тоже с фигурами из странного материала, то ли стекла, то ли хрусталя, то ли с добавлением алмазной крошки. Но — фонтан уже не тот. Он не поет старые песни, и ветер не блуждает между странных, нечеловеческих фигур.

Я сразу полюбила этот сон. Сколько раз я мечтала вернуться к своему фонтану? И спеть с ним в два голоса. А в этом сне я сидела на его бортике и внимательно смотрела на летящие вверх, к небесам, мощные струи воды. А потом я увидела ее… Ту самую женщину, что не приходила ко мне уже столько лет. Она улыбнулась тонкими губами, подкрашенными жемчужной, немного бледной помадой. Огромные фиолетовые глаза, кажется, занимают пол-лица, ироничный и заинтересованный взгляд пробирает до костей. Высокие скулы, немного впалые щеки, изящная шея плавно перетекает к маленькой груди. Узкая талия, узкие бедра, длинные ноги. Высокая, стройная, гибкая, изящная, чем-то напоминает хлыст. Нечеловеческая грация движений. Коротко остриженные волосы цвета розового жемчуга.

— Ну, здравствуй, — она изо всех сил пытается сдержать улыбку и выглядеть строгой учительницей. Что ей на этот раз понадобилось, хотелось бы знать.

— Привет! — Я беззаботно опускаю руку в фонтан. Холодно.

— Как жизнь? — Интересуется она, и становится заметно, что тема ей действительно интересна. Она нетерпеливо стучит ножкой по плитке площади.

— Ничего так. Иногда.

— А иногда?

— Не знаешь, где можно взять немного мышьяка и vie-llane?

— Ха! Сама думаю, где б такого счастья добыть… — мы с ней синхронно рассмеялись. Странно, насколько похож наш смех. Он словно сливается в одно целое, будто не два человека смеются, а один…

— О чем ты хотела поговорить? — Я замолкаю и внимательно смотрю на нее.

— Почему ты так решила?

— Ты никогда не приходишь просто так.

— Уговорила, — она делает театральный жест рукой, отдающий пафосом. — Я хотела показать тебе сон, — ее мягкая улыбка сбивает с толку. Актриса, что с нее возьмешь?

— Но у меня уже есть сон. Этот.

— А давай представим, что ты спишь и видишь сон?

— Это как?

— Это так, — она сделала сложный взмах рукой. Что она хотела этим сказать, я так и не поняла. Но сон вокруг меня изменился. Теперь я лежала в своей кровати в моей старой квартире, в той самой, что мне оставила тетушка, в которой я жила до замужества. Я лежала на кровати под теплым сине-зеленым пледом и видела сон…

Чей-то чужой праздник, много народу, нитка жемчужного ожерелья в руках мужчины, которого я никак не могла вспомнить. Его золотые глаза. Море ярких красок и синее небо над головой, почти как на Земле-1. Только это небо гораздо более насыщенного оттенка. Разноцветные палатки, живые деревья и кусты, клумбы с роскошными разноцветными цветами. Белоснежные домики, изящные и вычурные, словно кружево из слоновой кости. Резные балкончики, а на них — то же цветочное великолепие. Пение птиц.

Мужчина с золотыми глазами. Я знала его когда-то. Но не помню ни имени, ни его самого. Только золотые глаза и ощущение покоя. И нитка жемчуга в его руках…

— Просыпайся, — зовет меня женщина. Я послушно открываю глаза. Я спала, и мне снился сон, что я сплю. Так странно.

— Что это было?

— Это? Аэллионэ. Наш Мир.

— Никогда не видела ничего подобного! — С восторгом заявила я. Действительно, я даже представить себе не могла, что такая красота может быть… не из плоти и крови, конечно, а из камня и чего-то-там-еще, похожего на слоновую кость.

— Если хочешь, в следующий раз я покажу тебе праздник.

— Конечно хочу! — Уверенно заявила я. — Когда встретимся?

— В следующее полное полнолуние.

— Это не скоро.

— Быстрее все равно не получится. Извини.

— Тогда спокойной ночи?

— Спокойного сна…

Женщина растворилась в темном углу моей бывшей комнаты. Я спокойно улыбнулась и пошла на площадь, к фонтану.

Утро. А меня до сих пор никто не разбудил? Феноменально. Неужели настал конец света, а я все самое интересное проспала? Быть такого не может!

На первом этаже хозяйничала домработница, до меня ей не было совершенно никакого дела, к тому же, я умею ходить совершенно бесшумно. И, к тому же, мне не было совершенно не до нее, на сегодня я наметила кое-что поважнее, чем очередная ссора.

Наша домработница — совершенно уникальный случай. Она завелась у Лит-ара, когда меня не то что на Атине не было, я тогда к этой системе ближе чем на пять парсеков не подлетала. А она была уже тогда, да. А теперь она бешено и совершенно нелогично… ревнует. Меня к моему собственному мужу. Она находит пыль под моей кроватью и вещи в кресле, а не в шифоньере, что доводит ее до белого каления, угроз мне и тонких намеков мужу, что ему давным-давно поменять жену. А может быть, она знает о Лал?

Но сегодня я лечу в Галерею, а потом просто полетаю вокруг Атина. Может, на спутники подамся, все-таки, целый свободный день редко когда выдается. Свободный от сына и мужа, я имею в виду.

А еще муж порекомендовал мне бутик. Ему надоело то, что на выбор платья я трачу чуть ли не сутки, и все равно остаюсь недовольна. Поскольку мой вкус он уже достаточно и имеет хоть смутное, но представление, как для меня выглядит по-настоящему красивая вещь. Вот и порекомендовал. Проверю.

Современная мода. Это словосочетание давно и прочно выбивало меня из равновесия и напрочь лишало цензурных слов. Наверное, что-то со мной не так, потому что большинство моих знакомых млеют и тают от восторга при виде очередного наряда от кутюрье с галактическим именем. Я не понимаю, как можно млеть от восторга, если на тебе из одежды что-то, больше всего напоминающее праздничный торт с килограммом крема и взбитыми сливками? Но это все лирика, а мне нужно найти платье, в котором я пойду на аукцион. Трудная, но не невыполнимая задача.

Бутик оказался шикарным, а я в очередной раз порадовалась своему мужу, нашел для меня сокровище! Правда, ему нужно, чтобы я хорошо выглядела, но все равно… приятно.

Я выбрала шелковое платье серебристо-белого цвета, почти доходящее до колен. Простое, только серебристая вышивка по подолу и под грудью, изящное, лишенное рюшей, бантиков, завязочек, ремешков и прочего. Элегантное, но не строгое и не вычурное. Красивое. Пришла моя очередь млеть от восторга от нового платья. Теперь я понимаю, почему раньше покупки были для меня каторгой! У меня не было этого волшебного бутика.

На повестке дня осталась только Галерея и немного полетов. В Галерее ничего нового не оказалось. Эрих в очередной раз поскандалил со смотрителями и скрылся в бухгалтерии. Подозреваю, что это надолго. Данте сегодня куда-то сбежал с утра пораньше, видимо, увидел Эриха и впечатлился. На пару минут забежал Даниэль, клятвенно пообещал, что завтра мы с ним увидимся «в… э-эээ… театре», буду надеяться, что Эриху он о нашем культпоходе не проболтается.

А потом… я села в свой любимый флай. И снова тихое урчание мотора и вибрация антиграва. Я люблю небо. И скорость.

Над Атином сгущались сумерки. Оба солнца, готовясь скрыться за горизонтом, раскрашивали небо в немыслимые цвета, превращая обычные сумерки в фантасмагорию красок и облаков, ветра над уровнями моего мира…

Мой флай серебристой стрелой вонзился в закатное небо, через несколько минут вырвался в верхние слои атмосферы, а я только увеличивала скорость движения. Перевела все на ручное управление, стала выполнять фигуры высшего пилотажа. Конечно, «бочка» и «штопор» в исполнении флая выглядит и вполовину не так эффектно, как все то же, но в исполнении боевого флая или космического разведчика, но все равно — это и есть наслаждение. Скорость, при которой звезды за иллюминатором превращаются лишь в смазанные и нечеткие линии, падают в пропасть вакуума. Это завораживающе красиво, просто невероятное зрелище. Не понимаю, почему Лит-ар пытается лишить меня всего этого, просто не понимаю…

Домой я прилетела… скорее, рано, чем поздно. Пять утра — это ведь рано? Я могу летать ночи напролет, сутками не появляться дома — ведь свобода для меня — ночное небо и мой флай. Пьянящее ощущение вечности в крови. Ради этого стоит жить…

Муж не спал. Он метался по дому, пил и обзванивал все госпитали. Мое триумфальное появление его, похоже, впечатлило.

— Ну и где ты была?! — Прошипел муж.

— Летала, — беззаботно ответила я.

— То есть, ты готовилась к гонкам?

— Нет, я просто летала. Для своего удовольствия. Знаешь, дорогой, иногда и мне хочется немного развлечься.

— Развлечься, значит, — Лит-ар одним слитным движением оказался возле меня. Я подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Янтарь его глаз сегодня был почти черным. Ярость.

Пощечину я ощутила только врезавшись спиной в стену. Из глаз брызнули слезы, но показывать ему свою слабость я не хотела. Только не так.

— За что? — Прошептала я одними губами, но он услышал.

— За часики, — муж вышел из комнаты.

Я сидела под стенкой и старалась не разреветься. Щека горела огнем, а в том, что там будет как минимум синяк, сомневаться не приходилось. Я скосила глаза на часики, которые когда-то нашла у тетушки в столике. Полшестого утра. Ну что ж, заслужила. Мужу сегодня на работу с утра пораньше, а он всю ночь не спал, дожидался меня. А у него сегодня совещание. Называется, почувствуй себя неблагодарной скотиной.

Я пошла в свою комнату, нашла аптечку, заглянула в зеркало. На щеке алел четкий отпечаток ладони мужа. Красиво, ничего не скажешь. Если бы еще не было так больно и так обидно… Я намазал щеку прохладной мазью и легла спать. Вечером у меня важное мероприятие…

Берег Тихого океана, Земля-1. Никак не могу понять, кто додумался обозвать этот океан «тихим»?? Здесь сезон штормов длится десять месяцев из двенадцати стандартных земных. Конечно, когда-то все могло быть иначе, и этот океан действительно был тихим… Все может быть…

А я люблю этот океан. Он похож на того, кого я никак не могу вспомнить. На мужчину, которого я не могу забыть. Его образ всегда маячит на грани сна и сознания, порой не давая мне жить. Я помню только его золотые и бездонные глаза, больше похожие на омут силы и страстей. Я помню его одним образом, тенью воспоминания, кусочком несбывшейся мечты.

Да, он действительно похож на Тихий океан. По крайней мере, в моих воспоминаниях. А может быть, это не воспоминания вовсе? Просто плод больной фантазии? Или, может быть, это образ идеального мужчины, который придумало мое неспокойное подсознание? Как бы там ни было, но этот золотоглазый образ прекрасен.

Я точно знаю (помню?) все его движения. Движения океана. Сначала он тихий, расслабленный, спокойный. Я уверена в его бесстрастности в суждениях и в мыслях. Он сможет превратить воду в вино, если я его об этом попрошу. Иногда он взрывается движением, как штормовой океан. Для него нет преград, нет границ и нет оков. Он живет только тем, что действительно важно. Честь. Свобода. Его меч и его магия. Я.

Я не знаю, почему я была важна для него (то, что мы проводили вместе годы, я точно знаю), но он был частью меня, а я — частью его.

Бреду по берегу океана. Не знаю, может быть, мои ассоциации далеки от истины и все это — только сон. Или, быть может, я пытаюсь компенсировать ложными воспоминаниями чувство ненужности, возникшее после замужества. Сейчас я уже ни в чем не уверенна.

В океан медленно падает солнце, горячее и яркое, плавное, золотое. Сегодня оно такого же цвета, как глаза мужчины, которого я боюсь вспоминать…

Глава 5

Никогда раньше не бывала на аукционах. И даже смутно не представляла, что это такое и с чем его едят. Поэтому к этому событию (походу на аукцион) я готовилась морально и заранее. То есть, для начала решила нормально выспаться. На этот раз обошлось без сновидений, что меня, признаюсь, порадовало.

Данте умудрился меня разбудить, что не слишком удивительно, особенно учитывая то, в котором часу утра я легла спать. Ровно в три мой дорогой художник трезвонил мне по фону, противный звонок которого умудрялся проникать в самые дебри сонного разума, делая тем одним своим присутствием этот самый сон невозможны по определению.

Моя невыспавшаяся зверская физиономия Данте явно порадовала. До тех пор, пока он не рассмотрел мое лицо внимательнее.

— Таллин, что у тебя с лицом? — Н-да, нельзя вот так сразу начинать разговор.

— А где же «доброе утро»? — Я сделала вялую попытку отговориться.

— Мне повторить вопрос? — Непреклонно поинтересовался Данте.

— Нет, спасибо, я все прекрасно услышала в первый раз. Просто сегодня домой возвращалась поздно, темно было, я оступилась и упала с лестницы. — Даже мне стало понятно, что врала я неубедительно.

— И на чью вовремя подставленную руку ты упала? — На этот раз его голос понизился, мне слышалось только невнятное шипение, слова приходилось угадывать.

Я грязно выругалась, естественно, не вслух. Данте, черти б его ели, слишком понятливый. Только неприятных бесед с ним мне не хватало для полноты ощущений!

— Ничего смертельного, правда, Данте.

— Ты сама в это веришь?

— Ты за мной заедешь или встретимся на месте?

— Дорогая моя, что-то мне подсказывает, что ты и приблизительно не догадываешься, где это самое место находится.

— Ты просто мастер сложных предложений! А все-таки?

— Лучше я за тобой заеду. Тогда будет хоть шанс, что ты вовремя доберешься и не успеешь по дороге где-то засмотреться на небо.

— Хорошо. Будем считать, что мы договорились. Последний вопрос. Форма одежды?

— Парадная! — Радостно заявил Данте. — Я буду в пять.

— Но в пять начинается аукцион!

— В пять, милая моя, все только начинают собираться. И не факт, что к шести собираться закончат.

— И ты, конечно же, вносишь посильный вклад во всеобщий бардак?

— Конечно же! Как ты могла во мне сомневаться?!

Ладно, буду надеяться, он знает, что делает. Опоздание на такое мероприятие, конечно, не карается расстрелом, но иногда нужно быть пунктуальной. Для разнообразия. Это не опоздание на премьеру в театр, так что моветоном считаться не должно.

Мы распрощались, раскланялись и расшаркались ножками — все как обычно при прощании с Данте, даже если мы расстаемся на пару часов. Непобедимы.

Пришлось окончательно и бесповоротно просыпаться и начинать приводить себя в порядок, а то, боюсь, заспанную и в ночнушке меня никуда не пустят, разве что сдадут на спутники в одно тихое милое местечко для душевнобольных.

Парадная форма одежды, да-а. Интересно, что под этим словосочетанием подразумевает мой дорогой Данте? Наши понимания «парадной одежды» могут решительно не совпадать. Да и в честь чего парад-то устраивать? Я думала, что аукцион — это что-то вроде магазина, по крайней мере, итог все равно один. Конечно, поход с Данте немного солиднее, чем прогулка за платьем…

И тут я вспомнила о вчерашнем платье… Оно восхитительно! Я могу петь ему дифирамбы долго и счастливо. Тонкий белый шелк с серебристым оттенком и серебро вышивки идеально сочетаются с моим цветом кожи. Я не удержалась и сразу же надела на себя этот шедевр, сделала макияж в серебристых тонах, подчеркнув фиолетовую бездну огромных глаз; когти выкрасила матово-серым, таким же цветом подвела глаза. Для «полного счастья» вставила в клык маленький бриллиант, последний (предсмертный!!!) писк моды на Атине. На кисти я повесила не меньше десятка серебряных браслетов, при каждом моем движении они мелодично шуршали. Правда, подозреваю, что их шорох слышала только я. И в завершении образа — белые босоножки на низком каблуке. Волосы я собрала в косу, закрепив ее тяжелой серебряной заколкой. Думаю, моим видом остался бы доволен даже муж. Кстати, о птичках. Пришлось поспешно «зарисовывать» следы его темперамента, а то идти куда-то с синяками на лице — дурной тон.

Я вертелась у зеркала. Н-да, после рождения сына фигура немного округлилась, но как была пособием для анатомического музея, так и осталась, все кости пересчитать можно, было бы желание. Но это платье действительно волшебное! Моя фигура в нем стала казаться более мягкой и плавной, оно идеально подчеркивало маленькую грудь и длинные ноги. Обворожительное платье!

Вместо сильно запоздалого завтрака и не сильно запоздалого обеда я выпила стакан сока и закусила огромным яблоком. Жизнь прекрасна и восхитительна во всех своих проявлениях!

Через пятнадцать минут приедет Данте. А сын еще не вернулся со школы. Пора начинать волноваться. Я достала «волшебный ежедневник», пролистала его, пока не нашла нужную страничку. У сына сегодня до полседьмого вождение. На уроках вождения настоял муж, мы даже поругались с ним по этому поводу. Я доказывала, что в девять лет ребенку нужно в солдатики играть и читать сказки на ночь, а не гонять в атмосфере на спортивном флае (правда, флай Лит-ара, еще и устаревшей модели; у меня будет гораздо лучше!). Как оказалось, Лит-ар был совершенно прав. Стихия нашего сына — небо. Он не может жить в комнате с закрытыми и зашторенными окнами, для него это наказание. Он не может жить без ветра, потому что сам — ветер. А еще муж сдал его на вождение и подарил Аст-ару личный флай, теперь сын старался учиться только на высшие баллы, чтобы вечером немного полетать с Лит-аром. Муж подобрал ключик к сердцу сына, а вот у меня, похоже, это так и не получилось.

Я вошла в комнату Аст-ара, прибрала книги, собрала тетради и разноцветные карандаши; нашла набор букв-магнитов, на них сын когда-то учился читать. На «доске объявлений» у него над столом выложила магнитами «Я тебя люблю. Мама».

Данте прилетел ровно в пять. Раньше я за ним подобной пунктуальности не замечала. Хотя, с учетом того, что нам нужно было быть на аукционе ровно в пять… Но это уже лирика и сплошные эмоции.

Данте выглядел потрясающе. Мой художник, наконец-то, давно ни в чем не нуждался, что лишний раз подтверждает его подтянутая, но не костлявая, как раньше, фигура и дорогой костюм. Если мне не изменяет зрение (и память заодно), двухкомнатная квартира на верхних уровнях Калисто, Ио и Ганимеда стоит немного дешевле, чем эксклюзивный костюм от Варр-Шай, Шэд. Правда, нужно учитывать, что Данте не одними картинами на жизнь зарабатывает…

— Таль, ты прекрасна, сердце мое! — Данте с плохо скрываемым интересом рассматривал меня. Его взгляд задержался сначала на груди, потом на бедрах. А под платьем — ничего, кроме моего тела. Э-ээм…

— Ты тоже отлично смотришься! Пойдем? — Он протянул мне руку, довел до флая, открыл дверцу, в общем, вел себя как настоящий джентльмен.

— Держи, — он жестом фокусника достал маленький букет белоснежных ландышей. Я задохнулась от восторга: на Атине и спутниках этим восхитительным нежным цветам что-то не подошло, у нас в системе они решительно отказывались цвести. Где же Данте взял это??! Последнюю мысль я невольно озвучила.

— Где взял, где взял?! У тебя неправильное отношение к цветам!

— Ничего подобного! Отношение к ним у меня просто сказочное. Просто я не к месту вспомнила, что в системе их не найти.

— Таллин, это мелочи. Неужели я не могу себе позволить подарить цветы, пусть и редкие, женщине, которой я стольким обязан?

— Так вот, кем ты меня считаешь, — эхом откликнулась я.

— Давай поговорим об этом позже? Мы прилетели. — Действительно, флай медленно затормозил у пропасти уровня. Я вышла из флая и принялась оглядываться.

Мы оказались у здания, почти позабытого мной. То самое, которым я восхищалась много лет назад. Снежно-голубое, кусочек неба Земли-1, непонятно как оказавшийся на Атине. Я хотела перенести Галерею сюда, но память… эта чертова память мне просто не позволила. Не знаю, как оно уцелело во время войны, да и не так уж и важно, но сейчас здание выглядело великолепно. В свете сотен маленьких огоньков, больше похожих на свечи в стеклянных шарах, синева становилась глубокой и насыщенной, в неуверенном свете можно было четко рассмотреть изящную резьбу по камню. Я раньше была свято уверена, что это всего-навсего трещины в плитах…

— Пойдем, — Данте повел меня по бледно-синей дорожке к входу. Я улыбалась своим мыслям и оглядывалась. У края уровня стояло больше десятка флаев самых разнообразных цветов и моделей. Похоже, слет сегодня будет интересный…

Мы с Данте рука об руку вошли в зал. Высокие потолки с лепниной, яркий свет, ряды полукруглых трибун, как в Совете, на свободной стене — огромный голографический экран, пока выключенный.

Потом мое внимание переключилось на гостей сегодняшнего вечера. В пух и прах разодетые мужчины и женщины; я поняла, что костюм у Данте не такой уж и пафосный, даже почти без претензий. От блеска драгоценностей немного рябило в глазах. Конечно, дорогие украшения — это чертовски здорово и красиво, но только при условии, что к делу подходят без фанатизма. Среди толпы мы с Данте выглядели как две белые вороны, вдобавок ко всему, я была единственной в белом платье.

А белые вороны… среди гостей у Данте был самый простой костюм, темно-серый и до безобразия элегантный, белая рубашка и черные туфли. Волосы он более-менее привел в порядок, хотя все равно его медно-красная шевелюра привлекала слишком много внимания. По сравнению с ним, остальные мужчины казались просто напыщенными павлинами: слишком уж яркие и безвкусные тона они выбрали для этого вечера. Ах да, еще я забыла помянуть килограммы драгметаллов! Часы (больше похожие на куранты на ремешке), вычурные цепочки (якорные цепи, выкранные из музея), кулоны и перстни (которые тоже поражали своим… размером). Данте весь этот металлолом, хвала богам, на дух не переносил. А женщины… это всегда отдельная история. Стая разноцветных бабочек в драгоценной оправе. Дорогущие ожерелья с десятками бриллиантов чистейшей воды, витые серьги с заточенными внутри камнями, всевозможные браслеты, кольца, диадемы. Я бы это назвала «варварским шиком». Мое простенькое платье действовало на собравшихся, как красная тряпка на стадо быков. На меня чуть ли пальцами не показывали, бросали оценивающие взгляды, а потом за спиной слышался многозначительный шепот. На меня изредка искоса бросала взгляды какая-то черноволосая женщина, одетая не так кошмарно, как остальные.

Боги и демоны, куда меня занесло??!

— Не думал, что сегодня здесь столько народу соберется, — задумчиво сказал Данте.

— А в честь чего такой ажиотаж? — Не поняла я.

— Не в честь чего, а в честь кого, — усмехнулся мой художник. — Как ты думаешь, кто откажется посмотреть на Таллин а'т'Эрри, ту самую, что смогла охмурить самого Лит-ара Сантей? Твое появление здесь — целое событие для большинства собравшихся. Ты, моя милая Таль, крайне редко демонстрируешь себя народу, о тебе слухов ходит больше, чем о Дане в свое время!

— Я не экспонат в зоопарке, чтоб кому-то что-то демонстрировать, не модель и не стриптизерша, — логично заметила я. — К тому же, Лит-ар меня как минимум раз в месяц вытаскивает на очередное мероприятие.

— Ха! Сравнила! На этих вечеринках большинство собравшихся побывает разве что в своих мечтах. Они очень закрытые. Никакой прессы, никаких фотографий, ни-че-го.

— Тогда откуда такой интерес ко мне?

— Ну-у, все же знают, что Лит-ар женился, причем давно. В Сети не было ни свадебных фото, ни твоих фото до замужества. Тебя ни разу не удавалось подловить ни на улице, ни в магазинах, ни на свидании с любовниками. В Галерее Эрих тиранит всех до такой степени, что подумать страшно, что будет, если туда проникнет пресса.

— Э-ээ, Данте, но видео с открытия Галереи! Я же там чуть ли не в каждом кадре светилась!

— Ты оттуда таинственным образом исчезла, — усмехнулся он.

Вот так. Сколько я с ним прожила, а меня будто и нет совсем. Конечно, мне приятно, что папарацци не отравляют мне жизнь, но все-таки…

— Так что сегодня ты и твои картины — гвоздь программы! Возрадуйся.

— Щаз, возрадовалась. Мне не нравится столь пристальное внимание к моей скромной особе!

— Милая, скромные особы не позволяют себе столько пафосных интонаций!

— С кем поведешься, — пробурчала я себе под нос.

Потом льющийся отовсюду голос объявил о начале аукциона, попросил занять всех свои места. Мы с Данте устроились на галерке, внимательно наблюдая за потенциальными покупателями.

Наши места выглядели почти как в Совете: те же удобные кресла, пульт голосования, голограммы картин и статуй показывали на голографическом экране, приятный голос комментировал полотна и состояние торгов. Мы увлеченно просматривали работы художников со всей галактики, которые решили расстаться со своими полотнами в свою же честь. Начальная цена всех полотен меня удивила: пятьсот тысяч кредитов. Я не выдержала и поинтересовалась у Данте:

— Данте, а ты не слишком много запросил за мои картины?

— С ума сдурела, Таль? Да после того, как они были отдельной экспозицией в Галерее, я не удивлюсь, если их продадут миллионов за пять. — Художник улыбался во весь рот, а мне его энтузиазм был откровенно непонятен.

— За твои работы сколько давали?

— Я продал портрет Анжелы за два миллиона.

— Кто такая Анжела?

— Прошлая любовница.

— И кому же ты его продал?

— Ее нынешнему любовнику. Говорят, они пожениться решили…

Тем временем торги продолжались. Мои картины были выставлены в самом конце, на десерт. Тот, кто знал, за чем он идет, дождется. А мне было чертовски жалко расставаться со своими работами, я их больше не увижу, а это маленькая смерть.

На продажу я выставила парные картины, «Геометрия форм». Одна была чудесным продолжением второй, конечно, они и по одной могли бы существовать, но только парой они — целое.

— Последний лот на сегодня. «Геометрия форм» Таллин а'т'Эрри. Стартовая цена — полмиллиона кредитов. Ваши ставки, господа. — Несколько минут тишины, пока на мониторах высвечивается предложенная кем-то цена, когда до последнего пытаются перебить ставку…

Я заворожено наблюдала за бегущими строчками цифр. Мне они астрономическими не казались только потому, что я видела количество нолей на банковском счету мужа.

— Минута до окончания торгов.

Как можно дать пять миллионов за пару картин? У меня это с трудом укладывалось в голове. Правда, я и не такие деньги отдавала за понравившиеся работы, но одно дело покупать картины за счет Галереи, другое — за свой собственный. Правда, тетушка оставила мне несколько миллиардов на жизнь, но это с ее «левым» заработком, состояние Галереи гораздо скромнее.

— Торги окончены. Максимальная предложенная цена — восемь миллионов двести пятьдесят тысяч. Картины «Геометрия форм» проданы господину Индиго С'арр-та.

Я привстала, чтобы посмотреть на нового обладателя моих работ. И как же я была удивлена, заглянув в глубокие индиговые омуты чужих глаз…

Глава 6

— Нет, ты скажи мне, скажи!!! Неужели так трудно было меня предупредить, а?! Ты же знал, что он будет здесь, знал!! Ты общаешься с ним, и не пытайся отнекиваться, когда я с тобой разговариваю!!! — Я прижала Данте к стенке как в прямом, так и в переносном смысле. Он вяло отбивался и явно не мог понять, почему я устроила бурю в стакане. Я и сама это толком не понимала… Но одно воспоминание о индиговых глазах блондина выводило меня из душевного равновесия.

— Таллин, прекрати немедленно! Чего ты орешь, а? — Данте уже шипел. Значит, довела. Но глубина этой мысли не дошла до меня в полной мере. Я пыталась разобраться, откуда такой шквал эмоций по поводу малознакомого блондина.

— Ты знал, что на аукцион заявится этот… бл… блондин! И не мог сообщить мне об этом заранее?!

— Да ты с ним и парой слов не обменялась!

— Мне с ним не о чем говорить! И не нужны мне его деньги! И память о нем — тоже! Где моя карточка, демоны дери??! — карточка тебе зачем? — Устало-обреченно поинтересовался Данте.

— Ты знаешь номер его счета, я в этом не сомневаюсь. Он хочет картины? Пусть получает. Но я его денег не хочу!

— Ладно, Таль, успокойся. Позже разберемся. А пока пошли напьемся? Праздник все-таки. Твой первый аукцион прошел более чем успешно. — Данте устало улыбнулся. Никогда не видела его таким…

— Надо, значит напьемся, — я задорно улыбнулась. Данте взял меня за руку и повел к выходу.

Это были последние связные воспоминания. Потом мы каким-то образом оказались в «Эль-Ниньо», где уже что-то праздновали Даниэль и Индиго. Мне хватило нескольких секунд, чтобы безвозвратно опьянеть: я всего лишь заглянула в индиговые глаза. Потом было вино и танцы. Много-много вина и безудержные, полные страсти танцы, до умопомрачения и головокружения. И еще вино.

Просыпалась я странно. Главная странность заключалась в потолке. Я могла поклясться, что нигде и никогда раньше не видела такого потолка, даже в своих бредовых снах. Сине-черный, с яркими звездами светильников. Черный шелк постельного белья на огромной кровати, сине-черные стены все с теми же «звездами». Никаких картин, окон или дверей, что своим присутствием могло нарушить задумку автора. Странная фантазия. Я откинула голову на подушку… ощущение полета в невесомости. Потрясающе…

Это ж надо было вчера так напиться! До того, что теперь даже в теории не представляю, куда меня занесло! Дожилась!

Если размышлять логично (до чего же голова болит с перепою, слов нет!), то гуляли мы вчера с Данте, потом еще с Даниэлем и тем демоновым блондином, чтоб его вурдалаки покусали. Значит, я должна находиться в гостях у кого-то из них. Но у Данте я такой комнаты что-то не припоминаю, у Даниэля я еще ни разу не была, а о том блондине даже думать тошно.

— Доброе утро, Таллин. — Даниэль, казалось, соткался из воздуха посреди комнаты. Ах да, что портит жизнь по утрам эффективней всего? Конечно же, бодрый и счастливый вид вчерашнего собутыльника.

— Тебя туда же, Даниэль, туда же…

— Я тебе сок принес! — Жизнерадостно заявил этот несносный мальчишка.

— Сам выпей. И захлебнись желательно.

— Злая ты! — Он залпом выпил сок.

— Даниэль, дорогой мой… я где? — Он весело рассмеялся. Убью.

— В гостях. — Точно убью.

— Это я поняла. А у кого?

— У меня. Одевайся, выходи в кухню. Там поговорим.

— А Данте где?

— Сбежал. Его Марина и здесь достала.

Ты о Индиго ничего спросить не желаешь?

— А должна бы?

— Ну, тебе лучше знать. Ты же вчера с ним по всем углам целовалась.

— Я? Я-ааа??? — Крик плавно перешел в ультразвук. Потом Даниэль поимел уникальную возможность обогатить свой словарь нецензурных выражений.

Через полчаса я спустилась в кухню, полностью готовая к труду и обороне. Даниэль невозмутимо пил чай, мне же предложил кофе. Это было одно из предложений, от которых не отказываются.

— Эль, скажи мне номер счета Индиго.

— Кто из нас эль, так это ты, — усмехнулся он, но не обиделся на подобное сокращение имени. — А номер счета тебе зачем?

— Не хочу его денег. Даже столько.

— Он снова не успел! — Что-то у него слишком хорошее настроение. Снова веселится.

— Куда? Прекращай говорить загадками! — Меня проигнорировали.

— Мне-то его номер не жалко, но он может неправильно тебя понять. Особенно в свете вчерашних событий.

— Эль, мальчик мой, мне все равно, что он поймет и как. Я не хочу иметь с ним ничего общего.

— Почему?

— Не твое дело.

— Твоя карта заблокирована.

— Как?!

— Молча.

— Ясно. Лит-ар постарался. Ну, я пошла. Пора нанести мужу визит вежливости. Спасибо за гостеприимство, приду еще, мне понравилось.

— Приходи, буду рад. Провести тебя до такси?

— Да, пожалуйста.

— Послезавтра аукцион. Приходи.

— И никакого Индиго?

— Абсолютно. Он сегодня улетел.

— Но обещал вернуться? — Я села в такси, назвала адрес офиса мужа. Пятнадцать минут сумасшедшего полета — и я у двери одного из самых высоких зданий Атина, резиденция зла, как я любя называю работу своего ненаглядного.

— Мам, ты куда? — Аст-ар встретил меня у лифта. Интересно, кто больше удивился?

— Привет, милый! Что ты здесь делаешь? Почему ты сегодня не в школе?

— Не знаю. Папа сказал, что я сегодня целый день проведу с ним.

Секретарша невозмутимо полировала ярко-малиновые когти. Похоже, к виду нашего «милого и спокойного» чада она привыкла, а жена уважаемого шефа должного трепета не вызывает. Ибо нефиг.

— Родной мой, мне сейчас нужно поговорить с папой, подождешь немного? — Хм, наверное, я произнесла волшебное слово, потому что секретарша подпрыгнула со своего стула, предложила мне массу всего на выбор, и даже удосужилась сообщить, что мой муж Очень Занят. Мы с Аст-аром с одинаковым недоумением на лицах следили за этой фифой. Что бы эти припадки деятельности означали?

— Сообщите Лит-ару обо мне. И передайте, что я жду. Здесь. — Интонация… н-да, надо поработать. Недостаточно внушительно у меня получается.

Я взяла сына за руку, и мы отправились в одну из комнат отдыха. Я взобралась с ногами в одно из кресел, Аст-ар уселся на пол, положил мне голову на колени. По визору передавали сводку последних новостей.

— Что у тебя сегодня за предметы, прогульщик? — Я улыбнулась сыну.

— Физика, бои, вождение и музыка.

— Значит, не смертельно. Что за бои?

— Кулачные бои. Фехтование и бластеры завтра.

— Хм… война пока не намечается…

— Пока. Точно, ма.

— Аст-ар, ты случайно не в курсе, папа что, планирует поиграть в войну?

— Пока нет, — криво усмехнулся он. И это мой сын?! Мне его определенно подбросили!

— Ну что ж. Как у тебя с планами на вечер?

— А у тебя?

— Еще думаю.

— А я хотел заглянуть к тебе в мастерскую. — Мои пальцы запутались в синей гриве волос. Аст-ар легонько выпутался и положил голову мне на колени. Я снова запустила пальцы в его прическу.

— И что там?

— И посмотреть, что там. Ты же пригласишь сына на вечер у свечи? — Боги и демоны, ему только девять! А что будет потом?!

— Хорошо. Приглашу. Только ты будешь мне позировать.

— Я подумаю, — сын лукаво подмигнул мне и ретировался.

У меня не хватило фантазии, куда здесь можно пойти. Возможно, на нижних этажах центра есть что-то интересное, но проворонить Лит-ара мне бы не хотелось. Так и не придумав ничего умнее, я вернулась в приемную мужа. Разболелась голова. Секретарша, как на зло, принялась у меня что-то выспрашивать. Ну да, сама Таллин Сантэй, во плоти! Признаю, я в офисе у мужа более чем редкий гость. И без надобности ноги б моей здесь и близко не было. Вот только есть моя проблема с платежной картой, которую надо решить.

— Помолчите хоть немного! — Прорычала я. Этот монстр с малиновыми когтями не может быть секретарем. Ну вот и тишина. Блаженство…

Но с моим слухом тишины не бывает… Голоса тихо, но уверенно, доносились из-за двери.

— Лал, дорогая, послушай меня. Я не могу развестись с Таллин.

— Можешь. Только не хочешь. Почему?

— Если б захотел, то и в космос полетел, — невнятно пробурчал Лит-ар. Интересно, она его услышала? — Лал, любимая, она родила мне сына. Она его воспитывает, любит. Я не могу их разлучить. По крайней мере, не сейчас.

— А с чего ты взял, что у нас не может быть детей?!

— С того, что Аст-ар — мой наследник.

— А если он не доживет?!

— Только посмей! — Муж прошипел эти слова. Угрожает. Как мило.

Я дернула ухом. Секретарша удивленно уставилась на мои уши. Я не менее удивленно уставилась на нее: что, совсем дикая, ни разу тиари не встречала?

Между тем разговор продолжался.

— Лал, ты сама Мо-тон-Ра, ты знаешь наши законы. Я не могу ее просто так бросить.

— Она сама об этом просила.

— Сколько раз я просил тебя не заниматься этим чертовым ясновиденьем??! — Снова вспылил муж. — Пересмотри наши законы повнимательнее! Жена — на всю оставшуюся, дети — святое!

— Значит, нужно было выбирать тщательнее.

— Таллинэль мне нужна. Точка.

— Зачем?

— За надом. Лаллея, ты лучше всех знаешь, что мое сердце принадлежит тебе.

— А тебе не кажется, любимый, что мне может стать поперек горла статус твоей любовницы?

— Твое сердце принадлежит мне.

— Вот именно. Мне. А не твоей долговязой монстре. Убей ее — и дело с концом.

— Мне нужно, чтобы она была с сыном.

— Зачем?

— Пока я не могу тебе сказать. Даже тебе. Лал, любимая, потерпи еще немного… — И звуки поцелуев.

Он меня никогда не называл любимой…

А эта Лал… Лаллея… любимая любовница…

Я, спотыкаясь, пошла к выходу. Шум рабочей части Города просто оглушает. Все куда-то торопятся, смотрят под ноги, спотыкаются на ровном месте и бегут дальше. Словно зомбированные.

А я… А Лит-ар… Его Лаллея…

Несколько минут сумасшедшего полета — и я вернулась в свою квартиру. А там все осталось так, как я оставила несколько лет назад. Я уходила и думала. Что вернусь. И вернулась, хоть и не сразу. Все на своих местах — и тишина. Везде. В каждом уголке.

По дороге к квартире я зашла в магазин. Да, как оказалось, я предусмотрительная. Купила пару бутылок вина, коньяк и что-то подозрительно-зеленое. Какая, к демонам, разница? Небось не обеднею. А еще до одурения хотелось курить. Пришлось идти лазить по тетушкиным заначкам, выискивать курево. Я нашла даже свежую коробку конфет; сигареты были отличные, я оценила, а конфетам я применение найду.

Ах да, я решила немного развлечься. И последовать культурным стереотипам, тем самым, где есть словосочетание «борьба с разбитым сердцем». На дне бутылки я все найду. Главное — правильно искать. И целенаправленно.

Бороться я начну, пожалуй, вином…

Сегодня она снова пришла ближе к полуночи. Спрашивается, зачем? Я не звала ее и не хотела видеть. Мне не нужны ни ее советы, ни ее сострадание. Ничего. Только тишина.

Вокруг — горы. Серые, пустые, с бездонными провалами и ущельями, абсолютно непроходимые. Она сидит на краю пропасти, беззаботно болтает ногами, курит сигарету. Странное сочетание — тонкая длинная белая сигарета в тонких длинных белых пальцах. Улыбка на жемчужных губах. Я подошла к ней и села рядом.

— Поздравляю! — иронично заявила она мне.

— С чем?

— С Лал.

— Ты знаешь… Все-то ты знаешь… — Мне захотелось сбросить ее с обрыва. Чтобы больше никогда не видеть ее и ее сочувствие в уголках глаз.

— Ага. Присмотрись к ней. Она вовсе не вселенское зло. Милая девочка.

— Да. И ничего страшного, что она спит с моим мужем, главное, чтобы ничем его не заразила?

— Я не совсем это имела в виду. Но и это тоже. И вообще, что тебе мешает отплатить ему тем же кредитом?

— Что, и мне с Лал спать?! — Притворно изумилась я.

— А почему бы и нет?

— А зачем — да?

— Логично.

— Не спорю. Дай сигарету. — Она протянула мне пачку и загадочно улыбнулась.

— Куришь?

— Успокаиваюсь. Так что на этот раз?

— Соскучилась.

— Покажи мне Аэллионэ?

— Лучше я спою тебе… — И она запела чистым, высоким голосом.

Standing here in front of you A wave of joy and sadness fills the room Your soul has crashed into a wall Your world just broke to pieces after all The days of your life Leave the world standing outside But you find the strength for a smile Because heroes like you wouldn't cry Heroes don't cry Heroes don't cry The judge decided it's your right To wake up from the dream of your life The curtain is about to fall No need for words, your eyes just say it all The days of your life Leave the world standing outside You find the strength for a smile Because heroes like you wouldn't cry Heroes don't cry… Scorpions — «Heroes don't cry»

Пока она пела, вокруг меня возвышались и опадали призрачные стены, призрак Дан-ина пронесся, сметая все на своем пути; смутные и нечеткие образы-воспоминания столпились на самом краю сознания, не давая ничего ни рассмотреть, ни забыть.

— Теперь тебе все ясно? — Спросила она меня кристально-чистым голосом. Я кивнула… только слезы застилали глаза.

На следующее утро я сделала два вывода: во-первых, пить меньше надо, во-вторых, если у мужа есть любовница, это еще не означает, что конец света уже наступил. Так что — живем по мере сил и возможностей.

Домой не хотелось абсолютно. Кого я там забыла? Все равно, сын на учебе, муж на работе. Да, именно так. Приоритеты. А еще у меня есть уникальная возможность побыть наедине с собой. Разобраться немного, особенно с этими снами, демоны дери эту эльфу!

Э-эээ? Что еще за «эльфу»? Откуда этот зверь вылез? Что оно такое и с чем его едят? Наверняка это слово из того же типа, что и «сплетение реальностей» и «вурдалак» — для меня полностью лишено смысла, зато на тех, кто знает, о чем речь, действует хуже, чем дихлофос на тараканов. Что-то я отвлеклась от мысли. Думаю бильярдными шариками.

У меня здесь должны были остаться краски. Я поднялась в мастерскую, перерыла абсолютно все, но краски нашла, и даже холст, что самое удивительное. Как оказалось, тетушкина квартира — место, куда можно возвращаться.

Сегодня я рисовала горы. Такие же, как во сне. Высокие, холодные, непроходимые. Серые, как и низкие облака. Все оттенки серого — это красиво, особенно если использовать объемные краски. Удивительный пейзаж. И — самое главное — той женщине здесь не место. Она ему не подходит. Слишком холодно. И серо.

Сегодня все было так, как с Данином, как десять лет назад. Краски ложились на холст идеально, ни малейшего лишнего штриха, четкие границы и тени, сбалансированные полутона. Пейзаж получился в духе Арина — Серой луны. Но, все равно, красиво.

Да, от скромности я не умру даже при всем желании. Лит-ар раньше убьет. О, вот я и нашла повод порадоваться!

Картина была закончена глубокой ночью. Я выключила свет и зажгла свечи. В пляске теней горы выглядели завораживающе. Другого слова для них у меня нет.

Взгляд упал на часы. Наверное, уже не поздняя ночь, а раннее утро. Быстро как-то день пролетел, незаметно.

Ночью незваных гостей не было. Званных, впрочем, тоже. Я лениво открыла глаза. Вспомнила пару прошедших дней. Все благополучно, да. Все просто отлично! Лит-ар этот… муженек… порадовал. Нет, осчастливил. Нужно узнать о законах его расы, только, боюсь, это те сведения, что широко известны в узких кругах. Но — попытка не пытка, как известно. Да, еще можно выйти на Лаллею, она все равно не знает. Что я знаю. Мне интересно, какая она. И у нее красивый голос. Сирена…

А еще сегодня состоится очередной аукцион. И что-то мне подсказывает, что сюрпризы будут. И домой, скорее всего, я сегодня снова не попаду. А что такое? Подумаешь, несколько дней дома не ночевала, так Лит-ар так регулярно делает. И ему за это абсолютно ничего не перепадает. Как оказалось, раньше надо было мысли умные думать, а не ждать, пока он себе любовницу заведет.

А еще я решила резко изменить свое отношение к мужу. Если у него есть любовница, что мешает мне хоть немного пофлиртовать на стороне? Все равно он меня за куклу принимает, которой нужно покупать платьица и подарки, но любить совершенно не обязательно. Ах да, в обязательную программу входят скандалы, истерики, и просто испорченное настроение.

А еще у меня от недосыпа круги под глазами. И я выгляжу как свежеподнятый зомби, только без соответствующего аромата. Да и домой зайти надо. Хоть записку написать, что я жива, а то Лит-ар на радостях по тревоге все наземные войска поднимет. Как же, жена пропала!

Голову посетила шальная мысль: а что, если действительно пропасть? Просто взять и исчезнуть с Атина? Вообще из этой системы? Сбежать куда глаза глядят, на тысячи парсеков отсюда?!

Мысль мелькнула и исчезла. Не смогу. У меня здесь Аст-ар. Я не смогу его бросить. Не смогу уйти без него. Но с ним — тем более. На Атине — моя Галерея. Мои друзья. Это место когда-то было моим домом…

Снова напиться? Не выход.

Нужно найти платье…

Глава 7

— Кого я вижу! — Ехидно заявил Лит-ар, едва я переступила порог дома. Я статуей застыла у двери. Его здесь не должно быть!!! — Где была?

— Не твоего ума дело, дорогой.

— Мне повторить вопрос?

— Подрабатываешь попугаем?

— Таль, милая, ты нарываешься.

— Лит-ар, дорогой, я у тебя хоть раз спросила, где тебя демоны по неделе носили? Нет. Так будь добр, ответь мне взаимностью, хорошо? Я оценю.

Его резкий удар отшвырнул меня к стенке. Муж уверенными шагами подошел ко мне, ударил еще пару раз по ребрам. Полюбовался на мою перекошенную от боли и обиды физиономию. Еще раз ударил наотмашь по лицу.

— Ну что, почувствовал себя сильным? — Я сплюнула кровь из разбитой губы ему на рубашку. Полюбовалась его ошарашенной физиономией. И получила по лицу.

— Сука! Небось снова за старое принялась! Думаешь, я дальше собственного носа ничего не вижу?!! — Он принялся с упоением орать на тему «Ты не моя жена, ты проститутка», а я окончательно убедилась, что он и носа не видит.

— Ты закончил? — Я выжидательно посмотрела в глаза… мужу, да-а.

— Пошла вон.

— С удовольствием, — я поднялась на ноги, распрямила спину и подняла подбородок. Избитая — да, но непобежденная.

— Слабак, — улыбнулась я мужу, опираясь о дверь. — Только женщин избивать в состоянии.

Лит-ар смотрел мимо меня и, кажется, не слышал. Его лицо посерело и вытянулось, а я никак не могла понять, в чем дело.

— Аст-ар! — Выдохнул муж. Сын тенью выскочил из комнаты, чудом не задев меня.

— Молодец, дорогой, урок более чем удался.

— Это ты во всем виновата, стерва!

— Я-а?! Наверное, это я на тебя с кулаками накинулась? И я же тебе синяков понаставила, да? И душеспасительные лекции матом тоже я тебе читала? — На губах — ехидная такая ухмылочка. Пусть попробует объяснить сыну свое поведение. И нужно подумать, что я скажу Аст-ару, если он придет с этим вопросом ко мне.

Я сидела у зеркала в своей комнате, смазывала синяки и ссадины заживляющей мазью. Было до одурения обидно. Хотелось бросить ему в лицо все, что я о нем думаю. Лжец и лицемер. Завел себе любовницу, а мне, значит, нельзя?! Не любовницу, правда, а любовника. Стоп. Идея! О любовнице речи не было. Так что, ее спокойно можно заводить. На губах расплылась злорадная ухмылка. Сыграем.

У меня образовалась масса свободного времени. В таком… разукрашенном виде далеко не прогуляешься. А у меня гонки на носу. От нечего делать я принялась просматривать данные остальных участников, все-таки, мне нужно победить. Я хочу кубок! Точка.

С мужем я не виделась аж до субботы. Думаю, не стоит упоминать, как я всеми правдами и неправдами отмазывалась от очередного похода «в театр» при выключенном видеорежиме режиме фона. Данте явно что-то заподозрил. Несколько раз со мной пытался связаться Эрих, но я была занята, да-а. Почему-то ему врать я так и не научилась. Зато «скрываться от правосудия» очень даже научилась… К тому же, если бы случилось действительно случилось что-то, требующее моего пристального внимания, мой дорогой управляющий не поленился бы заявиться во плоти. Даниэль в очередной раз направился в путешествие непонятно куда, но подозреваю, что на край Галактики как минимум. Никак не могу понять, почему он каждый раз возвращается? Что для него Атин?

К выходным я была морально готова. Голова трещала от наполеоновских планов (по покорению Вселенной, как минимум), все данные о гонщиках я успела чуть ли не наизусть не выучить. Муж тоже не показывался, что спасло нас от очередного скандала. После того, как он в очередной раз намекнул о моих похождениях в гости, я перебирав доме всю посуду. Лит-ар исчез в неопределенном направлении, что и спасало мои нервы и рассудок от взрывов неконтролируемого бешенства. Да, тогда я в очередной раз получила. Только тогда я почувствовала не обиду или унижение, нет. Только чистую ненависть и сметающую все на своем пути ярость.

Рано или поздно мы сочтемся.

В субботу утром Лит-ар, как ни в чем не бывало, переступил порог моей комнаты. Я еще валялась в постели, думала, что бы мне такого нарисовать. Почему-то ничего, кроме портрета сына, в голову не шло.

— Чего тебе? — Настроение от вида его смазливой физиономии мгновенно испоганилось.

— Пришел поговорить. — Лит-ар осторожно присел на край кровати, будто опасался, что одеяло накинется на него и покусает.

— Говори, я внимаю.

— Прекрати, — прошипел муж.

— Прекратить что? — Я невинно хлопнула ресницами. Он откровенно бесился.

— Прекрати строить из себя идиотку! Я намерен с тобой серьезно поговорить.

— Да говори, бога ради, я что, мешаю?

— Таллин, заткнись и слушай. Выходные, как и договаривались, проведешь с Аст-аром. Будешь делать, что захочешь. Можешь полететь с ним на спутники, поведи его в театр, кино, выставку — куда хочешь, но выходные сын должен провести с тобой. Но я хочу знать, что ты ему скажешь, если он спросит о том… инциденте. — Я молчала. Ведь мне было приказано заткнуться. — Таллин, я жду ответа. Таллинэль, да чтоб тебя демоны задрали, говори!!

— Во-первых, я не Таллинэль и не терплю лишних суффиксов в своем имени. Во-вторых, то, что ты меня избил, еще при сыне, ты называешь «инцидент»?! Ты головой с разбегу бился?! У тебя феноменальный талант приуменьшать! И что я теперь должна Аст-ару сказать? Ничего, что у мамы неделю синяки не сходили, просто папа меня не любит и его бесит, что я до сих пор не превратилась в робота-няньку?!

— Думай, что говоришь! — Он застыл напротив меня с поднятой рукой. Мои глаза смеялись.

— Это именно то, о чем я говорю! Проще заставить меня молчать силой. Тогда я заодно и уйти далеко не смогу!

— Я все равно тебя не отпущу.

— Ты хочешь поспорить?

— А ты, я смотрю, хочешь нарваться?

— Лит-ар, о муж мой, начинай привыкать к тому, что я не твоя собственность. И делаю то, что посчитаю нужным.

— Ну-ну. За Аст-аром спускайся через час. — Последнее слово осталось за ним.

А ведь он знает, что я не выношу сор из избы. Я все еще хочу разойтись с ним миром. Потому что если я втяну в наш развод всю галактику, то покоя мне не видать, как своих ушей, до самой смерти. Да, я могла бы рассказать все Эриху или Данте, в крайнем случае, я могла бы выплакаться в плечо Даниэлю. Но вот толку от этого? Они все равно не смогут ничего сделать, только расстроятся или обозлятся. А оно мне надо? И ситуация от этот в целом не изменится.

И я не могу уйти. Он никогда не отдаст мне сына. К тому же, мне просто стыдно за все годы, проведенные с ним, до одурения стыдно. Я не смогла не приручить его, нет. Он сам не захотел быть с той, на которой когда-то женился. Да, мы тогда влюбились по уши друг в друга, но так и не смогли полюбить. Он рассмотрел меня ближе, и решил, что не нашел те качества, что должны быть у его женщины. Идеальной женщины, да-а. И он нашел все это в Лаллее, ее и полюбил. И я не могу винить его во всем, потому что виновата сама.

Я быстро собралась, вышла к завтраку. Аст-ар сидел в одиночестве за огромным столом и смотрел в пространство пустыми глазами. На вилку в руке он уже давно не обращал внимания.

— Доброе утро, сын, — я присела рядом с ним.

— Мам?! — Он посмотрел на меня так, будто привидение увидел.

— А ты еще кого-то ждешь? — Удивилась я. Насколько я помню, гостей не предвиделось, по крайней мере, на ближайшее будущее. — У тебя все в порядке?

— В полном. Лит-ар сказал, что мы с тобой едем гулять.

— Да. Где бы ты хотел побывать?

— На спутниках. Я там еще не был. Был на Земле, в Системе, даже с Лит-аром в Дальних мельком бывали, а на спутниках — нет…

— Исправим. Отец за водителя ничего не говорил?

— Нет. Только просил передать тебе карту, — сын протянул мне золотистый прямоугольник банковской карточки. Я злобно выругалась сквозь зубы. И тут контроль! Где мы были, сколько потратили и на что именно. Черт, я снова забыла поговорить с ним о моей заблокированной карте. Не иметь доступа к своим деньгам — унизительно и странно. Ладно бы Лит-ар заблокировал мне доступ к своим деньгам, но к моим! Это выше моего понимания. Или верх глупости, или он что-то задумал. Правильно, я бы на его месте тоже задумала…

— Какой флай берем? — Заинтересованно спросил Аст-ар. Я улыбнулась. Конечно, о чем бы он еще спросил? Небо…

— А варианты?

— Значит, твой. Мне он нравится.

— Мне тоже, ты не поверишь. Доедай, полетаем. — Как только было сказано волшебное слово, Аст-ар мгновенно затолкал завтрак в рот и изъявил желание немедленно отправится на подвиги. — Сок допей, — посоветовала я.

Мы направились в гараж, сын искал взглядом мою любимую игрушку, жемчужно-белый флай предпоследней модели. Вернее, официально — последней, но я уже заказала себе АФ 3351, значит, эта модель предпоследняя. Наверное, страсть к небу передается по наследству, а с учетом того, что и я, и Лит-ар не можем жить без неба, то сыну досталось вдвойне…

— Пристегнись, — посоветовала я сыну. У него горели глаза от предвкушения полета.

Я резко стартовала, едва не сбив двери гаража. К счастью, я прекрасно владею как флаем, так и своим телом, так что обошлось без внеплановых разрушений. Я подняла все щиты, окружавшие окна; создавалось впечатление, что ни окон, ни потолка в нашем флае нет и никогда не планировалось. Аст-ар что-то невнятно пискнул от переполнявших его эмоций. Я ликовала. И снова полет…

Мы взлетели в верхние слои атмосферы, сделали пару «мертвых петель» (так Аст-ар захотел, наплевав на только что съеденный завтрак), и полетели на Атис. Думаю, Арин он не поймет, слишком много серого.

Аст-ар прилип носом к иллюминатору, внимательно рассматривал далекие звезды, приближающиеся спутники и пролетающие мимо нас метеориты. Попутно он рассказывал мне о проведенной неделе. И к гадалке ходить не пришлось, чтобы понять, к чему он клонит.

— Почему Лит-ар тебя бил? — Похоже, Аст-ар категорически отказывается называть Лит-ара отцом. И почему я не удивляюсь?

— Ты спрашивал у него? — Пришлось надеть на лицо каменную маску.

— Да, спрашивал.

— И что на это ответил он?

— Что я сам все пойму, рано или поздно.

— Он был прав, Аст-ар. Сейчас мы действительно не сможем с тобой толком объясниться.

— Боишься не найти нужных слов?

— Да, боюсь. — Это явно не мой сын! Дети в девять лет такими не бывают!

— Открой сознание, я почитаю.

— Та-ак, — флай резко завис посреди бесконечности между Атином и Атисом. Я, если честно, ожидала чего-то подобного, но не так скоро. — Что еще тебе досталось от папы?

— Мам, телепатия и эмпатия мне от тебя достались… — Шок. Молчание.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Вот как бы тебе объяснить? Сила Лит-ара — она ощущается где-то в позвоночнике, она горьковатая, янтарного цвета, иногда с яркими синими вспышками. Правда, я еще толком не понял, синий — это мой цвет или цвет деда.

— Дан-ина?

— Ну да. Ты не могла не заметить сходства, — и откуда столько иронии? Если закрыть глаза, моему сыну никогда не дашь девять. Мне кажется, что он родился не состарившимся, нет, но опытным, умудренным, в чем-то он взрослее меня. — И природа их силы другая, — тем временем продолжал свою лекцию мой сын. — Твоя сила ощущается где-то в сердце, она золотисто-зеленая, как Атин из космоса. На вкус больше похожа на чистую воду, такая прохладная. Мои силы не конфликтуют, но смешивать их до одурения трудно. Каждая не желает работать вместе с другой, они сами по себе.

— Подчинять еще не пытались?

— Пытались, еще как. Лет в пять, помнишь? Пожар в доме, потом трубы прорвало. Цветы все твои… И ураган на Европе.

— Ты?!

— Да, я. А ты думала Лит-ар?

— Да, грешила на него. С его стихийными талантами демон рога сломает. Сын, ты мне больше ничего рассказать не желаешь?

— Я тогда справился с твоей помощью, хоть ты об этом и не подозревала. Отдал тебе часть силы, оставшимся объяснил, кто кому подчиняться должен, потом забрал силы у тебя обратно. Но та часть, что была у тебя, изменилась. Если раньше они были более… одинаковыми, то потом они выбрали себе место и… определились с направленностью, что ли. Если силы Лит-ара склонны к разрушению, то твои — созидающие. Вода и воздух — твои, огонь — Лит-ара.

— Ты так спокойно об этом говоришь…

— А что еще остается?! Ошейник-блокиратор? Благодарствую.

— Откуда ты знаешь, что часть силы — моя? У меня никогда не было сверхспособностей и надо мной не проводили экспериментов…

— Нет, мам, ты не поняла. Я точно знаю, чьи у меня силы. К тому же, сила — это врожденное. Она или есть, или нет. Например, эмпатию и телепатию ты частенько применяешь, сама того не замечая, на одних инстинктах. В стрессовой ситуации, например. Среди Мо-тон-Ра много телепатов, иногда встречаются стихийники, как чистые, так и потомки «неучтенных». В начальных классах способности выявляют и развивают до максимума в процессе обучения.

— Где ж ты таких слов нахватался, мой умник? — Я ласково взъерошила синие волосы сына и настроила автопилот. — Аст-ар, сынок, я так тобой горжусь, ты даже не представляешь! Ты — лучшее, что было в моей жизни.

— Ты в моей — тоже. Только вот Лит-ару об этом знать совершенно необязательно, — он заговорщицки мне подмигнул.

— Точно, малыш. Ты и его читал?

— Более чем. И узнал о его «таинственных махинациях».

— А подробнее?

— Не сейчас, мам. Понимаешь, я точно знаю, что ты уйдешь, рано или поздно. Не умрешь, а именно уйдешь. Куда, я даже толком не понимаю. Но эта информация тебе поможет. Только не сейчас. Ты мне нужна еще лет десять-пятнадцать, больше воздуха нужна. Толком не понимаю, зачем. Потерпи, это не так уж много. Потом я тебя отпущу.

— Аст-ар, я не понимаю. Ты — мой единственный сын, я не смогу тебя бросить…

— Ты не бросишь. Просто у тебя найдутся дела гораздо важнее.

— Важнее собственного сына? — Засомневалась я. — Извини, малыш, не могу представить, что может быть важнее тебя.

— Ты.

— Я? Не смеши меня.

— Увидишь. А Лит-ара проучить не помешает. Твой план великолепен. Хочешь, я тебе немного помогу?

— Как?

Глава 8

Атис. Столько воспоминаний… А это всего лишь кусок камня с искусственной атмосферой, бестолково болтающийся рядом с Атином. Конечно, не совсем бестолково, если учесть, что его «облагородили» атмосферой. У людей вообще свято место пусто не бывает. (Целых два спутника, говорите?! Да еще и рядом с планетой, пригодной для жизни?!) Вот и превратили Атин в один сплошной Город, время от времени разделенный реками, морями и парой-тройкой океанов. Правда, все обитаемые уровни находятся на такой высоте, что этого почти не видно. Нижние уровни — автоматизированное производство — скрывают практически всю поверхность. Спутники тоже попали под раздачу. Людям почему-то всегда мало места. Атис превратили в райские кущи — сплошные леса, сады, озера — живописное место. Правда, работали с ним не люди, а Мо-тон-Ра, тиари и сак'к-хе. Арин — Серую луну благополучно отобрали в свое единоличное пользование ученые всех мастей и сделали рай по своему вкусу. И ничего, что все вокруг одного цвета! Биологи на базе местных растений пятую сотню лет создают шедевры, которые раз в год выставляют на всеобщее обозрение. На Арине и Атине сотню лет назад изобрели межпланетный телепорт. На Арине живут гениальные ученые. Химики и физики, математики и астрономы, биологи и ксеноисторики. Простым смертным здесь нечего делать, разве что посетить пару научно-популярных выставок. Здесь все с головой погружены в любимую работу и счастливы этим. Только здесь рука об руку работают жуткие ксенофобы — люди — и инородцы.

Все это я рассказывала сыну. Но показывала пока только Атис, планету-сад.

Мы приземлились на широкой посадочной полосе-стоянке, я взяла с собой небольшую корзинку с едой и покрывало: мы решили устроить пикник на берегу одного из озер. Флай оставили на стоянке, сами углубились в лес.

Сын шагал абсолютно неслышно, даже для моего слуха. Он рассматривал высокие деревья, раскидистые кусты и яркие цветы. Я тоже рассматривала все так, словно видела впервые. Неизвестные мне деревья в три моих обхвата, высокие и стройные, с пышной кроной и темно-зелеными листьями. Зеленая-зеленая трава нехотя покачивалась в такт с ветром. Яркие островки диких цветов, кусты цветущей сирени, форзиции и жимолости. Яркое синее небо и два солнышка. Почему-то только на Арине они начинают подстраиваться под местную серость. Пение птиц доносилось отовсюду одновременно, в траве стрекотали кузнечики, вокруг нас порхали разноцветно-нарядные бабочки, стрекозы и пара крупных шмелей.

— Красиво, — послышался издалека восхищенный голос сына. — Мам, ты это видишь?! — Он тут же возник рядом со мной с зажатой в руке бабочкой. Аст-ар рассматривал ее со всех сторон, явно мечтая наколоть на булавку.

— Отпусти, — попросила я, и сын послушно разжал пальцы. Бабочка расправила тонкие крылышки и упорхнула по своим делам. — Никогда никого не убивай и не калечь без веской причины.

— Ненависть — достаточно веская причина? — Заинтересовался сын.

— Ее ты никак не можешь ненавидеть.

— Я сейчас не о бабочках.

— Если у тебя веская причина для ненависти, то — да. Если же ненависть вызвана лишь тем, что кто-то вмешался в твои планы или переиграл тебя на твоем поле — нет.

— А что тогда?

— Тогда можно отомстить, но не с летальным исходом. Лучше всего подойдет небольшая интрига, но лучше начать игру на поле противника и плавно перекроить игру по своим правилам.

— А если и тогда ничего не выйдет?

— Ты получишь бесценный опыт. Заодно узнаешь, в чем противник лучше тебя и как это можно использовать. А потом можно сыграть еще раз.

— Игры до бесконечности? А если это мой враг?

— Стань его другом, тогда его будет гораздо легче контролировать.

— Лит-ар запретил тебе учить меня, — иронично заметил сын. — А ты именно этим занимаешься последние несколько часов.

— Ну-у, совсем ничему ты не сможешь не научиться. Ты говоришь со мной, наблюдаешь, анализируешь и делаешь выводы. Даже если бы я была немой, ты бы все равно учился.

— Ты интересно двигаешься, мам. Ты училась сражаться на мечах?

— Нет, малыш, я училась танцевать, а это почти одно и то же.

— Почти, — хмыкнул сын.

— Когда ты танцуешь, работают практически все группы мышц, та же тренировка. Оттачиваются до полного автоматизма движения, вырабатывается сила и гибкость.

— Остается психологический барьер.

— Иногда попадаешь в ситуации, когда не до барьеров.

— Танцовщица может убить?

— Может. Если от этого зависит ее жизнь или жизнь ее близких.

— Почему я не знал, что ты танцуешь?

— Ты никогда не спрашивал.

— А ты никогда не танцевала. Почему?

— Наверное, повода не было.

— Я хочу, чтобы ты танцевала на следующем приеме.

— С кем? Малыш, ты посмеяться хочешь?

— Я покажу, с кем, а ты станцуешь.

— Хочешь найти мне подходящего партнера?

— Как ты познакомилась с Лит-аром? — Решил сменить тему сын.

— Я танцевала у фонтана на площади. А на следующий день он едва не сбил меня флаем.

— Вовремя остановился?

— Нет, вовремя увернулась. А потом мы были официально представлены друг другу Эрихом. Лит-ар — инвестор моей Галереи.

— Это я знаю… Оказывается, все так прозаично.

— А ты что хотел?! Думал, мы столкнулись в библиотеке? Или на научной конференции?

— Иногда я вообще сомневаюсь, что ты читать умеешь.

— А диплом химика с отличием я только за цвет глаз получила??!

— У тебя есть диплом химика??? — Сын округлил глаза и уронил челюсть.

— А ты не знал? — Искренне удивилась я. Если я не работаю по специальности, это еще ничего не значит. Да и тайны из своей профессии я никогда не делала…

— А Лит-ар знает? — Улыбнулся сын.

— Не знаю, не спрашивала.

— Но это его проблемы, если в кофе совершенно случайно окажется пару ложек цианистого калия.

— Аст-ар! Отравление — это банально.

— А дырки в теле — неэстетично. Мам, вы оба мне нужны. Потерпи еще немного, а?

— Малыш, я никуда от тебя не денусь…

— Поговорим позже, мы пришли.

Сын убежал купаться. Я сидела на берегу кристально-синего озера, плела венок из диких цветов. Ромашки, колокольчики, колоски, дикие тюльпаны с яркими капельками поднебесной лилии. Недолго думая, я распустила волосы и надела венок.

Так приятно пройтись босыми ногами по теплому, полупрозрачному от тепла песку. Синяя глубина озера задумчиво мерцала в свете двух солнц, ветер почти не ощущался, лишь иногда касался кожи своим прохладным дыханьем. Сын плескался в озере, распугивая золотисто-оранжевых рыбок; я ходила вдоль линии прибоя, позволяя ногам совсем ненадолго окунаться в прохладную воду озера.

Никого, кроме нас на пляже не было. Только щебет птиц и шелест крон деревьев, плеск воды о берег, иногда раздавались вскрики Аст-ара. Сын любит воду, правда, не сильнее, чем небо.

Мой сын… странное существо. Он владеет силами, о которых я имею весьма смутное представление. Я даже смутно не подозреваю, на что он способен. Ураган на Европе — это только цветочки, по крайней мере, так мне твердит внутренний голос. И не понимаю, во что его хочет превратить Лит-ар. Все эти бои на мечах, бластерах и врукопашную, плюс усиленное изучение математики и физики. Если сложить все до кучи, картина получается безрадостной. Голову даю на отсечение, что у мужа на нашего сына наполеоновские планы, только никак не получается узнать, какие. Еще и силы его эти… разноплановые. Аст-ар уже слишком взрослый. Я говорю с ним, как с равным. И еще он пытается меня учить. Да что там пытается! Учит. С его помощью я пришла к интересным выводам. Он плавно подталкивал меня в нужную ему сторону. Если мы с Лит-аром исчезнем прямо сейчас, он сможет выжить. Даже без астрономического состояния, которое достанется ему в наследство после нашей смерти. Еще сын видит будущее, это ясно, как божий день. Эти странные просьбы побыть с ним еще десяток-другой лет… Он знает все, что происходит в доме, о наших ссорах с Лит-аром, о моих помыслах его уничтожить. Признаюсь, вопросы сына ставят меня в тупик. К чему был наш разговор о ненависти? О танцовщицах? Он видит ситуацию гораздо глубже. Чем я. И анализирует свои действия, просчитывает последствия. Он живет разумом, иногда давая волю эмоциям. Когда он рядом с Лит-аром, он ведет себя холодно-безупречно, как хорошо запрограммированный механизм. Когда он со мной, он оживает. Появляется тот ребенок, которого я так хотела. Мне кажется, сын пытается соответствовать нашим личным понятиям об идеальном ребенке. Как он может так жить?

А ведь мы прилагаем все усилия, чтобы свести его с ума. Неужели Лит-ар никогда об этом не задумывался?

Я бродила по берегу, слепо глядя прямо перед собой. Мысли были сосредоточены вокруг Аст-ара. Он — мой. И я никуда не смогу от него уйти. Я не могу придумать причину, по которой смогла бы развернуться и бросить его с Лит-аром. Как я могу быть важнее него? Не понимаю.

— Мам! — Аст-ар подошел ко мне со спины.

— Да, сынок? — Он протянул мне горсть песка, аккуратно пересыпал из своих ладоней в мои. — Что это?

— Подарок, — ничуть не смутился сын. Он накрыл мои ладони своими, между нашими руками пробежал холодок. Сын приподнимал руки все выше и выше, вслед за ними тянулись и песчинки. Я зачарованно наблюдала за его действиями. Песчинки остановились и принялись кружить на месте, принимая нужную сыну форму. Вспышка огня и силы — и песчинки превратились в стекло, но не прозрачное, а с красивым зеленоватым узором. Внутри осталось немного песка, но он не оседал, а все так же кружил внутри странного предмета.

— Что это получилось? — Поинтересовалась я.

— Песочные часы. Когда из них исчезнет песок, ты свободна.

— Спасибо, Аст-ар. Твой подарок — великолепен. Ты идеально подобрал цвета.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Милый, я совершенно не разбираюсь в том, как ты это делаешь, но часы — идеальны. Лучше ведь говорить о том, в чем ты разбираешься?

— Ты разбираешься даже в том, о чем я не подозреваю, — усмехнулся сын, — просто не помнишь.

— Звучит кошмарно.

— Но так и есть!

— Пойдем, я покажу тебе чудо, — я взяла за руку сына и повела его прочь от берега.

Я вела его по незаметной тропинке, которая петляла среди высоких деревьев и уводила нас все глубже в лес. Настало время для очередного урока. Надеюсь, последнего на сегодня.

Я остановилась у огромной омелы с высушенным деревом внутри. Вокруг него — все то же буйство жизни и красок, только эта пара — предвестница итога. Вокруг них — высокая зеленая трава, море цветов и другие деревья.

— Последний урок на сегодня. — Я резко обернулась к сыну. — Все имеет право на жизнь.

— Выглядит как иллюстрация к фолианту «Выживает сильнейший».

— Да, это борьба за выживание в чистом виде. Но у людей не так. Побеждает не всегда сильнейший. Побеждает хитрейший.

— Я бы сказал, побеждает тот, кто играет.

— И это тоже. Нельзя воспринимать жизнь слишком серьезно, это всего лишь серия игр.

— У тебя плохо получается играть.

— Я быстро учусь.

— Посмотрим. Хочу увидеть твой поединок с Лит-аром.

— Ты их еще столько насмотришься…

— Я беспокоюсь о тебе. Лит-ар не из тех, кто играет по правилам.

— Ты не учел, что правила могут меняться в течение игры.

За разговором мы незаметно вышли к нашему флаю. Аст-ар ушел в себя, о чем-то крепко задумавшись. Я не стала ему мешать. Пусть складывает два плюс два и делает выводы, у него это хорошо получается.

Наш флай серебристой стрелой рассекал пространство между Атином и Атисом, а я пыталась сравнивать, но получалось плохо.

Атин и Атис находятся в одной системе, на этом сходство заканчивается. Атин — образец человеческого стиля и силы. Город, растянувшийся на треть планеты. Уровни, подпирающие облака. Город из стекла и стали. Техномир. Правда, пришедшие на эту планету инородцы добавили деталей по своему вкусу, и получился тот Атин, который я знаю. А Атис… его изначально делали инородцы. Он чем-то похож на Первую Землю, только в его небе не плавают дома-города. Зеленое море лесов и садов, вычурные дома, больше похожие на окаменевшее кружево, кристально чистые реки и озера. Атис чем-то похож на тот мир, что я вижу во сне. Атин и Атис сравнению не подлежат, только я никак не могу определить. Который из миров мне нравится больше. Оба мира по-своему совершенны. И ни один из них я не могу назвать своими домом.

Каждый мир, в котором я бывала, оставил во мне частичку себя, изменил меня по своему усмотрению. Каждый научил меня чему-нибудь. Кто-то учил меня жить, кто-то — танцевать. Один из миров научил меня умирать. Атин научил меня пониманию. Он научил меня, когда нужно действовать, а когда лучше остаться на месте. Каждый из миров подарил мне воспоминания, и это — лучшее из всего, что они могли мне дать.

Домой мы с сыном вернулись вечером, уставшие, но довольные. Атис мы облетели вдоль и поперек, насобирали пару букетов домой, и даже обсудили все, что считали нужным.

Аст-ар сразу же отправился спать, а я осталась в гостиной, наедине с мужем.

— Я тебя слушаю, — я компактно свернулась в кресле, как раньше делал Дан-ин. День был настолько чудесным, что не хотелось ни ругаться, ни объясняться. Совершенно ничего не хотелось, кроме стакана яблочного сока и сложиться спать.

Лит-ар, похоже, владеет телепатией. Или настолько хорошо изучил меня, что угадывает мои желания с полувзгляда. С трех раз, да-а. Он принес мне стакан сока; я отхлебнула и блаженно зажмурила глаза. Хорошо…

— Как вы провели день?

— Чудесно. Просто великолепно. Весь день гуляли по Атису. Аст-ару понравилось.

— Еще бы! Небось, все сравнивал с Первой Землей.

— Нам было не до этого.

— Чем же вы занимались, если не секрет?

— Гуляли, плавали, собирали цветы. Бабочек ловили… рыбу тоже… Аст-ар едва не посадил флай посреди чьей-то клумбы…

— Ну, задумался ребенок, с кем не бывает?

— Ту же мысль я попыталась донести до выскочившей тетки…

— И как?

— Неудачно. Она мне полчаса рассказывала, как нужно воспитывать детей. — Лит-ар рассмеялся, наверное, пытался представить этот аттракцион.

— А Аст-ар? Неужели стоял и смотрел?

— Не-ет, он парой фраз вогнал тетку в глубокий транс, и мы сбежали. И теперь я думаю, откуда он таких выражений набрался. А, Лит-ар? Цитировать не буду, но даже у меня от его эпитетов уши покраснели!

— Таль, милая, иди лучше отдохни. Сегодня был длинный день.

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Я знаю. И, думаю, ответ ты знаешь лучше меня, — Лит-ар грустно улыбнулся и пошел расставлять по вазам цветы. Я никогда не научусь его понимать. Но научусь просто быть с ним. Если сын просит, значит, так действительно нужно. Что бы я ни думала по этому поводу.

Снова сон. На этот раз — бал. Вокруг меня — десятки танцующих пар плавно кружатся в медленном, волнующем ритме неизвестного мне танца.

Красивый бальный зал. Высокие окна занавешены медно-красными шторами, сквозь которые иногда пробиваются тонкие солнечные лучи; стены облицованы темным деревом, высокие потолки с изящным узором. Сегодня парадный зал украшен лентами и цветами, ровно в полночь будут салюты.

Я ненавижу свой день рождения. Сижу истуканом во главе стола на каком-то подобие трона, выслушиваю бесконечный поток поздравлений, пожеланий и комплиментов. С нетерпением ожидаю окончания этой пытки… э-эээ…торжества. Кажется, недовольна только я, остальные вполне счастливы.

С каждой минутой свечи в канделябрах разгораются все ярче, за окном темнеет. Оркестр начинает играть плавную, томную мелодию.

— Позволите, Владыка? — Рядом со мной возник высокий золотоглазый мужчина. И я впервые смогла его толком рассмотреть.

— Да, — непослушные руки тянутся к его рукам, тело само делает два шага навстречу. Его руки судорожно сжимаются вокруг моей талии, он наклоняется, и мне кажется, еще чуть-чуть, и наши губы встретятся в поцелуе — нежном, мучительном, долгожданном. Но мужчина берет себя в железные тиски. Его хватка немного ослабевает, золотые глаза неотрывно следят за мной и моей реакцией. Мы пошли в центр зала, остальные пары почтительно расступились. Как же, Владыка изволила танцевать!

Музыка началась с начала. Поклон. Рука тянется к чужой руке, ноги сами делают шаг вперед. Плавное движение в сторону, как можно дальше, снова шаг к нему. Скольжение вокруг невидимой оси, шаг назад, скольжение в сторону, снова к нему в объятья. Шаг, шаг, поворот, шаг назад, скольжение вперед, к мужчине с золотыми глазами. Объятья. Мы кружились по залу в полузнакомом танце, не разжимая рук.

В танце меня вел мужчина с золотыми глазами. Я уже почти смирилась с тем, что он — только мой сон. Самый красивый сон. Высокий, тонкий и изящный, с гривой платиновых волос. Воин и маг. Тот самый, так похожий на океан, тот самый мужчина, которого нет.

Музыка затихает, зал взрывается аплодисментами. Мы смотрим друг другу в глаза, готовы признаться во всех своих грехах, дать клятву на крови — и остаться.

Только мы не успели. Я медленно растаяла в воздухе…

Глава 9

— Мам, вставай, солнце уже почти взошло!!

— Что тебе надо в такую рань, неугомонный ребенок?! — Я решительно не хотела открывать глаза. — Дай поспать своей почтенной родительнице.

— Вот это ты загнула, горжусь! — Сын присел на краешек моей кровати. — Мам, если ты сейчас не встанешь, то потом у нас не будет времени.

— На что? — Я заинтересованно приоткрыла один глаз.

— Ты же хотела, чтобы я тебе позировал. Вот и пошли в мастерскую!

— А почему времени не будет? — Мои глаза снова благополучно закрылись.

— Вечером Лит-ар прием устраивает, ты разве не в курсе?

— Похоже, нет. Ты уже позавтракал?

— Нет, еще не успел. Решил сначала тебя разбудить.

— Молодец, разбудил, — я открыла глаза и уселась на кровати. — Накроешь завтрак, пока я соберусь?

— К тому времени уже ужин накрывать придется, — пробурчал сын и вышел из моей комнаты. В таком состоянии он мне до горя напоминает отражение в зеркале…

По дому восхитительно пахло булочками и кофе. Похоже, не только сыну не спиться.

— Приветствую, Майя, — в кухне что-то колдовала над плитой наша кухарка.

— Доброе утро, леди Таль, — она поставила передо мной поднос с булочками, отдельно — кофе, сахар и молоко.

— Спасибо, Майя. Ваша выпечка выше всяких похвал. В честь чего праздник?

— Спасибо на добром слове. Сегодня прекрасный день, леди, — она улыбнулась светло и открыто, так, как умеет улыбаться только она.

— Аст-ар не пробегал? — Я добралась до кофе с булочкой. Действительно, прекрасный день!

— Юный лорд распорядился о завтраке на две персоны и убежал. — Я усмехнулась. Майя раньше служила у правителя какой-то планетки, лет шестьдесят служила. А на старости лет решила, что хочет покоя. Но работу свою она любит до фанатизма, поэтому пришла к Лит-ару. Хотя, где она увидела покой в нашем доме, для меня осталось загадкой.

К завтраку спустился муж. Сразу же стало ясно, куда и зачем бегал сын.

— Доброе утро, Таль. Приветствия, Майя. — Муж сел напротив меня, отхлебнул кофе. Майя поприветствовала своего работодателя, после чего буквально испарилась с кухни. Я пила кофе и старалась не обращать внимания на Лит-ара. Меня начинало тихо бесить это чопорное утро.

— Милая, я забыл тебя предупредить, у нас сегодня прием.

— В честь чего, интересно знать?

— В честь наших ученых с Арина. Они сделали моей компании огромный подарок.

— Надеюсь, нужный.

— И очень полезный. Новый, принципиально другой вид двигателей! Поэтому сегодня я решил устроить небольшой прием. Талантливых ученых нужно поощрять.

— Лучше бы ты им премию дал.

— А кто сказал, что я зажал премию?! Они еще и проценты получать будут. А прием это так… мелочь, а приятно.

— На сколько персон?

— Я думаю, человек на двести. Две группы ученых со своими половинами и все кровно заинтересованные.

— Не боишься, что твоих людей переманят?

— Не думаю, что кто-то предложит более выгодные условия. Постарайся сегодня вечером быть дома, милая. Обещаю, будет интересно.

— Думаешь, мне пригодятся секретные сведения о межзвездных двигателях?

— Будут не только ученые. Пригласи Эриха, Данте, или с кем ты обычно проводишь время? Можешь пригласить прессу. Сегодня ты хозяйка вечера.

— И это я от тебя слышу??! Конец света уже наступил?

— Таллин, я устал от наших ссор. Пойди мне навстречу хоть для разнообразия. — Я в бешенстве подскочила со стула и унеслась в мастерскую.

Ему ссоры надоели, это ж надо! А мне они доставляют искреннее удовольствие, можно подумать! Мне до чертей зеленых надоело терпеть его оскорбления, притом беспочвенные! А от рукоприкладства я просто млею! От восторга!

По дороге в мастерскую я сквозь зубы шипела все самые грязные ругательства, что только смогла вспомнить. Ссоры ему надоели! Устал он, трепетный страдалец! А мне, значит, лучше всех!!!

Сын сидел в мастерской, насвистывал под нос жизнерадостную мелодию и рассматривал эскизы. Я зарычала. Завтрак на две персоны!!!

— Аст-ар, какого демона ты пригласил Лит-ара к завтраку?!

— Ну-у, он иногда тоже кушать хочет…

— Куш-ш-шать хоч-ш-шет?! — Так, пора прекращать представление, а то сын уже в угол забился.

— Мам, я просто пытаюсь наладить между вами отношения, пока вы друг друга не поубивали.

— А что, есть вероятность?

— Если и дальше такими темпами пойдет…

— Понятно. Присядь-ка в то кресло. — Я кивнула сыну на кресло у окна. Поставила холст на мольберт, приготовила кисти и краски. Сын вольготно развалился в кресле, ноги на подлокотник, голову свесил с другой стороны так, чтобы волосы почти касались пола. Руки Аст-ар положил под голову и выжидательно посмотрел на меня.

Я откровенно любовалась. Большое бледно-бежевое кресло, прозрачно-белая кожа сына, синие волосы и глаза, с вкраплением серебристых искр. Сын надел с утра просторные черные штаны и свободную синюю рубашку. Он, как я, не любил ходить в обуви… Босые ступни свисали с подлокотника кресла.

И я рисовала. Сегодня я видела его лет на двадцать старше, таким, каким он станет когда-то. Черты лица немного заострятся и станут более хищными, его глаза будут огромными, как у меня. Только его глаза больше похожи на портал в бесконечность, а не на клумбу ирисов… Его синие волосы станут немного длиннее лопаток, с серебристыми прядями. Невозможно столько знать и не поседеть. Под просторной рубашкой будут скрываться литые мускулы. А босые ноги станут мозолистыми, как у всех странников.

Из окна на холсте виднелся Атин. Город из стекла и стали. И сын, вольготно устроившийся в кресле. У него даже сейчас понимающие глаза. А что будет потом?

— Мам, сегодня на приеме ты будешь танцевать. Я покажу с кем.

— И что мне за это будет?

— Подарок.

— Какой?

— Не знаю, подарок будет не от меня.

— А от кого?

— Не поверишь. Поэтому не скажу!

— И когда же это произойдет?

— Лет через двадцать…

— Ладно, пошли переодеваться, скоро прием.

— У тебя в мастерской время течет незаметно…

Я задумчиво кивнула. Иногда мне самой кажется, что мастерская находится в другом временном потоке.

— Да, мам, надень то белое платье, в котором ты на аукцион ходила, а волосы подбери. Хорошо? Ты мне так больше нравишься, — сын подмигнул мне.

— Все-то ты знаешь, — проворчала я, но спорить не стала. Все равно Лит-ар то платье еще не видел, волноваться не о чем.

На сборы мне понадобилось чуть больше часа, большую часть времени я убила но, чтобы собрать волосы и сделать из них хоть какое-то подобие прически. Эта грива не желает подчиняться ни расческам, ни средствам для укладки. Потом сделала макияж в серебристо-серых тонах, накрасила серым лаком когти, надела платье и браслеты. И в очередной раз едва не забыла надеть туфли.

Лит-ар вошел без стука в дверь. Так бесцеремонно умеет вламываться только он.

— Привет, Таллин.

— Здоровались, — я продолжала надевать и перекручивать браслеты, изображая хоть какую-то деятельность.

— Замечательно выглядишь, милая.

— Ты пришел мне комплименты рассказывать? Какого черта моя карта заблокирована?

— Я решил, что твои деньги — твои, а мои деньги — наши.

— Ты слишком поздно это решил.

— Таллин, ты помнишь, о чем просил Аст-ар?

— Значит, он и до тебя дошел… — Я не могла поверить, что сын ведет двойную игру. — Ну что ж, милый мой, я соглашусь терпеть твое присутствие только при условии, что ты не будешь лезть в мою жизнь!

— Что-о?! Да как ты смеешь?! — Он резким движением смахнул мою косметику со столика и угрожающе навис надо мной. — Я пытаюсь поддерживать с тобой нормальные отношения, чтобы окончательно не свести с ума нашего сына, а ты мне такое заявляешь?! Ты уже забыла, из какого болота я тебя вытащил?!!

— Какого болота, милый? — Сквозь зубы прошипела я. — Ты меня с кем-то определенно путаешь. До твоего появления у меня были друзья, путешествия и Галерея. А так же счет в банке на несколько десятков миллионов кредитов, если ты забыл! И в твоих деньгах я никак не нуждаюсь, так что будь добр, разблокируй мою карту!!! — К концу речи я сорвалась на крик и подскочила со стула. Теперь мы смотрели друг другу в глаза. Нервный янтарный взгляд встретился с фиолетовым, метающим гром и молнии.

— Хорошо, — неожиданно сдался муж. — Принеси мне бумаги из банка, я все подпишу.

— Да-а, подпишешь?

— И подарю тебе новую игрушку, как ты и просила. Договорились?

— Не понимаю, ты головой бился? У тебя необоснованные припадки доброты случаются?

— Таллин!

— Хорошо, молчу. Почему ты не предупредил меня о приеме? Только не ври, что забыл.

— Не забыл. Просто хотел сделать тебе сюрприз.

— Получилось из рук вон плохо.

— Да, Аст-ар проболтался. Но только о приеме.

— Очередной сюрприз-инфаркт?

— Что-то рядом. Откуда столько скептических ноток? Милая, я тебя не узнаю!

Я себя давно не узнаю, только мужу об этом знать совсем не обязательно. И о дипломе химика, думаю, тоже. Пара лишних тузов в рукаве еще никогда лишними не бывали. Если вспомнить человеческую пословицу «кто предупрежден — тот вооружен», я оставляю мужа безоружным. Не думаю, что он сам сможет докопаться до этого факта моей биографии, это из закрытых фондов. В свое время па постарался это засекретить, весьма качественно постарался. Хотел использовать меня в какой-то своей махинации, но не успел. И как я заметила, гораздо удобнее оставаться красивой дурой, тогда никто не ждет подвохов на ровном месте. По-хорошему, об этом не следовало знать и Аст-ару. Мало ли, что в жизни случиться может…

Мы спускались по лестнице рука об руку с мужем, а я мысленно пинала себя во все места. Как я могла не заметить, что главный зал готовят к такому масштабному действу?! Сейчас зал выглядел… сказочно. Лит-ар превратил его в райские сады. Множество кустов и цветов в кадках, красивые и изящные каменные лавки и столики, гирлянды ярких цветов, перила лестницы обвиты вьюнками. Откуда-то доносилось восторженное пение птиц и цикад, лампы имитировали свет двух лун, так что было довольно светло. И невероятно красиво. Полумрак и зелень летнего сада. Гости еще не начали прибывать, так что я во всей мере могла оценить пропасть работы, проделанной мужем.

— Встречаешь гостей, мам? — Аст-ар появился из тени одного из кустов. Готова поклясться, что секунду назад его там не было!

— Точно, малыш. Ну и свинью же мне подложил твой папаша!

— Чего шипишь? Это ведь не весь сюрприз! Все самое интересное впереди.

— Аст-ар, я хочу знать, ты с Лит-аром «разъяснительные работы» проводил?

— Пришлось, — сын пытался отвертеться от разговора. — Только с ним говорить пришлось несколько иначе, — на миг его глаза вспыхнули расплавленным серебром.

— Что ты ему сказал? — Я с трудом устояла на месте, очень хотелось отшатнуться подальше от этого странного и непонятного существа, по какому-то недоразумению ставшего моим сыном.

— Все, что я думаю о его поведении, Лаллее, его кампании и «таинственных махинациях», заодно и нем самом.

— И пару фокусов показал, не так ли?

— Мам, ты ядом захлебнешься. Ну показал, ну и что? То, о чем ты хотела молчать, так и осталось тайной.

— За это отдельное спасибо. Но, боюсь, ты его запугал. А загнанные звери опасны для охотника.

— Он не зверь.

— Тем хуже.

— Встречай гостей, — сын растворился в тени.

Действительно, из телепорта стали появляться первые гости. Я получала килограммы комплиментов и приглашения на всевозможные мероприятия типа вечеринок, приемов и званых обедов. Мило, но я бы предпочла получить приглашение на одну из конференций, но об этом нужно молчать. Гости заполняли зал; со всех сторон доносились восторженные возгласы. Еще бы! Лит-ар ко всем приемам относится серьезно. К тому же, попасть на один из его приемов без личного приглашения просто нереально.

Я ходила возле арки, поджидала опаздывающих гостей. Как же я удивилась, когда из арки телепорта вышел Даниэль с тем блондинистым монстром! Я поспешила к ним.

— Эль, какого демона ты пришел без звонка?! — Прошептала я. — Еще и с Индиго! У нас сегодня прием, Лит-ар озвереет…

— Таль, милая, успокойся, твой муж нас пригласил. Я в составе первой группы, Индиго тоже с приглашением.

— Извини, пожалуйста, я не знала. Наверное, ты и есть обещанный сюрприз. — Я улыбнулась своим мыслям. — Пойдемте, я провожу вас в зал. Не думаю, что еще кто-то появится.

Мы шли по коридору, соединяющему телепорт и наш главный зал. Даниэль заинтересованно оглядывался, Индиго же не выглядел хоть малость впечатленным. Конечно, что ему, легендарному барду, до очередного приема у сильных мира сего? Одним больше — одним меньше… Я шла между двумя красавцами-мужчинами, пробиралась к Лит-ару. Я хотела увидеть их рядом, это будет красиво. Художница во мне с нетерпением потирала ручки.

Лит-ар о чем-то оживленно беседовал с невысокой черноволосой женщиной. Наверное, часть гостей прилетела на флаях, потому что я не помню эту леди среди гостей. Да, именно леди, иначе назвать ее язык не поворачивался.

— Лит-ар, прости, если помешала. Все на месте?

— Да, Таль, можешь идти развлекаться. Даниэль, Индиго, — легкий поклон мужчинам. — Позвольте представить вам Лаллею, начальника второй исследовательской группы. Лаллея, это моя жена — Таллин, Даниэль — начальник первой исследовательской группы, ну а Индиго, думаю, представлять не надо… Твой сюрприз, Таль. — Он улыбнулся. В ответ я продемонстрировала мужу классический оскал тиари, показав все клыки, и благополучно выдав эту гримасу за улыбку.

Лаллея. Красавица с голосом сирены. Да, я прекрасно понимаю мужа. И совсем не против сделать ее своей любовницей. Это будет интересная игра. Захватывающая…

Но какого демона он пригласил это белобрысое недоразумение??! Как же меня выводит из равновесия этот синеглазый монстр! Еще и с Даниэлем пришел, ни на шаг от него не отходит, скотина!

Я поднялась на балкончик, наблюдала с высоты увитого плющом второго этажа за гостями нашего приема. Тихая, ненавязчивая мелодия кружила по залу, заставляя ученых и их половины пританцовывать.

Сын возник из тени рядом со мной, облокотился о перила и стал с интересом наблюдать за нашими гостями.

— Красивый прием, не находишь? — Невинно поинтересовался сын. — И красивые гости.

— Да, ты прав. Но некоторые гости здесь явно лишние.

— Не думаю. Сегодня все на своих местах.

— Лаллея — красивая женщина.

— Да, к тому же умна. Редкое сочетание. Но танцевать ты будешь не с ней. Видишь мужчину рядом с Даниэлем?

— Я к нему на пушечный выстрел не подойду.

— Подойдешь, еще как! Ты мне обещала.

— Шантажист.

— Знаю. Обрати внимание, как он двигается.

— Я заметила. Хищник на охоте. Голову даю, он не танцор.

— Он воин в ранге не ниже мастера. А это почти одно и то же.

— Вот именно! Почти! У него слишком резкие движения, вряд ли он сможет толком танцевать что-то медленное.

— Проверим?

— Давай! Только я его приглашать не намерена.

— Тогда он пригласит тебя. Индиго проиграл Даниэлю желание в каком-то споре…

— Хм… Думаю, Эль захочет использовать свое желание для чего-то более существенного, чем наш танец.

— Мам, это зрелище будет того стоить, поверь… — Сын снова исчез в тени, чтобы тут же появиться рядом с Даниэлем. Они стали оживленно что-то обсуждать, время от времени размахивая руками. Пока Эль не сдавался, похоже, для себя он уже решил, что выдурить у Индиго.

Я нашла взглядом Индиго. Он даже в толпе умудрялся выделяться, как акула в косяке сардин. Глядя на него, у меня начисто отшибало все, так что и сравнения на ум приходили весьма дурацкие. В нем есть что-то такое… привлекающее даже замужних женщин. И заставляющее его ненавидеть и бросаться на шею с поцелуями. Он чертовски красив, а для меня это хуже наркотика.

Тем временем Аст-ар и Даниэль, похоже, все-таки сговорились. Я подозревала, что мужчины всегда найдут общий язык, при условии, что в деле не замешана женщина. А испортить жизнь ближнему своему — вообще богоугодное дело… Вот Эль и мой сын творчески подошли к данной проблеме. И решили испортить жизнь белобрысому красавцу мной! Ну и мне заодно нервы помотать. Правда, я все равно не помню, чтобы я вешалась на Индиго. Или я к тому времени была настолько пьяна?

Я искала в толпе Лит-ара, но не нашла ни его, ни Лал. Похоже, эту парочку нужно искать в ближайшей спальне.

Индиго подкрался ко мне со спины, я умудрилась его не заметить. Он испугал меня до дрожи в коленях, хотя дрожь эта была вызвана не только испугом, но и самим его присутствием рядом со мной. Он оказался на целую голову выше отнюдь не маленькой меня. Такое странное чувство… смотреть на кого-то снизу вверх…

— Прекрасный прием, моя леди. Я покорен красотой, и не только здешних цветов…

— Вы крайне неуклюже делаете комплименты. — Я утонула в индиговых глазах. Что-то заставило сделать шаг вперед, чтобы расстояния между нами не осталось. Захотелось чего-то больше, чем один танец. Его губы нашли кончик моего уха… Да что со мной происходит?! Я отшатнулась от него, как от чумного.

— Вы о чем-то хотели меня спросить? — С трудом выдавила я, вырываясь из плена его рук. К тому же, я старалась лишний раз на него не смотреть. Ну Аст-ар, ну удружил!!!

— Я хотел Вас просить. Всего об одном танце. — Он улыбнулся мне фирменным оскалом всех тиари. Только клыки у Индиго длиннее, чем у меня. И уши такие красивые… Стоп. Снова меня на повороте занесло.

— Хорошо. Один танец. И можно на «ты».

— Благодарю, моя леди. — Он подал мне руку; мы спускались по лестнице, словно боги. Взгляды гостей были прикованы только к нам. Аст-ар стоял рядом с Даниэлем, оба с довольными минами на лицах. Вот пакость!

Мы вышли в центр зала, нам освободили достаточно места. Даниэль что-то шепнул оркестру, и они заиграли…

Индиго поклонился мне. Поединок?

…Кьер-а'ллатэ! Ежики лысые, я попала!!!

Кьер-а'ллатэ — танец любви и безграничной, доходящей до помешательства, страсти. Сложный, невероятно красивый. Плавные движения, в конце переходящие во взрыв.

И это я должна танцевать с ним?! Да я же его изнасилую!!!

На лице Индиго читались те же мысли. Черт, может, он это танцевать не умеет? Не все умеют танцевать секс, увлекаются. А нам нужно именно танцевать.

И мы закружились в ритме кьер-а'ллатэ. Кажется, где-то на полпути на прием, я потеряла голову. Или это мне Лит-ар сотрясение мозга подарил? Но с Индиго я танцевала, как никогда раньше. Откуда-то взялась запредельная гибкость, я угадывала его желания на лету, все его движения просчитывала наперед. Я была его частью, его отражением. Мы были невероятно сексуальны, здесь и сейчас (но я — никогда раньше). А Индиго… воин не ниже мастера? Его плавные, безупречно-отточенные движения сводили меня с ума. Его руки то ли вели меня в танце, то ли умело ласкали; мимолетные, дразнящие касания губ; тела сплелись в очередном па, а я задыхалась от желания. Последний аккорд. Мы застыли друг перед другом, как в самом начале танца. Я поклонилась. Он выиграл.

В зале стояла тишина, просто гробовая. Мне казалось, что я слышу, как бьется его сердце. А потом аплодисменты, до боли в ушах.

Мы разошлись в разные стороны, не оглядываясь.

— Разве это зрелище не стоило одного желания? — Услышала я голос сына.

— Когда еще я подловлю Индиго? — Грустно вздохнул Эль. — Так хоть бы меч Демиурга в руках подержал…

— Тебе все игрушки подавай, — недовольно проворчал сын. Я невольно улыбнулась.

Зря я так рано отдала победу Индиго. Похоже, этот блондинистый красавчик тоже слетел с катушек во время танца: на моем великолепном шелковом платье образовался ровный хирургичный разрез чуть ли не до талии. Следы от когтей тиари ни с чем не спутаешь… Забылся, с кем не бывает? Я не удержалась и оглянулась. Его белоснежная рубашка была нарезана на ровные ленточки. Я подумала и решила смутиться.

Большинство гостей были явно поражены. Кьер-а'ллатэ не танцуют просто так, для развлечения. Это — прелюдия к любви.

Лаллея стояла на облюбованном мной балкончике и задумчиво наблюдала за происходящим. Надеюсь, танец пришелся ей по вкусу.

Глава 10

С приема я позорно сбежала. Ну не могу я спокойно смотреть на людей, на глазах у которых чуть не изнасиловала полузнакомого тиари. Это неправильно!

Кстати, кьер-а'ллатэ — наш танец, вроде символизирующий начало брачного периода или что-то в этом роде. Танцевать его могут, конечно, не только тиари, но и Мо-тон-Ра, при желании даже сак'к-хе. Но только у тиари получится станцевать его идеально. Все дело в силе, ловкости и гибкости. Ах да, еще чувственность. К тому же, тиари в большей или меньшей степени владеют эмпатией, что превращает каждый танец в маленькую сказку, заставляет зрителей переживать все то, что чувствовали партнеры во время танца…

О-ой… если наши гости почувствовали это… Мы с Индиго столько всего вложили в этот танец… получился коктейль Молотова для всех чувствительных к колебаниям эмпатического поля… Спальни будут заняты долго, одним словом.

Я стояла под ледяным душем минут десять, если не больше. Не знаю, кому как, но мне решительно не помогло. В итоге я решила без толку не мерзнуть, вытерлась насухо полотенцем и свернулась в кресле с бутылкой вина. Этот чертов прием выбил меня из колеи.

В дверь тихонько постучали. Я накинула халатик и открыла. На пороге стоял Индиго и изображал памятник себе.

— Чего тебе? — Проворчала я.

— Разрешишь войти?

— Проходи, — я пропустила его в комнату. — Я слушаю.

— Ты не желаешь еще раз увидиться? Просто так.

— Зачем? — Я подняла на него уставшие глаза.

— Пойдем погуляем. Я приглашу тебя на какой-нибудь концерт, в кино, театр — куда захочешь. Поговорим…

— О чем, Индиго? К тому же, я замужем, хотя с этого нужно было начинать.

— Таль, ты не представляешь, каково это — видеть будущее. — Индиго поднялся из кресла, подошел ко мне, положил руки чуть пониже талии. — Ты самая невероятная женщина из всех, кого я встречал…

— Судя по тебе, встречал ты их много, — я прижалась к нему, положила голову на плече.

— Встречал, провожал — какая разница? — Его губы скользили по моему ушку все ниже, к шее.

— Только не кусай, — попросила я.

— Тогда поцелуй, — прошептал он. Я повиновалась.

Дверь в очередной раз открылась, а я прокляла все на свете: пришлось отрываться от Индиго. На пороге стояла Лаллея и улыбалась.

— Простите, — прошелестела она и удалилась. Я посмотрела на Индиго, будто впервые увидела. Он тоже выглядел так, словно резко отрезвел. Мы переглянулись. Я надела упавший халатик, он одним движением руки восстановил на рубашке оторванные пуговицы и лишние разрезы.

Я бессильно рухнула в кресло. Индиго как-то странно смотрел на меня.

— Уходи, — прошептала я одними губами.

— До встречи, моя Владыка. — Он поклонился и исчез за дверью. Демоны бы разорвали этого монстра!!! Только, боюсь, вероятность этого ничтожно мала.

Единственное, о чем я мечтала — это провалиться в сон, глубокий и без сновидений. Но, видать, не судьба. В дверь снова стучали. Я поймала себя на мысли, что стала этим вечером подозрительно популярной.

— Проходите, — я налила в бокал кроваво-красное вино, пригубила. На пороге возникла Лаллея. У вина потрясающий букет, смутно ощущается привкус черной смородины и вишни. Безупречно.

— Я видела, как Индиго сбежал с приема. Похоже, я Вам очень помешала. — Она улыбнулась и налила вина во второй бокал. — Изумительное вино. Простите, что прервала Вашу встречу. Я не нарочно.

— Верю. И благодарна Вам за своевременное появление. Вы хотите поговорить со мной?

— Да, леди Таллин. Я хочу просить Вас о паре уроках танцев.

— Позвольте узнать Вашу расу, леди Лаллея.

— Я — Мо-тон-Ра, без примеси крови инородцев. — Ах да, как же я могла забыть об этом их «небольшом» пунктике о чистоте крови?! Странно, что Лит-ар этим страдает не в клинической форме, как большинство его соплеменников.

— Тогда у Вас есть шанс стать великолепной танцовщицей, леди.

— Какое отношение к танцам имеет раса, позвольте узнать? — Она наклонила голову немного набок, готовясь выслушивать последующие откровения.

— Видите ли, я знаю и могу научить Вас только тому, что знаю и могу танцевать сама, а это, в основном, танцы тиари. Будь Вы человеком, Вам бы просто не хватило гибкости и пластичности, как бы Вы не занимались.

— Как назывался Ваш сегодняшний танец?

— Кьер-а'ллатэ. И его никогда не танцуют с посторонними, как я сегодня.

— Что же заставило Вас нарушить традиции?

— Да, леди. Вы правы. Для тиари нарушить традиции — просто немыслимо. Но сегодня меня об этом просил сын.

— Понимаю. Ваш сын достоин уважения и восхищения, прекрасная леди, — Лаллея залпом допила вино. — Если позволите, я позвоню Вам завтра во второй половине дня.

— Конечно, леди Лаллея. Буду счастлива Вас видеть. До встречи.

Я откинулась на спинку кресла. Этот разговор меня вымотал. К чему она напросилась ко мне в ученицы? Это нелепо. Или только предлог лучше изучить меня? Это не так уж важно… Лаллея красива, как и все Мо-тон-Ра. Невысокая, тонкая, изящная, с гривой полночно-черных волос чуть ниже лопаток. Глубокие синие глаза, в них может утонуть даже океан; маленький изящный носик и четко очерченные губы. Она похожа на породистую кошку, которая знает о своей уникальности. Или на снежную королеву. Леди Лаллея — расчетливый игрок, лучше быть на ее стороне, иначе последствия трудно предугадать. Она привыкла ослеплять своей красотой, а потом добивать противника. То, что она начальник исследовательской группы, говорит только о том, что она влюблена в свою работу и не желает с ней расставаться. Лит-ар выбрал себе потрясающую женщину, я довольна его вкусом. К тому же, мне будет интересно ее отобрать.

Кажется, я задремала в кресле, все-таки вечер выдался тяжелым, в чем-то даже кошмарным. Когда я открыла глаза, на полу сидел Даниэль и увлеченно копался в СКО. Я зарычала. Не комната, а проходной двор! Я хочу тишины и покоя, что не ясно??!

— Даниэль, какого демона ты здесь забыл?!

— А?! Таль, ты проснулась… Я от Индиго прячусь, — Эль изобразил виноватую гримаску на лице, я рассмеялась. Я ошибалась, я крупно ошибалась, принимая его за мальчишку. Если бы мы играли, такая ошибка могла стоить мне жизни. Он чем-то напоминает Аст-ара, вернее, наоборот. Мальчишка, которому досталось серьезное наследство — сила, с которой трудно жить, которую нужно контролировать лучше, чем себя самого. Бедные мальчики… они умудряются с этим жить и оставаться собой. Непосильная ноша для многих, но не для них.

— А чего ты прячешься, позволь узнать?

— Он решил надавать мне по шее за ваши танцы. Вроде это я виноват!

— Эль, кем тебе приходится Индиго?

— Ну-у, это сложно объяснить, ты же знаешь запутанность семейных связей у сак'к-хе. Он приходится мне кем-то вроде дяди. Мамин бывший спутник, то есть, практически член нашей семьи.

— У сак'к-хе странное отношение к семье и родственникам. Тиари на троюродных не то, чтобы совсем внимания не обращают, просто используют в своих играх время от времени, и то, только при условии, что персонаж интересный или ценный. А у вас достаточно сопровождать женщину пару-тройку лет — и ты без разговоров принимаешься в семью. Странно это.

— Странно это выглядит только со стороны, ты же практически ничего не знаешь о наших традициях. Начнем с того, что наши женщины сами выбирают себе спутников, это их привилегия. Крайне редко спутником становится кто-то из семьи, так же редко спутники становятся любовниками, еще реже доходит до алтаря. Быстрее до гробовой доски одного из них.

— Почему?

— Потому что наши женщины — самое ценное, что есть у нашего народа. Их оберегают ценой своей жизни. Поэтому спутников-инородцев не бывает.

— Но Индиго — тиари, и он был спутником твоей матери.

— Это отдельная история. Они с самого начала были предназначены друг другу, но мА выбрала другого, Индиго не успел. Только после смерти ее первого спутника Индиго смог занять положенное ему место. А в семью принимают тех, кто заслужил доверие, уважение, сберег женщину и вернулся сам.

— Индиго воин в ранге мастера, я правильно поняла?

— Он мастера лет пятьсот назад перерос. К тому же, считается чем-то неприличным иметь в семье только одного воина.

— А у вас их много?

— Дед, отец, ученики отца, Алиэн — мамин бывший спутник, Эвен — спутник тетушки, Алгор — муж Даори, клан Алгора…

— Стоп-стоп-стоп!!! Я запуталась. Во-первых, бывший спутник твоей матери мертв; во-вторых, как может быть целый клан в чьей-то семье? Или они тоже покойники?

— При чем тут покойники? — Эль меня не понимал, равно как и я его. — Алиэн — феникс, как он может уйти? Умереть-то он умер, но фениксы же возрождаются! А клан у нас в семье оказался после замужества Дар. Алгор — глава клана, мы с отцом принадлежим ему, так же как и ученики отца. Все вполне живы…

— А если бы тебе предложили стать спутником?

— Таль, это не предлагают. Как бы тебе объяснить? Черт, я был спутником Даори… не знаю, как это происходит у других, но я точно знал, что никуда ее не отпущу. И что если с ее головы хоть волос упадет, кто-то другой своей головы лишиться. В прямом смысле слова. Это даже не материнский инстинкт, а возведенная в энную степень паранойя. Понимаешь теперь, почему спутники не заключают браки между собой? За годы путешествий они становятся одним целым, часть которого сильная, а другая часть — слабая. Они становятся даже не как близнецы… они стараются оторваться друг от друга, но это физически не возможно. Не любить друг друга они не могут, но и любить — тоже. Это настолько странное чувство…

— Но твоя тетушка…

— Най — тоже отдельная история. Когда-нибудь я тебе ее расскажу. Вот так в семьях сак'к-хе появляются целые кланы…

— Интересная история. А от Индиго чего бегать? Дались ему эти танцы…

— Все дело в том, что он постоянно опаздывает…

— Ты считаешь это объяснением?

— Пока — да. Он сейчас не рискнет прийти к тебе, поэтому пришел я. — Эль улыбнулся, но продолжать разговор на данную тему он явно не желал.

— Это ты изобрел межпланетный телепорт?

— Не только. Мы с Кьярой над ним работали.

— Я слышала о леди Ви. То есть, Вилане Уотерс…

— Кьяра, Вилана — какая разница? Таль, это вообще совершенно другая история.

— И когда ты мне ее расскажешь?

— Когда ты станешь моей семьей! — Эль лукаво улыбнулся. — Все равно ты на это обречена.

— Самоуверенный мальчишка! Выметайся из моей комнаты!!

— Таль, меня Индиго растерзает!

— Брысь!

— И вообще, я старше тебя!

Эль ретировался в неизвестном направлении. Я села на подоконник, достала сигареты и закурила. Внутри — звериная тоска одиночества, от которой еще не придумали лекарство.

Даниэль разбередил старые раны: мы говорили о семье. У меня давно нет отца, Эллис от меня отказалась, едва увидела Аст-ара. Никогда не пойму ее. И не прощу. Как жрица она в нем что-то увидела — и прогнала. Я ушла вместе с сыном. Как она могла так с нами поступить? Это неправильно и несправедливо. А Лит-ар… я не его семья. Мы не можем, не умеем любить друг друга. Единственная нить между нами — сын, но и он пытается играть в игры, непонятные мне. Я не знаю своего места: пешка или королева? А это принципиально важный вопрос.

А еще я ненавижу долгие дни вроде этого.

Я завидовала Даниэлю, да, именно завидовала. Это открытие меня удивило. А завидовала потому, что у него есть семья — родители, тетки, дядья, дедушки-бабушки, ученики его отца и бывшие спутники матери. Он всегда может прийти к ним за поддержкой — и получить ее. Ему никогда не укажут на дверь, кого бы он не привел в дом, будь то человек или тираннозавр на поводочке. И Даори… у него есть его Дар. Его сестренка-близнец, сестренка, за которую он готов расстаться с жизнью и перевернуть вверх дном все обитаемые миры…

А у меня только Аст-ар, и то я не уверенна, что он до конца мой…

Сны. Странная штука эти сны. Никогда не угадаешь, куда тебя забросит на этот раз. Хотя, Аэллионэ я уже научилась узнавать с первых секунд. Он пахнет дикими цветами и лунной ночью. Может, это потому, что я попадаю сюда только ночью? Еще я научилась угадывать, когда ко мне на огонек заглянет та женщина с криво обрезанными жемчужно-розовыми волосами. Она пахнет какими-то полупьяными ночными цветами, я никак не могу понять, ее это запах или дорогущие духи? И не важно, как выглядит мир вокруг меня, если я слышу этот полузнакомый запах, я знаю: она со мной. Иначе быть не может.

Сегодня мой сон имеет запах ночных цветов. Кажется, они называются осколками звезд. А выглядят как темно-фиолетовые бархатные соцветия с вкраплением серебристых лепестков. Красивые цветы с одурманивающим запахом.

В этом сне я гуляю по поляне цветов. Соцветия блестят капельками росы на лепестках, в свете одной луны это выглядит как мистерия. Красиво.

На краю поляны появляются деревья и кусты жимолости. Запах осколков звезд становится все сильнее. На краю поляны, озаренная звездным и лунным светом, появляется женщина. За последнее время она не изменилась. Красавица с походкой танцовщицы. С сигаретой в руках. Она села рядом со мной, ровно в центре цветочной поляны. Я положила голову ей на колени, она тут же запустила пальцы в мою непокорную гриву, принялась перебирать длинные тяжелые пряди. В другой руке она держала сигарету, время от времени делала пару глубоких тяг и жмурилась от удовольствия. Я растекалась от ласки ее умелых и нежных пальцев. Мы улыбались.

— Угостишь сигареткой? — Промурлыкала я.

— Конечно. Не слушай медиков, ничего тебе не повредит, ты эльфа. — Она протянула мне пачку сигарет и зажигалку.

— Спасибо, — я прикурила и затянулась табачным дымом. Чудесно. Темное небо с россыпью ярких звезд, цветочная поляна моего мира, Аэллионэ, и красивая женщина рядом. Такое бывает только во сне, а жаль.

— Зачем ты приходишь ко мне? — Задала я вопрос, первым пришедший на ум.

— Ты нравишься мне. Поэтому я пытаюсь тебе помочь. Ну, по мере своих сил, разумеется.

— Ты заметила, что после твоей «помощи» моя жизнь переворачивается с ног на голову?

— Ничего подобного. Если бы я не вмешивалась, ты б еще до кучи себе шишек понабивала об острые углы.

— Ха! Да я бы спала крепче и лучше!

— Ты так ничего и не поняла. Если по-твоему жизнь — череда игр, то в каждой игре нужно знать все возможности персонажей, их уровень и таланты. Вот представь себе, что тебе нужно убить Лит-ара…

— Добавить в чашку ложку мышьяка — и все дела.

— На Мо-тон-Ра яд не действует, разве что с vie-llane смешать, да и то не факт.

— Тогда попрошу Эриха собрать очередную игрушку…

— Вот. Без моего вмешательства для тебя бы Эрих так и остался бесполезным наследством, управляющим Галереи. И никаких игрушек.

— Остается Индиго.

— Для тебя он и пальцем не пошевелит!

— Поспорим?

— Ты думаешь, он станет подставляться в чужом мире ради полузнакомой Светлой?

— Не понимаю.

— Вот именно. Так что поверь на слово. Скоро он исчезнет из твоей жизни.

— Навсегда? — Почти испугалась я.

— Да, — жестко ответила она. — У тебя нет шансов его удержать. Сейчас он уйдет.

— И что мне делать? Мне кажется, я сошла с ума, едва увидела его.

— Ты и так сошла с ума. Только ваше время еще не пришло.

— А Лит-ар? Что с ним делать?

— А что с ним делать? Ничего. Поиграй с ним, но не убивай, Аст-ар в этом прав. Перемани Лаллею, обрати внимание на Данте. Приведи в порядок Галерею, а то Эрих уже половину прически себе выдрал.

— Кто такой Даниэль?

— Что значит — кто? Ты разве окончательно ослепла? Он тебе уже как только не намекал! Ты еще и оглохла… Полуоборотень он, полуоборотень.

— А на вторую половину?

— На вторую — высший демон, но принадлежит он оборотням, точнее, мужу Даори. Кстати, не вздумай его втягивать в свои игры, а то папочка его не оценит. Тот самый, который высший демон.

— Не поняла.

— Проехали. Таллинэль, ты просто запомни, что всему свое время. Вспомнишь…

— О чем?

— О том золотоглазом.

— Он существует?!

— Вспомнишь себя, вспомнишь его, найдешь Аэллионэ. А потом, если повезет, и Индиго.

Я впервые не поверила женщине с жемчужными волосами. Индиго — он часть меня. А без него мне и даром не нужен Аэллионэ. Да и золотоглазый — это всего лишь часть сна, его не существует. Да и зачем искать плод своей фантазии? Вдруг найду…

— Уже уходишь? — Окликнула я женщину.

— А что, не похоже? Мне пора. Знаешь, поделюсь с тобой секретом. Что не убивает нас — делает нас сильнее. Запомни, Таллинэль, может пригодится.

Я сделала открытие: я не хочу умирать. Поэтому буду становиться сильнее.

Глава 11

День начался… шумно. Проснулась я ближе к обеду, а у нас в доме царил хаос. Из-за двери слышался грозный голос мужа, он снова кого-то отчитывал и грозился уволить. И не надоело ему до сих пор. И вообще, что он делает дома в такое время суток?!

Сын (хаос-младший) был в школе, что не удивительно. Я умылась, переоделась и пошла в кухню. Майя накрыла на стол к обеду. Я заняла свое место, спустился Лит-ар.

Эти сны — такая странная штука… Если вспомнить мифологию Земли-1, древние легенды… Оборотни — существа, принимающие звериный облик, кровожадные монстры. Оборачиваются при полнолунии, кидаются на всех без разбору. Если укусит оборотень — в следующее полнолуние и у тебя шифер съедет на почве жажды крови. Позже их стали делить на истинных и проклятых (рожденных и укушенных).

Не понимаю, как кто-то может быть полузверем? С научной точки зрения это так же невозможно, как переместить в пространстве-времени звезду. Как Даниэль может быть полуоборотнем? К тому же, он сак'к-хе. Или все сак'к-хе — оборотни? Каждый народ свято хранит свои тайны. Такое ведь может быть? Но как тогда Эль умудряется быть полудемоном? Если верить древней мифологии, демоны — существа, исполняющие самые невероятные желания в обмен на душу. Хитрые, коварные, беспощадные, любимое занятие — устраивать праведникам проверки на прочность их веры. Хм, а зачем им души? Чужие свою собственную не заменят и не создадут. И кто такие высшие? Какое отношение они имеют к сак'к-хе и оборотням?

Я окончательно ничего не понимаю.

— Таллинэль, изволь обратить на меня внимание! — Лит-ар стукнул кулаком по столу, так что тарелки жалобно звякнули. Я удивленно подняла на него глаза.

— Ты что-то говорил? Извини, я задумалась. — Муж выругался сквозь зубы.

— Я спрашивал, как срочно тебе нужен новый флай.

— Да, срочно, — немного невпопад ответила я.

Что имел в виду Даниэль, когда говорил, что Индиго перерос мастера пятьсот лет назад? Разве такое возможно? Я уверена, что этот разговор мне не приснился.

— Таллин!!! — Взревел Лит-ар.

— А? Я слушаю.

— Твоя новая игрушка будет на следующей неделе. И принеси мне бумаги из банка, если хочешь разблокировать карту.

— Уговор еще в силе?

— А почему нет? Или ты вчера успела что-то натворить?

— Ничего смертельного.

— Что? — Обреченно спросил муж.

— Ничего особенного! Просто танцевала с твоим «сюрпризом». А потом ко мне в ученицы напросилась леди Лаллея.

— Лаллея? Напросилась к тебе в ученицы??? Миры сошли с ума…

— Что ты можешь о ней рассказать?

— Насколько мне известно, ты первая, кого она о чем-то просит. Обычно леди Лал говорит вежливыми приказами. И ее очень трудно ослушаться. В мою компанию она пришла сама, за несколько месяцев стала руководителем второй исследовательской группы. Потом кто-то из группы Даниэля подкинул ей идею о разработке двигателей. Четыре с половиной года упорного труда… Она не желает продвижения по службе, хоть ее способности вполне позволяют стать моим замом по работе с исследовательскими проектами.

— Ты знаешь о ее личных предпочтениях? Духи, цвета, драгоценности?

— Ну-у, она сама мне ничего не говорила по этому поводу, но насколько я ее знаю… Ее духи чем-то похожи на твои, цвета — черный и синий, иногда белый. Носит исключительно серебро и оникс, иногда сапфиры.

Что ж, «наблюдения» Лит-ара мне пригодятся. Разоткровенничался, родственничек! Ах да, я же ничего не знаю, нужно об этом не забыть.

Лит-ар до сих пор уверен, что я пользуюсь духами! Святая наивность… Где же я возьму духи с ароматом осколков звезд? Эта леди из снов… тоже пахнет осколками. Странно. И к чему она просила обратить внимание на Данте? Я же только начинаю игру с Лал.

Я снова задумалась. Лит-ар успел пообедать и отправился в офис, наводить шорох среди подчиненных. Я снова осталась одна. Зазвонил фон.

— Леди Лаллея, мои приветствия!

— Приветствия, леди Таллин. Приятно Вас видеть.

— Не желаете ли провести урок прямо сегодня, прекрасная леди?

— Да, пожалуйста. Я звонила Вам, чтобы просить об этом. Я буду через час, Вам будет удобно?

— Конечно, леди Лаллея. С нетерпением жду нашей встречи. — Лал отключила фон. Я улыбалась. Все оказывается гораздо проще, чем я хотела.

Я решила устроить первый урок в зале для приемов. После вчерашнего мероприятия его не спешили убирать, все декорации находились там же, где и вчера. Видимо, Лит-ар задумал что-то еще. Я расставила и зажгла свечи; в нашем парадном зале нет окон, его освещают только лампы, иногда свечи. Я преследовала сразу несколько целей, устраивая урок именно в этом зале. Во-первых, это самое просторное помещение у нас в доме, при желании в нем на флае летать можно. Во-вторых, еще свежи воспоминания о нашем вчерашнем танце с тем блондинистым недоразумением, по недосмотру Высших ставшего дядюшкой Даниэля. В-третьих, украшенный парадный зал просто красив, свечи добавили романтического настроения. У меня появилось невероятное желание пригласить Эля сыграть здесь, только для меня. Да, я жуткая эгоистка, никто и не сомневался.

Я еще раз проверила скрытые динамики, сегодня нам живой оркестр не светил даже издалека.

Леди Лаллея звонила в дверь. Я отослала слуг до вечера, сама встретила ее у двери.

— Приветствия, прекрасная леди, — я легонько коснулась ее щеки приветственным поцелуем.

— Приветствия, леди. Вы не возражаете, я взяла бутылочку прекрасного вина…

— Весьма благодарна Вам, леди Лаллея. Думаю, Вам не помешает немного выпить перед уроком, — я улыбнулась и провела ее в зал.

— Если бы вчера здесь была такая атмосфера, Ваши гости рисковали получить удар от перевозбуждения, — усмехнувшись, прокомментировала Лаллея.

— Присаживайтесь, леди, я принесу бокалы. — Через мгновение я снова была рядом с Лаллеей, но уже с бокалами в руке. Она открыла вино и налила янтарный напиток в бокалы. Мы синхронно пригубили вино. Действительно, божественный букет. Вот только с некоторых пор я не переношу янтарный цвет…

— Итак, поздравляю Вас, леди Лаллея, Вы стали моей ученицей! Единственной и любимой! — Мы дружно рассмеялись. Похоже, вино было крепче, чем нужно.

— Тогда перейдем на ты, к чему лишние пританцовки? Можно просто Лал, — она протянула мне свою изящную ручку.

— Таль, — улыбнулась я, слегка пожав ее пальцы. — Почему ты хочешь танцевать?

— Потому что это невероятно красивое зрелище. По крайней мере, когда танцуешь ты. Вот и я захотела научиться чему-то подобному.

— Танцы тиари вообще захватывающая штука. Они до неприличия красивы…

— А кьер-а'ллатэ — еще и до неприличия неприличный! — Она сделала еще глоток из бокала, улыбнулась. — Таль, ты бы видела вчера ваши лица! Сама как громом пораженная, а Индиго выглядел так, будто пару ведер водки залпом выпил! Гости ходили как пришибленные. — Лал рассмеялась и добавила пару фраз на незнакомом мне языке. Судя по тому, как полыхнули ее глаза, фразы были далеки от приличия.

— Видишь ли, Лал, все тиари немного эмпаты, я, как оказалось, тоже. Индиго силен в эмпатии, его не следует недооценивать. Вот и получилась такая волна…

— То есть, вы транслировали то, что чувствовали сами?

— Именно.

— Он твой любовник?

— Боги с тобой, Лал! Мы виделись третий раз за десяток лет.

— Картина в твоей комнате…

— Абсолютно ни о чем не говорит. Пойми, Лал, я замужем, и не могу завести себе любовника только потому, что между мной и Лит-аром давно ничего нет.

— Почему ты все это мне рассказываешь?

— Потому что ты спросила. К тому же, я в тебе уверена. Ты сделаешь правильные выводы, ученица.

— Боюсь, ты даешь мне больше кредитов, чем я заслуживаю.

— Позволь мне об этом судить. А сейчас давай займемся танцами.

Мы разошлись глубоким вечером. Раньше я не подозревала, какой это каторжный труд — учить кого-то. Для меня танец — состояние души, для Лал — заученная и отрепетированная очередность па. Ее огромный плюс — она схватывает все практически на лету. Стоит мне пару раз показать ей движение — и она его запоминает и повторяет с идеальной точностью. Ее грациозность и пластичность просто потрясающи! Только стоит добиться, чтобы танец стал ее сутью, а не только движениями под музыку.

Мы ужинали с Лит-аром и сыном. Аст-ар с легким недоумением косился то на меня, то на Лал. Лит-ар ничем не выдал заинтересованность нашими отношениями. То, что я могу переманить себе его любовницу, мужу, похоже, в голову не приходило. Цирк да и только. Ничего, он еще устроит моей ученице допрос с пристрастием. Интересно, куда Лал его пошлет?

После ужина я провела Лаллею до ее флая.

— Как тебе первый урок? — Спросила я.

— Потрясающе! Я чувствую себя такой гибкой, сексуальной… такой женщиной! Когда продолжение занятий?

— Как только ты этого захочешь. Правда, следующие пару недель мои свободные часы будут несколько ограничены…

— Кем?

— Эрихом. Думаю, нам нужно подготовить очередную выставку.

— На тему? — Заинтересовалась Лаллея.

— Я думаю о танцах. У меня есть пара собственных работ, которые можно показать. У Эриха в загашниках можно найти что угодно, да и Данте вряд ли откажется поучаствовать. К тому же, у меня гонки на носу.

— Ты невероятная женщина, Таль.

— На себя посмотри, — улыбнулась я немного грустно.

— Будь счастлива! — Лаллея села в флай и умчалась домой.

Ну что ж, на повестке дня — Эрих. Я решила для начала ему позвонить.

— Таль, сердце мое, бросай эту кошмарную привычку звонить мне среди ночи!

— Эрих, дорогой, у меня столько новостей!

— Давай обсудим это завтра? Сейчас я хочу спать.

— Когда ты будешь в Галерее? Нам нужно обсудить…

— О-о! Ты решила заняться Галереей? Небо наконец-то упало на землю?

— Эрих, немедленно прекрати!

— Жду тебя завтра после обеда.

— Эй, кто из нас главный?!

— Вот завтра и посмотрим, — мой управляющий душераздирающе зевнул и отключил фон. Вот жук!

Лит-ар наблюдал за всей сценой. Недовольно хмурился, но молчал. А я в очередной раз проклинала его тягу к вуайеризму.

— Таллин, к чему тебе все это? — Наконец-то выдал муж.

— Что? — Не поняла я.

— Зачем ты взялась учить Лаллею? Зачем тебе эти гонки, это же опасно! Ты подумала, что будет, если с тобой что-то случиться? Ты нужна сыну живой и здоровой!

— А обо мне ты подумал? — Я резко развернулась лицом к нему. — Ты подумал, что я скоро свихнусь в четырех стенах!? У меня больше нет сил заставлять себя улыбаться твоим прихвостням! У меня нет желания ходить марионеткой на твои приемы! Еще немного — и я брошусь с уровня, а ты спрашиваешь, почему мне нужны гонки и Лал!!!

Лит-ар прекратил мою истерику пощечиной. Я отрезвела, если так можно выразиться. С недоумением посмотрела на мужа.

— Что я тебе скажу, Таллин. Делай, что хочешь, в разумных пределах, разумеется, но ты должна выглядеть самой счастливой женщиной в обитаемых мирах. Мне не нужны лишние сплетни о наших отношениях. Я веду переговоры, чтобы заключить контракт своей жизни. И если ты сейчас мне что-то испортишь, я не просто тебя убью, я тебе обещаю, — прошипел муж, схватив меня за кисти. Я думала, еще немного — и мы оба услышим треск ломаемых костей.

— Отпусти! Псих!

— Надеюсь, ты правильно меня поняла, милая Таль.

— Чудовище! Ненавижу!! — Я бегом бросилась в свою комнату. Какое же он чудовище! Как Лал этого не видит?! Да и я была слепа, когда выходила за него. Я была слепа и глупа, такой и осталась. Ничего, могила всех исправляет…

Сегодня моя мечта сбылась: ночью не было снов. Только тишина и непроглядная чернота. Ненавижу сны! Почему-то они гораздо лучше жизни.

Утром я проснулась раньше мужа, оба солнца только начинали выплывать из-за горизонта. Первым делом я пошла в парадный зал, по дороге едва не довела до предков одного из наших слуг. Представляю, что он увидел! Долговязая костлявая девица с длинными растрепанными волосами, в одном коротеньком халатике из всей одежды… в довершении образа — синяки под глазами и клыки, выпирающие из-под верхней губы. Не удивительно, что он перепугался до полусмерти! На его месте я бы тоже в срочном порядке решила, что вампиры существуют!

Парадный зал помнил наш вчерашний урок, помнила и я, но решила все-таки вернуться. Мне не давала покоя Лал, точнее, ее движения. И дело вовсе не в том, что она все мгновенно схватывает. Она достаточно плавная, даже для Мо-тон-Ра; если бы не ее внешность, я могла бы поклясться, что в ее роду были тиари. Одно «но»: наши остроконечные ушки видны даже в десятом поколении. Она замечательно выглядит даже без остроконечных ушек, а вот в ее движениях меня что-то настораживает.

— Даниэль! — Закричала я в пространство. — Немедленно появись, несносный мальчишка! Где тебя носит, когда ты нужен?! — В конце тирады я почувствовала себя невероятно глупо. Только на основании своих снов я делаю выводы. Полной идиоткой.

— Таллин, чтоб ты хорошо жила! Как ты умудрилась меня выдернуть, красавица?! — Передо мной стоял Эль, собственной персоной, злющий, как все демоны ада.

— Э-эээ? Эль? — Я тупо хлопала глазами. Как он здесь появился??? Еще один «неучтенный»? — А как ты здесь оказался?

— Это я у тебя спросить хотел!! Таллинэль, послушай меня. Если ты сама не знаешь, на что способна, я тебя прошу… не экспериментируй на мне!!!

— Не кричи, Эль, у меня и так с утра голова гудит. Я хотела тебя увидеть и ты взял и появился… — Я рассеянно опустилась на одну из скамеек.

— Ага. Вот семейство! Сплошные шизоиды, сколько можно топтаться по одним граблям? Так еще и меня приплести пытаются… Ну, папа!!! — Даниэль едва слышно ворчал, правда, к чему столько эмоций, я так и не поняла.

— Эль, не истерии. У меня семейство и того хуже.

— Что ты хотела?

— Не знаю. Просто меня мучают сомненья.

— Конечно, переспи.

— Ты о чем? — Подозрительно переспросила я.

— О тебе и Индиго, а ты?

— Да дался тебе этот Индиго!!! — Закричала я. — Сколько можно его поминать?! Нет его, нет!

— Тогда о чем ты хотела спросить?

— О Лаллее. Что ты о ней знаешь?

— Практически ничего. Я не знаю, откуда она пришла и чем занималась раньше, если ты об этом.

— Ага… — Я стала ходить из угла в угол. — Что-то в ней меня настораживает. И вовсе не то, что она любовница Лит-ара. Она еще и моя ученица… — Даниэль слушал меня, челюсть постепенно отпадала. — Та-ак. Она не воин. Не совсем воин. Я видела как двигается Индиго — совсем не то. Но она никогда не танцевала, это я вижу. Даниэль! Возьми-ка подсвечник…

— Таллин, хорош экспериментов! — Проворчал Эль, но подсвечник взял.

— А теперь сделай пару связок, выпад, бросок, — Эль послушно выполнял упражнения с подсвечником. — Стоп. — Он резко остановился. — А теперь иди ко мне.

— ???!

— Не бойся, мы просто станцуем. Вальс?

— Давай.

— Музыку! — Скомандовала я. Первые ноты нежной мелодии полились из скрытых динамиков. Мы танцевали вальс, но вопрос так и остался открытым.

— Все, стоп! Это не то! Ты все равно двигаешься как воин, ты и есть воин! А она — нет. И я никак не могу понять, кто она.

— Таль, зачем она тебе надо? Ну любовница, ну ученица, но разве так принципиально, кем она была раньше? Сейчас она тебе не угрожает…

— Эль, ты как маленький. Вся жизнь — игра. И я должна знать, с кем имею честь играть. Кстати, что значит полуоборотень? — Эль споткнулся на ровном месте.

— Где ты это слышала? — Он насторожился.

— Во сне приснилось, — отмахнулась я. — Так что ты можешь сказать?

— Ничего.

— Полуоборотень — полу высший демон — это нормально?

— Я отказываюсь обсуждать это с тобой. По крайней мере, сейчас. Но о Лаллее я постараюсь узнать.

— Отлично, буду благодарна. Зайдешь сегодня в Галерею? Я буду у Эриха.

— Да, пожалуй. Давно не виделись. Данте ты тоже пригласишь?

— Куда ж без него? Только своего мужа предупредить надо…

— Хорошо. Так что, сегодня намечается небольшой междусобойчик? Только старые друзья?

— Именно. Я тоже без вас скучаю.

— А Лит-ар?

— Нет. Его не будет. Он на совещании.

— Я могу идти?

— Иди. До встречи. — Эль исчез. Его появление оставило еще гору вопросов. Даже гору и пару вагонов.

Лит-ар пил кофе в кухне.

— К ужину можешь меня не ждать. Если увидишь Лаллею раньше, чем я, передай, у меня к ней разговор.

— Куда ты собралась?

— В Галерею. Потом к Данте, у меня к нему дело.

— Хорошо. На сегодня у меня нет к тебе никаких вопросов. Ты до завтра вернешься?

— Постараюсь. До встречи. — Я резко развернулась и ушла из дома, не оглядываясь.

В Галерее, как и следовало ожидать, Эриха и близко не было. Зато я вызвала просто невероятный ажиотаж среди сотрудников. Почему-то вопросов было много, и все ко мне. Неужели Эрих так мало времени уделяет Галерее? Стоп. Неправильная формулировка вопроса. Ничтожно мало времени своей работе уделяю я, никак не иначе. Административные вопросы занимают демонову гору времени, даже больше, чем я подозревала. Для меня накопилась гора отчетов, каких-то непонятных графиков, предложения от художников, бумаги от инвесторов и что-то еще в конвертах. Я застонала. Почему этим не занимается Эрих?

Боги, если он этим занимается каждый день, как у него еще психика не пошатнулась? Бедный…

Гора макулатуры заметно уменьшилась только после обеда, с завалами я разобралась только к концу дня. Все делилось на три аккуратные кучки: сразу выбросить, изучить и изучить немедленно. Н-да, думаю, тетушка бы меня на атомы разнесла, увидев как халатно я отношусь к Галерее. Пора браться за голову.

У Данте меня ждал сюрприз. Вернее, не совсем сюрприз, но я не ожидала, что мои ребята соберутся до меня. Тем более, Даниэль в компании Эриха выглядит как-то странно. Хотя, чему я удивляюсь? Они все замечательно ладят. Только Лит-ар не смог влиться в их развеселую компанию.

— Привет! — Я поцеловала Данте в щеку, но он неожиданно увернулся и принялся меня целовать. — С ума съехал? — Прошипела я и протянула ему бутылку вина. — Привет, ребята!

— Таль, моя богиня! — Эрих подскочил на ноги, добыл для меня стул и бокал. — Как ты?

— Прекрасно, спасибо. Эль, ты не здороваешься?

— А толку? — Меланхолично спросил мальчишка, тихонько перебирая струны.

— Вы снова поете? — Улыбнулась я.

— Точно. Чего и тебе желаем. — Эль протянул мне гитару. Надо же, он мне доверяет петь! — А теперь пой, просто пой…

I've been dying inside Holding back the tears I never cried Now I'm down on my knees Cause everything you are is what I need You're the meaning of it all Don't let me fall you've gotta Tell me why I'm alone When we-re lying here together On a night that's so cold And you're just a touch away Baby try to hold on Till we make it to forever We're alive And the future never dies… Scorpions «The Future Never Dies»

— Интересно. — Даниэль задумчиво на меня смотрел. — Это тебя Индиго научил?

— Нет, с чего ты взял? Просто он когда-то пел мне… Вот я и подумала…

— У тебя потрясающий голос.

— Ладно, Эль, нам пора, — вдруг засобирался Эрих. Через минуту их уже и след простыл. Потом мы с Данте допили вино, а потом… Потом было все то, чего я так долго желала…

Глава 12

Утро. Странное серое утро за чужими окнами. Кажется, мы вчера несколько перепили. С Данте. А потом все закончилось в постели, чего и следовало ожидать.

Утро получилось сумрачное. Тяжелые грозовые тучи нависали над Атином и угрожали дождем. Мне казалось, что тяжелые облака пытаются поглотить Город из стекла и стали. Они плыли так низко, что могли зацепить темно-серым брюхом шпили домов, могли упасть на один из уровней, а могли улететь куда-то далеко, на другой край мира, и уже там пролиться частым затяжным дождем.

Данте тихонько сопел рядом. Куда-то исчез самоуверенный хозяин жизни, он ушел туда же, куда бедный, незаметный художник. Появился кто-то третий, кого я еще не знала, но заочно была влюблена до беспамятства. Он дернулся, судорожно прижал меня к себе. Мой мужчина, который боится потерять и не любить. Который не согласится отпустить, нет. Не сегодня. Никогда.

Я лежала, не двигаясь. Не хотела потревожить спящего рядом Данте. А ведь та леди из снов советовала обратить на него внимание. О чем я ни мгновения не пожалела. Данте — не Лит-ар, и сейчас (да и после) мне не нужно лишних сравнений и воспоминаний.

Я старалась не думать, сводила все мысли к грозовому небу за окном. Тучи от горизонта до земли. Красиво.

Я завела себе любовника. Я не уйду от Данте и только смерть разлучит нас. Потому что у меня больше не осталось сил каждый день видеть мужа и терпеть его выходки. Мне стал противен его запах и его прикосновения, даже его великолепное янтарное тело больше не вызывает былого восторга. Мы изменились. Или слишком хорошо друг друга узнали? Нас сблизил еще не рожденный сын и окрыляющая влюбленность. Только война, которую затеял Дан-ин, перевернула все с ног на голову, расставила все точки над ё. Думаю, Дан затеял это для Лит-ара. Его сын должен был выиграть там, где многие потеряли все, включая жизни. И теперь муж пожинает плоды отцовской игры. Все-таки, Лит-ар никогда не станет мастером игры и интриг, для этого нужно иметь еще и фантазию, а не только шахматное мышление. Он — мастер бизнеса, и ничего кроме ему не интересно.

А теперь у меня появился Данте, мой любимый художник. Мое спасение от серых будней и семейных проблем. Мой и только мой, ничей больше.

Вдруг я с удивлением обнаружила, что смотрю в зеленую пропасть его глаз. Он улыбался. На моем лице тоже расплылась идиотская, совершенно счастливая улыбка.

— Доброе утро, любовь моя, — Данте нежно поцеловал меня за ушком.

— Доброе утро, чудесное, восхитительное, — немедленно согласилась я. И вернула ему поцелуй, даже не один; Данте с восторгом продолжил предложенную мной игру. Ближе к полудню мы все-таки выбрались из постели. Я решительно не стала ничего надевать, решила его немного подразнить. Впервые за несколько лет я снова чувствовала себя настоящей женщиной.

— Таль, прекрати немедленно! — Данте сжал меня в кольце своих рук и поцеловал. — Если мы сейчас не остановимся, через час здесь будет Эрих зачитывать нам список наших прав и обязанностей.

— Нда, с него станется, — проворчала я и пошла одеваться. Меня мучил единственный вопрос: где я оставила платье? — Данте, сделаешь пока кофе?

— Таль, для тебя я даже сок найду!

— Не нужно подвигов! Пока только кофе!

— Пока?

— Ну да. Подвиги будут потом. У нас еще масса времени. — Наверное, мне показалось. Или у Данте аллергия на пафосные слова? Или можно еще что-то придумать… но у него слезились глаза, да…

Платье я нашла, но в очередной раз попыталась потерять обувь. Мы выпили кофе, вместе полетели в Галерею. Мы не хотели отпускать друг друга. Это было слишком сложно, расстаться вот так, чтобы увидится всего через несколько часов…

Эрих и Эль ждали нас у двери приемной, оба с серьезным и загадочным видом. Данте настороженно смотрел на них, я тоже никак не могла понять, с чего они вдруг такие загадочные.

— Проходите, — я открыла дверь кабинета, мужчины бесшумно проскользнули следом.

— Таль, нам нужно поговорить, — решительно начал Эрих. Эль тенью возник рядом с ним. Я рассеяно смотрела в окно.

— Я решила организовать новую выставку. И еще вчера пересмотрела бумаги. Мы можем себе это позволить. Эль, я хочу, чтобы ты играл на открытии.

— Таль, мы не об этом. — О, уже появилось загадочное «мы», как интересно! — Мы о тебе и Данте.

— Это не ваше дело, — тон такой, что можно случайно устроить очередной ледниковый период. Данте не вмешивался в разборки, только заинтересованно слушал.

— Таллин, ты подставляешь его! Если Лит-ар тебя не убьет, то с удовольствием возьмется за Данте. Ты подумала, что будет, если твой муж узнает?! — Причитал Эрих.

— Милый мой, Лит-ар ни о чем не узнает.

— Ты так уверена в этом?

— А вы так уверены в обратном?

— Таль, когда Лит-ар угрожал, он был серьезен.

— А вы откуда знаете, что происходит в моем доме?! — Я сорвалась на крик.

— А то по тебе не видно, — Данте прижал меня к себе, поцеловал в макушку. — Эрих, Эль, все будет хорошо. Даже когда Лит-ар узнает, ничего страшного не случится. А пока я позабочусь о Таль.

— Ты уверен, что ничего не случиться? — Подал голос Эль.

— Даниэль, ты же знаешь, чем это закончиться. К чему эти глупые вопросы?

— Хорошо. Ты присмотришь за Таль, а мы — за тобой. Да, Данте, ты прав. Все будет так, как должно быть.

— А теперь обсудим мои идеи? — Я решила напомнить о себе.

— Что ты говорила о новой выставке?

Домой я еле доползла. День в Галерее был насыщен ссорами, переговорами, потом деловая встреча с Коралли, ужин с Данте, поход в банк… Домой не хотелось совершенно. Что я там забыла? Лит-ар давно принадлежит другой женщине и своей работе, сын — абсолютно самодостаточная личность. Им я не нужна.

— Долго же ты домой шла! — Лит-ар сидел на кухне с Лаллеей. — Леди Лал ждет тебя битый час.

— Простите. Наводила порядок в Галерее, пришлось задержатся. Леди, на сегодня у нас не назначен урок.

— Ты хотела меня видеть, я пришла.

— Хорошо. Тогда пойдем в зал.

Мы шли по коридорам огромного лабиринта, в котором я живу. Лит-ар… красив, да. Когда же наша любовь превратилась в холод? Когда мы успели стать врагами? Сейчас осталась только ненависть. Мы пытались сломать друг друга и подчинить своей воле. Нет, не так. Он пытался сломать и подчинить, а я только начинала вспоминать, что у меня есть воля.

Лаллея тоже думала о чем-то своем, я не стала ее отвлекать. У меня тоже появилось достаточно мыслей, только раньше обдумать их я опасалась. Слишком страшно было принять нужное решение. А теперь…

Мы вошли в зал. Тут же я «нечаянно» зацепила стоящий на столе подсвечник. Лал легко его поймала на лету. Я улыбнулась.

— Так о чем ты хотела поговорить?

— Вот об этом и хотела, — я кивнула на зажатый в ее руке подсвечник. — Кто ты, Лал?

— Начальник второй исследовательской группы.

— А до того?

— А до того меня не было.

— Так просто?

— Да. А ты думала, я преподнесу тебе на блюдечке все ответы?

— Так было бы проще. Узнавать о человеке от кого-то третьего как-то некрасиво. Всегда есть вероятность того, что всплывут некоторые факты, о которых хотелось бы умолчать… Если бы ты ответила сама, ты могла бы оставить себе хоть одну тайну.

— Боюсь, Таль, тебя бы это не остановило. И еще: ты так уверена, что получишь на меня полное досье?

— Лаллея, прекрасная леди, если я хозяйка Галереи искусств, это еще не означает, что у меня нет нужных связей.

— Лит-ар не поможет.

— Я знаю. Но я же не говорила, что собираюсь обратиться за помощью к нему. К тому же, ко многим источникам у него нет подхода. Лал, я хочу знать…

— О-о, прекрасная леди, Вам жить надоело!

— Ты в разведке работаешь, да? Ты похожа на дипломата, но твоя физическая подготовка говорит о чем-то более существенном.

— А если ты ошибаешься? Если я всего лишь боец? — Я искренне рассмеялась. Она — боец?

— Лал, извини, но на бойца ты вообще не тянешь. Когда-нибудь я покажу тебе настоящего воина. Разницу ты сразу увидишь. К тому же, ты не умеешь танцевать.

— Да, а еще я рисовать не умею.

— Зато ты поешь.

— Откуда ты знаешь?!

— Слышно. У тебя прекрасно поставленный голос.

— Слышно? Ты первая, кто меня раскусил.

— Хорошо, пусть так. Лал, сейчас мне нужен ответ на один вопрос. Ты действительно любишь Лит-ара или ты с ним по работе? — Лаллея притихла.

— Ты и это знаешь… Таль, я действительно его люблю. И с прошлой работой это никак не связано, я с ней рассталась. И кем я была до этого — не имеет значения. Сейчас я могу быть собой, я получила на это право, и собираюсь жить. Впервые за много лет.

— Что ж, надеюсь, ты мне несчастные случаи устраивать не станешь. Это было бы неприятно. К тому же, против тебя я ничего не имею.

— Почему Лит-ар не хочет тебя отпустить?

— Не знаю. Возможно, дело в нашем сыне. Или он просто боится, что я уйду слишком далеко.

— Но об этом можно договориться!

— Тогда тебе лучше поговорить с Лит-аром. А сейчас станцуем?

И мы танцевали, как в первый и последний раз, полностью отдавшись музыке и чувствам, больше не принадлежа самим себе, никому в мире.

Лит-ар вошел и остановился на балконе, наблюдал за нашим танцем. Мне это чем-то напомнило сцену у фонтана, с одной только разницей: после танца он уйдет не со мной.

А мы танцевали. Для моей ученицы сегодня танец стал состоянием души. Она впервые до конца поняла меня, Лаллея стала моим отражением, моей тенью и сутью меня. Я ошиблась, когда говорила, что Лал не смыслит в танцах: техника у нее была на высоте, я не могла дать ей столько за один урок. Возможно, она давно танцевала, да и она сама, похоже, сильно изменилась с тех пор. Но сегодня она многое вспомнила. И поняла.

Финальные ноты. Лал закружила меня и прижала к себе. Поцеловала нежно и неистово. Я стала ласкать ее бедра, положила руки на талию.

— Спасибо за танец. Он был великолепен. — Я немного отстранилась, принялась рассматривать свою ученицу. Она смутилась и покраснела.

— Извини меня, Таль, я не хотела…

— Хотела, еще как хотела, — я улыбнулась и наклонилась к ней, легонько поцеловала в губы. — А теперь ты проскользнешь к Лит-ару и воплотишь то, о чем только что мечтала. Только так, чтобы я ни о чем не заподозрила! — Я хитро подмигнула Лал.

— Ты странная женщина, леди Таль.

— Но ты ведь хотела лучше узнать меня. Узнала. Да, в следующий раз мы будем танцевать кьер'а-ллатэ.

— Пригласишь Индиго?

— Я подумаю над твоим предложением. Только тогда, боюсь, мы его вместе насиловать будем. — Мои глаза смеялись.

— Он стоит того, прекрасная леди, — Лал хищно улыбнулась. Сама идея танцевать кьер'а-ллатэ ее явно приводила в восторг. На сегодня мы расстались.

А потом дни сменялись неделями. Я закружилась в водовороте счастья, ожила. На пару с Эрихом мы привели в порядок бумажные завалы Галереи. С Данте подготовили новую выставку, на пару с Даниэлем бродили по Городу, пили вино и пели. Уроки с Лаллеей превратились во что-то невероятное! Никогда не думала, что учить кого-то — так здорово. Конечно, танцевать кьер'а-ллатэ Индиго мы не пригласили, его ведь только с любимыми танцуют… Данте на такое не хватит, так что в оборот мы взяли Лит-ара, потом я тактично сбежала из дому к Данте.

Мой художник — это отдельная песня. При чем, песня с неприличным содержанием. Мы никак не могли оторваться друг от друга, оба сходили с ума. Эрих и Эль прикрывали нас по всем фронтам, да и Лал особо не давала мужу раскинуть мозгами на тему странностей в поведении его ненаглядной женушки.

Следующий месяц боги для меня обратили в сказку, самую прекрасную из виденных мной. А потом… потом наступил очередной день. День гонок, если быть совсем точной. От Атиса до Аты, через пояс астероидов как раз метеоритный поток проходит, что изрядно усложняет задание. В этих гонках главное — выжить и по возможности вернуться обратно.

Ах да, Лит-ар торжественно вручил мне ключи от нового флая. Я никак не могла нарадоваться своей новой игрушке. Флай был великолепен! Плавные, хищные очертания кузова, мощный двигатель и антигравы, идеальный обзор и управляемость. Мечта, воплощенная в металле. Когда я увидела эту красоту, я повисла на шее у Лит-ара, обцеловала его и немедленно предложила прокатиться. Как ни странно, муж не отказался. Мы долго летали по уровням Атина, слетали на Атис, пообедали в одном из наших любимых кафе… Потом я завезла мужа домой, а сама укатила к Данте, предварительно перезвонив Лал. Конечно, мы обновили мой новый флай, если так можно выразиться.

На гонки мы летели шумной и веселой компанией… даже слишком шумной и чересчур веселой, на мой взгляд. Эрих и Эль участвовали в гонках, Данте передумал, еще и меня отговаривал. Со мной полетела Лаллея со своей… не знаю кем.

Участники гонок быстро перемешались с гостями, потом заняли позиции на старте. Я время от времени оглядывалась, будто впервые попала на Атис. Такое странное чувство, будто за мной кто-то тихонько наблюдает.

Квалификацию я прошла одной из первых, так что позиция на старте мне досталась удачная. Потом было шумное напутствие непутевых участников, Данте еще раз попытался меня отговорить, но ничего у него не вышло. Лаллея подарила мне поцелуй «на удачу», ребята высказалась в том духе, что обязательно подождут меня на финише, даже за шоколадкой сбегать успеют.

Вокруг было весело и шумно, участники все прибывали, гостей тоже становилось все больше. Я начала в нетерпении пританцовывать. Наконец-то объявили минутную готовность. Я запрыгнула в флай, еще раз протестировала все приборы, подняла щиты.

Старт.

Флай серебристой стрелой взмыл в небо. Полет. Размытые разноцветные штрихи звезд, далекие метеоры и астероиды, локатор показывает расстояние до них и конечной точки прибытия. Сознание пыталось покинуть тело от бешеного восторга, переходящего в экстаз. Восхитительно! Астероидное поле — отдельный разговор. Оно маячило в паре сантиметрах от флая, конечно, на локаторе. В действительности до него было пару миллионов километров. Так вот, это поле само по себе далеко не подарок, а в комплекте с проходящим через него метеоритным потоком… До него лететь минут двадцать, уже на месте будем разбираться.

А потом… на бесконечно долгий миг я перестала различать, где что. Закружилась голова, прилив то ли жара, то ли холода… и все резко закончилось. Я испугалась до полуобморока и стала допрашивать СКО. Но никаких аномалий, ничего смертельного. Тем временем, мы вошли в метеоритное поле, тут уже стало не до паники. Метеориты были везде, главная и единственная цель — уклониться и выжить. Я начала выделывать немыслимые фортеля, чтобы уклониться от хаотично летящих камней. Пока все получалось. Несколько флаев не разминулись с астероидами и выбыли из стройных гонщиков. Не уверена, что кто-то выжил… Но, может, тогда в следующей жизни они будут внимательнее, кто знает?

Череда немыслимых пируэтов слилась в один бесконечно долгий полет. Субъективное время растянулось на столетия, объективное летело перепуганной птицей. Из динамиков СКО лилась замедленная, полная силы и страсти песня. Я растворилась в громкости и скорости, хотелось, чтобы Данте был здесь и сейчас, и мы любили друг друга до самой Аты…

Удар. Флай развернулся несколько раз, была бы я в атмосфере — пришел бы ко мне полный привет от дедушки Кондратия. Но не сейчас…

— СКО, повреждения? — Меланхолично спросила я, выравнивая флай. СКО на миг задумался.

— Поврежден левый стабилизатор, обшивка, щиты потеряли треть мощности, — СКО — великое изобретение людей, если бы еще не так ехидно докладывал — цены б ему не было. Вселили в него интеллект на свои головы.

Та-ак, треть мощности у щитов — это плохо. Еще один удар я переживу, но потом… Без стабилизатора обойтись можно, только заносить малость будет. О фигурах высшего пилотажа можно тактично забыть. А «повреждение корпуса»… интересно, что я опять поцарапала? «Снова изуродовала бампер! С кем ты на этот раз не разминулась?!» — примерно такими словами меня встречал дома муж лет восемь назад, когда я всерьез решила научиться водить. Веселое времечко было…

До Аты остались считанные километры. СКО клятвенно заверял меня, что я иду первой. Кто-то прочно застрял у меня на хвосте, но не разминулся с метеоритом. Грустно, наверное, вылететь перед самым финишем. Но мне нужен кубок как у Лит-ара, так что пусть тому неудачнику метеорит будет пухом…

— СКО, сообщение для Эриха и Даниэля. Похоже, за шоколадками придется бежать мне. Привет неудачникам! СКО, сообщение для Данте. Я почти на Ате, прошла астероиды. Со мной все в полном порядке, не переживай. Люблю тебя, до встречи.

Я вошла в атмосферу Аты, когда меня обогнал какой-то флай! Естественно, я до предела разогнала свой, но догнать этот странный агрегат не получилось! Я удивленно давила на акселератор. Хорошо, хоть дистанция между нами не увеличивалась… Жаль, мой флай не приспособлен для военных действий! Пара пушек не была бы лишней! В итоге я умудрилась сесть на хвост неизвестному гонщику. Если победа не будет моей, я ему устрою! Ансамбль песни и пляски с хороводами.

Позади меня был еще один флай, дружной троицей мы приземлились на открытую площадку Аты. Нас встречала толпа журналистов и болельщиков. Гонки от Атиса до Аты популярны, хотя имеют место только раз в семь лет, когда метеориты проходят сквозь пояс астероидов. Но с каждым разом количество самоубийц меньше не становится (я сказала самоубийц? Я имела в виду гонщиков).

Первым сел темно-синий флай неизвестной модели, потом я, сразу за мной сел флай Даниэля. Дверца победителя открылась, из флая показалась фигура высокого мужчины с платиновой гривой волос.

— Индиго! — Прошипела я.

Глава 13

На Атин я вернулась с серебряным кубком, злее тысячи чертей. Ну надо было проиграть именно ему?! Да и сам факт того, что меня кто-то обставил на гонках, мягко говоря, не радовал. Я искренне считала небо родной стихией, а тут такое здрасьте.

Лит-ар меланхолично рассматривал мой кубок, краем уха прислушиваясь к жаркому спору Даниэля и Лаллеи. Данте с Эрихом ушли искать по заначкам шампанское. Индиго тихо подкрался ко мне со спины, я в очередной раз его не услышала и испугалась до полуобморока.

— Какого черта тебе надо? — Вежливо осведомилась я.

— Пойдем поговорим? — Предложил он, взял меня под руку и повел на терассу. Лил дождь. Все-таки, на Атине не бывает зимы, только сезон дождей…

Я не хотела видеть Индиго. Вернее, хотела, но не сейчас, а всегда. Это трудно сказать словами. Индиго выглядит как самая красивая игрушка, мечта нимфоманки. И при этом воин, переросший звание мастера, великолепный гонщик, известный на всю галактику бард. И дядюшка Даниэля. Сколько в нем еще талантов? Только знакомиться с ним ближе я… боялась. Таллин а'т'Эрри — трусиха! Мне вспомнился наш танец, будто мы танцевали его вчера, а не полтора месяца назад. Внутри все перевернулось… и стало на свои места. У меня есть Данте. И никого другого мне не нужно.

— О чем ты хотел со мной поговорить? — Фиолетовый взгляд устремился куда-то за горизонт, туда, где величественно проплывала прекрасная Ата; туда, где я не смогла победить.

— Ни о чем. Я просто скучал. По тебе.

— Индиго, Эль должен был тебе сказать… ты опоздал. Снова. — Мужчина улыбнулся и сел на перила. Один порыв ветра — и его не станет. Навсегда. Так будет лучше?

— Ну и что? Ты правильно сказала, Таль. Снова.

— Немедленно слезь с перил!

— Беспокоишься? Обо мне?

— Не беспокоюсь. Просто твой труп будет смотреться гораздо лучше где угодно, только не под моими окнами!

— Лучше садись рядом, — Индиго призывно похлопал по поручню рядом с собой. Я тут же устроилась на перилах. И чего я боялась? Удобно, места более чем достаточно, при сильном порыве ветра можно спокойно зацепиться ногой о прутья и остаться на поручне, а не под окном… Главное, чтоб координация движений не подвела.

— Расскажи мне о своей бывшей спутнице. Какая она?

— Риана? Она другая. Да и зачем тебе о ней знать?

— Интересно. Все-таки, мама Даниэля…

— Ключевое слово — мама, ведь так? — Индиго приобнял меня. — Таль, Риана — самая лучшая мать для этой неугомонной парочки, можешь мне поверить. Когда-нибудь я вас познакомлю…

— Но не раньше, чем я стану вашей семьей, ведь так?

— Это тебе Эль сказал? Не слушай его, вечно он болтает…

— Вы только обещать горазды!

— А кто сказал, что мы не выполняем обещанного?

— Инди… — Я грелась теплом его рук. — Ты уйдешь?

— Да. Но обязательно вернусь.

— Когда?

— Как только позовешь.

— А если я попрошу тебя остаться?

— Но ты же не попросишь. Таль, давай не будем портить расставание лишними словами? Посмотри, какой красивый дождь. — Мы сидели в обнимку на перилах терассы и любовались дождем. И я точно знала, что в следующий раз мы увидимся не скоро…

— Rainy night and we worked all day We both got jobs 'cause there's bills to pay We got something they can't take away Our love, our lives Close the door, leave the cold outside I don't need nothing when I'm by your side We got something that'll never die Our dreams, our pride My heart beats like a drum Flesh to flesh, one to one And I'll never let go cause There's something I know deep inside You were born to be my baby And I was made to be your man We got something to believe in Even if we don't know where we stand Only God would know the reasons But I bet he must have had a plan 'Cause you were born to be my baby And I was made to be your man Light a candle, blow the world away Table for two on a TV tray It ain't fancy, baby that's OK Our time, our way So hold me close better hang on tight Buckle up, baby, it's a bumpy ride We're two kids hitching down the road of life Our world, our fight If we stand side by side There's a chance we'll get by And I'll know that you'll be live In my heart till the day that I die 'Cause you were born to be my baby And I was made to be your man… Bon Jovi «Born To Be My Baby»

Он нашептывал мне на ушко странную песню, и в этом мире были только мы, никого больше.

Нежный поцелуй, почти неощутимое касание губ. Индиго встал с перил и скрылся в доме. Из гаража вылетел темно-синий флай неизвестной мне модели.

Он улетел, но обещал вернуться.

От этой мысли я захохотала в голос, только спустя несколько минут сообразила, что это банальная истерика. Каков красавец, это ж надо! Обставил меня на гонках и смылся в неизвестном направлении!

Лаллея застала меня на последней стадии развешивания соплей по перилам. А мне казалось, что я насквозь провонялась его чертовыми духами! И еще я не вернула ему деньги за свои работы, пусть подавиться! И я столько всего не успела ему сказать…

— Живи так, будто этот день — последний. — Лаллея словно прочитала мои мысли. Или у меня на лице все настолько четко прописано?

— Вряд ли у меня так получится, — я отвернулась от нее, облокотилась о перила. — У меня слишком много планов на завтра, чтобы взять и умереть сегодня.

— Ты не боишься смерти?

— А чего ее бояться? Все там будем. Кто-то раньше, кто-то позже, но сам факт… И еще многие бояться боли, которая, как они свято уверены, сопутствует смерти.

— Боль — это тоже часть нас, верно?

— Верно. Молодец, Лал, ты хорошо меня изучила.

— Ну я же ученица. Это говорящий статус.

— Потанцуем?

— Позже. Таль, ты уверена, что между тобой и Индиго ничего не происходит?

— Сегодня мы прощались, — немного невпопад ответила я. — Мне показалось, навсегда. Понимаешь? У меня есть ты, Данте, Аст-ар, друзья и знакомые, а я схожу с ума из-за мужчины, с которым виделась пять раз за десять лет. Это неправильно.

— Но Данте ты ведь любишь?

— Да. Я точно знаю, что без него мир вокруг пуст. А Инди… я не знаю, что с ним делать. Такое странное чувство…

— Таль, пойдем станцуем? — Лал на мгновение приникла к моим губам страстным поцелуем, почти обжигающим. А я почувствовала, что могу жить дальше.

И мы танцевали. На открытой всем ветрам терассе, под проливным дождем. Две такие разные женщины — долговязая худая кукла и миниатюрная изящная красавица — учительница и ученица.

— Резче! — Командовала я. Лаллее определенно не хватало воинских навыков. Она как змея — просто перетекает с места на место там, где нужно показать силу. — Лал, сильнее!

— Я пытаюсь! — Шипела сквозь зубы Лал.

— Не пытайся! Делай! Смотри на меня! — Я повторила движение. Поворот-бросок-скольжение. У Лаллеи получалось поворот-скольжение-скольжение. — Резче! Сильнее! Быстрее! Вперед.

Снова промах. Я начинала злиться. Лал не понимала, на мой взгляд, элементарных вещей. Но всегда можно зайти с другой стороны…

— Лаллея, вспомни кьер'а-ллатэ! Резко! Отрывисто! Страсть! Покажи. — Напоминание о кьер'а-ллатэ подействовало чудесным образом. Моя ученица наконец-то усвоила нужное движение. — Повтори. Повтори. Довольно. А теперь сначала, вместе. Давай!

Многие не понимают, как можно танцевать без музыки, еще и вдвоем. Ответ прост! Легко. Чем мы с Лал и занимались. Две такие разные, но такие одинаковые женщины. Учительница и ученица.

Дождь. Я всегда любила дождь. Когда тяжелые капли срываются с низких небес и падают на разгоряченные уровни, крыши домов, людей и инородцев. Мы все танцевали на терассе под слышную только нам музыку, под четкую барабанную дробь капель. Дождь еле слышно нашептывал нам ритм. И тело само плело сложный танец с запутанным рисунком шагов, поворотов, скольжений, резких, отрывистых движений. Так недавно танцевал Эль.

На терассе осталась тень песни Индиго, отражения его волшебного голоса и тихой грусти, на грани меланхолии. Дождь смывал с лица слезы, делая их невидимыми и неощутимыми даже для меня.

Я толком не поняла, когда в наш танец незаметно влилась музыка. Тихие переборы гитарных струн, порой — резкие, рваные аккорды, снова плавные переборы… Эль сидел на перилах, смотрел на наш танец и играл. Только для себя придумывал новые сочетания нот и грустил о чем-то, известном только ему.

…Так уже когда-то было. Не в этом Мире и не с ними. Не с леди Лал, наемной убийцей «теней», не с леди Дар, первой женщиной- Владыкой Грозовых Волков, и даже не с леди Ри, оборотнем клана Солнца, моей матерью. Думаю, леди Таль меня поймет, может, не сейчас, а через несколько лет, но поймет…

…Оборотни — странные существа. Оборотни клана Солнца — вообще отдельный разговор. Примесь эльфийской крови — что может быть хуже? А если отец — демон? В общем, все сложно, а нам с Даори крупно «повезло». Думаю, и в этом вопросе леди Таль будет со мной полностью солидарна. Кому как не ей знать о наследственности…

…Есть одна любовь, та, что здесь и сейчас,

Есть другая — та, что всегда…

Не думал, что когда-нибудь пойму смысл этих слов. Это было давным-давно, в другом Мире, совершенно не похожем на Атин. Тот Мир вообще ни на что не был похож, сплошной дурдом в промышленных масштабах. Мир магии, магов и магических существ. Именно там я впервые увидел фей и фэйри, и даже несколько особо экзотичных видов нечисти. Было интересно. Аж до тех пор, пока я не встретил Ингвэ.

Нет, не так. Тогда я думал, даже был уверен, что Алексу я искал всю прежнюю жизнь, без нее мой мир был похож на пустыню, а с ней… Тогда я ее любил и не понимал, что на ней моя история не закончится, были женщины до нее, будут и после…

…Ингвэ — одна из Высших демонов, прекраснейшая из женщин. Рожденная демонами, воспитанная у Мо-тон-Ра, на Атине. Ингвэ чем-то похожа на ма, в ней есть что-то от солнца. Но в то же время она бывает порывистой, резкой и своенравной, как настоящая кошка. Ингвэ — воин и маг, иначе демоны просто не умеют. Ингвэ… метр семьдесят, идеальная фигура, огромные эльфийские глаза рубиново-красного цвета, изящный лисий носик, маленький немного бледный рот. Снежно-белая коса до колен. Ее стихия — вода, любимое оружие — катана. Она любит белую одежду и клюкву…

…Мы встретились в кафе. Она пила утренний кофе и листала свежую газету. Рубиновый взгляд с легким интересом скользил по ровным строчкам. Красивая женщина с амулетами силы на запястьях и изящно-смертоносной катаной в ножнах. Длинные пальцы с рубиновыми когтями уверенно держали обжигающе-горячую чашку кофе. Она отхлебнула из чашки, недовольно сморщила носик, облизнула губы, на миг показав кончики клыков…

…Она входит в мой дом, снимает босоножки и меч в ножнах оставляет в прихожей. Бежит в кухню, где я уже приготовил ужин для двоих. Все как положено: свечи и вино в бокалах, ее любимые блюда. У меня дома, со мной рядом, она чувствует себя в безопасности. Может, это у меня мания величия, а может, потому что я тоже демон, а может, потому, что не я один потерял голову…

…Рубиновый коготь одним плавным движением разрезает такую тонкую податливую человеческую кожу. Ее палец скользит от шеи к ключице, оставляя за собой кровавый след. Она наклоняется и жадно пьет кровь. На лице мужчины — блаженство, со стороны кажется, что парочка просто не дотянула до дома… Ингвэ, моя Ингвэ…

…Когда я должен был выбрать, я остался с Алексой. Мы ушли из того Мира, ушли не оглядываясь. Я старался не вспоминать о демонессе с рубиновыми глазами. Гораздо позже я понял, что в моей жизни будет или она, или никого. Я ушел, чтобы никогда больше не увидеть беловолосое совершенство с мечом наперевес. В ушах я до сих пор слышу ее тихий шепот: «Я вернусь. Ты только позови». Я пришел на Атин в поисках ответов, а нашел леди Таль. Ингвэ я зову до сих пор, хотя точно знаю, что она не придет. Никогда. И не простит мне того, что я сделал с нами…

…Есть одна любовь, та, что всегда…

Уверен, леди Таль меня поймет. Потому что мы с ней совершили одинаковую ошибку…

Я споткнулась на ровном месте, застыла, удивленно глядя на Даниэля. Кажется, я снова словила то, что не предназначалось широкой общественности, как тогда, у фонтана. Лаллея никак не могла нас понять. Ни мой ошарашенный взгляд, ни полностью застывшего Даниэля. Мы смотрели друг на друга, будто впервые увидели. Лаллея поняла, что у нас есть свои секреты и тайны, которые не знают многие посвященные в наш тесный круг. Люблю свою ученицу за то, что она знает, когда нужно уйти, не задавая лишних вопросов.

Леди Лал скрылась в доме, оставив нас с Даниэлем наедине. Эль старательно отводил взгляд бездонно-черных глаз.

Мы уселись на перила, как с Индиго получасом раньше. Только на этот раз не было ни тихой песни, ни объятий, ни прощания. Только дождь, переросший в ливень, промочивший нас до нитки.

— Эль…

— Не спрашивай, Таль.

— Сколько лет прошло?

— Мало. Чуть больше двухсот. Как оказалось, слишком мало для того, чтобы забыть…

— А зачем забывать? Память — единственное место, где она навсегда останется рядом с тобой. Память — единственное, что тебе осталось. Или ты хочешь вернуться в ее Мир?

— Я возвращался. И не нашел ее.

— Даниэль, время не умеет лечить. Оно только прячет боль по самым далеким уголкам сердца, заставляет мысли затихнуть, понемногу отключает память. Но не исцеляет от любви.

— Таллин, как ты можешь такое говорить? Ты ничего не знаешь о нас с Ингвэ!

— Иногда я могу подсказать тебе пару умных мыслей, их только надо услышать.

— И это я слышу от той, которая указала Индиго на дверь!

— Эль, чертенок, это просто вопрос времени.

— Ты не понимаешь!

— Понимаю. Может, даже лучше тебя. Твое время еще не пришло. Да и у Ингвэ могут быть другие планы.

— Таль! Прекрати! Тема закрыта. — Даниэль вернулся в дом. Эрих и Данте распивали шампанское в честь моего серебряного кубка. Даниэлю тоже досталось, даже кубок, бронзовый, правда. Но свою порцию внимания он получил, даже более чем.

Я привидением прошла в дом следом за Элем. Такое странное чувство, будто мое сердце попытались затолкать в криокамеру, но в последний момент передумали. Только холод медленно протянул к нему туманные щупальца, а потом отпустил, но сердце на место так и не вернулось. Холод внутри, близкий к абсолютному нолю. Индиго — эмпат, гораздо сильнее меня. Может ли быть, что в его присутствии мои способности обостряются? Никогда не слышала ни о чем подобном. Так что попытаюсь все списать на внезапно обострившуюся паранойю, в особо изощренной форме. Мне везде казалось присутствие Индии, так что я была готова списать на него наводнение на Земле, метеоритный дождь на Ате и очередной междусобойчик Аллеры и Альфы Весов.

Неужели Даниэль за столько лет не научился себя контролировать? Я так замерзла… Холод был внутри, холодным стал казаться ливень и ветер… Так неправильно!

Хотелось кричать и побить Эля головой об угол. Неужели этой пытке не будет конца?! Как холодно… Зачем я отпустила Инди? Теперь и я стану замерзать так же, как он?

Стоит только закрыть глаза — я вижу ледяную пустыню. Холодный океан и снежно-ледяной ветер. Сугробы снега, покрытые тонкой коркой льда.

Так, нужно попробовать подойти с другой стороны, обычно помогает. Я — Таллин а'т'Эрри, у меня есть Аст-ар, Данте, ученица и друзья. У меня есть Галерея. Мой мир — полный тепла и света, там нет места снегу и ледяной тоске. Там нет чувств Эля. Только я…

Помогло. Холод немного отступил, но образ беловолосой демонессы прочно застрял перед глазами. Ингвэ…

Даниэль, зачем ты мне ее показал, а? Что я могу сделать с твоим сердцем? Или это у меня очередная мания преследования? Только вот мои ребята никогда ничего просто так не делают, давно стоило бы запомнить. Плохо. Особенно если учесть, до чего они доигрались в прошлый раз.

— Таллин, тебе лучше переодеться, — с участием в голосе заметил муж. Действительно, платье насквозь промокло и прилипло к телу, волосы тоже промокли и стали похожи на мокрую тряпку непонятного, непонятно зачем натянутую на голову.

Я медленно поднималась в свою комнату. Кружилась голова, было нестерпимо холодно. Я судорожно хваталась за поручни лестницы и делала еще один шаг вперед. С трудом дошла до порога комнаты, закрыла за собой дверь и медленно сползла по ней на пол.

На прикроватном столике стоял золотой кубок, рядом с ним лежали ключи от флая.

Индиго сделал мне подарок…

Недолго думая, я просто упала в обморок.

Глава 14

— Таль! Таллинэль!!! Немедленно очнись, ох уж это наследственное упрямство! Таллин! — Голос был слышен издалека, доносился, словно через огромную подушку. Кто-то пытался бить меня по щекам. Я сжалась в комочек. Если это снова Лит-ар? Я же ничего не сделала, за что?! Не нужно, пожалуйста…

— Таллин, открывай глаза. Я вижу, что ты очнулась. Немедленно просыпайся! — Я с трудом открыла глаза. Перед носом, расплываясь, маячило две фигуры, и ни одна из них не принадлежала мужу. Немного позже я смогла понять, что передо мной скачут взволнованные Эрих и Даниэль. Ребята откровенно паниковали, судя по их лицам, давно.

— Что это вы затеяли? — Я попыталась их вразумить, но тщетно. Эль побежал за водой, Эрих смотрел на меня тяжелым взглядом. Рубиново-красные глаза, больше подходящие тиари, изящный лисий носик, маленькие бледные губы и белоснежная коса чуть ниже лопаток. Где-то это все я уже видела…

— Ингвэ? — Шепотом спросила я. Эрих вздрогнул. Потом оглянулся, посмотрел на мою перепуганную мордашку и улыбнулся.

— Молодец. Умная девочка, догадалась.

— ???! — Решила я.

— Ничего подобного. Некоторые Мо-тон-Ра могут менять пол. Своеобразные оборотни.

— А Даниэль…?

— Конечно, не знает.

— А зачем…?

— Было интересно.

— А почему…?

— Пусть еще немного помучается. Больше не будет по мирам годами бегать. Просто метод воспитания такой: сейчас кнут, зато потом пряник будет казаться больше и слаще.

— Логично. А…

— Хватит вопросов, Эль сейчас придет.

— Таллин, я поражаюсь твоей безалаберности! — Эль влетел в комнату, воинственно держа в руках бутылку минералки. — Ты нас чуть до заикания не довела!

— Ну не довела же!

— И на том спасибо, — пробурчал Эрих. Или все-таки Ингвэ?

— Ребята, а вы как здесь оказались?

— Индиго просил присмотреть за тобой, — Эль шаркал ножкой, явно что-то недоговаривал.

— Эль?

— Что?

— Что тебе сказал Индии? — Даниэль как-то истерично рассмеялся. Да что это с ним?!

— До такого сокращения даже мамочка не додумалась! Почему-то, ты единственная, кого тянет коверкать его имя!

— Я не коверкаю. И вообще, ты не ответил на вопрос!

— В общем, Таль, поздравляю! Аст-ар не вырастит эгоистом!

— Не поняла.

— Ну, говорят, если ребенок в семье один, то он вырастает эгоистом. Твоему сыну это определенно не грозит.

— А еще можно намекнуть немного иначе, — вмешался Эрих. — Говорят, от любовников дети бывают. И много-много проблем.

Я закрыла глаза и камнем рухнула на постель. Эрих и Даниэль снова начали носиться по комнате, имитируя бурную деятельность. Я лежала и тупо пялилась в потолок. Мысли были… всякие…

Ребенок? Быть такого не может. Я бы сразу почувствовала. Не может быть, просто не может быть. По телу разлилась теплая волна радости-принятия-понимания.

— Привет, — прошептала я, улыбаясь. И снова теплая волна…

— Таллин, ты вообще чем думаешь? — Эрих уселся на пол, облокотился спиной о край кровати. — Ты хоть представляешь, чем все может закончиться?

— Это ты не понимаешь. У меня будет ребенок Данте. Это так… неожиданно. Эрих, я счастлива. Впервые за столько лет я просто счастлива…

— Эль, оставь нас наедине, — в приказном порядке попросил Эрих. Как только дверь за Даниэлем закрылась, Эрих начал плавно меняться. Снежно-белая волна прокатилась по его телу, меняя черты лица и фигуры. Эрих стал ниже ростом, тоньше в кости, линии фигуры стали округляться, приобретая мягкость и женственность. Ингвэ… Кстати, я и за Эрихом замечала маниакальную страсть к клюкве. И «приступы солнышка» за ним числились…

— Таль, послушай меня, — женщина встала и неровно прошлась по комнате. — Ты вообще что наделала?! — Ингвэ явно не в себе. Что на нее нашло? — Таль, меня терзают смутные сомненья, что ты не только себе смерти желаешь… Ты плохо знаешь Лит-ара. И вообще. Ты из ума окончательно выжила?!

— Ингвэ. Сядь и замолчи. Чего ты истеришь, объясни мне, если ты все равно не можешь предложить толковый выход из ситуации?

— Почему же не могу? Могу. Избавься от ребенка.

— Ин, ты головой не билась? Представь, что у вас с Элем будет ребенок, а тебе предложат от него избавиться. — Ее глаза зло полыхнули алым.

— Не сравнивай! Это абсолютно не то!

— Почему же? Очень даже то! Ингвэ, ты же женщина, ты должна меня понять!

— Я иногда женщина. А иногда мужчина. Но всегда думаю головой, а не другими местами, прежде чем что-то сделать!!! Таль, ну почему ты упорно не желаешь понимать, что мы тебе желаем только добра?

— Потому что я ненавижу, когда подобные «доброжелатели» вмешиваются в мою жизнь! С такими друзьями, как вы, и враги не нужны! Я прекрасно могу справиться со всем сама! — Ингвэ скорбно покачала головой, превратилась в Эриха и вышла из комнаты. Разговор «как женщина с женщиной» откровенно не удался.

Я встала с кровати, переоделась и привела себя в порядок. Все-таки, являться к гостям некрасивой — неуважение и к себе, и к гостям. А внизу веселье набирало обороты. Мои мужчины допивали очередную бутылку шампанского, Лаллея медленно цедила дорогущее вино, судя по всему, с боем отобранное у Лит-ара. Данте алчно косился на бренди. Фу!

— Таль, вот и ты! — Муж явно был навеселе. Иначе с чего бы вдруг ему быть таким счастливым? — Итак, наша виновница торжества, прекрасная леди Таль, обладательница Галереи, серебряного кубка Межпланетных гонок и мужских сердец! Встречайте! — Я удивленно покосилась на мужа. Он окончательно свихнулся?

Данте тут же поцеловал меня в щеку, Лаллея протянула бокал шампанского, все остальные тоже принялись поздравлять и обцеловывать. Я намочила губы шампанским, все остальное незаметно вылила в цветочный горшок. Лал включила визор, в новостях спорта мы полюбовались на блистательную победу Индиго. А я снова почувствовала себя дурой.

— Эль, на пару слов, — я легонько потянула Даниэля за рукав рубашки. Он послушно поплелся за мной.

— Таль, что ты на этот раз задумала? — Прошипел он.

— Ну-у, у меня есть вражеский коварный замысел на тему, как сделать так, чтобы у тебя неожиданно и внезапно появилась личная жизнь! — На одном дыхании выдала я.

— Таллин, не майся дурью, или ты в прошлый раз недостаточно ясно меня поняла? — С угорозой в голосе протянул Эль.

— Послушай меня, наглый, самоуверенный мальчишка! Ты дальше собственного носа не видишь! А теперь ты сделаешь так, как скажу я! Ты сейчас подойдешь к Эриху, возьмешь его за что-нибудь и отведешь в спальню. И чтобы ближайшие пару часов вас было только слышно!

— Да за кого ты меня принимаешь?! — Взбесился Даниэль.

— Эль, послушай меня хоть для разнообразия. Ты сам все увидишь.

Мы вернулись к нашей шумной и уже немного нетрезвой компании, Эль незаметно уволок Эриха в сторону второго этажа. Я улыбнулась и тихо проскользнула за ними. Напрягла слух и прислушалась. Знаю, подслушивать — неэтично, но ведь интересно-то как!

Даниэль заперся с Эрихом в гостевой спальне, Эрих наехал на него с массой претензий. Эль неуверенно переминался с ноги на ногу, а потом решительно полез с поцелуями. Звонкий звук пощечины. Удивленное молчание.

— Ингвэ? — С трудом выдавил Даниэль. А потом скандал… Я поняла, что эту парочку можно оставить в покое, сами разберутся.

— Где ты была? — Лал допивала вино, мужчины о чем-то оживленно переговаривались.

— Устраивала личную жизнь своих красавцев, — усмехнулась я. Лицо Лаллеи нужно было наблюдать…

— Они что… того?

— Лал, у тебя неадекватная реакция! За них радоваться надо, а не делать квадратные глаза. И вообще, они, если захотят, сами все объяснят. Позже.

— Таль, у меня есть новость! — Лит-ар переключил внимание с Данте на мою немного нескромную персону. Его улыбка от уха до уха доверия не внушала. — Тебя приглашают с выставкой на Тау Кита!

Я впала в ступор. Тау Кита! Я мечтала об этом мире, но не решалась туда вернуться. Один из самых прекрасных и волшебных миров, что я видела. И я туда попаду с выставкой своих работ. От переизбытка эмоций я просто моргала. Молча.

— Это все, что ты можешь сказать? — Рассмеялся Данте. — Между прочим, я всегда мечтал там побывать. Эрих говорил, там красиво…

— Да, Эрих еще и увяжется за вами, потому что твои работы, милая, он из виду не упустит, — лукаво добавил муж.

— А с Эрихом полетит Даниэль, похоже, к этому пора начинать привыкать, — вставила свои пять кредитов ученица.

— И мы сойдем с ума. Я точно. От такой компании! Сколько у нас времени на сборы?

— Думаю, пару дней есть. На сборы. Потом неделя туда, а еще выставку грамотно подготовить надо…

— То есть, мы опаздываем? — Уточнила я.

— То есть, мы совершенно опаздываем, — поправил меня Данте. Лит-ар плеснул еще немного бренди им по стаканам.

— Ребята, это не смешно! Эрих меня анафеме предаст!

— Только не говори, что в первый раз!

— Э-ээ, ладно. Только договоримся раз и до конца поездки: к Элю и Эриху с расспросами не приставать, под страхом смертной казни!

— Лит-ар, я так понимаю, Даниэль идет в отпуск?

— Ага. Первый отпуск за последние лет тридцать, если не больше, — уточнил муж и как-то грустно улыбнулся.

— Что-то мне подсказывает, что у Лал намечается повышение. Аж до начальника первой исследовательской группы.

— Почему это? — Недовольно проворчала Лаллея.

— Потому что у Даниэля накопилось много дел. На личном фронте. И он будет очень занят следующие несколько лет. Или десятков лет…

— Лит-ар, я не хочу повышение!

— А придется. Если Даниэль действительно уйдет в «плановый отпуск»… лет на несколько…

— Лит-ар!

— Лаллея! Кто из нас директор?!

— Уйду!!!

— Куда?!

— К Коралли!

— Не посмеешь! И вообще, еще не известно, уйдет Эль или нет, прекращай истерику!

— Все. Прекратила. Доволен?

— Доволен. Поговорим после того, как Эль определится.

— Данте, ты уже знаешь, что мы повезем на Тау Кита?

— Кажется, да. Твою коллекцию танцев, скульптуры Эльдара, несколько картин Леры…

— И твои скульптуры, из ранних.

— Договорились. Может, пойдем посмотрим?

— В Галерею? Не хочется. Далеко и долго.

— Мне Индиго подарил свой флай. И кубок. — Данте пьяно захихикал. Я налила в стакан еще немного бренди и протянула художнику. Он выпил залпом и не поморщился.

— К чему бы такие подарки?

— Вот и мне интересно, — вмешался муж. Лаллея усмехнулась.

— Что значит, «к чему»? К дождю!

— Сейчас везде дождь, — уныло отмахнулся Лит-ар.

Со второго этажа послышались отборные трехэтажные ругательства в два голоса и звон бьющегося стекла. Я вздохнула. Когда я говорила, что хочу, чтобы их было только слышно, я имела в виде немного другое…

— Кажется, это были мои любимые вазы, — горестно вздохнула я.

— Нда, мне почему-то тоже так показалось… — не менее тяжко вздохнул муж. — Ничего, купим тебе новые…

— Дорогой, эти вазы мне Артанда подарила. Ты думаешь, ее стекло просто так можно купить в ближайшем магазине? У нее двух одинаковых вещей не бывает…

— Значит, потребуешь у Эриха компенсацию, всего-то делов. В очередной раз запустишь лапки в его коллекцию!

— А почему как требовать, так сразу с Эриха?! — Тонкая душевная организация Данте решительно не понимала такой подход.

— Потому что раньше надо было методы дрессировки шлифовать, а не по ходу дела!

— Таллин, что-то ты недоговариваешь! — Лаллея озадаченно смотрела в сторону лестницы.

— Ну да, — легко согласилась я. — Иначе было бы и вполовину не так интересно!

— Милая, как ты смотришь на идею быстрой поездки?

— Дорогой, ты имеешь в виду нечто вроде нашей поездки на Землю-1? Тогда?

— Да, дорогая, именно. Конечно же, вместе с друзьями и вещами.

— М-мм, дешевле все-таки долететь…

— Зато ты все успеешь. Ты хотела вернуться туда еще раз. А визу вам дают всего на три недели…

— Ребята, а вы о чем? — Лал была гораздо трезвее Данте, поэтому за разговором время от времени следила.

— Мы о межпланетном телепорте. — Улыбнулся муж.

— О-о! — Протянула ученица и замолчала. Ну-ну, надолго ли?

— Данте, думаю, тебе пора домой. На сегодня хватит.

— Проведешь до телепорта? — Такую длинную фразу он еле выговорил, что не удивительно, с учетом того, сколько он выпил.

— Пойдем, — я взяла художника под руку и повела на выход, напоследок посмотрев на мужа «страшным взглядом».

Только мы вышли из комнаты, Данте мгновенно протрезвел. И к чему был этот спектакль?

— А теперь рассказывай, что там у Даниэля с Эрихом? — Потребовал любимый. — Я понимаю, что это их личное дело, но… Эрих наконец-то признался?!

— Ты знал?! — Я вцепилась когтями в предплечье Данте, исключительно в воспитательных целях. Потом расслабилась и усмехнулась. — А говорят, мужчины сплетен не любят!

— Говорят, на Аллере коровы летают, — парировал Данте. — Ну!

— Данте, ты непробиваем! Почему бы тебе у них самому не спросить? Они ребята не обидчивые, просто по шее надают — и все!

— Знаешь, какая у Ингвэ рука тяжелая?! Я надеялся обойтись без экстрима!

— Ага. А Ингвэ ты откуда знаешь? — Подозрительно переспросила я.

— Ну-у, она вроде наследства от дедушки. То, что она может становиться мужчиной, я узнал гораздо позже.

— А о Даниэле ты откуда знаешь?

— Да эти двое… Однажды Эль напился до визгу и поведал мне душераздирающую историю. Я хотел пойти к Эриху и поговорить… но, сама понимаешь, куда и как надолго он меня послал.

— Я совершенно случайно узнала о его двойственности. Поймала образы-воспоминания Даниэля, а потом посмотрела на Эриха. Он-Эрих похож на ее-Ингвэ, все-таки, один Мо-тон-Ра. Как Даниэль этого не заметил, не понимаю.

— Заметил. Только думал, что Эрих — ее родственник. У Даниэля есть сестра, ты же в курсе, а они похожи до чертиков.

— И Эль полез к Эриху с расспросами! — Рассмеялась я.

— Ну да. — Улыбнулся Данте. — Эрих и его послал!

— А я посоветовала Элю ловить Эриха и тащить в спальню. Ты бы видел, как он на меня смотрел! Думала, прибьет на месте! Но, уверена, они и сами разберутся. А еще мне Ингвэ даст в ухо…

— За что? — У Данте в глазах плясали смешинки.

— За то, что сдала ее Элю. Она хотела еще немного поиграть. И за это я получу ее тяжелой рукой прямо по остроконечному уху! — Задумчиво закончила я.

— Нда, не удалась у нее игра. Зато они снова вместе. Думаю, через пару-тройку лет ты дождешься банальное «спасибо» от них обоих.

— Не верю, — улыбнулась я. — От этой парочки таких подвигов ждать? Я рискую раньше умереть от старости.

— На что спорим?

— На вопрос. Если выигрываю я — ты отвечаешь мне на один вопрос, если ты — я тебе. Ограничение во времени?

— Думаю, десяти лет будет достаточно. Раньше мы вряд ли разбежимся по разным углам.

— Когда нужно задавать вопрос?

— Как только придумаешь, на какой из них ты желаешь услышать ответ.

— Значит, у меня еще масса времени. А пока вопрос назасыпку: к чему был этот спектакль?

— К дождю, любимая, к дождю.

— А если серьезно?

— Гораздо удобнее наблюдать за кем-то, если тебя не воспринимают всерьез.

— Учту.

— Думаешь, пригодиться?

— В жизни всякое бывает.

— Расскажешь, чем закончился сегодняшний спектакль?

— Это в котором главные роли были у нашей несносной парочки? Я и сейчас могу тебе сказать, тут и к пифии ходить не надо. Они помирятся. Сегодня и навсегда.

— Хэппи-энд? — Улыбнулся Данте.

— Для кого как, — пожала плечами я. Та, которая знала, что любовь — боевой союз двоих против всей Вселенной.

Глава 15

Мы умудрились собраться за три дня. Следует добавить «и три ночи», но я тактично промолчу. Одни сборы на Тау Кита стоили трех потопов и одного пожара. Картины и скульптуры были найдены, рассмотрены, тщательно отобраны у Эриха и упакованы в герметичные контейнеры.

После случая у меня дома (того самого, что состоялся при закрытых дверях спальни), моих ребят будто пришельцы подменили. Даниэль стал не в меру задумчив, Эрих наоборот, словно очнулся ото сна. До этого он просто спал и видел сон о чужой жизни, а сейчас… с корабля на бал, да.

Но ничто не мешало нам работать. Галерея — единственная святыня для всех нас, любимый ребенок и любимая работа; единственное, что объединяет таких разных нас в одну семью…

Семья. Странное слово. Оно говорит о многом, но гораздо больше тактично умалчивает. Моя семья… Аст-ар, да. Мой сын, единственный ребенок. И останется таковым еще месяцев десять. Лит-ар — мой муж, но семья мы только по документам. Мы давным-давно устали друг от друга и… не знаю, как сказать словами. Но как назвать, когда два абсолютно чужих инородца живут под одной крышей? Данте — любимый, но с ним мы можем быть только любовниками, муж решительно не желает меня отпускать. Почему? Не удивлюсь, если он сам не знает ответ на этот вопрос. Данте может быть моим возлюбленным, любовником и отцом моего ребенка, но жить под одной крышей, в одном доме, как одна семья… Никогда. За это я еще сильнее ненавидела своего мужа. И в эту схему совершенно не вписывался Индиго. Я сама толком не знала, что он для меня и что с ним делать. Поэтому я мужественно решила подумать об этом позже. Лет через несколько. Или десятков лет.

Потом эти мысли вышибло из головы, надолго. Мы прибыли куда-то за Город, где находились только полуавтоматические военные базы и технические уровни. Что весьма странно, потому что на Землю-1 мы летели совершенно из другого места.

Компания у нас подобралась та еще, при условии, если вычесть пару хмурых типов, которые нас сопровождали, да-да, теперь это именно так называется. В военном флае, на котором нас забрали из офиса мужа, было весело и шумно. А еще были опущены все щиты, так что я даже смутно не представляла, в какой стороне от Города мы находились; ясно было только то, что за его пределами. Грузовой флай прилетел позже нас на несколько минут. Мужчины обменивались впечатлениями о загородных пейзажах и сомнительном удовольствии от полета. Лаллея подошла ко мне и обняла, будто мы прощались навсегда. Она решила остаться на Атине, со мной паковали вещи Данте, Даниэль и Эрих. Поездка обещала быть интересной во всех отношениях.

Нас провели до телепорта, Лит-ар торжественно меня расцеловал, пожелал успеха и обещал нагрянуть на открытие. Первым делом телепортировали нас, следом — чемоданы и контейнеры с работами. Впереди нас ждал самый волшебный мир — Тау Кита.

Мы вышли из телепорта. Практически ничего не изменилось: очередная база военных. Металл, пластик, какие-то непонятные машины и приспособления. Даниэль смотрел на межпланетный телепорт как объевшийся кот на еще пару литров сливок.

— Что, любуешься на свой шедевр? — Ехидно поинтересовалась я.

— Ага. За столько лет ему так и не удосужились придать более-менее эстетичный вид. Как был горой всякого хлама, так и остался. Проводки-схемки… — Даниэль мечтательно закатил глаза, Эрих ткнул его локтем под ребра.

— Ну что, пошли? — к нам присоединился Данте, до этого он переговаривался со стайкой людей в форме.

— Нас не проведут?

— А зачем? — Искренне удивился художник. — Выход рядом, там можно словить такси и добраться до гостиницы. Или найти телепорт — и с тем же результатом. Или ты уже без толпы охранников чувствуешь себя неуютно? — Я прошипела сквозь зубы пару ругательств, но Данте на это не обратил внимания. — Я сказал, где мы остановимся, так что наши чемоданы привезут прямо в отель. Работы отправят сразу в выставочный зал.

— Данте, а откуда столько почестей туристам? — Подозрительно переспросил Эрих. Паранойя — заразная штука… передающаяся половым путем!

— Ты же сам знаешь, что туристы разные бывают. Некоторые, например, межпланетные телепорты изобретают. Некоторые оказывают неоценимые услуги правительству. А родственники некоторых все тем же военным потихоньку поставляют разные полезные сведения. Кое-кто из туристов вообще в войну столько всего вытворял, — Данте покосился в мою сторону.

Ну помню, ну и что дальше? Тогда я координировала поставку вооружения на Атин, поскольку своими силами мы не справлялись. И, рассмотрев все возможные варианты, не нашла ничего лучше, чем обратиться за помощью именно к этому миру. Один из моих бывших кавалеров занимал довольно высокую должность в правительстве, так что я обратилась прямо к нему. И поддержку мой мир получил. И от Тау Кита, и от Союза, и от «теней». А после войны я благоразумно скрыла от мужа свое участие в этом полубезумном предприятии: мало ли, что могло ему стукнуть в голову?

Даниэль стал коситься на меня совсем уж странно.

— Так это ты выбила нам помощь? — Я отвернулась. — Таль, тогда у моего отряда не было шансов. Их спасли только благодаря тебе.

— Ничего подобного! Позволь тебе напомнить, что Главнокомандующий решал, куда послать подкрепление.

— Но благодаря тебе было кого посылать!

Я закрыла глаза. Медленно, как в последний раз. Неужели они не понимают, что бередят старые раны? Те, которые никогда не заживут. Раны не на теле, а в душе. И снова у меня перед глазами пылающие руины Атина, яркие вспышки в небесах, разбитые и покореженные флаи, разбросанные трупы людей и инородцев, иногда только фрагменты тел. Дом с открытой дверью, Данин, который больше никогда не вернется, который начал эту игру и не смог доиграть до конца. И не смог выжить.

Я открыла глаза, стараясь прогнать воспоминания. Все уже закончилось, все прошло, теперь все будет хорошо. Я тесно прижалась к Данте.

— Любимый, не спрашивай, пожалуйста, больше не надо разговоров, не вспоминай… — Как сказать ему, что это была моя война? Война, которую я проиграла?

Мы вышли из здания, медленно и мрачно поплелись к телепорту. Наверное, что-то отразилось в моих глазах, потому что ко мне с вопросами больше не приставали. Отблески пылающего Атина навсегда останутся со мной.

Тау Кита… волшебный мир. Знаю, я повторяюсь, но других слов для него у меня нет. Города, скрытые под толщей воды, суши на этой планете практически нет. Силовые поля, ограждающие города от океана, невидимы. Просто вместо неба — бесконечная синева океана. Можно увидеть, как над нами парят разноцветные рыбешки, величественно проплывают огромные скаты, кальмары и киты. Потрясающее зрелище. Вместо неба — вода, вместо птиц — рыбы. В городах все здания построены из чего-то, до странного похожего на белый песок. Песчаные белые замки на дне океана, с синеватыми бликами воды.

Эрих восторженно ахнул. Похоже, он бы сейчас душу продал за то, чтобы стать Ингвэ. Даниэль молча взял его за руку, любя посмотрел в рубиновые глаза. Они обменялись мыслями, поняли друг друга. Эль ласково провел по белоснежным волосам…

Мы телепортировались в отель. Лит-ар забронировал нам номера в пентхаузе, с прозрачной крышей. Казалось, стоит протянуть руку — и сможешь дотронуться до проплывающей мимо рыбки. Так красиво…

— Ваш багаж прибыл, леди Таллин, — сообщил клерк и внес мои чемоданы в номер. Я поблагодарила его и сунула несколько сотенных кредиток «на чай». Припадки необоснованной щедрости, да. И принялась развешивать вещи в шкаф, а то ходить в мятых нарядах как-то неприлично.

В комнату позвонили. На пороге стояла Ингвэ.

— Проходи, — я пригласила ее в номер. Признаюсь, мне нелегко было привыкнуть к тому, что временами Эрих становится женщиной. Тот самый Эрих, знакомство с которым началось с бурной постельной сцены. Да что я горожу! Мне до сих пор дико!

Тем временем Ингвэ наколотила два коктейля, один протянула мне. Улыбнулась. Какая у нее ослепительная улыбка, почему я раньше этого не замечала?

— Таль, я так благодарна тебе за этот мир!

— Но Эрих ведь бывал здесь?

— Так то Эрих! — Беспечно отмахнулась беловолосая. Потом долго любовалась моей ошарашенной физиономией. — Понимаешь, Таль, в ипостаси Эриха красота этого мира не так бьет по глазам. Тем более, я была здесь по важному делу и без Даниэля.

— И как Эль отнесся к твоему… э-ээ… раздвоению?

— Честно? — Засмеялась она. — Он до сих пор в глубоком шоке. А я не знаю, как ему объяснить, что Ингвэ-Эрих — одна личность, просто имеет две ипостаси. У меня в голове не укладывается, как полуоборотень может не понимать элементарных вещей.

— Природное упрямство.

— Или наследственное, зная его мамочку…

— Ты и ее знаешь?

— Сталкивались на узкой дорожке, — проворчала Ингвэ. — Результаты ошеломили даже меня… — все настолько трагично?

— Ага. Я думала, мы просто мечами помашем, а она пустила в ход амулеты… а я в долгу не осталась…

— И чем же все закончилось?

— Тем, что пришел ее муж, расставил нас по разным углам и отчитал как первоклассниц. А потом заставил восстанавливать четыре квартала, которые мы нечаянно разнесли… — Ингвэ смутилась и потупила глазки.

— Риана… какая она?

— Таллин, ну зачем тебе Риана?

— Интересно.

— Индиго не захотел о ней рассказывать? — Я кивнула. — Я ее плохо знаю. Но она похожа на маленькое теплое солнышко. Огненная пантера, оборотень. Миниатюрная, изящная, с кошачьими повадками. До сих пор удивляюсь, как Катар умудрился ее приручить. Она немного ехидная, немного стервоза со странным и порой неуместным чувством юмора. С толпой непредсказуемых родственников. Дикая маленькая кошка.

— Ты так о ней говоришь, будто влюблена.

— А я и так влюблена. В Даниэля. А он просто на нее до горя похож! Несносный мальчишка! — Последнюю фразу мы сказали в один голос и рассмеялись.

— Почему Инди не хочет о ней говорить?

— Потому что придет время, и ты сама обо всем узнаешь. Кстати, на счет узнаешь… Ты сказал Данте?

— Нет.

— Почему?

— Жду подходящего момента. Например, небольшой сюрприз к открытию нашей выставки. Поэтому попроси Эля, чтоб держал язык за зубами.

— Хорошо. Но учти, ты не права.

— Ин, сначала мы проведем выставку, а потом я начну разбираться со своей личной жизнью.

— Как знаешь. Кстати, я хотела у тебя одолжить жемчужное ожерелье. — Я заколебалась. В основном, я ношу его не снимая. Но если Ингвэ просит, то дам.

— Только ненадолго.

— Всего на пару часов. Мы с Элем… Спасибо, Таль.

— Не за что. Развлекайтесь. — Ингвэ ушла, а я вернулась к прерванному занятию. Распаковывать вещи ужасно скучно.

Вернее, скучным это занятие было до того, как пришел Данте. А потом нам стало как-то не до вещей. И вообще…

Мы лежали в постели уставшие, но безумно счастливые. Не знаю, как долго продлится наше безумное счастье, но я наслаждалась каждым мгновением со своим возлюбленным. Безумие. Пытка, сладкая, до умопомрачения. Нам было совершенно не до выставки. И не до мира вокруг нас.

Пока Ингвэ и Даниэль трудились над «филиалом Галереи», мы наслаждались жизнью и друг другом. Получилось нечто вроде медового месяца. О наших спутниках мы не размышляли, было не до этого. К тому же, я была уверена, если бы Эль не хотел заниматься выставкой, его никакие силы туда бы не загнали.

День открытия неумолимо приближался. За день до «часа Х» я решила наведаться в выставочный зал и лично проверить, что же там натворили мои «работнички».

Признаюсь, я была поражена. Огромный зал с прозрачным потолком, сквозь который видно «небо» и проплывающие мимо «птицы», яркое освещение, картины… Я нашла идеальное место для этой выставки. Вернее, оно само меня нашло. Картины и скульптуры, посвященные танцам, удивительно гармонично вписались в здешнюю атмосферу. Просматривая выставку, хотелось самой танцевать. Изгибаться, как одни из танцовщиц на картине Леры, призывно оголить плечико, улыбаться.

Я попыталась повторить позу танцовщицы с картины. Повторила. А потом я увидела танец, который танцевала она. И я танцевала. Как в первый и последний раз.

За этим занятием меня застал Даниэль.

— Таллин, я тебя обыскался! — Он улыбался. Никогда раньше не видела у него такой улыбки, когда улыбаются и губы, и глаза. На миг мне показалось, что Эль сияет каким-то теплым, мягким светом.

— И тебе привет, — я остановилась и подождала, пока Даниэль дойдет до средины зала.

— Таль, я хотел тебе сказать… Мы с Ингвэ уходим.

— Куда? — Мое радужное настроение вмиг испарилось.

— Домой. Я зашел попрощаться.

— Но… почему?

— Нужно представить Ингвэ моей семье. В качестве невесты. А то Даори мне скоро плешь проест!

— Даори здесь? — Удивилась я.

— Ага. Вчера пришла, как так и надо! — Возмущению Эля не было предела. — То она несется куда-то, сломя голову, то приходит без предупреждения, вся в соплях и трансе только потому, что Алгор ее куда-то не взял! Как объяснить этой невозможной девчонке, что Алгор ее любит и смерти ей не желает?! Дура истеричная!

— Ага. Я все поняла. — Я с умным видом кивала. А что еще мне оставалось делать?! — А к чему столько жестов?

— А! — отмахнулся Даниэль. — Завтра познакомишься — сама поймешь.

— И на том спасибо. Лит-ар знает, что ты уходишь?

— Я думал, это и так понятно.

— Завтра его «порадую». Он обещал быть на открытии.

Даниэль сбежал куда-то, тихо ворча под нос, что к Даори применимы только неприличные жесты и матерные многоэтажные конструкции.

— Данте, выходи, я знаю, ты здесь!

— Все-то ты знаешь! — Мой любимый вышел из-за ширмы, огораживающей зал от рабочей территории. Плавной походкой подошел ко мне, улыбаясь. Крепко обнял, как в последний раз. — Здесь волшебно. Самый прекрасный мир. Я влюблен!

— Ревновать тебя к целому миру? Уволь! — Я рассмеялась и поцеловала его так, как давно хотела.

— Ага, — послышалось со стороны двери. Ну что за проходной двор?! Я нехотя оторвалась от Данте.

— Лит-ар? Что ты здесь делаешь? — Моему удивлению не было границ.

— Наблюдаю. Хорошая сцена, мне понравилось.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Таллин, я думал, это ложь! Я хотел, чтобы ЭТО, — он сунул мне в руки какой-то журнал, — было всего лишь выдумкой охочих до сенсаций журналюг! Я хотел, чтобы это было монтажом!

Я внимательно рассматривала фото на первой полосе. Я и Данте в весьма фривольной позе, целуемся. Красивая картинка.

— Я тебя порадую. Это действительно монтаж.

— Таль, как ты могла?! Почему? — На мужа было тошно смотреть. Ему Лаллеи мало? Не понимаю.

— Потому сто я так больше не могу. Прости меня, Лит-ар, но если ты не захотел отпустить меня по-хорошему, я уйду так. Пойдем, Данте.

— Таль, не уходи! Только не с ним! Не сейчас! — Муж схватил меня за руку. Я ударила его по лицу, схватила Данте за руку и пошла на выход.

Лит-ар с ума сошел? Что значит «не сейчас» и «только не с ним»? Это мое решение! Я буду свободна! Любой ценой.

Данте молчал. Мне тоже было нечего сказать. Неужели это и есть победа? Если так, то я ее иначе представляла.

Мы сели в флай Данте. Молча полетели в отель. Признаюсь, я смутно представляла, что делать дальше. Паковать вещи и бежать? Или оставить все, как есть?

Данте прошипел сквозь зубы какие-то ругательства.

— Что случилось? — Забеспокоилась я.

— Флай вышел из-под контроля, — спокойно сообщил Данте. — Знаешь, Таль, по поводу нашего спора, — флай бросало из стороны в сторону, любимый невозмутимо колдовал над приборами. — У меня к тебе вопрос. Подумай над ним хорошенько. — Я начинала паниковать. — Ты любишь меня? — Мои глаза округлились от ужаса: перед нами была стена какого-то здания, и мы на бешеной скорости мчались к ней.

— Все будет хорошо, — улыбнулся Данте.

Мой крик, переходящий в ультразвук.

Удар.

Темнота, изредка прерывающаяся вспышками боли.

Тишина…

Глава 16

Тишина. Нет мыслей, нет звуков, нет мира вокруг меня. Нет памяти. Нет боли. Я откуда-то знаю, что должна быть боль. Целый океан боли. Но нет. Ничего нет и ничего не нужно.

В тишине, где-то далеко, слышен детский плач. Тихий плач несправедливо обиженного ребенка. Эхо чужого голоса остается болью в груди.

— Алнэль? — Шепчу я и иду на звук.

Тьма. Непроницаемая, бесконечная, бездонная. Нет начала пути, нет конца. Нет ничего, кроме тихого детского плача. Алнэль. Откуда я знаю это имя? Кто это?

Посреди темноты сидит девочка лет пяти и безутешно плачет, уткнувшись головой в коленки. Шевелюра цвета розового жемчуга растрепана, угловатая фигурка, слишком худенькая… Плач…

— Алнэль?

— Мам? — Она поднимет на меня огромные глаза цвета земных джунглей.

— Да, малыш, это я. Что ты здесь делаешь?

— А ты? Ты не должна быть здесь. Уходи.

— Милая, как я могу тебя здесь оставить? — Я прижала ребенка к себе. — Ты же моя малышка, я тебя люблю, я не могу тебя оставить.

— Мам, уходи. Меня сейчас папа заберет. Все будет хорошо.

— Чего же ты плачешь?

— Потому что не могу остаться с тобой.

— Значит, с тобой останусь я.

— Нет, не надо. Я еще вернусь. И сделаю вот так! — Девочка на миг закрыла ладошками лицо, а когда открыла… я отшатнулась. Черты лица и ушки заострились, губы стали немного тоньше и изменили форму, а глаза… огромные зеленые глазищи стали индиговыми.

— Милая, как ты это сделала?

— Вот так! — Она снова закрыла ладошками лицо. Миг — и передо мной та же девочка с зелеными глазами. — Алнэль! — Позвал чей-то приятный голос. — Милая, где ты? — Голос я узнала. Он был таким родным, за него я бы рассталась с жизнью… Из темноты вышел высокий мужчина с медно-красными волосами, такие же зеленые глаза были у Алнэль.

— Данте? — Начала просыпаться память. — Любимый! Что ты здесь делаешь?!

— Таль, — он заключил меня в объятья. — Любимая моя, я пришел за Алей. Нас уже ждут.

— Где?

— Любимая, где могут ждать мертвых?

— Что? Но… как?

— Как обычно. Ингвэ была права. Почему ты не сказала мне об Алнэль?

— Я боялась. К тому же, хотела сначала разобраться с выставкой, а потом делать сюрпризы…

— Ну, ничего. Зато сейчас мы будем вместе. Да, дочь?

— Точно! — Аль залезла на руки к Данте.

— Нам пора, — Данте и Аль поцеловали меня в щеку. — Обещай, что хорошо подумаешь над моим вопросом!

— Обещаю, — выговорили непослушные губы.

— Я люблю тебя.

— И я люблю тебя, мам! Помни! — Она снова закрыла ладошками лицо, а когда открыла — ничего не изменилось.

— До встречи, — прошептала я. По лицу градом катились слезы. Любимый и наша дочь медленно растворились в темноте…

— До скорой встречи, — уточнила я.

Память толком не вернулась, только сердце точно знало, что без них я жить не буду. Просто не захочу…

Тишина. Нет мыслей, нет звуков, нет мира вокруг меня. Нет части памяти. Только боль. Целый океан безграничной боли.

Нет Данте. Нет Алнэль. Никогда больше не будет.

Я тихо рыдала, изредка всхлипывая. Так плачут маленькие, несправедливо обиженные дети.

— Таль? — Меня снова потревожил чей-то голос. На этот раз я была уверена, что мы не знакомы. Я подняла покрасневшие от слез глаза.

— Кто ты?

— Не узнаешь, — грустно констатировал факт мужчина.

Я беззастенчиво его разглядывала. Высокий, тонкий… дивный? Резкие черты лица, бледно-мраморная кожа, синие глаза, глубже, чем океаны. Волосы до лопаток странного сине-серого оттенка, который бывает у грозовых облаков. У его ног сидит огромный волк такого же экзотичного грозового оттенка. Разве я их знаю? Вряд ли. Такую колоритную парочку, пожалуй, забудешь.

Мужчина присел рядом со мной, его волк невозмутимо устроился рядом. Молчание. Неужели нам нечего друг другу сказать? Не верю. Темнота. Тишина.

Наши тела переплелись, я толком не успела понять, когда такое произошло. Мужчина обнял меня, волк согласно лег у моих ног, положил голову мне на живот. Они тоже ищут утешение? Сострадание? Понимание?

— Как ты здесь оказалась, милая? — Спрашивает мужчина. Волк одновременно с ним открывает пасть, полную бритвенно-острых клыков. Жутковатое зрелище.

— Не помню. — Я снова позорно разревелась. — Я ничего не помню! Я не помню Алнэль, я с трудом вспомнила Данте! Я не знаю, как я здесь оказалась… не помню…

— А где они сейчас? Данте с Аль? — Мужчина оглянулся в поисках ответа.

— А где обычно бывают мертвые?

— Да уж, Таль, не думал, что мы с тобой встретимся на Грани…

— Разве мы встречались раньше?

— Мы очень хорошо друг друга знаем, малыш. Меня можно назвать твоим наследством. Твой отец просил меня присмотреть за тобой, чем я и занимался последнюю сотню лет…

— Где же ты был последние лет двадцать, друг? Без тебя я успела вляпаться в замужество… и еще по мелочи…

— Устраивал свою личную жизнь. Я тоже хочу хоть немного счастья.

— Получилось?

— Более чем.

— Алгор. Твое имя Алгор, оборотень, Владыка Грозовых Волков. У меня такое чувство, будто мы с тобой провели не одну бессонную ночь. И даже не две.

— Да, Владыка. Я учил тебя всему, что знаю сам. Политика, оружие и танцы. Рэйн учил тебя остальному… и магии.

Рэйн…

Перед глазами заплясали искры, темнота несколько раз перевернулась с ног на голову. А потом тишина взорвалась безумием. Вспышка боли…

Рэйн. Тот золотоглазый, к которому я шла под ливнем, с которым танцевала на каком-то балу. Тот, которого нет. Которого я когда-то… любила? Боготворила? Считала другом? Мой Учитель. Тот, который не предаст?

Я вспомнила все. Все, что было до Атина. Рэйн, Аэллионэ, мой клан и моя жизнь…

— Знаешь, милая, немногим удается жениться на Владыке Вечных.

— Думаешь, выйти замуж за Владыку Грозовых Волков проще? — Мы рассмеялись.

— Я уже не Владыка! — Счастливая улыбка озарила его лицо.

— Решил сделать Даори подарок?

— Типа того. Как-то Лиир и Катар играли на мой клан, пока мы в свадебном путешествии были. Ну, сама понимаешь, оно немного растянулось… ну и эти деятели решили прибрать Волков к рукам, а к чьим, так и не решили. А потом мы вернулись, Дар навела такого шороху, что Лиира пришлось валерьянкой отпаивать, — Алгор улыбнулся воспоминаниям. — Так что моя женушка честно отобрала у меня клан.

— Злорадствуешь…

— Точно. Пусть теперь учится управлять бандой самовольных милитаризированных великовозрастных лопухов! — Я рассмеялась.

— Это самое оригинальное описание Грозовых Волков, которое мне доводилось слышать!

— Ну, извините, моя леди! Я помню, какими конструкциями ты Вечных всем составом крыла. Мое определение хотя бы в глубоко цензурной форме!

— Ладно, ничья. Я буду скучать по тебе. Алгор. Верного тебе выбора и прямого пути.

— И тебе прямого пути, Таллинэль. Я люблю тебя.

— И я тебя люблю, брат моего сердца.

— Мира тебе.

— Мира…

Я открыла глаза и попыталась вздохнуть. Тут же начала захлебываться. Попыталась вырваться из плена мутно-белой жидкости, но руки ударились о что-то твердое. Воздух! Мне нужен воздух! А меня кто-то запер гробу, заполненном мутной гадостью. Темнота.

Темнота с яркими вспышками боли. Болит не только сломанное тело, болит где-то в груди, словно кто-то сжимает сердце, пробует его на прочность.

Гроб-аквариум исчез. Я лежала на узкой койке, в глазах все плыло, водило хороводы и танцевало первобытные танцы. Я не чувствовала ног. Руками двигать было больно. В гробу я об этом как-то не задумывалась.

Трудно двигаться. Я лежала, пытаясь сосредоточиться на пальцах ног. Боль. Темнота.

Тишина. Открыла глаза, рассмотрела потолок во всех деталях. Обычный холодный пластик. Ни трещин, ни узоров, ничего. Неинформативное зрелище. Чьи-то шаги…

Надо мной нависла женщина в белом халате, лицо я не различала, просто большое белое пятно.

— Где я.

— В реанимации.

— Надо же, а мне казалось, я должна быть в морге.

— Нам тоже так казалось. Вы сильная женщина, леди Таллин, все будет хорошо. Справитесь.

— Где Данте.

— Кто это?

— Тот, с кем я была в флае.

— К нам доставили только Вас. Больше никто не выжил.

— Как мой ребенок.

— Аст-ар? Замечательно! Лорд Лит-ар…

— Я не об Аст-аре.

— Нам не удалось спасти плод.

Данте и Алнэль ушли. Навсегда.

Темнота. Тишина.

Боль, заставляющая прийти в себя. Где это я? Кажется, в больнице. Мы с Данте… Я решила уйти от Лит-ара… Алнэль…

— Таль! — Услышала я знакомый голос. Кто бы это мог быть? И зачем так убиваться? Я еще жива. — Таль, открой глаза, не пугай меня, пожалуйста! — Лаллея?

— Ученица? — Прохрипела я. С трудом узнала собственный голос. Глаза открылись резко, во всю ширь. Лал отшатнулась и зарыдала. — Лаллея… не плачь…

— Данте и…

— Я знаю. Не говори ничего. Когда мы отправляемся домой?

— Через несколько дней, когда ты окончательно определишься со стороной Грани.

— Хорошо. Я подожду. Ты будешь со мной?

— Конечно. Я думала… — Лал снова заревела.

— Расскажи мне, сколько меня не было?

— Две недели. И… ты поседела. Немного.

— Ничего страшного. Что произошло?

Лаллея что-то рассказывала. А у меня перед глазами стоял обиженный Аст-ар, которого Лит-ар отправил в путешествие до тех пор, «пока мама не проснется». Сам Лит-ар тем временем заключил ту самую «сделку жизни». Эрих и Даниэль покинули этот Мир еще в тот день, когда… Данте погиб. Алнэль больше никогда не появится на свет. А я после аварии ходить смогу еще не скоро.

Лаллею я не слушала. Сам Мир нашептывал мне судьбы тех, о ком я хотела знать. Еще бы, не ответить на призыв Владыке Вечных не многие решаются! А этот Мир решил, что лучше договориться по-хорошему. Умный Мир.

А еще я точно знала, что никогда больше не буду прежней Таль, хозяйкой Галереи и дальше по тексту. Да, меня изменила прошедшая война, но, как оказалось, недостаточно сильно, чтобы я оказалась готова к войне с собственным мужем. Может быть, Лит-ар не хотел, чтобы получилось так. Но я никогда ему не прощу смерть Данте. Вместе с ним погибло слишком много меня.

А еще я поняла, какой меня хотел видеть Рэйн. Не маленькой глупой девочкой по имени Таль. Птенец решил вырасти из скорлупы юности. Тем более, что память снова со мной, чтоб ее демоны прокляли!

А я… я стала другой. Девочка Таль стала Таллинэль Альерой а'т'Эрри, эльфийкой, Владыкой Вечных.

Теперь можно поиграть в игру по собственным правилам, раз раньше духу не хватало. Этот раунд выиграл Лит-ар.

Та же поляна, усеянная осколками звезд. Та же женщина посреди поляны. С неизменной растрепанной гривой криво подстриженных волос цвета розового жемчуга. С неизменной сигаретой в руке. Одурманивающий запах моего родного Мира, Аэллионэ. Дом, милый дом.

Женщина лежит в высокой траве и взгляд фиолетовых глаз устремлен в иссиня-черное небо с мириадами звезд. Звезды в небе, звезды в ее глазах… она шепчет под нос песню и не обращает внимания на Мир вокруг себя.

— I laid down my defenses I opened up the door I gave you what you wanted I couldn't give you more And I gave you everything You said it's all or nothing To you it's just a game A game you're never losing You were once a friend to me Now you are my enemy Passion turns to hate and you make Hate worth fighting for I will re-write history And you will not exist to me On the day you crossed the line I found out love is war… Scorpions — Love Is War

— Привет! — во сне я хожу легко, каждый шаг не причиняет боли. И даже не видно кошмарных уродливых шрамов на груди и животе. В моем сне я такая же, какой была до…

— Привет-привет! — Женщина прервала песню и внимательно смотрит на меня. — Кошмарно выглядишь. Краше в гроб кладут. — Затянулась сигаретой.

— Лучше бы действительно положили.

— Кому лучше, если не секрет? — Уточнила она.

— Всем.

— О-ооо! Ты не учла тот момент, что «все» — это растяжимое понятие. Аст-ару лучше станет? Или Алгору? А может Рэйну? Или Вечным, которые останутся без законной Владыки и перегрызутся за власть как люди?

— Вместо меня сейчас правит Рэйн. Он со всем справится.

— Уверена?

— Более чем.

— Хорошо. Отложим этот вопрос на неопределенный срок. А пока поиграем с Лит-аром. Он это заслужил.

— Love is war?

— Точно, малышка.

— Тогда поиграем… — С легкой угрозой в голосе протянула я. Женщина в предвкушении улыбнулась, показав кончики острых клыков.

Картина 3 Кружево

Пролог

Я стою у окна, скрестив руки за спиной. Легкие прозрачные занавески угнетают, так же как и огромное количество экзотичных сортов лилий. Таль обожает лилии. Вид бумажных завалов откровенно повергает в ступор. Отчеты разведчиков Миров, деловая переписка с Владыками других кланов, отчеты шпионов и копии сверхсекретных документов… Видят боги, я скоро свихнусь от всего этого! Угораздило же стать Вечным! Теперь эта макулатура будет преследовать меня до конца мира…

Позади раздался тихий хлопок телепорта. На одних рефлексах я метнул нож. Терпеть не могу наглых незваных гостей. Ожидаемой реакции не последовало. Где же звуки падающего тела? Или, в крайнем случае, матерные комментарии, адресованные такому замечательному мне? Я повернулся, изнывая от любопытства.

Посреди кабинета Таллинэль стоит бывший Владыка Грозовых Волков, оборотень в человеческой ипостаси, и вертит в руках мой нож. Что может быть чудесней?

— Это называется «добро пожаловать»? — Недоуменно спросил Алгор.

— Это называется, «кто ходит в гости по утрам — тот получает пулю». Я никого не ждал. Так что можешь выметаться.

— Rain-al'mirael, сколько раз тебе объяснять, что этими эльфячьими железками можно только в огороде копаться? — Мой гость небрежно метнул нож за спину. «Эльфячья железяка» ушла в стену по самую рукоять. Таль меня прически лишит за издевательство над интерьером ее кабинета в ее отсутствие. — Знаешь, если приличного оружия у тебя нет, могу порекомендовать несколько отличных Подгорных Мастеров… — Я зарычал.

— Al'gorr'arh-tair, шел бы ты со своими советами по Перекрестку! Только стены портить горазд. Вина?

— Давай. А где Таль? — Я подал ему наполненный бокал. Как в старые добрые времена. А я, старый дурак, надеялся, что ЭТУ тему он не затронет. Вот и я докатился до маразма, как какой-то человек…

— Таль сейчас нет, — холодно ответил я.

— А когда будет? — Наивно хлопнул ресницами Алгор. Кажется, не у одного меня припадки слабоумия.

— Как только, так и сразу.

— Что, ее еще нет? Блин, эльф, не морочь мне голову! У нее что, чувства Перекрестка нет?

— А откуда ему взяться, позволь спросить! Это у оборотней чувство Перекрестка у каждого третьего, но никак не у эльфов!

— И как она выберется с Атина?

— Как-как! Как будто ты никогда не слышал об Испытании! — Алгор помрачнел и стал похож на грозовую тучу.

— В том-то и дело, что слышал. Владыку или его Наследника в день совершеннолетия выбрасывают в другой Мир, предварительно лишив памяти и магии. Если выживет и вернется, с честью выдержав испытания — да здравствует новый Владыка!

— Точно. А теперь представь ситуацию у нас в клане. Сам знаешь, что у Вечных еще ни один Владыка не умер своей смертью. Таллинэль — последняя а'т'Эрри, прямых наследников у нее нет. При этом сейчас проходит Испытание Совершеннолетия, я не могу ее вернуть. В клане назревает… что-то, я еще не разобрался. Она необходима здесь…

— И как долго она там? — Забеспокоился Алгор.

— Лет тридцать. Вернее, завтра будет тридцать один.

— Вот так новость! — Грозовой Волк стал белее мела. — Понимаешь, лет двадцать назад я встретил ее на Грани. Правда, был уверен, что у тебя все под контролем, я и придумать не мог, что… — На этот раз я сравнялся цветом со стеной. Таль — на Грани? Почему?

— Рэйн, успокойся, она жива. За Грань наша ученица не торопилась. — По лицу Алгора было видно, что он недоговаривает.

— Добивай, — я махнул рукой и залпом выпил вино.

— Тогда она потеряла возлюбленного и дочь.

— Боги Перекрестка! — Дочь? У Таль? Умерла… Боги!

— Она скоро вернется. Прислушайся к своему Миру. Он устал без Владыки, скучает по ней. Ему грустно одному. Он зовет ее с каждым днем все громче. Rain, неужели ты не прислушивался?

Боги, я хотел умереть. Или поменяться с ней местами. Я сильнее, я мог бы и не такое выдержать… За что, кто ответит, за что ей достался тот Мир? Он не сломает мою девочку, нет. Он только сделает ее сильнее. Став сильнее, Таль станет другой. Не зря у нее в родственниках имеются Лунные, хоть она об этом и не знает, но наследственность может сказаться… Моя Таль может стать кем-то, кого я не знаю. И не уверен, что захочу знать…

Моя королева, сколько можно ждать тебя у окна?

Глава 1

Я проснулась от собственного крика. Похоже, вчера я выпила недостаточно. Трех бутылок вина без закуски оказалось недостаточно, чтобы хоть сегодня спать без кошмаров. Если раньше мне снилась война и Атин, то теперь мне каждую ночь снился Данте. Вернее, его смерть. Его голос. Наша нерожденная дочь…

(Подумай хорошенько. Ты меня любишь?)

(Я люблю тебя, мам!)

Перед глазами всегда стоит день двадцатилетней давности. Последний день, когда я была счастлива. Потом — авария, Данте, несколько месяцев в больнице. Несколько лет после выписки я заново училась ходить. О танцах даже речи не было.

Самое трудное решение в моей жизни. Решение остаться. Остаться жить, а не умереть, когда этого так хочется. Потому что больше не для кого жить. Но смерть — слишком простое решение, недостойное Владыки Вечных. Решение одним махом всех проблем, но… примерно как глушить рыбу темпоральной бомбой. Конечно, помогает, но… Самое трудное решение — остаться. Просто быть, всего лишь быть. Даже когда душа и тело растерзаны, от них остались лишь жалкие ошметки, когда из глаз мимо воли текут слезы и больше ничего не хочешь и не можешь, когда лежишь — и даже почти не помнишь, где ты — одним комком боли.

Пока я решала, ждут ли меня на Грани, я успела много чего натворить. Я с завидной регулярностью вскрывала себе вены, пыталась взорвать в комнате гранату, разнести себе голову бластером, даже бросала в ванную включенный фен. Но… гранаты не взрывались, в бластере пропадала мощность, в Городе пропадал свет. А на руках у меня до сих пор красуются тонкие длинные шрамы. Тогда меня все-таки успели спасти.

Мое самое трудное решение — остаться, когда есть право уйти. Не прощаясь и не оглядываясь, захлопнуть двери за спиной и никогда не вернуться. Когда одолела усталость от мира, и нет вокруг ничего, кроме вины и боли. Виновата, не сберегла, не защитила, потеряла. У меня было неоспоримое право уйти. Но я выбрала жизнь. Переступила через себя, свое прошлое, свою память и решила жить дальше. Понять, принять, простить себя было совершенно невозможно, не думаю, что когда-то все изменится. Я отпустила свое сердце на волю…

А потом я смогла снова ходить, заново училась танцевать…

(Мама, не смей умирать из-за собственной прихоти!)

(Что не убивает нас, делает нас сильнее.)

За двадцать лет многое изменилось. Я окончательно забросила Галерею. После того, как Эль и Ингвэ ушли из этого Мира, после последствий аварии я просто не могла заставить себя хотя бы войти в Галерею. Там остались картины и скульптуры Данте. Интерьер Галереи разработан легкой рукой Дан-ина. Она пропитана духом Ингвэ-Эриха, хранит эхо шагов Индиго и тени песен Даниэля. А я слишком много хотела просто забыть.

Я хотела, чтобы последние двадцать лет были сном. Я хотела проснуться в своем доме на Аэллионэ и понять, что мне просто приснился кошмар со мной в главной роли. Я бы рассказала все Рэйну, он бы погладил меня по волосам и сказал… А что бы он мне сказал? Что это он переместил меня на Атин и бросил? Заставил меня забыть абсолютно все о моем Мире? Тонко поиздевался, завязав заклинание памяти на свое имя? Скотина.

Уверена, Лит-ар не раз и даже не два проклял тот день, когда «помог» Данте распрощаться с этим Миром. А кто сказал, что эльфы не умеют мстить? Таким знатокам инородцев надо в лицо плевать. Конечно, по натуре — я просто одуванчик, но жизнь и не такому научить может. И я играла! Потому что больше не могла рисовать. От вида холста и красок мне становилось дурно, вспоминала Данте… Танцевать я не могла, потому что при более-менее серьезных нагрузках начинали болеть ноги. К тому же, после аварии мне пришлось забыть о том, что я умела танцевать эльфийские танцы. Пропала прежняя гибкость и пластичность, я чувствовала себя такой… человеком. Хотя, думаю, все еще вернется на свои места. Я не смогу вечность быть инвалидом.

И я играла. Лит-ар мне слишком много задолжал в плане моральных убытков. Когда я встала на ноги… о-ооо, это было потрясающее чувство! Я вспомнила о своей заблокированной карте. Оставалось дело за малым. Попросила своего бывшего кавалера оформить дарственную от имени мужа на мое имя. Согласно этому документу, мне переходила половина всего движимого и недвижимого имущества. На свое имя я постаралась переписать все его любимый игрушки, те фирмы, корпорации и предприятия, с которыми муж толком не наигрался. Это было просто, как… слава богам, не как два пальца об асфальт. Я поймала Лит-ара в момент глубокой задумчивости на неизвестную мне тему и попросила подписать бумаги из банка. Только вот бумага была с секретом. Ее я как-то умыкнула из кабинета мужа. Что-то вроде самокопирующейся, только на нижний лист попадает не копия, а оригинал подписи. В общем, я стала до неприличия богатой, хотя этот момент интересовал меня в последнюю очередь. А потом продала «движимое и недвижимое» давнему конкуренту Лит-ара — Коралли. Мои махинации муж заметил слишком поздно, уже после того, как я передала полученные деньги в благотворительный фонд, основанный Данте. Что тогда бы-ы-ыло! Но месть стоила трех дней в восстановительной медицинской капсуле.

Да, еще у нас появилась милая семейная традиция: на каждый день рождения Лит-ара я присылаю к нему наемных убийц. Пока его не достали. Но было всего-то десять попыток. А у меня впереди вечность. Это немного развращает.

(Пока он до конца не сыграет свою роль, ты не сможешь его убить.)

(Жаль, что ты тогда не сдохла, тварь!)

Аст-ару не так давно исполнилось ровно тридцать. Сын учился на Марсе, проходил практику на Ате, нашел работу на Тау Кита. Аст-ар — физик, но себя называет «погодным магом», работает над проектом создания искусственной атмосферы для непригодных для жизни планет. Дома он практически не появляется, не называет Лит-ара отцом и не желает о нем слышать. Мы с сыном часами разговариваем по фону. Только ради редких разговоров с ним мне приходится на несколько часов становиться прежней Таль — делать прическу и макияж, надевать платье и шутить…

Стоит ли уточнять, что Лит-ар меня так и не отпустил? Зато теперь с нами живет Лаллея, что добавляет особой пикантности нашей ненависти. Сначала она была моей… наверное, сиделкой. Потому что мои постоянные попытки суицида не давали спать спокойно совести Лит-ара. А Лаллея была единственной, чье общество я терпела. Потом я снова смогла ходить, что громко сказано, и леди Лал занялась моей реабилитацией. Так и осталась с нами.

Когда почти прошла беспросветная депрессия, я сыграла с мужем. И не жаловалась на три дня в капсуле, я не умею иначе. Гордость Владыки не позволяет. К тому же, лет пять назад я решила заняться собой. До полного восстановления мне еще как пешком до Марса, но… танцы, бассейн, тренировки с мечом. Да, меня учили убивать. Как ни странно, учил меня тот, чье имя стало проклятьем. Лучший воин оборотней, Владыка самого страшного и уважаемого клана — Алгор Грозовой Волк. И никого другого мне не надо.

И потянулись бесконечные тренировки. Со стороны могло показаться, что я просто издеваюсь над собой. Конечно, это было жалкое зрелище. Я не могла выдержать и десятой части нормальной нагрузки, но… все равно упрямо гнала себя по полосе препятствий, повторяла десятки раз одни и те же связки, пока не падала от боли в ногах и спине. И я больше не могла танцевать эльфийские танцы. Большего позора для Владыки еще не придумали. И остались мои любимые кошмары, из-за которых я никак не могла выспаться. Они начинали мне сниться за пару недель до очередной годовщины смерти Данте. Я обзаводилась алкогольными напитками и очаровательными синяками под глазами от недосыпания. Жуткое зрелище.

Я встала с кровати, ощутила под ступнями холодные плиты пола. Я снова заснула в зале… Вчера вырубилась раньше, чем сообразила дойти до спальни. Вокруг была… было… много всякого, несомненно, следы вчерашней попойки. В комнате могла находиться только я, не задыхаясь. Не помню, сколько пачек сигарет я вчера выкурила, но за ночь дым так и не выветрился. На столе стояла пепельница, полная окурков. Пустые бутылки притаились возле ножки журнального столика, перевернутый на светлый коврик бокал красного вина, и повсюду разбросаны открытки. И те, что мне подарил Данте, записки от Эриха, даже пара открыток из другого Мира, отчеты Ингвэ о знакомстве с семейством будущего мужа… Тексты песен Даниэля, написанные его рукой. Память — наихудшее из зол. Вчера я листала открытки, вспоминала своих… друзей? Кем они были для меня, я так и не смогла понять. Даниэль, Ингвэ-Эрих, Дан-ин, Данте… Мы проводили столько времени вместе, но никого из них я толком не узнала.

Потом я смотрела кристаллы с днем рождения Аст-ара. Тогда ему исполнялось два года. Муж пригласил наших друзей, и несколько своих деловых партнеров с семьями к нам на праздник. Огромный торт, счастливый донельзя сын, клоуны, гора игрушек и салюты. Тогда мы с Лит-аром были счастливы. А сейчас…

В комнату тихо вошла Лаллея, вдохнула «лечебного воздуха» и закашляла, попыталась разогнать дымовую завесу парой взмахов изящной ручки. Естественно, ничего не получилось. Ученица открыла дверь на терассу, благо, на улице что-то типа лета, по крайней мере, сезон дождей закончился. Я сидела на диване, спрятав лицо в ладонях. Думать не хотелось. Не хотелось, чтобы Лал была здесь. Я не хотела ничего объяснять.

— Таль, все настолько плохо? — Она присела рядом со мной, положила маленькие ладошки мне на плечи. Недоуменно посмотрела на последствия моей гулянки.

— Да. Нет. Не знаю. Не спрашивай, Лал.

— Снова кошмары?

— Ученица, иди по Перекрестку со своими вопросами. Я не желаю отвечать.

— Ну что ж. Жду тебя через полчаса в обеденном зале. Таллинэль, ты не поверишь, но даже тебе иногда необходимо питаться, как это делают все нормальные люди!

— Я приберусь здесь и спущусь.

— Хорошо. Не забудь, через полчаса.

— Лаллея, довольно разговаривать со мной как с умалишенной! — Заорала я. Лал извинилась и ушла по своим делам. Думаю, переодеваться к обеду.

Что я могу сказать? Я не сошла с ума, хоть и хотелось. Я веду себя не совсем адекватно только несколько недель в году, когда приближается годовщина смерти Данте. А вчера я напилась потому, что снова журналистов интересуют наши отношения. Мои чувства никто щадить не собирался и собираться не собирается. И никого не волнует, что мне до сих пор больно. Что двадцать лет для Вечных — это ничтожно мало, чтобы просто забыть…

Я медленно собирала мусор по комнате. Медленно потому, что болела голова. Похмелье у всех бывает, главное, знать, что именно пить, чтобы опьянеть. Не так давно я нашла «волшебное средство»… так что теперь мне иногда достаются ночи без кошмаров и жуткое похмелье утром.

Я поднялась к себе в спальню, умылась и переоделась. Надела короткое серое платье с воротником-стоечкой и длинными рукавами. Никакого макияжа, расчесала волосы и заплела их в косу. Я больше не могу смотреть в зеркало. И дело не только в уродливых шрамах, оставшихся на груди и животе. Дело в том, что я не могу смотреть себе в глаза. Потому не смогла, не защитила, не уберегла. Это я во всем виновата. Из-за меня их больше нет. Данте и Алнэль из-за моей глупости ушли за Грань. Больше некого винить. Моя вина, мне с ней жить. Только почему настолько больно?..

На обед уже спустился Лит-ар, Лаллея задерживалась. А полчаса уже прошло…

— Я тебя внимательно слушаю, — я уставилась на мужа долгим немигающим взглядом. После трех секунд подобного многие просто пугались, что не удивительно. Огромные фиолетовые глаза, подведенные синими тенями синяков от бессонных ночей. Кто опознает в этом чучеле леди Таллин, хозяйку Галереи, лучших приемов на Атине и много чего еще.

— Мне звонили с видения. В очередной раз спрашивали о тебе и том художнике…

— Данте. — Я произнесла это имя резко, отрывисто. Словно кнутом хлестнула по ушам мужа. — И что же ты им сказал?

— Как обычно. Послал в бездну и подал иск в суд за моральный ущерб.

— Нда, ты скоро разоришь бедные видионные компании.

— Это мои проблемы? Нечего ко мне соваться с подобными вопросами.

— Логично. Лит-ар, я пару недель поживу у себя, ты не против?

— Против.

— Дорогой, ты не понял. Я ставлю тебя перед фактом. Следующие пару недель я буду жить у себя дома. Вопросы?

— Какого черта?! Ты снова желаешь нарваться? — Прошипел муж.

— А ты не думаешь, что с тех пор много воды утекло? Не боишься по лицу получить?

— Что ты мне можешь сделать, калека? — А вот этого ему не стоило говорить. Резкий бросок — и Лит-ар получил пощечину, у меня аж рука онемела. На его янтарной физиономии проступили ярко-красные пятна, отпечаток моей ладошки. Чудесно.

По лестнице спускалась Лаллея. Не думаю, что она услышала нашу перебранку, все-таки ее слух далек от эльфийского. Но последствия она наблюдала невооруженным глазом. Горящая щека мужа и мое перекошенное лицо. Я не могу слышать, когда меня называют калекой! Я сделала все, что было в моих силах, чтобы стать прежней, но этого мало. Слишком мало…

— Простите, леди Лаллея, вынуждена откланяться. Мне пора собирать вещи, — я изобразила легкий поклон, развернулась и пошла на второй этаж. До моих ушей донесся сдавленный шепот.

— Ты идиот несчастный, как ты можешь с ней так обращаться?! В конце концов, она твоя жена! — Возмущенный шепот Лаллеи.

— Как я могу? А ты помнишь, что она с моими фирмами сделала?! Она продала их первому конкуренту! А я должен терпеть подобное отношение?!

— Знаешь что?! Ты убил ее любимого, это ладно. Но из-за того, что ты просчитался, она потеряла ребенка! По-моему, она тебя еще слабо отблагодарила! Я бы тебя не только всего лишила, но и со свету сжила, так что считай, ты легко отделался.

— Лаллея! Ты на чьей стороне?!

— А ты пошевели извилинами, дорогой. И отпусти ее хоть на пару недель.

Остального разговора я не слышала, зашла в свою комнату. Не просто Лаллее в нашем дурдоме. С учетом того, что она любовница не только Лит-ара, но и моя. Я разве не говорила, что играла по своим правилам? Лаллея была моим заслуженным призом. Примерно как серебряный кубок на гонках. Золотым кубком была дарственная.

А теперь я ухожу. На пару недель. По крайней мере, в квартире фон можно отключить, туда мне не станут звонить с работы Лит-ара или подчиненные Лаллеи. Там будет спокойно. Потом пройдет годовщина Данте, журналисты успокоятся до следующего года, и я целых двенадцать месяцев буду жить сравнительно спокойно.

Никогда не думала, что у меня столько вещей, подходящих под определение «первая необходимость». Я была свято уверена (по крайней мере, лет двадцать назад), что «первая необходимость» — это несколько платьев, белье, брючный костюм, три блузы, несколько пар обуви, неподъемная косметичка и СКО. Теперь из «необходимого» у меня с собой несколько смен белья, зубная щетка, пара запасных футболок, несколько штаников, халатик и СКО. Все мои пожитки влезли в небольшой спортивный рюкзачок. Думаю, если бы я захотела взять с собой что-то внушительнее, чем этот самый рюкзачок, Лит-ар просто не выпустил бы меня за территорию дома. Ну ничего. Сейчас уйду на пару недель, потом полечу куда-то в отпуск на пару месяцев. Я давно обещала Аст-ару наведаться в гости. Кажется, сын нашел себе невесту. А потом можно будет пожить еще где-нибудь. Например, купить небольшой домик на Земле-1. Или на Тау Кита.

Я закрыла глаза. Только не реветь, нельзя, только не так. Мы были с Данте на этих планетах. И я туда не вернусь. Да, это самые красивые планеты в этой Вселенной, но у меня не хватит сил вернуться. Не в этой жизни.

Я пошла в гараж, села в темно-синий флай, подарок Индиго. Я так и не смогла с ним расстаться с ним. Ни с Инди, ни с прекрасным флаем. Осталось добраться до квартиры.

— Далеко собралась? — Голос Лит-ара прозвучал совершенно неожиданно для меня, так что по спине пробежал холодок. Подкрался, молодец. Я поимею это в виду.

— Домой. Кажется, с тобой мы это обсудили.

— Не отключай фон, я буду звонить.

— Посмотрим.

— Ты что-то сказала? — В тоне читалось «калека».

— Ты что-то хочешь сказать? Говори скорее.

— Я буду скучать, милая.

Интересно, где он научился так лицемерить? Даже у меня настолько хорошо не получается. Муж может стать достойным учителем. Правда, ничему хорошему не научит…

А впереди дом, милый дом! Флай плавно вылетел из гаража и направился к самому высокому уровню Атина.

Глава 2

Итак, I'm coming home. Звучит как цирк-катастрофа, я согласна. Но спустя столько лет мне впервые захотелось вернуться. И назвать это место своим домом.

Ничего не изменилось. Те же легкие светлые шторы, интерьер в сине-зеленой палитре с редкими вкраплениями золотого, море живых цветов и огромный аквариум с разноцветными экзотичными рыбешками. Кажется, это место ожидало меня вне времени и пространства, просто ожидало моего триумфального возвращения. Моя квартира ни капли не изменилась, даже слоя пыли нет. Только Дрэйя давным-давно ушла. Сдала меня в «хорошие» руки и ушла навсегда.

Я поднялась в свою спальню. Когда-то давно все было не так. На этой самой кровати спал Эрих с блаженной улыбкой на губах. Я прилегла на краешек кровати, погладила покрывало рядом с собой. Перед глазами пронеслась наша единственная ночь…

(Хочешь, я научу тебя смеяться?)

(Таль, как ты можешь?)

На миг мне показалось, что он снова рядом. Эрих, не Ингвэ. Такой, как на второй день нашего знакомства. Тихий, задумчивый трудоголик. Даниэлю остается только посочувствовать. Думаю, Ингвэ его быстро научила собирать вещи в одну кучу и мыть посуду после еды, а не перед очередным обедом. Ингвэ… я соскучилась.

Я спустилась в гостиную. Здесь Эрих задумчиво мерял комнату шагами, рассматривал картины, мои и Данте. А мои работы до сих пор висели на своих местах. Фигуры у фонтана, мир для Дан-ина и танцовщицы. Еще мой портрет, подарок Данте. А когда-то в этом кресле сидел Дан, пил литрами мой любимый сок и пытался учить меня жизни. Кажется, все эти события произошли не со мной, я просто смотрела фильм, в котором главная героиня чем-то похожа на меня.

Боги, как давно это было! И как мало осталось…

Я забрала из флая рюкзачок с вещами, СКО и несколько бутылок шампанского. Сегодня я решила праздновать… что-то. Еще в баре оставалось вино, мартини и водка. Это если шампанского не хватит.

До вечера я тренировалась с мечом. Вернее, не до вечера, а до тех пор, пока не свалилась от очередного приступа.

Я так больше не могу! Я не хочу… так! Я же Владыка, я не могу быть слабой!

(Да что ты мне сделаешь, калека?)

(Простите, но нужно было делать пересадку раньше. Сейчас мы бессильны.)

Крупные слезы боли и обиды катились по щекам. Почему я? За что? Да, Владыке Вечных положено пройти Испытание. Владыка должен научиться тому, что не усвоил раньше. Но я не хочу оставшуюся вечность хромать после малейшей нагрузки!

Потом — душ и сигареты вместо ужина. Не помню, когда я в последний раз нормально ела. Кажется, недели две назад. Или три? Короче, до того, как на горизонте появились первые журналисты. Не важно.

Ах да, я решила устроить себе праздник! Призрак свободы замаячил в зоне прямой видимости! Я потихоньку вселяю в Лит-ара мысль, что прожить он сможет и без моего постоянного присутствия рядом. А пока — шампанского! Эта партия еще не проиграна! Так что пьем, пока есть возможность. Может, хоть сегодня обойдусь без кошмаров?

Обычный вечер. Немного серый, немного дождливый. И я, наконец-то, вернулась домой! От мужа мне «на память» остались синяки и шрамы на теле, кошмары по ночам и искалеченная жизнь. Но — сама виновата. Видела, куда лезла. Своими глазами видела, так что нечего теперь сопли об диван вытирать. И я решила отпраздновать свой первый, но не последний день свободы, который растянется на две недели. Я надеюсь. И это знаменательное событие я решила отпраздновать в гордом одиночестве, ибо больше не с кем.

Я налила шампанского, в один глоток опустошила бокал. Гулять так гулять, верно?

А ведь я всегда мечтала о доме. О месте, куда бы я хотела возвращаться, где меня всегда ждут. И я, как любая женщина, мечтала о семье, ребенке, муже. Конечно, я получила сполна. И мужа, и ребенка. Не могу понять только одно: кого я ненавижу больше, себя или Лит-ара? Муж меня никогда не любил, ни минуты. Я с отвращением посмотрела в зеркало. Теперь я ненавижу даже свое отражение. Это я во все виновата, только я. Сколько дней-недель-лет мысли бегают по заданному кругу? А ведь я сделала все, чтобы уйти за Грань вслед за Данте.

Еще бокал шампанского.

Ну почему, почему я лишена чувства Перекрестка?! Я бы давно сбежала на Аэллионэ, к Рэйну. Правда, я уже не уверена, что он меня все еще ждет. Хотя, что такое тридцать лет для Вечного? Пустой звук…

Еще бокал шампанского. Я же сегодня праздную! Нужно об этом не забывать. А еще необходимо наполнить бокал, а то некрасиво как-то, с пустым бокалом… Я уселась напротив зеркала и впервые за несколько лет внимательно посмотрела на свое отражение.

Высокая, тощая, с гривой жемчужно-розовых волос до колен, с огромными фиолетовыми глазами, под которыми залегли глубокие темно-синие тени. Клыки немного выпирают из-под верхней губы. Из всей одежды — коротенький серебристо-серый халатик с длинными рукавами и воротником-стойкой, прикрывающий все шрамы. В руках — бокал и сигарета. Не знаю, куда делась та ослепительная женщина, которая жила здесь раньше. Я слышала, она погибла в катастрофе на Тау Кита. Сейчас ее место заняла изможденная девица, которую собственные ноги не носят дальше, чем на пару кварталов. А ведь когда-то я любила бесцельно гулять по уровням Города… Сейчас осталось только истощение, физическое и моральное. И боль. Целый океан боли.

— Ну что, выпьем за нашу свободу? Первый гвоздь в крышку своего гроба мы уже забили… — Бокал звонко чокнулся о зеркало, я выпила до дна. Та, что в зеркале, была полностью со мной согласна. Я немного истерично рассмеялась. Шаг к свободе оказался с тюремным ароматом.

Я допила первую бутылку шампанского. Закончилась пачка сигарет. Пришлось доставать еще бутылку и сигареты. Не думаю, что будет хуже.

Впервые за последние двадцать лет меня посетило желание рисовать. Я уже практически забыла, что в моих руках должна быть кисть, я же художник! Или была им когда-то. Как несправедливо получилось! В обмен на «жизнь» я лишила себя единственной страсти…

Спотыкаясь на ровном месте, я побрела в мастерскую. Все осталось на своих местах. Кисти в старой банке из-под джема, холсты в тумбочке, мольберт возле окна… На стенах — портреты моих «родителей» в этом Мире и Данте. Портрет полуобнаженного Эриха, невероятно красивый. Мне так всего этого не хватало! Мне не хватало кисти в руках, запаха краски, шороха полотна. Первые штрихи всегда ложатся немного неуверенно, но потом кажется, что кто-то берет твои руки и рисует…

Сегодня я рисовала очередного незнакомца. Бледно-синяя кожа, серебристые волосы… и индиговые глаза. Его тело я прорисовывала так, будто неоднократно видела и литые мускулы, и тонкие шрамы на спине, будто ему срезали крылья, и старые шрамы на груди; я точно знала, что они его беспокоят в ненастную погоду. Изящные руки, кажется, не привыкшие держать ничего тяжелее гитары, в которых покоится огромный черный двуручник. Такую громадину я бы при всем желании не подняла, а если бы и подняла, уверена, драться я бы не смогла. Не мой уровень. Меня учили сражаться рапирой, полуторником и кинжалами, но никак не такой орясиной.

Как я могла танцевать с кинжалами… Алгор мной гордился…

Мужчина с полотна смотрел на меня со странной смесью любви и нежности, сильный воин, маг, может иметь такой взгляд? Не верю.

Красивое лицо, совершенные черты высоких скул, нечеловеческий разрез огромных индиговых глаз, тонкий изящный нос, серебро бровей, идеальные губы, созданные для поцелуев… Интересно, можно ли влюбиться в собственную картину?

Чтобы не мучаться, я выпила вторую бутылку шампанского. Не помогло.

Ночь прошла незаметно. Еще бы, ведь я рисовала! Ко мне медленно подкрадывалось утро. Скоро взойдет янтарное солнышко, а за ним белое. Я люблю небо этого Мира, у меня такого нет. Художники вообще видят мир иначе. И для меня сейчас мир наполнялся красками, после стольких лет беспросветной серости…

Я вышла из дому и пошла, куда глаза глядят. С учетом того, что после ночи с выпивкой у мольберта они смотрели в разные стороны, я пришла в парк. Я почти отключилась от происходящего, поняла только то, что я села на качели и оттолкнулась ногами от земли. Странное ощущение. Почти полет. Не понимаю, как по дороге в парк я умудрилась не попасть под флай или свалиться с уровня. Но сейчас…

Я в парке. Никого нет, что не удивительно, поскольку небо только начало светлеть. Вокруг меня высокие деревья, густые кусты и цветущие клумбы. Отталкиваюсь ногами от земли и лечу. А теперь обратно… Это всего лишь качели… А в голове звучит волнующая мелодия и сами собой рождаются строки, словно продиктованные…

Life is empty, can't remember anytime before, On a plain lit cold December, see it evermore, Gliding through this life, and another is a child, And we're doing games, and losing things, Always playing gigs. Somewhere in the sky, where the moon the stars shine bright, Where the sun is shining, in the night. I am in disgrace, yet I see a smiling face, And I hope you let me, share your place. I don't live today. Rain in the sky, make the world fly, Into time, beg me your time. Sun in the sky, make the world fly, Into time, beg me your time. Somewhere in the blue distance, Are those long forgotten trees of gold Broken lives hidden down in the sand Darkness everywhere, nothing Symbols, strange symbols on a cold leaf Painting torrid colours all sky green. Candle painted white like the moon, Faraway children bleed, God save them. Drifting garish ghosts like shadows. Save break to catch and kill time. Echoes one round endless meadow. Sublime. Scorpions — Fly People Fly

А потом я вернулась домой. Не помню как. Просто только что была в парке, а потом — у порога своей квартиры. Ноги сами понесли в мастерскую. Холст. Мужчина.

Я отвернулась от него, мне стало стыдно. Я давно не слежу за своей внешностью. Единственное, что осталось от прежней леди Таль — волосы. Шелковый водопад до колен. Данте так любил эти чертовы волосы. Почему?

Я выпила оставшуюся бутылку шампанского, мне похорошело окончательно. Волосы? Ему нравились мои волосы? А я хочу распрощаться с прошлым, у меня нет больше сил умирать из-за него каждую секунду! Я устала умирать! Мне хватило того, что двадцать лет назад я распрощалась с нормальной жизнью! Это Данте отобрал у меня танцы!

А я отобрала у него жизнь…

Ну ничего! Мы будем прощаться! Сегодня! С Данте! Пока я пьяна и не передумала. Я все это время хотела только покоя, ничего больше. И чтобы не было так больно…

С истеричным хохотом я спустилась в кухню, нашла остро заточенный нож. Хорошо сбалансированный кусок серой смерти. Шрамы на руках уже не ныли, я не хотела их помнить, и я не буду! Я не хочу ничего помнить! Не хочу помнить Данте! Ничего не хочу!!!

Я взяла в руки нож и полоснула им, чуть не касаясь затылка. Волосы, чудесный водопад цвета розового жемчуга, упали к моим ногам, как сброшенное платье. Я стояла и смотрела на нож в руках, на волосы на полу, на свое отражение в зеркале, что висело в коридоре. В голове было пусто и легко, словно я напилась второй раз.

Нет чувств, нет мыслей, нет красок. Пустота в сердце, пугающая и очаровывающая.

Я чувствовала себя раздетой. Мои чудесные волосы, шелк до колен, сейчас неровными прядями едва касались плеч. Я смотрела в зеркало…

…И истерично засмеялась. Теперь я — копия той леди из снов. Даже волосы! И сигарета в руке, все сходится! И запах, и движения, все, абсолютно все!

Я упала на пол и завыла. Никак иначе нельзя назвать звуки, что вырывались из моего горла. С прошлым покончено. Я никогда не увижу даже тень Данте, Алнэль не будет являться ко мне в кошмарах. Я точно знала, как это прекратить.

За окном было темно. Небо немного посветлело, но рассветать не спешило. Кажется, погасли звезды. А я перерывала кухню в поисках свечки. Да, всего лишь свечки. Потому что только надежда ставит свечи на подоконник в ожидании чуда.

Я знала, что нужно только позвать. Позвать Индиго, он вернется, он вытащит меня из этого безумного кошмара.

Дрожащими руками я зажгла свечу, поставила ее на подоконник.

— Индиго! — То ли прошептала, то ли закричала я. Ничего не произошло. — Инди, — повторила я. И снова мертвая тишина моей квартиры.

Кажется, у меня еще оставалось вино?

Да, его было четыре бутылки. И я выпила все. А кого стесняться? Одиночества?

Мне казалось, что я разучилась бояться… И сколько можно пить?

Я чувствовала себя потерянной, несчастной и абсолютно избитой. Я сломалась, да, а это недостойно Владыки. А еще я шантажировала, угрожала и подсылала наемных убийц. Знаю. Иногда я даже сочувствую Лит-ару: у него получилось сделать из эльфы кровожадного берсерка, он заставил даже наплевать на принципы и гордость Вечной.

Я поднялась в спальню и упала на кровать лицом вниз, раскинула руки в стороны. Я мечтала умереть. Сейчас. Снова. Немедленно.

Медленно закрываю глаза. Снова открываю.

Мир вокруг меня не изменился. Не изменилась и я. Не настал конец света, не упал метеорит, истребив половину населения. Никто не написал шедевр и не выиграл битву. Не изменились законы мироздания. И все еще хотелось умереть.

Я медленно встала и подошла к окну. Почти утро. Безмолвие. И странное ощущение, будто жизнь вытекает из меня тонкими нитями, растворяется вокруг меня, в других, в бесконечности Вселенной.

Мое внимание привлек тихий хлопок позади меня. В тишине квартиры он прозвучал как гром среди ясного неба. Я резко развернулась всем телом, спина заныла тупой болью… и пришлось ловить отпавшую челюсть…

Мужчина. В моей постели. Выпал из телепорта. Такое потрясение я запила бокалом вина.

Я не рассматривала его слишком пристально, я его уже видела. Да, на собственной картине. И только рассмотрев остроконечный ушки, торчащие из-под серебристой шевелюры, я грязно выругалась. Еще бы, не каждый день мне на голову падают Лунные эльфы…

Мужчина удивленно посмотрел на меня, после чего выдал сложноподчиненное предложение на смеси нескольких языков, общий смысл которого сводился к риторическому вопросу «я где??». Конечно, если опустить все эпитеты, сравнения и помянутый всуе Перекресток. Я поразилась его фантазии, честное слово. Если бы он ругался матом, и вполовину так эффектно не получилось.

Мы рассматривали друг друга целую вечность. А потом ему на голову свалилась гитара, двуручный меч просто встрял в мою постель по самую рукоять в паре сантиметрах от его носа. Мужчина выдал еще одну фразу, на этот раз — чистейшим матом. Странный он.

Его голос… На этот раз меня передернуло. Этого просто не может быть!!!

— Индиго? — Он смотрел на меня и пытался узнать. И я точно знала, что он видел. Длинную некрасивую девицу с синяками под глазами и перегаром, с трудом стоящую на ногах. Откуда бы ему знать, что синяки под глазами — следствие очередной нашей потасовки с мужем и недосыпания, а шатаюсь потому что болят ноги? Еще и криво обрезанные волосы…

— Таллинэль? Таль? — Он одним плавным движением оказался рядом со мной, обнял за плечи. Я уткнулась носом в его плече и разревелась, как девчонка. — Девочка моя, что же с тобой случилось?

— Инди, ты никуда не уйдешь? Не бросай меня, не надо… Я больше не хочу… Останься со мной, не отпускай, я не пойду на Грань, я больше так не могу, не уходи… — Я с трудом вспоминаю, что тогда шептала, захлебываясь слезами. Индиго никак не мог прекратить мою истерику. Вместо того чтобы отхлестать по щекам, как это всегда делал Лит-ар, он отнес меня в ванную, поставил под ледяной душ. Через несколько минут я замерзла, скатилась вниз по стенке и тихо плакала. Инди вынул меня из душа, поставил на пол, снял халат и растер полотенцем. Он первый, кто видел все мои шрамы. И на руках, и на животе, и на груди, и на пояснице. Только он не знал, как больно видеть в его глазах эту унизительную жалость. Мне она не нужна, я Владыка Вечных и не нуждаюсь в ничьей жалости!!!

А потом мы оказались в моей спальне, Индиго закутал меня в одеяло и долго согревал своим телом. Тихо шептал, что теперь он со мной и все будет хорошо.

Только вот я в его словах сильно сомневалась. К тому же, я выпила столько, что не только синекожий Индиго показаться может…

С этой успокаивающей сознание мыслью я заснула.

Глава 3

Я проснулась с совершенно пустой головой. Безмыслие. Вчера я действительно напилась до визгу. Мне не снились кошмары. Я не видела ни Данте, ни Алнэль. Только бесконечная темнота и пустота, как на Грани. Я снова умирала? Может ли такое быть? Кажется, у меня не было повода. Потом мне снился парк. Тот самый, в котором мы гуляли с Аст-аром, когда ему было лет пять и он под стол пешком помещался. А потом были качели…

По-моему, в качелях есть что-то… медитативное. Как и в маятниках, и в морских волнах. Бесконечный размеренный ритм. Танец. То, чего я лишена. Теперь — навсегда.

Безмыслие. Вчера мне показалось, что вернулся Индиго. Причем в своем истинном обличье. Лунный эльф. Приснилось?

Странно, нет признаков похмелья. А вчера я напивалась усердно и целенаправленно. Это неправильно, напиваться без последствий! И голова какая-то легкая…

Мои волосы… теперь едва касаются плеч неровными прядями. Что я наделала? Зачем?

Одним резким движением я подскочила на кровати. Мне нужно почувствовать боль, чтобы убедиться, что я — все еще я. Но боли не было.

Шок. Ступор. Еще пара резких движений. Сейчас у меня должны болеть ноги и спина. Но боли нет, хоть она давно должна была заставить меня свернуться на кровати и горстями пить обезболивающее.

Я отстраненно смотрела в зеркало. Нет синяков под глазами, и даже не ноет прокушенная губа. Я закатила рукав халата и едва не свалилась в обморок: шрамов не было. Чистая кожа от запястья до локтя. Я лихорадочно стащила с себя халат. В зеркале отражалась длинная голая тощая девица с полубезумным взглядом. И никаких шрамов. Ни на груди, ни на животе, ни на пояснице. Я сползла вниз по стенке. Интересно, Владыка Вечных может скончаться от инфаркта? Истеричный смех перетек в сдавленные рыдания.

Я снова смогу танцевать? И часами бродить по Атину, совсем как раньше? И я смогу рисовать, я победила себя, я отпустила Данте… навсегда.

С этими мыслями было как-то странно. Истерика закончилась, не успев толком начаться. Я отпустила его? Что ж, пусть покоится с миром и память его будет вечной. По крайней мере, в этом Мире. Я буду по нему скучать. Данте многому меня научил и заставил задуматься о смысле жизни.

Фон как-то совсем уж остервенело пиликал. Неужели Лит-ару не спится в такую рань? Но на видео застыла чья-то счастливая рожа, иначе я не скажу.

— Я внимательно слушаю. — Я изобразила самую ехидную мину, на которую только была способна. Рожа не впечатлилась.

— Леди Таллин, я Ант Сэмми, канал «Фэшн». Разрешите задать Вам несколько вопросов?

— С каких пор я имею отношение к миру моды? — Я была искренне удивлена.

— Позвольте, леди, но Вы — законодатель моды, по крайней мере, в светских кругах Атина.

— Ант, я не намерена обсуждать с Вами либо с кем-то еще свои отношения с Данте. О его благотворительном фонде Вы можете узнать от леди Кристины. Что-то еще?

— Таль, я вернулся! Где тебя носит, солнце мое? — Этот голос я могла бы узнать из миллиарда подобных. Индиго!!! Он здесь…

— Простите, мне пора, — я мило улыбнулась офонаревшему от счастья сплетнику.

— Инди, ты не мог бы орать немного тише? — Прошипела я, злобно уставившись на эльфа. Сегодня он выглядел иначе, чем на моей картине или вчера вечером. Он выглядел так, словно надел на себя иллюзию. Очень качественную, почти сливающуюся с настоящим обликом, но — все-таки иллюзию. Передо мной стоял тот самый Индиго, с которым мы распрощались двадцать, а то и больше лет назад.

— Простите, Владыка, в следующий раз я буду тише мыши.

— Ты сам в это веришь, болезный? — Я прижалась к нему, обвила руками талию. Инди как-то странно дернулся. — Что случилось?

— Зачем ты меня позвала? Чтобы еще раз поиздеваться?

— А зачем ты избавил меня от… шрамов? Я тебя об этом не просила.

— Вернуть все как было?

— Нет, просто объясни.

— Я не знаю. Видеть тебя такой было… неправильно. Таль, ты слишком изменилась. Почему?

— А ты думаешь, можно нормально жить… так? Без танцев, без красок, без… тебя?

— Ты намекаешь на то, что Даниэль был прав?

— На тему? — Удивилась я. Конечно, я подозревала, что этот несносный мальчишка не так прост, как кажется, но чтобы два раза обставить Индиго… — Только не говори, что он снова у тебя выиграл спор.

— Да, представь себе, выиграл. На тему… «есть одна любовь, та, что здесь и сейчас»…

— «Есть другая, та, что всегда»… Я помню это. Поэтому и позвала.

— То есть, ты признаешься мне в любви? — С наглой усмешкой спросил Лунный.

— А ты этого хочешь? — Мои губы сами собой растянулись в оскал, которому бы даже Алгор позавидовал.

— Хочу, — прошипел Индиго. Я оскалила клыки и притянула его поближе к себе.

— Ты в этом… уверен? Ты хочешь любить меня, оберегать, хранить, быть со мной в Мирах и в клане? Ты хочешь приносить мне головы тех, на кого я укажу, быть моей любимой игрушкой? — Я страстным шепотом говорила ему в губы, делая каждое слово маленьким поцелуем.

— Хочу, — в его голосе сквозила страсть. — Я буду твоим, только скажи…

— Будь моим.

— Сегодня и навсегда… — Прошипел Индиго. Его акцент меня умилял.

— Ты нарвался, Лунный, — я растянула губы в победной улыбке. Я прошептала несколько слов на староэльфийском, и приложила руку немного повыше его груди. Индиго раздраженно зашипел и отпрыгнул от сумасшедшей Владыки. Руна Власти переливалась серебром на его коже. Красиво.

— Ну что ж, зато теперь ты никуда не денешься! — Неожиданно весело заключил Инди. Нда, с этой точки зрения ситуацию я не рассматривала. Хотела загнать его в угол, а получилось как всегда. Теперь мы действительно обречены друг на друга.

— Чем займемся? — Невозмутимо спросила я.

— Я хотел научить свою девочку плохому, прежде чем мы вернемся в твой Мир. — Томно проворковал Инди.

— Не поняла?

— Моя Владыка, ты даже не представляешь, в какую лужу ты села. По собственной вине, между прочим.

— Кажется, я поняла твой намек. Дальше должны мелькнуть слова «меч Демиурга» и «Мастер меча», если я не ошибаюсь.

— Не ошибаешься. Тебе нужно научиться грязным трюкам из арсенала Лунных, я дам тебе пару уроков интриг и стратегии. Ты слишком юная Владыка, тебе предстоит многому научиться.

— Сколько времени ты планируешь провести в этом Мире?

— Не знаю. От тебя зависит. Может, пару месяцев. Заканчивай свои дела здесь, пойдем погуляем.

— На Остров? Ты можешь провести меня на Остров?

— Могу. И даже проведу. Только на Аэллионэ тебе нужно попасть ближайшие полгода, а то твои подопечные что-то мутить начали.

— Откуда такие сведения? — Подозрительно переспросила я.

— От Алгора, вчера с ним виделись. Он тебе привет передавал и несколько нецензурных пожеланий. И еще вот это… — Инди вытащил из пространственного кармана сабли. Две чудесные кривые сабли, от которых разило магией не меньше, чем от меча Лунного. Ледяные сабли, то, о чем я мечтала, пока проходила обучение у Алгора.

— Подарок в честь благополучного завершения Испытания. — Прокомментировал Инди.

— Но еще не все закончилось.

— Значит, заканчивай свои дела и пошли домой.

Я отвернулась от мужчины. Как объяснить ему, что мой дом — там, где он, не иначе. Что для меня будто не было последних лет, будто он никуда не уходил, будто мы знакомы всю жизнь. То, что Инди просто так вернулся — чудо. И нам не нужны лишние слова и бег по кругу. «Пусть будет так, как должно быть». Когда-то я встречалась с Королевой оборотней, она поделилась со мной этой фразой. А Индиго — тот, кто должен быть рядом со мной. А с Лит-аром можно поиграть еще пару месяцев, месть — самое вкусное блюдо, его я оставила на десерт… А еще такое странное чувство, будто мы с Индиго не первую сотню лет женаты, хоть мы не всегда понимаем друг друга.

— Инди, то, что ты сделал — навсегда? — Да, сейчас это был главный вопрос.

— Ты о чем?

— У меня больше не будут болеть ноги? Я снова смогу танцевать?

— Конечно. Больше никогда… — Я не дала ему договорить, просто поцеловала. Индиго улыбнулся тепло и открыто, как солнышко, если бы я не видела его без иллюзии, никогда бы не поверила, что передо мной Лунный.

— Пойдем, я покажу тебе Атин, — я взяла его за руку и повела на улицу.

Мы шли по уровням, будто были здесь впервые. Я провела его по своим любимым закоулкам, показала самые красивые места Города. И то здание, что похоже на кусочек неба Земли-1, и парк, в котором я не так давно каталась на качелях, и фонтан на площади, который так сильно изменился после войны. Фигуры были точно такими же, что на разрушенном фонтане. Силуэты из стекла и хрусталя, плавные линии, фигуры людей и инородцев, зверей и птиц. Только вот эти фигуры выполнены без души, в отличие от предыдущих. Всего лишь шаблонная работа неизвестного мастера. Я птицей взлетела на бортик фонтана; здесь осталась музыка Даниэля, хоть и в немного искаженной форме. Я все еще ее слышу. И теперь я могу танцевать! Я не буду просто часами сидеть у фонтана, я буду танцевать!

— Слышишь, Инди, я буду танцевать! Как ты на это смотришь? — Я скользила по бортику с грацией бестелесной сущности. Я точно знала, что смогу танцевать и боли не будет. Я смогу тренироваться так же, как с Алгором — и боли не будет! Я смогу быть прежней! Больше никогда не будет этой боли! Сломанный в нескольких местах позвоночник — худшее, что может случиться с танцовщицей, пусть и эльфийкой. Люди от этого не вылечат, а регенерация не спасет…

Легкий, невесомый прыжок, разворот, скольжение, несколько сложных па, разворот… я никак не ожидала оказаться в кольце рук Индиго. Он улыбался.

— Ты прекрасна, честное слово. Но уже темнеет и нам пора домой, ты не думаешь?

— Да, пора, — я с трудом смогла оторвать от него взгляд. Как же он красив, это невероятно! И это потрясающее существо принадлежит мне с потрохами. Довольно странно жить с этой мыслью. Хотя, если подумать, мы принадлежим друг другу, так что потроха — спорный момент.

— Инди, а ты приготовишь ужин?

— У меня были другие планы. Но ужин, так и быть, я приготовлю.

— Инди, а ты уверен, что мы с тобой трехсотлетний юбилей не отмечали? — Подозрительно переспросила я. В голове не укладывается, что мы с ним знакомы без году неделя.

— Уверен, Таль, честное эльфийское. Но у нас еще все впереди. Кстати, что ты хочешь на ужин, моя Владыка?

— Не называй меня так, — скуксилась я. — А действительно, что я хочу на ужин?

— Я хотел устроить танцы с кинжалами, поэтому и потащил тебя домой. Не думаю, что подобное зрелище будет адекватно воспринято местной полицией.

— Мне бы и в голову не пришло устроить подобное на виду у посторонних, мне кажется, это слишком личное. Кстати, танцы вместо ужина — замечательная идея!

— Ты знаешь, вместо ужина — это радикальное решение проблемы. Ты, может, и умеешь жить без завтрака, обеда или ужина, а я — загнусь. — Как-то задумчиво улыбнулся Индиго. Мы шли по улицам Атина, медленно, но уверенно приближаясь к моей квартире. Мы держались за руки, как прилежные школьники, и тихо говорили…

— Ты преувеличиваешь. От этого еще никто не умирал.

— Я буду первым!

— Эх ты, пафосное создание! А еще Лунный! Такое впечатление, что тебя Рэйн прислал.

— Рэйн — это кто?

— Рэйн — это мой помощник, заместитель, друг и Учитель, — выпалила я. — Спроси у Алгора, он его прекрасно знает.

— Таль, а ты не хочешь оставить Вечных на Рэйна и потихоньку слинять из клана? — Я посмотрела на него как на сумасшедшего.

— Индиго, ты вообще понял, что сказал? Я — Владыка Вечных, и какими бы эпитетами я их не крыла, но это мой клан, моя семья, я несу ответственность за эту банду очумелых маньяков. Я не могу просто так, только из-за твоей прихоти бросить все и сбежать по Перекрестку. Это неправильно. Неужели ты не понимаешь?

— Я просто привык к свободе. Меня никогда ничто не держало. У меня нет клана, и я не несу ответственность за сотни, а то и тысячи жизней. Мне достаточно того, что я отвечаю за себя. С недавних пор еще и за свою спутницу и тебя.

— Инди, давай оставим этот разговор. Тем более что мы друг друга не понимаем. К тому же, мы уже пришли домой.

Инди пошел прямиком в кухню, принялся что-то готовить, насвистывая бодренькую мелодию. Я навострила уши и прислушалась к словам…

— День придет, сгинет род людской… Звезды в первый раз смех услышат мой. В пустоту я свой меч швырну И навек уйду в ледяную тьму… Ария «Палач»

— Инди, ты чего? — По кухне прыгал довольный Лунный, помешивал что-то в кастрюльке, тут же жонглировал ножами и разделочной доской, квартира быстро наполнялась аппетитными запахами, от которых я вспомнила, что нормально не питалась… давненько, в общем.

— А чего я чего? — На его физиономии была блаженная улыбка.

— Ты с ума сошел, да?

— Нет, любимая, я просто счастлив!

— Тебе солнышко в голову напекло?

— Таллинэль, ты все с ног на голову переворачиваешь! Неужели я не могу вести себя как обычный по уши влюбленный мужчина?

— Вот не надо мне рассказывать всякое! Чтоб Лунный вел себя как клинически влюбленный? Для этого как минимум должен развоплотиться Перекресток! Помню я, как к нам приезжала делегация Лунных!

— Ой-ой-ой, ты у нас, значит, знаток темноэльфийской психологии, традиций и этикета?! К твоему сведению, у нас контакты с другими расами не поощряются, потому что остальные считаются по умолчанию слабее и глупее. И проявлять эмоции считается нарушением всех мыслимых и немыслимых правил, как приличия, так и поведения.

— Ладно, я признаю. Я позорно мало знаю о Лунных. Но ты сейчас ведешь себя как нормальный эльф. Как же традиции и воспитание? — Так, нужно вытравливать эти ехидные интонации, а то еще обидится.

— Леди Таль, да будет Вам известно, что я уже несколько тысячелетий не принадлежу своему народу. У меня было время поработать над хорошими манерами.

— Ты — изгнанный? — Очень тихо спросила я. Он кивнул. Рэйн меня убьет. Мало того, что приволоку с собой Лунного, так еще и изгнанного. За такое по головке меня точно не погладят.

— Что, впечатлилась? — Прошипел мужчина. Я склонила голову немного набок. — Что ж ты молчишь? Выгоняй, не стесняйся. Ты мне ничего не должна, Светлая Владыка.

— За что тебя изгнали?

— За все хорошее.

— А конкретнее?

— Знаешь, у сына Владыки Лунных и так не сладкая жизнь. А если семейство еще и в интриги втягивает… В одной из таких интриг я и утонул. Естественно, мне пришлось уйти. Потому что ценой моего поражения была война со Светлыми.

Я надолго замолчала. Я слышала об этой войне от Рэйна. Он в ней участвовал, давно это было. Кажется, четыре тысячелетия назад. Последняя война между Светлыми и Лунными. В той войне полегло много эльфов. И мой дед погиб. Рэйн был учителем отца, а когда мои родители погибли, он стал моим учителем.

Индиго не отвлекал меня от размышлений. Конечно, мы с ним две половинки одного целого, только он — Лунный. А с этим могут возникнуть проблемы у меня в клане.

— Ну, надумала? Я знаю, в какой стороне двери, не переживай. Что-что, а выход я найду. — Инди поднялся со стула и пошел в спальню за гитарой и мечом.

— Инди, подойди сюда. — Приказала я. Руна Власти заставила его выполнить приказ. — Сядь. — Он послушно сел. Я была права, когда решилась связать его.

Я щелкнула пальцами и на подоконнике появилась пачка сигарет. С удовольствием прикурила и сделала первую глубокую затяжку, даже прикрыла глаза от удовольствия. Индиго не мог сдвинуться с места, поэтому наблюдал за мной с явным недовольством.

— Инди, послушай меня и не злись. Ты прекрасно знаешь, что я тебя не отпущу. По крайней мере, только твоей прихоти недостаточно. Дальше. Из-за того, что ты Лунный, у меня в клане могут возникнуть проблемы. Некоторые проблемы по возвращению у меня и так будут, так что усугублять ситуацию я бы не хотела. Поэтому я хочу нанять тебя на роль моего телохранителя и первого советника. Как ты на это смотришь? Да, тебе придется вступить в клан Вечных, без этого никак. И с Рэйном, как хочешь, но ты должен найти общий язык. Все ясно?

— Да, Владыка. — Сухо ответил он. Кажется, я перегнула палку. Как может быть Лунный с таким характером?! У него что, комплекс неполноценности? И чего обижаться, если я дело предлагаю?

— Инди… — Я подошла и села ему на руки. — Это единственный выход, который я вижу из этой ситуации. Я не уйду от тебя, любовь моя. Чем тебе не нравится моя идея?

— Как быть с тем, что я изгнанный?

— А Алгор знает?

— Конечно. Он мне уже много чего рассказал по этому поводу.

— Ну и замечательно. Значит, эта маленькая деталька твоей биографии не помешает мне принять тебя в клан. Ты согласен?

— Да, Таль, согласен…

— Значит, пошли ужинать. Я голодна, как стадо тираннозавров. — Я наполнила тарелки восхитительным рагу. Поставила на стол свежевыжатый сок и салат из свежих овощей. Чудесно!

Мы ужинали молча, каждый обдумывал наш разговор. Не знаю, почему я так решила, но я точно знала, что Индиго сожалеет о том, что так скоропостижно согласился вступить в мой клан.

— Не волнуйся, я не стану тебя изгонять, что бы ты не вытворил. А ты будешь всегда со мной, и не будешь обращать внимания на мои проколы. Я не идеальна в политике… и во многом другом. Но ты будешь рядом исправлять мои промахи. Кажется, в обязанности консорта входит эта опция?

— Я люблю тебя, леди Таль, — улыбнулся Индиго.

— Ага, значит, ты расскажешь мне о Лунных? — Обрадовалась я.

— Хорошо. Но сначала ты доешь, выпьешь сок и дойдешь до дивана.

— А танцы?

— Танцы будут завтра. И пара уроков плохого.

— За растление малолетних есть статья. А когда Рэйн узнает, чьих это рук дело, он тебя за уши оттягает.

— Это мы еще посмотрим! — Возразил Инди и пошел в комнату, устроился на диване. Я устроилась рядом, положила голову ему на колени и моментально заснула. Не знаю, рассказывал он что-то или нет…

Глава 4

Дом, милый дом. Аэллионэ. Прекрасный Мир, полный магии и света, обитель Вечных. Я стою на той самой полянке, на которой растут осколки звезд, в темноте их почти не видно, только серебристые лепестки изредка отражают лунные лучи. Полночь. В антрацитовом небе висит огромная желтая луна, всего одна, но яркая и огромная. Полнолуние. Красиво.

Откуда-то из дебрей леса слышится музыка и смех. Мне кажется, или в этом лесу живет Эхо? А у кого-то праздник…

Иду на звук. Кусты расступаются передо мной, ветки не цепляются за одежу, даже трава не пригибается после моих шагов. Ветер играет с кронами деревьев, а у земли даже волосы не треплет.

Волосы… которые едва касаются плеч…

А я иду по лесу на звук смеха и голосов. Темно, но не страшно. Чего бояться у себя дома? Ледяные сабли в ножнах приятно холодят бедра, метательные ножи тщательно спрятаны в длинных рукавах, шпильки в волосах можно с легкостью превратить в отравленные иглы. И это только холодное оружие. А есть еще моя магия и просто я. Действительно, чего бояться дома? С таким арсеналом…

Очередные кусты расступились, и я вышла на огромную поляну. Свет разноцветных магических шаров на мгновение ослепил меня. Яркие гирлянды, больше похожие на разноцветные боевые пульсары, были развешены повсюду: и на деревьях, и на кустах, даже на каждом бутоне ночных цветов и на зарослях папоротника. По поляне группами, реже — парами, ходят эльфы. Посреди поляны стоит стол с угощениями, время от времени кто-то подходит к нему и берет что-то на свой вкус.

Боги Перекрестка, а ведь я уже почти забыла, как они красивы! Людям, да и Мо-тон-Ра, до них как пешком до луны! Вот только люди — живые, и красота их живая, а эльфы… больше похожи на ожившие мраморные статуи. Хотя, они же Вечные. За тысячи лет можно ко всему привыкнуть. Миры успевают наскучить и осточертеть. Боги, как меня угораздило родиться их Владыкой?! Чем я думала?!

Я безмолвной тенью ходила меж своих… подчиненных? Или кем они мне приходятся? Только теперь я начинаю понимать, как мне повезло. Если бы не Рэйн, первая сотня лет моей жизни превратилась бы в сплошной ад. Конечно, при условии, что меня тихо не прикончили в нежном возрасте. Да, я знаю, что практически у всех вечных отсутствует маниакальная жажда власти, но из каждого правила бывают исключения. До второй тысячи их тянет на непотребства и бурную деятельность. А за старшими вообще нужен глаз да глаз, а то как ни Миры завоевывают, так оружие массового уничтожения изобретают, за которым тут же начинают охотиться те, кто завоевывает Миры. А еще старшие из Вечных имеют возмутительную привычку жениться (или выходить замуж, каждому свое), менять клан и забредать по Перекрестку в такие дебри, что и Демиург не с первого раза отыщет. Ах да, еще время от времени они распечатывают Закрытые Миры, из которых начинает лезть… всякое. А ответственность ложится, по традиции, на Владыку Вечных. Приходится возвращать Миры законным владельцам, тихо уничтожать в Мертвых Мирах изобретенное оружие, вылавливать «потерявшихся» (даже если они находиться не хотят) и запечатывать Миры. Сказка, а не жизнь! Конечно, подобное случается не чаще, чем раз лет в триста, но сам факт…

Я не хочу быть Владыкой Вечных!!!

— Привет, Таллинэль, — прозвучал рядом со мной незнакомый голос. Странно, но присутствия кого-то рядом с собой я не чувствовала. Одним движение достаю сабли из ножен, мгновение — и два острия упираются в грудь незнакомке.

— Привет. Ты кто? — Наш разговор складывается явно нетипично. Передо мной стоит невысокая изящная девушка, не эльфийка, я не смогла определить ее расу. Огромные многоцветные глаза, зеленые волосы касаются земли и становятся травой, ступни, вросшие в землю, коричнево-черная кожа.

— Я — Аэллионэ, — ее голос больше похож на тихое журчание спокойной речки. А я-то все гадала, как же выглядит дух моего Мира! Только духи просто так никогда не приходят…

— Аэллионэ, — тихо повторила я. — Я тебя иначе представляла. Ты просто красавица, — я давным-давно убрала сабли в ножны, прикоснулась рукой к шелковым зеленым волосам.

— Ты так изменилась, Таль. Зачем тебе оружие? Владыка, вернись ко мне, без тебя меня никто не слышит и не понимает. Мне так одиноко…

— Понимаешь, Аэлли, у меня нет чувства Перекрестка, я сама не смогу прийти.

— Будет Вам известно, Владыка, что чувство Перекрестка можно получить не только в наследство. Можно провести ритуал и отобрать его у кого-то.

— Я не смогу провести магический ритуал. Я живу в Мире без магии.

— А я говорила о магии? Боги из любого Мира принимают жертвы, а Перекресток есть везде.

— Аэлли, это ритуальное убийство! А я — Светлая Владыка. Как ты себе это представляешь?! — Она передала мне пошаговый образ ритуала.

— Я так скучаю по тебе, Таллинэль. И мне не нравится, что затеяли твои оболтусы. Они угрожают мне. Ты мне нужна.

— Как я узнаю людей с чувством Перекрестка?

— Людей? Зачем? У людей его нет. Мо-тон-Ра.

Дух Аэллионэ втянулся в землю и исчез, ее присутствие я чувствовала везде: и в воздухе, и в земле, и в вечном лесу вокруг меня. Тонкий запах полупьяных ночных цветов — все, что осталось от духа моего Мира.

Чей-то голос на краю поляны отчаянно хватался за затихающий звук флейты. А потом кто-то пел. И эта песня была наполнена несбывшейся надеждой и тоской, с привкусом горечи и потери. Будто кто-то вернулся домой, а дом уже давно занят кем-то другим. Чужим, посторонним. И ему не будет места дома во веки веков.

Я проснулась одна. Индиго куда-то успел сбежать, что весьма странно, потому что солнце только взошло. Куда это его понесло посреди ночи? Снова кого-то убивать? Вот Лунный…

Над словами Аэллионэ нужно хорошенько подумать. Если чувство Перекрестка можно… конфисковать, то у кого? Посторонних в это дело привлекать как-то несолидно. Мужа убивать я не хотела, все-таки убивать Учителей — дурной тон, а Лит-ар являлся моим Учителем, на равнее с Рэйном и Алгором. Именно он научил меня ненавидеть и мстить. Для столь юной эльфийки, еще и из Вечных, это, по меньшей мере, нетипично. А если развивать тему мести… Лаллея.

Я нервно перевернулась на другой край кровати. Подушка все еще хранила запах Индиго. Никогда раньше не слышала ничего подобного. Осеннее море и пряности, возникают именно такие ассоциации. Я зарылась лицом в его подушку, глубоко вдыхала такой знакомый и родной запах. Я не хотела думать о будущем, пускай для нас будет только бесконечное «сейчас». Мы заслужили счастье, я в этом уверенна.

Дверь в квартиру тихо открылась. Я вскочила с кровати и побежала встречать Инди, шестым (или каким?) чувством я знала, что это он. Бесшумно влетела в прихожую…

— Инди! — Я повисла у него на шее, он еле успел убрать с моего пути огромный букет цветов.

— Таль, ты чего? — Изумился он.

— Где тебя демоны носили, Лунный?! Не смей вот так уходить, не предупредив меня, еще и посреди ночи!!! — Я толкнула его кулаком в грудь. Инди словил меня за руку и притянул к себе. — Я могу ходить где захочу, когда захочу, и с кем захочу! — Прошипел он. — Но в следующий раз. Так уж и быть, я тебя предупрежу.

— Мужчина, — прошипела я с типичной интонацией Лунных. — Ты делаешь мне одолжение?

— Почему же? Не одолжение. Если хочешь знать, где и с кем я бываю, просто носи браслет! Для начала этого будет достаточно.

— Ты пытаешься впарить мне брачные браслеты?!

— Зачем сразу брачные? — Индиго принялся легонько покусывать кончик моего уха. Знает ведь, гад, запрещенные приемы!

— Зачем сразу браслеты? — Переспросила я, прижимаясь к нему все тесней, принялась расстегивать его рубашку, гладить стальные мышцы груди и живота. Воины слабыми не бывают. Никогда. Ни в каком смысле.

— Таль, — он развязал мой халат, привел руками по спине, спускаясь все ниже. — Хочешь, я сделаю тебе сережки? — Он продолжал исследовать мое тело, тщательно и методично, будто никогда раньше не было ни одного прикосновения, ни одного поцелуя.

— Ты — артефактор? — Я разобралась с его рубашкой, принялась тщательно изучать совершенное тело своего возлюбленного.

— Иногда, — безропотно согласился Инди, запуская пальцы в гриву жемчужно-розовых волос. А я все не могла от него оторваться. Провела руками по шрамам на спине, мельком изучила языком шрамы на груди, добралась поцелуем до ключицы, укусила за мочку уха…

— Ты будешь предупреждать меня, даже если пойдешь мусор выносить. А на Аэллионэ ты станешь моей тенью, — я покрывала поцелуями его тело. Индиго поднял меня на руки и понес в спальню. Он сделал то, о чем я так хотела его просить, но не нашла слов.

— Я буду твоей тенью, буду твоим. Даже если ты прогонишь, я буду с тобой. Только не отпускай!

Дальше — экстаз. Сумасшедшее счастье. Каждое его прикосновение, каждые его поцелуй был первым и последним, откровение — как самый первый раз. Кажется, когда мы вместе, мы дружно сходим с ума. И кьер'а-ллатэ, и поцелуи в моей комнате, и прощание, которое, кажется, было только вчера. А потом… даже не звезды с потолка, целый ураган страсти смел последнюю преграду между нами, последний шаг… Мы стали одним целым, по недоразумению разделенных на два.

— Еще, еще немного… Да-да-да-а…

Тишина. Два солнца за окном в прозрачном зеленом небе, звуки поцелуев. Я не могла насытиться его совершенством, его ласками, его взглядом… Зачем, зачем нас разделили на два?

— Я люблю тебя, Индиго, клана Вечных, Лунный…

И снова страсть без оков и границ. Зачем нам правила и рамки? Главное — делать то, что нравится обоим.

Экстаз. Звезды с потолка и приятная усталость.

— Я люблю тебя, леди Таль…

Тишина. Два солнца в ясном зеленом небе. Тесные объятья, нежный поцелуй.

— Кажется, скоро полдень, — тихо заметил Индиго.

— Ты куда-то собирался?

— Я хотел увидеть твою Галерею.

— Она давно не моя.

— Почему?

— Инди, это длинная история.

— А у нас еще масса времени…

И я говорила. И о Дан-ине, и об Ингвэ-Эрихе, о песнях Даниэля и картинах Данте. О нашем коротком романе, о смерти Данте, после которой я не могла ни танцевать, ни рисовать. Я говорила о Лит-аре и нашем браке. О Лаллее. Об Аст-аре и его непонятной мне силе. О самом Индиго, который никак не вписывался во всю мою прошлую жизнь. О пустоте где-то глубоко внутри, если его нет рядом хотя бы минуту.

Я все говорила, а он не перебивал. Я уткнулась носом ему подмышку, у меня перед глазами переливалась руна Власти. Мой. Навсегда мой.

Хотелось плакать, но слез не было. Их никогда нет, когда они так нужны. Они закончились еще вчера, когда Индиго исцелил мое тело. Я давно распрощалась с мыслями о танцах. И своем потерянном мастерстве я старалась не думать. А может, слезы закончились, когда я снова взяла в руки кисть? Тогда на бесконечно длинное мгновенье я почувствовала, что снова смогу жить, а не существовать.

Я провела кончиками пальцев по шрамам на груди Индиго.

— Почему ты не вылечишь себя?

— Потому что это след от взрыва амулета. Магические увечья практически не поддаются лечению. Я сделал все, что мог. Что, любимая, коробит от моего… уродства? — Последнее слово далось ему с трудом. Я задумалась. Разве он — уродлив?

— Инди, ты — самое совершенное существо из всех, что я встречала. Зачем ты так говоришь? Что бы с тобой не произошло, для меня ты навсегда останешься самым лучшим. — Инди только сильнее прижал меня к себе.

— Спасибо, Таль. Ты самое лучшее, что у меня есть.

— Хочешь, я покажу тебе Галерею?

— Но…

— Никаких «но». Зачем? Ты же хотел посмотреть. Я и сама там сто лет не была. — Я встала с кровати и выжидательно посмотрела на своего мужчину. — Ты идешь?

— Иду, куда ж я денусь? — Лунный выскользнул из-под одеяла. Я застыла, рассматривая его. Просто выпала из реальности, глядя на его нагое совершенство. Он говорит «уродливые шрамы»? Я тоже думала, что нет никого уродливее меня. Пока не вернулся Индиго. И дело ведь не в тех шрамах, что остаются на теле, а тех, что навсегда остаются глубоко в душе. И мерзкое чувство разочарования в себе…

— В чем дело? — Индиго затравленно смотрел на меня, будто я сейчас укажу ему на дверь и навсегда вычеркну из своей жизни.

— Инди… я… никак не могу тобой налюбоваться… — Я подошла к нему и уткнулась макушкой ему в подбородок, провела пальцами по шрамам на спине. Две тонкие полоски, под углом сходящиеся к позвоночнику, будто ему обрезали крылья. — Откуда это у тебя?

— При полной боевой трансформации появляются крылья, — глухо ответил он, прижимая меня к себе, так, что я едва не задохнулась.

— У Лунных есть боевая форма? А я и не знала…

— А что ты вообще знаешь о Лунных?

— Ничего. Но скоро узнаю очень много. Или не скоро? Какая разница? Все равно, находясь с тобой всегда и везде, будет трудно чего-то не узнать. — Индиго закрыл глаза и судорожно вдохнул.

— Таль, я чувствую себя семнадцатилетним мальчишкой, который впервые влюбился. И не знаю, что делать со счастьем…

— Думаешь, я знаю? Ничего подобного. Поэтому давай просто жить. А там разберемся.

Я отошла от Индиго на шаг и посмотрела в глаза. Глубокие, индиговые, огромные, как море. Да, мы будем жить дальше. И какая разница, через что еще нам предстоит пройти, если мы будем вместе? Вместе и навсегда…

— Приготовишь завтрак? — Я улыбнулась своему Лунному.

— Все, что угодно. Моя Владыка желает звезду с неба?

— Ты мне уже галактику подарил. С потолка, — рассмеялась я и поцеловала его в кончик носа, став на пальчики. В кого ж он такой здоровенный вымахал, а? Я помню Владыку Лунных, она немного ниже меня, а о своем родителе Инди вряд ли захочет говорить. Я сама далеко не маленького роста, но он на голову выше меня, так что я почувствовала себя немного странно. Я привыкла быть наравне с мужчинами, во всех смыслах этого слова, а с ним…

— Эй, Таль, ты меня слышишь? — Он пару раз махнул ладонью у меня перед носом.

— Чего тебе? — Задумчиво спросила я.

— Чего тебе на завтрак? Хотя, уже скорее обед…

— Не знаю. Я хочу туфельки на каблуках.

— Ну так пошли. За туфельками, а потом в Галерею.

— Ты же был на открытии, там практически ничего не изменилось.

— Все равно. Нам нужно там побывать.

— Нам?

— Да, нам. И мне, и тебе. Старые раны, леди Таллинэль.

— А у тебя-то с чего?

— С того, что ты у нас, моя леди, одной ногой замужем, — усмехнулся Индиго.

— Проблема, — согласилась я. И добавила, немного подумав. — Ее можно легко решить.

— Ты хочешь его голову, любовь моя?

— Нет. У меня есть идея получше. Я его проучу. Немножко.

— Моя леди, не нужно так кровожадно скалить клыки. В мимике Лунных это можно расценивать как смертельный приговор.

— Я не буду его убивать. Просто уничтожу.

— Ты с ним играешь. Не страшно?

— А чего его бояться? После стольких лет и с тобой за спиной?

— Логично. Пошли за туфельками, Золушка?

— Я их терять не собираюсь. Пошли завтракать.

— Полчаса, любовь моя, я все приготовлю.

— У тебя талант домохозяйки.

— Да ладно, с тобой и не такому научишься.

— Это намек?

— Это прямой текст! И вообще, Таль, тебе нужно надеть платье и привести себя в порядок. Хотя бы причесаться! — Рассмеялся он. Я заглянула в зеркало. На меня немного растерянно смотрела ослепительная женщина с растрепанными волосами и в поношенной одежде. Да уж, с намеками у Индиго все грустно.

Я пулей бросилась к шкафу, выбрала платье. Жемчужно-розовое, под цвет теперь коротких волос. Короткое платье, открывающее вид на грудь, едва прикрывающее вторые девяносто. Я причесалась, заколола шпильками волосы. Ледяные сабли дожидались своего часа в дебрях сейфа.

Из кухни стали доноситься аппетитные запахи. Я сделала легкий макияж и спустилась в кухню. Индиго жонглировал ножами, стол был полностью сервирован на двоих, а из духовки что-то показывало румяный бок. Инди тихо напевал.

— Time seems to have frozen, But the mind can be fooled As the days pass I discover Destiny just can't be ruled Hard times, Oh hard times, For the prize, yes the prize, I thought I knew Oh it's the price we gotta pay And all the games we gotta play Makes me wonder if it's worth it to carry on 'Cause it's a game we gotta lose, Though it's a life we gotta choose And the price is our own life until it's done Twisted Sister «The Price»

— Браво! — Улыбнулась я и села за стол. Лунный достал из духовки сырную запеканку с яблоками, положил мне в тарелку кусочек, себя тоже не обделил. — Божественно! — Вынесла вердикт я, едва распробовала вкус. — В тебе можно найти столько талантов! Главное — знать, где искать.

— Точно, Таль. До тебя мои таланты в основном искали в другом месте.

— Это в каком же? — Заинтересовалась я.

— Где-то в районе меча Демиурга.

— Странные люди, — прочавкала я.

— Точно.

— Ты всегда поешь, когда готовишь?

— Ну-у, — смутился Инди, — условный рефлекс.

— А вырабатывался он…

— Годами в домашних условиях. Одному жить скучно. После третьей сотни в пустом доме, хочется слышать хоть чей-то голос.

— Поэтому ты завел себе спутницу?

— Она сама «завелась». Причем, не одна. У нее есть огромное семейство, начисто лишенное крыши. С Даниэлем и Ингвэ ты знакома, Алгор тоже тебе не чужой… Так что поверь, они — еще цветочки по сравнению с Рианой и Найрой…

— Найра — это кто?

— Любимая сестренка моей спутницы. Они друг друга стоят. Катар и Эвен только успевают их за шкирку ловить, чтоб никуда не влезли.

— Первым делом мы зайдем на Остров, познакомимся с твоей семьей.

— А я разве против? Обязательно сходим. А пока мы сходим за туфельками и в Галерею.

После завтрака мы решили немного прогуляться пешком. Не знаю, может быть, нам нужно было о многом поговорить… но слов не было. Слова закончились еще дома, на кухне. И дело было вовсе не в том, что я начала хоть немного узнавать того, с кем умру в один день, нет. Просто нам двоим нужно было о многом подумать, многое переосмыслить.

Начнем с того, что я приняла в свой клан Лунного. На сколько мне известно, это первый случай за всю историю эльфов. Хотя, во время последней войны с Лунными сгорели архивы, может, там можно было найти упоминание о подобных случаях. Вот Рэйн мне устроит «сладкую жизнь»! Индиго придется хуже всех. Ему придется доказывать всем и каждому, что он достоин места советника и телохранителя, а так же сердца Владыки Вечных. Нужно только пережить ближайшие лет пятьдесят, дальше мои Вечные будут танцевать мой танец.

— О чем задумалась? — Индиго ненавязчиво вмешался в ход моих мыслей.

— О том, как тебе придется среди Светлых. Еще и рядом со мной…

— Видишь ли, Владыка, ты поставила перед нами интересную задачу…

— Это какую же? — Заинтересовалась я. Что-то ничего подобного я не припоминаю…

— Для начала — просто выжить. Думаешь, тебя все будут встречать с оркестром, цветами и ковровой дорожкой? Найдутся «доброжелатели», которые захотят сделать тебя действительно последней а'т'Эрри.

— Откуда такие сведения? Индиго…

— Я просто хорошо изучил эльфов, любовь моя. И не важно, Светлые они или Лунные, суть от этого не меняется.

— Но мой клан…

— Таль, я буду счастлив, если все произойдет не по моему сценарию.

— А потом?

— Потом тебе необходимо разобраться со своим кланом. Малыш, тебя слишком долго не было дома, да и тогда ты не могла кем-то управлять. Сейчас тебе необходимо получить авторитет среди своих кланников. И влияние на них, разумеется. Иначе на шею сядут и ножки свесят. И рядом не всегда будет Рэйн или Алгор.

— Знаешь, любимый, я одно поняла из всей твоей прочувствованной речи. Мне нужно срочно учиться плохому! Без вариантов…

— А вот и туфельки! — Довольно улыбнулся Инди.

Глава 5

Мы несколько часов бродили по Галерее. Просто держались за руки, молчали. Может быть, стоило рассказать Индиго обо всем, что связывало меня с этим местом? Мои картины, моя память… худшее из зол. А еще — я. И дело не только в ушедших друзьях, не в перерыве между работами в двадцать лет. Не только в этом. Просто это место стало для меня вторым домом, делом моей жизни. Наверное, Галерея была для меня своеобразной тренировкой перед управлением бандой истеричных отморозков. Эрих ведь на первых порах тоже был абсолютным… нулем. Память…

Но слов не было. Ни для Индиго, ни для меня самой. Все, что я хотела сказать, я давным-давно сказала себе. За двадцать лет было произнесено… достаточно.

Стук моих каблуков казался мне оглушительным. Никогда не носила туфли на каблуках. Никогда раньше не чувствовала себя настолько ослепительной женщиной. Хотя, раньше и повода не было. А сейчас…

Галерея осталась такой же, какой я ее запомнила. С одной стороны — день. Синеватые потолки с матовой подсветкой, стены — жемчужно-белый мрамор с синеватыми прожилками, витые колонны, больше похожие на окаменевшие побеги дикого винограда. А с другой стороны начиналась ночь Данте. Черная, беспросветная, безлунная ночь. На потолке тусклыми звездами горели светильники, на стенах в неглубоких нишах, как первые межзвездные космонавты в криованне, были утоплены картины. Подставки для голограмм и скульптур были полускрыты под куполами с тусклой подсветкой. Изменилась только экспозиция. Танцы, танцовщицы и все, что с этим связано. Основную выставку Лаллея так и не решилась поменять. Может, и нужно не было? Такое странное место получилось, эта Галерея. Сюда хотелось… возвращаться. Потому что каждый раз можно увидеть что-то новое, понять что-то важное, получить вдохновение на еще пару месяцев жизни…

…Оглушительный стук каблуков по мраморному полу…

(Таль, эти цвета не подходят — слишком мрачные. Как насчет синего?)

(Началась война Земли-1 с Аллерой)

Иногда ко мне подкрадывается чувство, будто я схожу с ума. Медленно, неотвратимо. Бесповоротно. Голоса в голове, сумбурные воспоминания о войне, об ушедших друзьях; в голове перемешались песни Индиго и Даниэля, сны и боль. Просто отголоски той боли, с которой я смирилась и привыкла жить.

…Оглушительный стук каблуков по снежно-белому мраморному полу…

Хотелось просто закричать. Вдохнуть воздух поглубже, взять ноту повыше и — кричать. Кричать только для того, чтобы разрушить эту мертвую, ненастоящую тишину.

Но вместо этого я стала говорить. Тихо нашептывала Индиго историю каждой картины, скульптуры, каждого закоулка Галереи. Я рассказывала о наших с Дан-ином ссорах и бессонных ночах, о нашей маленькой победе над Городом. О нашей Галерее, которую я бросила из-за Данте.

— По-моему, нам пора. — Мы с Индиго стояли на открытой всем ветрам терассе. Она мягко обвивала верхние этажи здания Галереи, здесь можно было просто подышать свежим воздухом и полюбоваться Городом.

— Я не хочу домой, — я запрыгнула на перила и зашагала по ним. Достала из кармана пачку сигарет, закурила. Индиго молча шел рядом, видимо, решил подстраховать. А я беззаботно шагала по перилам, время от времени глядя в бездонную пропасть под ногами. Интересно, если я захочу спрыгнуть, Индиго успеет меня словить? И сколько мне придется лететь, прежде чем я разобьюсь о какой-то уровень?

— Таль, бросай курить, ставай на лыжи.

Я бросила окурок вниз, он падающей звездой скрылся в провале уровней. Я задумчиво посмотрела в черную бездну и прикурила еще одну сигарету. Пара глубоких затяжек, никаких мыслей, тишина вокруг. Вернее, с эльфийским слухом тишина — понятие относительное. Я слышала тихий гул пролетающих мимо флаев, далекие звонкие голоса и смех, оглушительный стук сердца своего возлюбленного. Почти тишина.

Домой не хотелось. Я хотела насладиться свежим воздухом, легким, ненавязчивым запахом своего мужчины, тонкой полоской перил под ногами… Черной бездной уровней за перилами, сигаретой в руках… Сколько раз я мечтала о счастье? А мое счастье выглядит как двухметровый синекожий Лунный эльф. Ирония судьбы…

— Инди? — Я шла по перилам, пританцовывая. В голове вертелись его песни…

— Да? — Лунный мягко взял меня за руку. — Ты что-то надумала?

— Да. Я хочу танцевать. А ты мне споешь.

— Только не здесь. И слезь с перил, ты рискуешь моим душевным здоровьем. — Я послушно спрыгнула на терассу, Индиго меня поймал, и я очутилась в его объятьях. Жизнь неисправимо налаживается! — Пойдем домой?

— Не хочу. — Беззаботно откликнулась я. — И вообще, я хочу вина!

Инди горестно вздохнул и пробормотал что-то насчет женского алкоголизма, хотя не хуже меня знает, что эльфы не спиваются. Но все равно Лунный послушно повел меня в мой любимый ресторан. Не знаю, откуда у него такие полезные знания завелись, но меня он… знает? Или чувствует? Или может предсказать?

Мы сидели в уютном ресторане, пили вино под звуки живой музыки и нервный свет свечей. Потом — короткая прогулка домой, песни и танец, в котором больше не было меня. Только счастье, дикое и бесконечное, от того, что я снова могу танцевать. Ну а потом — только наша ночь…

Тишина. Летняя ночь на Аэллионэ. На этот раз — только вечный лес, поляна с цветущими осколками звезд, антрацитовое небо. Все точно так, как в прошлый раз. Только духа моего Мира я здесь не чувствую. Никого не чувствую. Не знаю, радоваться или огорчаться по этому поводу. Тихо. Красиво. Как никогда раньше.

Ветер играет с травами и кронами деревьев, как в последний раз цветут акации. Никогда не понимала, откуда они здесь взялись. Хотя, у леса свое понятие о том, что здесь должно расти и когда цвести, никто не осмелился перечить ему, все-таки этот лес старше всех Вечных, вместе взятых. Красивый, волшебный и чуточку непонятный. Единственная сущность во всем моем Мире, которая не подчиняется Владыке, только Аэллионэ. Конечно, я могла бы попросить Аэлли привести лес в привычное эльфам состояние, но… зачем?

На поляну плавной походкой танцовщицы выходит женщина с коротко остриженными жемчужно-розовыми волосами. Сколько лет мы с ней не виделись? Представить страшно. И она ни капли не изменилась. Все то же совершенство, воплощенное в плоти и крови. Красавица.

— А ты изменилась, — сходу заявляет она мне. Я начинаю рассматривать себя: что ее так удивило? В моих коротких волосах — острые шпильки, ледяные сабли в ножнах, в рукавах и под платьем — метательные ножи. Платье, да. Раньше я приходила к ней… никакой. Сейчас в своих снах я вижу себя… четче, наверное. Будто художник гораздо тщательнее стал прорисовывать леди Таль, так же, как женщину с фигурой хлыста.

— А ты осталась прежней. Мне кажется, даже если пройдут тысячелетия, ты не изменишься.

— Ты права. Разве что содержание. Форма останется той же.

— Как поживаешь? — Я не смогла найти более умный вопрос.

— Замечательно. Почти всегда, — она улыбнулась. — Сигареты не найдется? — Я протянула ей пачку сигарет, мы дружно закурили. Ветер трепал одинаковые жемчужно-розовые волосы.

— Долго же тебя не было. А теперь меня ожидают очередные неприятности.

— С чего ты взяла? — Неподдельно удивилась женщина.

— Не с чего. С кого. Ты всегда являешься перед очередным локальным концом света.

— Да ладно! Ты преувеличиваешь.

— Ну вот скажи мне, неужели так трудно было сказать: «Таллинэль! Не лезь к Данте, потом хуже будет! Мало того, что он умрет, ты еще и дочь убьешь, и сама калекой останешься!»

— А скажи-ка мне, леди Таль, тебя Рэйн вообще хоть чему-то научил? Если бы я тебе сказал что-то подобное, ты бы меня послушала? — Я кивнула. — А корректировка будущего знаешь чем может закончиться? Вернее, получится так, что я корректирую прошлое, а возвращаясь в будущее, я могу такого натворить! Нет уж, спасибо.

— К тому же, если бы ты мне подобное сказала, у нас не было бы Индиго.

— Вот именно. Теперь что до ритуала.

— Какого такого ритуала? — Я вопросительно приподняла бровь.

— Чувство Перекрестка тебе надо или где? Вот его нужно провести ближайшие несколько дней. У богов появилось несколько мыслей на предмет Атина, его скоро закроют. Так что тебе нужно быстренько мотать оттуда.

— А с жертвой что?

— Мне кажется, у тебя самой должны быть мысли на эту тему.

— Ха! Да если я перережу половину Атина, думаешь, поможет!?

— Я тебе о чем говорю? Ты меня слышишь, женщина? Жертву нужно выбрать правильно, чтоб потом не было мучительно стыдно за бездарный уход от мужа.

— Ах вот ты о чем…

— Кстати, твое кольцо рассыплется только со смертью Лит-ара. А до того — ты безнадежно замужем. Не одной ногой, правда…

— И это называется «тактичный намек», да?

— Не-ет… Это называется, «месть — блюдо, которое лучше подавать холодным».

— Думаешь, ему недостаточно половины компаний у Коралли?

— А тебе — достаточно?

— Мне? Не знаю. А ты предлагаешь подложить ему свинью промышленных масштабов?

— Да ты что? Как ты могла обо мне так плохо подумать? Я предлагаю его просто уничтожить.

— Ха! И кто из нас еще кровожадный?! Клыки не показывай, это неприлично.

— Индиго будешь о неприличностях рассказывать! Ладно, давай покурим на дорожку…

— И ты пойдешь. Я поняла.

— Хочешь совет? — Я подняла на нее немного уставший взгляд. — Не приплетай к своей мести Индиго. Я же знаю, что ты хочешь это сделать. Но! Месть — это слишком личное переживание, чтобы делить его. Даже с любимым мужчиной.

— Хорошо, дорогая. Я запомню. Говоришь, у меня есть еще неделя?

— Да, у тебя есть неделя. И целый Перекресток впереди!

— Спасибо за совет. До встречи…

Рассвет. Очередной рассвет в Мире, который на многие годы стал для меня единственным. Два солнца в ярком, прозрачно-зеленом небе, ни облачка на горизонте. Тихий гул пролетающих мимо окон флаев. Мерное дыхание Индиго, уверенный стук его сердца. Оглушительный звон фона. Я вздрогнула и поднялась с постели.

— Спи, любимый, — прошептала я Индиго. Мужчина улыбнулся во сне, перевернулся на другой бок, при этом попытался удержать меня в постели. Вот собственник!

Я лениво брела в гостиную, где трезвонил фон. Я, конечно, понимаю, что в ночь глухую не всем спиться, но я заснуть смогла только пару часов назад! А все Индиго… то с разговорами, то с руками…

На экране фона виднелось взволнованное лицо моего сына. Надо же, что случилось?

— Привет, малыш! — Я улыбалась ему во весь рот. Спешите наблюдать, леди Таль — счастлива!

— Привет, мам! Я думал, ты дома.

— А я и есть дома…

— Мам, я хотел пригласить тебя к обеду. Видишь ли, я хотел познакомить тебя со своей невестой.

— Поздравляю! Вот ты и вырос, сын! Я обязательно буду к обеду.

— Кстати, мам… ты изменилась.

— В какую сторону? — Загадочно улыбнулась я.

— В самую лучшую. Не помню, когда последний раз видел тебя настолько красивой! — Я отключила фон, улыбнулась. Лучший комплимент для эльфийки — признание ее красоты. Да, мы такие — красота на первом месте, потом — таланты, а потом, если повезет, признание как Владыки.

Я тихонько вернулась в спальню. Индиго задумчиво смотрел в потолок, считал звезды. Я улыбалась во весь рот. Почему-то хотелось улыбаться, петь и танцевать.

— Я жду завтрак! — Напомнила я о себе.

— Не дождешься, — проворчал Индиго. — Между прочим, моя леди, я хочу спать. Так что сегодня твоя очередь готовить завтрак!

— Инди… — Я сделала вид, что недовольна. Он печально закатил глаза. — Для тебя — все, что угодно! — Я рассмеялась и пошла в кухню.

Что такое женский завтрак? Могу просветить. Чашка кофе, стакан сока и печенюшка, если есть. Но что-то мне подсказывало, что для моего эльфа этого будет мало. Мужчина, все-таки. И какой! Я окончательно развеселилась. Мужчина, который подарил мне меня.

Я принялась нарезать салатик, поставила в духовку очередной вариант запеканки, и принялась напевать под нос песенку. Теперь я понимаю Индиго! Песенки — наше все! А главное — музыка, которую слышу только я. Медленная, плавная, волшебная…

— There's a flame, flame in my heart And there's no rain, can put it out And there's a flame, it's burning in my heart And there's no rain, ooh can put it out So just hold me, hold me, hold me Take away the pain, inside my soul And I'm afraid, so all alone Take away the pain, that's burning in my soul Cause I'm afraid that I'll be all alone So just hold me, hold me, hold me W.A.S.P. «Hold on to my heart»

— М-мм, как интересно! — В кухню вплыл довольный донельзя Индиго. — Любовь моя, ты спасешь меня от голодной смерти? — Пафосно поинтересовался он.

— Что ты?! Как ты мог обо мне так плохо подумать? Я выгоню тебя к Лаллее и ты будешь до конца жизни жить на полуфабрикатах! — Рассмеялась я, налила нам в чашки кофе. — Держи, это тоже тебе. — Я протянула любимому тарелку салата и запеканку.

— Таль, ты волшебница! Или это я повторяюсь? А, неважно! Таллинэль, я хочу, чтобы ты мне позировала.

— Имей совесть, я тебе и так каждую ночь позирую! — Мы дружно рассмеялись. Все-таки, хорошее настроение — заразная штука, которая передается то ли половым. То ли воздушно-капельным путем, по обстоятельствам.

— Я хочу подарить пару скульптур твоей Галерее. На тему танцев. Тебе нужно только станцевать с саблями.

— Инди, я хочу, чтобы они сначала научились убивать. Если мои сабли сначала научаться танцам — в бою им не понравится.

— Да, в этом ты права. Тогда возьмешь кинжалы или ножи.

— Хорошо. Считай. Ты меня уговорил. Инди, я сегодня уйду на целый день. Пожалуйста, не ходи за мной и не следи. Я понимаю, что всвязи со мной, у тебя обострение паранойи, но отпусти меня на сегодня. Вечером я все объясню.

— Таллинэль… мне кажется, ты чего-то не понимаешь… — Индиго задумчиво вертел в руках вилку, никак не мог подобрать нужные слова. — Ты могла бы и не просить меня об этом. Потому что я тебе… доверяю. Я верю тебе, моя леди, и если ты можешь верить и доверять мне только с помощью руны Власти — так и быть, я ни слова не сказал и не скажу. Если ты считаешь нужным уйти — я не держу. Только избавь меня от этих унизительных просьб…

Я встала и пошла в гардеробную. Индиго все так же задумчиво вертел вилку. Похоже, настроение я испортила нам обоим.

Но… ведь если подумать, любви без доверия быть не может. Доверие без любви — да, но не наоборот. А Индиго я… не могу просчитать, нужно в этом хоть себе признаться. Я не знала заранее, пойдет он за мной или нет, поэтому предпочла уточнить. Зря, как оказалось. Конечно, я попрошу прощения. Только позже.

Я надела кремовое платье и туфли на каблуках, вышла из дома.

— Дождись меня, — тихо попросила Индиго. И пошла на встречу с сыном.

На встречу я умудрилась опоздать. Конечно, я хотела увидеть и сына, и его невесту, только я точно знала, что Лит-ара он тоже пригласил, поэтому особо не спешила. Я не знала, что сказать мужу. И сыну. И его невесте.

— Привет! — Ослепительно улыбнулась я, присела к ним за столик. Лит-ар подозрительно оглядел меня с ног до головы. Не ожидал, видимо, муженек! Мало того, что вернулась та самая Таль, которая умерла вместе с Данте, так еще и она стала сиять. Да, именно сиять. И даже походка изменилась. Я шла к ним расслабленной походкой танцовщицы, настоящей леди.

Сын приветственно подскочил со стула, муж инстинктивно сделал то же самое. Мне показалось, что невеста Аст-ара с удовольствием провалилась бы на нижний уровень.

— Представишь нас? — Я улыбнулась девушке.

— Это Кайра, моя невеста, а это моя мать — Таллинэль. Это Лит-ар. Шампанского?

— Пожалуй. Вы вместе работаете?

— Нет, мам, мы познакомились в одном из путешествий.

— У тебя потрясающе красивая невеста, мой дорогой. — Действительно, его невеста просто ослепительна. Миниатюрная, изящная, с гривой огненных вьющихся волос, с огромными оранжево-желтыми глазами. И движениями танцовщицы…

Наконец-то мой малыш нашел мне замену, это не может не радовать.

Мы просидели в кафе до вечера. Кайра оказалась очаровательной собеседницей. Мы мило пообщались, я обещала приходить в гости. Когда я собралась уходить домой, Аст-ар отозвал меня в сторону, заговорщицким шепотом поинтересовался.

— Мам, помнишь мой подарок? — какой из них? — Улыбнулась я.

— Часики, леди Таль. Песочные часики…

— Конечно, а что?

— Ты давно на них смотрела? Мам, мы с Кайрой пойдем путешествовать по другим Мирам, похоже, ты тоже вернешься к себе домой. Послушай меня, мам, мы больше не увидимся, не спрашивай, откуда я это знаю. Просто поверь. Лит-ару я ничего не сказал. Мы просто исчезнем, не знаю, когда. Наверное, на днях. Помни, что я тебя люблю, — сын порывисто поцеловал меня в щеку и убежал к своей невесте.

Я попрощалась со всеми и медленно поднесла СКО к глазам. Посмотрела на него, как на призрак демократии…

— СКО, Лаллея, вызов. — На экране замигал вызов, Лал быстро ответила. — Лаллея, мне нужно с тобой встретиться. У фонтана, как скоро ты доберешься? Хорошо. До встречи…

Итак, полчаса. Я все решила. Месть будет иметь место. И я тоже умею отбирать все самое ценное, не зря Лит-ар был одним из моих учителей. Его компании, сын, Лал. И какая разница, что я буду формально замужем до самой его смерти? Просто мораль такова: не стоит загонять эльфийку в угол, результат может неприятно удивить.

Лаллея ждала у фонтана. Все остальное я помнила как сквозь сон. Длинный, мрачный, лишенный красок сон. Это было… жертвоприношение, да. Я взяла кинжалы, потому что мои сабли должны попробовать вкус крови в битве, а не хладнокровно убить кого-то.

Вечер. Лаллея стояла у фонтана, сжимала в руках букет цветов. Я поцеловала ее в щеку, как всегда при встрече. Она протянула мне букет и улыбнулась. Она о чем-то говорила. А я никак не могла решиться на… жертвоприношение.

Короткая вспышка обжигающей боли — и над нами полог безмолвия и невидимость. В Мире без магии каждая крупица дара берется у тела буквально с боем. Больно, да. Оглушающее больно. Но я уже привыкла, так что…

Лаллея лежит на полу у фонтана. Кинжалами у нее на груди я вырезаю нужные символы, спускаюсь все ниже, к животу, потом к ногам. Обнимаю ее руки и плечи. Она все чувствовала, она была в сознании… Это могло походить на нашу любовь, но… это жертвоприношение. И жертва — моя любовница, любовница моего мужа. Она могла быть моей подругой, моей сиделкой, кем угодно, но стала… моим билетом домой.

Я закончила вырезать руны на ее теле. Лаллея неслышно что-то сказала. И по губам я не смогла прочитать, не захотела. Руны на своих местах, один поцелуй — и кинжал между ребер…

Ударной волной силы меня отбросило на несколько метров в сторону, я ударилась о бортик фонтана. Потом все та же сила приподняла меня в воздухе, закружила…

— ЖЕРТВА ПРИНЯТА. — Услышала я перед тем, как потеряла сознание…

Глава 6

Голова раскалывалась. Даже не раскалывалась, а словно на голову мне надели раскаленный обруч. Приятного мало, должна заметить. И очень уж хотелось понять, куда меня занесло на этот раз. Я с трудом открыла глаза.

Синий потолок с серебристыми звездами, шум в ушах, легкое покалывание в кончиках пальцев. Абсолютная тишина пустого дома.

— Индиго! — Позвала я. А в ответ — все та же тишина. — Индиго!!! — С истерикой в голосе заорала я. Попыталась дотянуться до него через руну Власти, но ничего не получилось. Тогда я дернула за ту тонкую и непрочную нить, что образовалась между нами за эти дни. Индиго спустя мгновение вывалился из портала. Я смотрела на него испуганными глазами.

— Инди, где ты был? — Я вихрем вскочила с кровати, обняла его. Руки мужчины сомкнулись вокруг моей талии.

— Ты могла просто набрать мой номер на СКО. Тебе этот вариант в голову не пришел? — Немного наклонившись, Индиго поцеловал меня в кончик носа. — Ничего. Для этого наша связь и нужна. Сейчас я приготовлю тебе чаек — и голова пройдет.

— Откуда ты знаешь?

— Таль, любовь моя, через пять минут я вернусь и мы поговорим.

Я легла на кровать и бездумно уставилась в потолок. Пустота. Через несколько минут-часов-дней вернулся Индиго с чашкой ароматного травяного чая.

— Вставай, — скомандовал он. Я послушно села на кровати, взяла чай, надпила. Привкус осеннего луга и скошенного сена, горечь уходящего лета и тепло. Головная боль мгновенно прошла. — А теперь давай поговорим.

— Хорошо. Что ты хочешь услышать?

— Ты обещала рассказать, как провела вчерашний день.

— Да, обещала. Сначала Аст-ар познакомил нас с Лит-аром со своей невестой. Мой мальчик повзрослел. Ты бы видел его глаза… Его невеста — просто замечательная. Приятная, интересная, образованная. Я рада, что мой мальчик наконец-то нашел ту, что захотел назвать своей женой. Мы сидели в кафе и пили шампанское, говорили. То самое кафе, в котором мы когда-то пили вино, помнишь? Вместе с Данте и Элем… Вот там и сидели до вечера. А потом… — Я замолчала. Если я промолчу, он поймет. Вопрос доверия. Если я промолчу — Индиго не станет задавать лишних вопросов. И не уйдет. Только перестанет верить.

Я нервно допила остатки чаю. Индии пересел на краешек кровати, будто одно неосторожное слово — и он снова шагнет в портал и неизвестно, когда вернется. И вернется ли вообще.

— Так вот, Инди. Аст-ар когда-то подарил мне песочные часы. Он сказал, что когда в часах закончится песок — я свободна. Мой сын с самого начала знал, что я уйду из этого Мира, поэтому… Он знал, что мы расстанемся. А вчера он сказал, что уходит со своей невестой в другие Миры. А в часиках закончился песок. А еще… Индиго, я убила Лаллею. Хладнокровно, собственными руками. Я принесла ее в жертву Богам, ты понимаешь, что это значит?! Я отобрала у нее чувство Перекрестка, а ее душу отдала как плату. А ведь я ее любила… Я многим обязана леди Лал, но…

— Месть? — Понимающе спросил Лунный.

— Да. Лит-ар любил Лаллею. Они столько лет были вместе, Лал так хотела от него ребенка, и он тоже был не против… Только Лит-ар не отпускал меня, не переставал мучить, он… Но… Индиго, я чудовище, да? Я безвозвратно убила единственную женщину, с которой хотела иметь что-то общее. Она была моей ученицей, любовницей и другом. Она не оставила меня после той катастрофы и никогда не называла калекой. Она не говорила обо мне гадостей, ни в лицо, ни за глаза… Молчи. Индиго, я не закончила. Мало того, что я продала половину компаний мужа Коралли, его давнему конкуренту, я убила единственную женщину, которую он любил. Аст-ар уйдет, я свалю его пропажу на мужа. А потом, перед самым уходом, я пошлю копии части его документов одному своему знакомому журналисту. И все «таинственные махинации» Лит-ара всплывут на поверхность. Лит-ар будет уничтожен.

— Тебе этого будет достаточно?

— Да. Потому что он останется у разбитого корыта, ни с чем. Один.

— Ключевое слово — один, не так ли? Не проще ли попросить у меня его голову? Я с удовольствием принесу.

— Нет. Пусть посидит за толстой решеткой, подумает о смысле жизни. Об эльфах. Заодно сделает работу над ошибками.

— Может быть, — веско добавил Лунный.

— Может. А может и не сделает. Может, просто будет гнить в камере остаток своей жизни. Какая разница?

— Ты ответишь мне на вопрос? Боги тебя услышали?

— Да.

— А знаешь почему? Потому что у тебя в далеких предках были Лунные.

— Инди, — я устало облокотилась о подушку. — Ну подумай сам. Откуда у Светлой Владыки в родственниках Лунные возьмутся? По воздуху прилетят?

— А откуда у Светлой Владыки я взялся?

— Прилетел? — Предположила я.

— Пришел, — авторитетно поправил Индиго. Я улыбнулась. — Таль, если бы не примесь темной крови, ты не смогла бы провести ритуал. Это раз. Колдовать в Следующих Мирах могут только творения, магия которых чужда Перекрестку. Два. Ты этого не знала?

— Но этот ритуал основан не на магии. Инди, это — обращение к ушедшим Богам, его может провести кто угодно.

— Девочка моя, ты отчасти права. Кто угодно может его провести, но выживают после этого считанные единицы. Да будет тебе известно, что… — И полуторачасовая лекция на тему ушедших Богов. Я только время от времени хлопала глазами. Откуда такие обширные познания о Богах? Примерно такой вопрос меня угораздило задать. В ответ на него мне была предложена очередная долгая лекция, но это того стоило!

Тихо и незаметно я провалилась в глубокий здоровый сон. Голова перестала болеть окончательно, никаких последствий ритуала я решительно не наблюдала. Не знаю, радоваться или огорчаться по этому поводу.

Проснулась я ближе к вечеру, когда оба солнца уже начали скрываться за шпилями и башнями Города. По дому витали аппетитные запахи. Я не удержалась и побрела в кухню. На этот раз Индиго ничего не напевал, просто резал все так, будто представлял на месте куска мяса меня. Я бесшумно присела на краешек стула.

— Чего молчишь? — Неприветливо спросила я. — Давай, расскажи мне, что мой поступок недостоин Владыки. И что Светлым не пристало хладнокровно убивать ради мести! И что в моем возрасте мне еще пешком под табуретку ходить надо, а не по Мирам приключения искать!

— Ты закончила? — Невозмутимо поинтересовался Индиго.

— Нет. Еще не забудь сказать, что мстить Учителям недостойно и неправильно! И что мое эльфийское воспитание нужно под вопрос поставить! И что Владыка из меня выйдет никудышная! — Я спрятала лицо в ладони. Пускай, пускай он мне выскажет все прямо сейчас. Я не хочу растягивать агонию до бесконечности. Справедливо будет закончить все сейчас, одним ударом.

— Таллинэль, слушай меня своими дивными эльфийскими ушами. Я тебе ничего подобного не скажу. А знаешь почему? Потому что нормальные эльфы в твоем возрасте действительно ходят пешком под табуретку, как ты выразилась. Но ты не такая. Тебя заставили пройти через такое, что врагу не пожелаешь. Хотя нет, как раз врагу очень даже пожелаешь, но никак не любимой женщине. Улавливаешь, к чему я клоню? Так вот, твоя месть Лит-ару — доказательство того, что ты хоть что-то поняла в играх. В управлении кланом такое познания никогда лишними не будут. Убила Лаллею? Ничего страшного. Конец света не наступил? Ну разве что квартирного масштаба. Кстати, этот поступок еще раз подтверждает мою теорию о родне из Лунных. А мстить учителям… тоже вариант. Потому что у Лунных такая традиция имеется. Довольна?

— Нет. Инди, я не хочу быть Владыкой Вечных. Мне кажется, я стала одной из них.

— Ага. Как ты там называла свой клан? Банда циничных отморозков? Могу тебя утешить, любовь моя! Банда циничных отморозков — те же Вечные, но в неповторимом исполнении Лунных!

— Ты вовремя оттуда сбежал.

— Нет, любовь моя, я не сбежал. Меня оттуда поперли, а это разные вещи. И если бы не это эпохальное событие, боюсь, ты бы со мной в одной комнате побоялась находиться, не говоря уже ни о чем большем.

— Индиго, извини меня.

— За что? — Удивился мой мужчина.

— За бездарную истерику. И за то, что тебе пришлось ее выслушать.

— Таль, а теперь посмотри на нашу «ниточку», — Индиго улыбнулся и обнял меня за плечи. — Что ты видишь? — Я закрыла глаза и присмотрелась к нашей связи. Ниточка стала прочнее, она уже не выглядела так, будто ее можно порвать одним рывком. Я улыбнулась. Все хорошо…

В очередной раз затрезвонил фон, как обычно, в самый неподходящий момент.

— Я подойду. — Я неохотно выбралась из объятий Индиго. Подошла к фону. — Да?

— Мам, я хотел тебе сообщить… Мы уходим. Сегодня. Подожди пару дней, а потом действуй, как собиралась. Ты же знаешь, мы гостили у Лит-ара, Кайра не смогла отказать…

— Да, дорогой, я поняла. Тогда я перезвоню ему завтра?

— Лучше послезавтра, завтра он будет просто паниковать.

— Хорошо. Береги себя, сын. И свою любовь.

— Я люблю тебя, мамочка.

— Aeternum vale,[1] Ast-ar.

— Aeternum vale, Tallin-el.

Экран фона погас. Да, я хотела ему столько всего сказать! Но, как обычно, у меня не хватило слов. Что можно сказать сыну, когда видишь его в последний раз? Попросить, чтобы он не уходил? Или попросить, чтобы он ушел со мной? Но оба варианта нам недоступны. У него своя жизнь, у меня — своя. Как любая мать, я буду знать, если с ним что-то случиться. Да и если я буду в своем Мире, там обострятся все мои магические способности. Я буду точно знать, что с ним произошло. Но не буду знать, где. И мы больше никогда не увидимся. Это невыносимо.

Я сидела у фона и тихо плакала. И ничего не могла с собой поделать. Я чувствовала себя потерянной и разбитой. И я больше никогда не увижу своего сына.

— Индиго? — Я почувствовала его незримое присутствие рядом. — Аст-ар ушел. Навсегда.

Он ничего не сказал. Просто присел рядом со мной, посадил к себе на колени и дал спокойно выплакаться, за что ему отдельное спасибо. Никогда раньше я не чувствовала себя настолько… нет, не одинокой. Когда рядом Индиго, это невыносимое чувство отступает. Я чувствовала себя… забытой? Не знаю, как это лучше сказать словами.

— Инди, где тот букет?

— Какой? — Не понял мой любимый.

— Мне вчера Лаллея подарила букет. Если ты меня забрал с площади, ты должен был его захватить.

— Таль, я открою тебе секрет. Когда я вернулся домой, ты уже была здесь. Я думал, ты просто нагулялась по Городу и вернулась домой…

— Прости, я должна идти…

— Куда? — все-таки переспросил он.

— Мне нужно… попрощаться. И можно я тебя попрошу…

— Подождать дома? Конечно. Если я правильно тебя понял, там, куда ты уйдешь, я действительно буду лишним.

— Спасибо, Индиго. Я… люблю тебя. Действительно люблю. Спасибо.

— Таль, мы не прощаемся. Ты просто уходишь из дому на пару часов.

— Какая разница? Я хочу жить сегодня. Я не хочу, чтобы у меня оставались долги совести или чести, я буду прощаться и встречаться с теми, с кем захочу сама. Никаких стен. Понимаешь?

— Понимаю, — тихо сказал Индиго и отпустил.

Я взяла тот самый флай, который он мне когда-то подарил. Темно-синий, хищный, созданный для скорости и полетов. И я летела, как в первый и последний раз. Если бы не этот подарок, я бы до сих пор боялась сесть в флай. Но этот… как мне кажется, мой флай не просто набор бесполезных железок. Он признает только Индиго и меня. Даже Аст-ар, сын неба, не смог с ним договориться. И если бы кому-то пришло в голову подложить мне очередной «сюрприз»… страшно представить, что могла сделать с несчастным моя «игрушка».

И я летела. Быстрее ветра, выполняла фигуры высшего пилотажа и виражи на грани самоубийства. Нормальный человек давно бы целовался с ближайшей стеной, но я — летела, так, как умела и могла только я. Летела, будто у меня за спиной выросли крылья, невесомые, полупрозрачные, трепетные…

Вот только… я летела к Данте. Еще вчера я почувствовала его незримое присутствие. Тень его запаха, эхо его шагов в Галерее. Улыбка его портрета, таинственная и немного уставшая. Я знала, что он где-то рядом со мной, нам нужно наконец-то расставить все черточки в рунах.

И я летела туда, где мне не нашлось места. Туда, где остался он и Алнэль. Они вместе ушли от меня. А теперь я шла к ним. Не навсегда, да и не так целеустремленно, как лет двадцать назад. Я шла только в гости. Нам нужно поговорить. Давно пора.

За Городом нет и никогда не было контроля климата. Зачем? Все равно, здесь практически никого нет, только автоматы и кладбище. Ветер, песок и бесконечные ряды одинаковых надгробий. Но я точно знала, куда мне нужно. Тонкая нить, которой я не давала порваться столько лет, натянулась и вела меня не хуже маяка. Я знала, что мы когда-нибудь встретимся еще раз. Все встречаются дважды.

Вот только его надгробие выделялось из бесконечной череды ему подобных. Под куполом вечности был его автопортрет. Не знаю, где и когда Данте его рисовал, я просто нашла эту картину и принесла ему. Так было необходимо им обоим.

Флай завис в метре над землей, я спокойно выпрыгнула и пошла на встречу к Данте. Как обычно, без украшений и ненужных вещей, в легком платье и босоножках без каблуков. Все так, как любил он.

— Привет, — я присела на корточки у его могилы. — Извини, я сегодня спешила, так что пришла без цветов. Зато я принесла тебе… вот, — я сняла с пальца кольцо и положила на могилу. — Нам давно пора расстаться. Ты ведь слишком прочно привязал меня к себе своей смертью. Ты так не вовремя ушел… Знаешь, Данте, я подумала над твоим вопросом. Я тебя не люблю. Любила, да. Но наше время прошло. Тебя нет, а я слишком изменилась. Не знаю, в курсе ты или нет, но во власти Владыки Вечных возвращать мертвых. Я не пошла за тобой. Не потому, что не любила. Потому что даже за Грань я пойду искать не тебя. Ты многому меня научил. Ты подарил мне внутренний стержень. Теперь даже если исчезнут все Миры, у меня буду я. И на первое время этого хватит. Я ведь научилась жить без тебя. Я даже научилась жить без танцев и кисти. Даже будучи физически неполноценной, я научилась жить, оставаясь собой. Ты же знаешь, как это трудно. А потом… думаю, ты и об Индиго знаешь. Данте, я скучаю по тебе. И по себе прежней. Только ведь ничего не вернешь. И когда ты снова вернешься на Перекресток, я буду тебя ждать. Нам нужно о многом поговорить. А сейчас… прощай. — Я закрыла глаза и одним мощным рывком порвала ту нить, что все еще была между мной и Данте. Тонкая, полупрозрачная, уходящая за грань. Один рывок — и ее больше нет. Теперь Данте свободен и сможет спокойно разобраться со своим посмертием, не отвлекаясь на одну взбалмошную Владыку. А я подожду его возвращения на Перекресток.

Я села в флай и оторвалась от земли. В последний момент выглянула в зеркальце. На могиле стоял призрак Данте и теребил в руках кольцо…

Глава 7

— Индиго, я вернулась! — Я распахнула двери во всю ширь, улыбалась как припадочная. Мой мужчина вышел из дебрей квартиры в аналогичном состоянии. Недаром говорят, «муж и жена — одна сатана», правда, у нас с одним пунктиком маленькая неувязочка вышла, ну да ладно.

— Поздравляю! Как все прошло?

— Я окончательно свободна! — Провозгласила я и повисла на шее у любимого.

— Вот и ладушки! На повестке дня остался только Лит-ар.

Истерично зазвонил фон. Почему-то я была свято уверена, что звонит мне именно муж. Не потому, что больше некому. Просто он всегда был легок на помине. Неужели до моего дорогого наконец-то дошло, что Аст-ара больше нет? И Лаллеи тоже.

— Да? — Невежливо отозвалась я. Муж предусмотрительно отключил видео сопровождение звонков, так что я не могла видеть его лицо. А жаль.

— Таль, Аст-ар у тебя?

— Нет, я думала, он с тобой. А в чем дело?

— Аст-ар пропал вместе с Кайрой.

— Ты его искал? Звонил на СКО? На работу, на Тау Кита, на Марс, на спутники, Атис?

— Звонил. Никто ничего о нем не знает. Еще вчера он должен был выйти на работу. Его там нет.

— Погоди. Но ведь когда мы в последний раз виделись, он сказал, что побудет у тебя! Он не мог уйти, не предупредив!! — Мой голос выдавал тщательно прикрытую истерику. Беда эльфов в том, что мы совершенно не умеем играть, сразу начинаем вживаться в образ.

— Был он у меня, был! Но весь вышел!!! — Заорал Лит-ар. Я опустила глаза, чтобы не было видно их выражение.

— Ты дома?

— Да.

— Никуда не уходи, скоро буду, — я отключила фон. По лицу расползалась ехидно-злобная усмешка. Доигрался, мой дорогой, поздравляю. Индиго бесшумно подкрался ко мне со спины, прижал меня к себе.

— Что, нашлось незаконченное дело?

— Так точно, любовь моя, нашлось. Ты не возражаешь, если я исчезну на пару часиков? Все-таки, муж — святое дело! Тем более, его нужно утешить.

— Только если не больше. А я к тому времени кое-что успею доделать…

— И что же? — Проворковала я, прижимаясь к Лунному всем телом.

— Вернешься — увидишь, — многозначительно пообещал он. — А пока, леди из Вечных, не соблаговолите ли Вы подобающе одеться перед столь важной встречей? — Я улыбнулась и чмокнула его в кончик носа. Индиго смешно нахмурился. Боги, и это — Лунный?! Один из народа, с которым даже демоны связываться не спешат?! Не верю.

Я с трудом оторвалась от Индиго и пошла в гардеробную. Мы оба прекрасно понимали, что рискуем, потому что, если бы мы не разошлись по разным комнатам, мы рисковали вообще никуда не попасть. Но у меня — муж, а у Индиго — таинственные дела, так что разбежаться по разным углам нам было просто необходимо.

Одежду я выбирала долго, так что «скоро буду» начало растягиваться в бесконечность. В итоге я остановилась на снежно-сером костюме, туфли на каблуках, серебряные браслеты, целая связка, легкий макияж. Из зеркала на меня смотрела волшебная женщина, больше похожая не на эльфийку, а на фэйри.

На флае до обители Лит-ара всего ничего. Пять минут скорости и умопомрачительного состояния полета. Два солнца в бледно-зеленом небе. Пришла пора возвращать долги этому Миру. Не люблю быть должной…

Я птицей выпорхнула из флая, едва не забыв сумочку, легкой походкой направилась к мужу. Такой он меня давно не видел. Он с первого взгляда должен был понять, что я не играю. И походка, и наряд, и макияж — все просто вопило о том, что прежняя леди Таль жива. Больше нет неполноценной, которая не может танцевать, не может рисовать, не может себя простить. Такое чувство, будто время отмотали лет на тридцать назад. Для меня, но не для него.

Жемчужно-розовые волосы острижены чуть выше лопаток, я не поленилась и сходила к лучшему парикмахеру Атина, он сделал из меня красавицу. Фиолетовые глаза горели серебристыми искрами счастья, за снежно-серый костюм я отдала целое состояние. Туфли на каблуках. Индиго вымахал просто на неприличные высоты, так что я могла теперь себе позволить носить обувь на каблуках, для меня это важно. Ослепительная женщина, которой место не посреди ветра уровней, а на полке под стеклянным колпаком…

— Здравствуй, Лит-ар, — я подставила щеку для мимолетного поцелуя. Мой муж ждал меня у двери, пританцовывая от нетерпения.

— Привет, Таллин, — мне показалось, или даже его кожа поблекла? Где же то сияющее янтарное великолепие, от которого я когда-то потеряла голову? Даже его выразительный голос поблек, и теперь казался серым и скучным. Обычным…

— Таллинэль, если позволишь, — я криво усмехнулась. — Проходи в дом, не стой на пороге.

Мы прошли в кухню. Лит-ар вел себя как сомнамбула. Кажется, его перестали волновать даже его акции на бирже. Неужели я таки дождалась? Очередная кривая ухмылка перекосила мое лицо.

В доме не было даже прислуги. Мой чуткий слух не уловил посторонних звуков. Только тишина и оглушительный стук его сердца. На кухонном столе стояла полупустая бутылка виски и полный стакан, из которого время от времени муж делал глоток. Выглядел Лит-ар, честно говоря, паршиво. А ощущал себя и того хуже. Вот и повод мне порадоваться.

— Лаллея мертва, — серым голосом заявил муж. — Ее убили. Расчленили тело, изуродовали непонятными знаками. В полиции намекают на ритуальное убийство, но на Атине такого сроду не было. Ни разу за всю его историю. Кто-то убил мою Лал…

— Ну и что? — Я подняла на него безмятежный фиолетовый взгляд.

— Думал, ты иначе отреагируешь. — Он опустил глаза и залпом выпил все, что оставалось в стакане. Подумал, налил еще, едва не расплескав виски через край. Выглядел сейчас мой муженек, краше в гроб кладут. Уставший, разбитый, абсолютно не представляющий, что делать дальше.

— Так где ты умудрился потерять Аст-ара?

— Я? Нет, я не умудрился. Знаешь, что мне сообщили? Что наш сын погиб. Его корабль столкнулся с каким-то блуждающим астероидом.

— Каким астероидом?! — Закричала я. — Ты представляешь, чтобы он не увернулся от астероида?! Аст-ар — сын неба, такого не могло произойти! Никогда!!

— Останки, которые были найдены, были сверены с базой данных в полиции. Ответ был однозначным. Аст-ар Сантэй. И Аст-ар, и Лаллея… чуть ли не в один день.

— А ты хотел жить долго и счастливо? Дорогой, тебе в голову не приходило, что за все нужно платить? Да по тебе ад плачет крокодильими слезами!

— Прекрати! — Он ударил кулаком по столу. Из его стакана все-таки пролилось виски. Я издевательски приподняла бровь.

— А что я должна тебе сказать? Что сочувствую тебе? Что мне жаль, что все так получилось? Я должна утешать тебя, уговаривать, что жизнь продолжается? За сыном ты не уследил, Лаллею не уберег. Где ты был, когда был нужен мне? Ах да, как я могла забыть, это же ты сам подстроил, что я за несколько минут лишилась всего, что мне дорого! — В конце тирады я перешла на крик, подскочила со стула и нависла над мужем чистой и ослепительной эльфийской яростью. Лит-ар съежился и выпил стакан виски. А я проворачивала нож в его ранах и получала от этого ни с чем несравнимое удовольствие. С посильной помощью моего дорогого мужа я превратилась в ту, кем являюсь сейчас.

— Таль, но ведь Аст-ар и твой сын. Как ты можешь так говорить? — Тихо спросил Лит-ар.

— У меня не осталось перед ним долгов. Он ушел от меня, но моя совесть чиста. Я успела попросить у него прощения за то, что натворили мы с тобой. Я успела сказать ему, как его люблю. Я успела с ним попрощаться так, будто он уходит навсегда. А ты? Ты успел?

— Нет. Я ничего не успел. Я столько не успел ему сказать, объяснить. Ему, Лаллее… Ты же ее любила… Как ты можешь… так?

— Как могу? — Из моей глотки вырвался смешок, мало напоминающий что-то человеческое. — Не могла я, так ты научил, за что тебе отдельное спасибо.

— Таль…

— А что — Таль? Тебе сказать, сколько лет я Таль? Боюсь, ты не поверишь. И вот еще что, любовь моя, если ты решил себя жалеть — пожалуйста, я тебя не отвлекаю. Но мой тебе совет, бесплатный. Пересмотри последние годы жизни и политическую программу. — Я вышла из кухни и пошла в его кабинет. Я точно знала, что муж за мной не пойдет, у него сейчас масса более важных дел. Напиться до визгу, например. Чтобы заглушить боль, хоть на минуту, хоть на миг. Я его прекрасно понимаю, сколько раз сама так делала? Вот только рассыпаться в сочувствиях я действительно не собиралась. Как же меня угнетает, что я так и не научилась толком играть. Вечно маски прирастают…

Его кабинет не изменился. Даже слой пыли там является константой. Темно-коричневые шторы, легкие янтарные гардины, тяжелый письменный стол из натурального дерева, до неприличия удобное кресло, в котором мы провели, скажем так, много времени. На полу — пушистый ковер, книжные полки от пола до потолка, несколько моих картин на стенах. За одной такой картиной прятался сейф. Качественный такой, вместительный. Именно там Лит-ар всегда хранил самые важные документы и все самое ценное. С его точки зрения, разумеется. К этому сейфу как раз тянулись мои загребущие лапки. Посмотрим, дорогой муж, что у тебя осталось…

Кодом от сейфа была дата рождения нашего сына. Ничего не изменилось. Дверца сейфа с мелодичным звуком открылась, явив моему грозному взору образец безалаберности мужа. Увесистая пачка документов, шкатулка с моими украшениями, Лит-ар давно затолкал их в сейф, все равно я их не носила, а бросать на видном месте как-то неправильно. Тут же ячейки с кристаллами, их я ссыпала в свою сумочку, ознакомлюсь на досуге. Мои часики, которые я когда-то нашла у Анны, ключ от оружейной, серебряный кубок, который я выиграла на гонках. Я рассмеялась: понятия о самом ценном у нас несколько не совпадали.

Я нетерпеливо перебирала документы. Не мог он немного меньше их в сейф положить?! С такими темпами я здесь жить останусь, без вариантов! Нужные мне бумажки с «таинственными махинациями» оказались в средине стопки. Недолго думая, я пропустила их через копирку, которая призывно мигала на столе. И пусть Лит-ар спасибо скажет, что я решила только часть документов использовать, иначе его бы на астероиды сослали! Копии я затолкала в сумочку, правда, места там уже оставалось, как бы это точнее сказать? Мало. Ключи от оружейной уже не влезут, так что придется их оставить как есть, у Лит-ара. А может оно и к лучшему. Когда сюда «на огонек» заглянут ребята из «Дельты», они обязательно заинтересуются ключиком, который не подходит ни к одному из замков в доме. А я сделаю так, что они заинтересуются.

Я тихо вышла из кабинета, спустилась в кухню. Лит-ар допивал бутылку виски. Интересно, он хоть понимает, что он со мной сделал? И что теперь ведет себя так же, как я когда-то. Я тоже искала утешение и обезболивающее на дне бутылки. Искала, но не нашла. И все благодаря ему. А потом были изматывающие тренировки с мечом, бассейн, растяжка, попытки танцевать. У меня ничего не получилось, но я получила бесценный опыт на тему, как не нужно себя вести, если на самом деле все плохо дальше некуда. Ему к этой умной мысли придется идти самостоятельно. В этом я ему не помощник. А если вздумает попрощаться с жизнью, так мне же лучше! По крайней мере, я смогу стать вдовой, а то его убить рука не поднимается.

Лит-ар сидел на том же месте, в той же позе, что и полчаса назад. Недоуменно оглядывался в поисках еще не выпитой бутылки. Встать и сходить за добавкой, он не смог бы при всем желании. Я сделала доброе дело и принесла ему бутылку виски из бара.

— Спасибо, — заплетающимся языком выговорил он.

— Где ты раньше был со своей спасибой? — Горько спросила я. — Кстати, это я убила Лаллею. И в полиции были правы. Это действительно было ритуальное убийство. — Муж поднял на меня убитый взгляд. Уже не янтарный, нет. Просто карие глаза, без света, без солнечных искр и бликов.

— Ты? Моя леди, как же я тебя недооценивал… — Он выпил еще стакан виски. Я молчала и смотрела на того, кто был частью моей жизни тридцать лет. Целых тридцать лет! Я смотрела на того, кому родила сына и ни дня не жалела об этом. На того, кто убил моего возлюбленного и сделал меня калекой. Я жалела его? Не знаю. Просто я поняла, насколько глубока та пропасть, что нас разделяла все это время. Владыка Вечных эльфов и Мо-тон-Ра, который даже среди своих соотечественников считается чуть ли не богом. Пропасть…

Я смотрела на него и понимала, что мы видимся в последний раз. Не будет никакого «завтра» и «до встречи». В горле застрял комок. Что я могла ему сказать? До свидания? Или, может быть, что я больше не вернусь? Я ведь исчезну точно так же, как Аст-ар. А что будет с Лит-аром?

Я отомстила ему. Только почему же сейчас мне так горько?

— Я ухожу. — Тихо сказала я.

— Я вижу. — Так же тихо сказал Лит-ар.

— Ты ничего не желаешь мне сказать?

— Намекаешь на долги совести? У меня их нет. Я не собираюсь просить у тебя прощения. Я все сделал так, как считал нужным. И пара просчетов в такой игре еще ничего не значит.

— Ты считал это игрой? Все это была игра?! Наш брак, наш сын, наш дом??!

— Ты все переворачиваешь с ног на голову, леди. Уходи, я тебя очень прошу…

И я ушла. А что еще мне оставалось делать? Только горечь никуда не делась. И что же это я перевернула с ног на голову, хотелось бы знать?! Это он все превращает в хаос, к чему бы ни прикоснулся. Ненавижу. Не-на-ви-жу.

Я летела. Не домой, просто по Атину. Только на этот раз были не крылья за спиной, а кирпичи на шее. Я чувствовала себя… грязной. Будто я проиграла. Хотя, на самом деле, я должна чувствовать себя триумфатором, победителем и все такое… Но я чувствовала себя обманутой обманщицей, если такое возможно. Полчаса, час, полтора. Не знаю, где носило меня все это время. Я летела, куда глаза глядят, будто это не Лит-ар запивал смерть любимых, а я.

Как можно было объяснить мужу, что я это прошла? Не без его участия? Что он сотню раз проворачивал ножи в моих ранах, не давал им зажить, заставлял меня каждый раз напиваться на ночь, чтобы хоть ненадолго забыться во сне без кошмаров? Чтобы не помнить о том, что я потеряла? Не помнить о том, что я когда-то могла…

Я вернулась домой разбитая и уставшая, будто не я летала на флае, а флай летал на мне. Небо не принесло ни утешения, ни ответов, которые я так искала. Индиго не было, что хорошо. Я хотела немного одиночества, только сейчас, только на пару часов, не больше. Дрожащими руками достала кристаллы из сумочки. Все самое ценное, по мнению Лит-ара. И чтобы это могло быть?

С трудом попала кристаллами в пасть СКО. Просматривать их нужно по очереди, начиная с самой первой записи, медленно, смакуя подробности, но…

Я никак не ожидала, что на первом кристалле окажется наша свадьба. Эрих, Даниэль, Данте, Дан-ин. Все они были там. Я и Лит-ар, счастливые до умопомрачения. Наш медовый месяц на Земле-1. Потом — Аст-ар, когда ему было от роду пару недель, пару месяцев, его первый день рождения, наши каникулы на Альфе Стрельца. Лит-ар и Аст-ар в парке, когда сыну было полтора года. Все дни рожденья Аст-ара, его школьные записи, все мероприятия. Моя первая отдельная выставка, одна из вечеринок с Эрихом и Даниэлем, Данте и непонятно откуда взявшимся Индиго. Наша годовщина, мы пять лет были вместе. Семейные праздники, день рожденья Лаллеи, программа, записанная с какого-то канала, рассказывали обо мне и моей Галерее.

Я не выдержала и выключила СКО. Как он мог? Как он мог столько лет хранить эти записи в сейфе как самое ценное, а меня называть калекой и поднимать на меня руку?

Я не выдержала и позорно разревелась, как девчонка, которая не поняла в жизни ровным счетом ничего. Кто из нас ошибался больше?

Уже не важно. Уже все не важно. Ничего не изменить, прошло время, когда можно было что-то исправить. Прошло, убежало, просыпалось в неизвестность песчинками из часиков сына. Все кончено. Наша история с Лит-аром окончена, я поставила точку. Возврата нет.

Я вынула копии документов из сумочки, упаковала в герметичный конверт и отправила по пневмопочте местному сплетнику с видео, второй, идентичный первому, пакет я послала в полицию, знакомому следователю, который давно мечтал о повышении.

Я ухожу. Пора смириться с этой мыслью даже мне.

Я упала на диван и мгновенно уснула, даже не раздеваясь. Какая разница? Я ухожу. Ухожу.

Не знаю, куда я попала на этот раз, но совершенно ясно, что не на Аэллионэ. Здесь все не так, даже запах другой. Не ночные цветы, а акации. Вокруг меня море цветов, высокие травы, приземистые кустики. Ночь. Красиво.

Рядом со мной возникает Индиго. Это первый раз, когда он мне сниться. Еще и сон такой реальный! Я слышу стук сердца моего мужчины, его запах, его теплая ладонь сжимает мою и он ведет меня куда-то, где слышится музыка. Не эльфийская скрипка, гитары и барабаны в ритме сердца, нервные, доводящие до экстаза своим ритмом, дикие и необузданные.

— Куда мы идем? — Спрашиваю я.

— Я решил показать тебе Остров. А сегодня здесь праздник, День Памяти, если я не ошибаюсь. Традиционный праздник оборотней.

— Остров принадлежит оборотням? — Удивленно спрашиваю я.

— Не совсем. Да, Остров — родина оборотней, но живут здесь все, кому места хватило. Кстати, пока не забыл! — Индиго принялся сплетать заклинание личины. Когда он закончил, на меня смотрел незнакомый мужчина, немного выше меня, с черными волосами и глазами, больше похожими на бездну. За спиной у Индиго висели бордовые крылья. Синяя кожа стала снежно-белой и едва не светилась в темноте ночи.

— Ну и что это такое? — Недовольно поинтересовалась я. — Тебе совершенно не идет.

— Дело не в том, что идет и куда, а в том, что меня попросили разыграть мою милейшую спутницу, — пояснил для меня Индиго.

— Покусаю, — честно предупредила я. Индиго рассмеялся и сказал, что не допрыгну. Я скуксилась и решила обидеться. Рядом с ним я действительно не выгляжу на весь свой рост.

Мы вышли на поляну посреди леса. Везде горели костры, во все стороны бегали оборотни, эльфы и люди в личинах. Хотя нет, чистокровных людей там и близко не было, а кто-то просто качественно замаскировался под них. Я даже пару ангелов видела, настоящих!

— Любовь моя, я пока навещу свою спутницу, а ты погуляй по полянке, будь умничкой! — Индиго быстро поцеловал меня в кончик носа и растворился в толпе.

Я сделала вид, будто я действительно умничка и послушно пошла гулять по полянке. У одного из костров пели, я просто не смогла пройти мимо! Попросила гитару и пела…

Я теряю тебя в этой мутной толпе, Я теряю тебя по крупицам, по клеткам С каждым мигом, пронёсшимся на высоте, Теплота уступает паутинам и сеткам Я теряю тебя, мне тебя не найти, Я теряю тебя постепенно, построчно По-простому, как Золушка без десяти, И по-сложному, как фортепьяно настройщик Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю друзей, Я теряю наследников, имя теряя!.. С. Сурганова «Я теряю тебя»

Да, Лит-ар, я теряю себя. И уже потеряла и тебя, и Аст-ара… Но Индиго я никому не отдам! Я настроилась на руну Власти и по ней, как по свету маяка, шла к Индиго, к единственному, кого я не отдам даже смерти!

Рядом с ним стояла маленькая женщина-оборотень.

— Познакомишь нас? — Выдохнула она, глядя на меня влюбленным взглядом. Да, она красива, я не спорю, надо познакомиться с ней. Какая же она интересная! Это и есть его спутница? И в ее глазах — мой интерес, моя симпатия, моё преклонение перед красотой.

— Таллинэль Альера а'т'Эрри, Владыка Вечных, эльфийка. Риана, клана Солнца, оборотень. — Индиго выполнил свою миссию и откланялся. Мы, словно загипнотизированные, подошли друг к другу, заглянули в глаза. Золотисто-оранжевые встретились с фиолетово-серебристыми. Она так красива!

Риана действительно мелкая кошка. Гораздо ниже меня, с изящной точеной фигуркой. Огромные оранжево-золотые глаза, изящный носик, тонкий, красиво очерченный рот. Золотые кудри до талии, изящные руки с длинными смертельно заточенными коготками. В наряде дикарке, что ей невероятно идет. Мне показалось, что она сияет, как солнце, как свеча в темноте, комета в темнеющем небе. В ней было что-то от эльфийки, хотя, если она из клана Солнца, это многое объясняет. Красавица. Интересно, как же ее собирался разыграть Индиго и какое отношение к этому розыгрышу имеет его личина?

Мужчины оставили нас, а мы никак не могли оторваться друг от друга.

— Как ты нашла его, Таллинэль?

— Он сам меня нашел, — мягко рассмеялась я. — Твой бывший спутник просто прелесть. Как ты могла его отпустить, не понимаю!

— У меня есть другой. Любимый. Я вас обязательно познакомлю.

— Только не забудь снять личину, а то она такая… дикая! — Я с трудом нашла подходящее слово. Она рассмеялась.

Мы поговорили еще немного, в основном на тему моего мужчины. Риану интересовало все! Кто я, где я, откуда я такая красивая взялась и откуда Индиго взялся на мою голову. А потом моя новая знакомая начала оглядываться, будто выглядывала кого-то.

— Катар, что ты с собой сделал?! — Риана накинулась на проходящего мимо ангела. Он тихо засмеялся. — Вот уж не думала, что так развеселю тебя! Прекрати немедленно!

— Видишь ли, котенок, я ума не приложу, как ты меня узнала. Это была самая качественная личина, на которую я способен… — Он чмокнул ее в кончик носа.

— Да при чем тут внешность?! — Распсиховалась кошка. — Вон твой ученик, как и оба моих спутника, напялили личину твоей внешности, так я обязана была их за тебя принять?!

— Иди сюда, — Катар притянул Риану к себе и поцеловал.

— Ах да, любимый, я хотела тебя познакомить… это Таллинэль Альера а'т'Эрри, Владыка Вечных, эльфийка, а это… — Риана замолчала, подыскивая нужные слова.

— Катар, клана Грозовых Волков, высший демон, — представился ее мужчина.

Э-эээ… Я вообще сколько пропустила?? С каких пор демонов вступают в кланы оборотней? И вообще, демоны решили заняться внешней политикой? Конец Миров не за горами.

— Я потом все объясню, — прошептал демон на ухо кошке. Похоже, для Рианы его принадлежность Волкам тоже стала сюрпризом. Надо же, Алгор принял к себе демона! Чем же этот Катар так отличился? И вообще, выглядит он и ощущается как нормальный ангел. Ничего не пойму.

— Катар, сними эту дурацкую личину! — Прошипела Риана. Он улыбнулся, показав клыки и через секунду их личины слетели осколками. Вот, теперь передо мной стоит высший демон, как две капли воды похожий на личину моего любимого. Риана и Катар улыбаются друг другу, смотрят в глаза влюбленным взглядом… И до неприличия напоминают меня и Индиго. Тоже, небось, не в курсе, что делать со счастьем. Да и вообще, меня мучает вопрос: как можно полюбить высшего демона? Хотя, мы же с Индиго как-то уживаемся, хоть он и Лунный.

— Таллинэль, не переживай так явно. Все нормально. Он не кусается. — Я в недоумении смотрела на эту живописную парочку. По ним сумасшедший дом скучает. Катар улыбался во все клыки. Впечатляет. — Катар, прекрати!! — Взревела Риана. Он честно сделал вид, будто прекратил.

— Пожалуй, я пойду, — пролепетала я. На самом деле, мне жутко хотелось узнать, чем же занят мой благоверный. Я улыбнулась на прощанье и растворилась в толпе.

Костры на темной поляне. Где-то далеко, почти в другой жизни, бой барабанов и вой волков, яркий свет звезд в полночной синеве неба. Что-то дикое и необузданное в самой атмосфере, чувство грозы и апрельского утра… Индиго я нашла в обществе какого-то Лунного эльфа, такого же высокого и красивого, почти как он сам. Бледно-зеленая кожа, огромные зеленые глаза, полночно-черные волосы до лопаток. Маг, воин, друг Индиго. Я тактично поприветствовала его и утащила своего мужчину. Сегодня, в этом сне, он принадлежит только мне!

— Таль, сокровище мое, как ты смотришь на небольшое развлечение?

— Это какое? — Подозрительно переспросила я. Инди телепортировал нам откуда-то бутылку вина, мы ее дружно распили.

— Костры, — туманно сообщает он. — Будем прыгать?

— Конечно будем! — Бесшабашное веселье, наконец-то, докатилось и до меня.

— Значит, пошли! — Он взял меня за руку и мы перенеслись на поляну, нос к носу столкнулись с Рианой и ее демоном.

— Нерриона-хор-Эолозар, — поклонился Индиго, приветствуя Королеву оборотней. С Нерри я была знакома, имея на плечах клан Вечных и не такими знакомствами обзавестись можно.

— Нет, — ответила малышка. — Вы не принадлежите мне. Если хотите, обратитесь к Лииру.

— Но ему мы тем более не принадлежим, — логично возразила я. Ее бог не имеет к нам отношения.

— Чужих богов не бывает, девочка…

— Простите меня… — Я легко поклонилась Королеве, признавая ее правоту. Для оборотней действительно не бывает чужих богов. Может, в чем-то они и правы, не мне их судить.

Лиир разжег костры, правда, несерьезные какие-то. Два подряд. Инди улыбнулся и взял меня за руку, мы легко преодолели препятствие.

— Видите, все в ваших руках. — Улыбнулась Нерри. — Живите вечно, — традиционное пожелание для Вечных Владык. Значит, ты меня помнишь, малышка.

— Живите вечно, — пожелала я им. Улыбнулась и повела Индиго к выходу с поляны. Мне интересно досмотреть праздник оборотней.

Поляна горела огнями костров и звездами ночного неба, которые отражались в бездонной черноте Океана. Высокие волны накатывали на белоснежный песок берега. Еще одна луна скоро выкатится из-за горизонта. Несколько оборотней играли костями на барабанах. Чьи это были кости, уточнять мне не хотелось.

Все плясали вокруг костров, фонарики приглушили свет и теперь горели не ярче светлячков. Атмосфера праздника, всеобщая эйфория, счастье, веселье… и музыка. Барабаны бьют в ритме сердец, вокруг костров пляшут и оборотни, и гости праздника. Они все танцуют какие-то странные, первобытные танцы. Странные, страстные, необузданные. И мы с любимым к ним присоединились. Сумасшедший хоровод, лишенный каких-то определенных, выверенных движений, но не ритма. К ритму барабанов постепенно присоединяются скрипка и гитара. Получается нечто совершенно невообразимое. К толпе танцующих присоединяется Королева со своим богом, в хороводе я снова заметила Риану и Катара.

Всплеск ветра, чувств и звездного света…

— Таль, просыпайся, солнышко взошло, — Индиго принес мне в постель чашку кофе.

— Ты не дал мне досмотреть такой увлекательный сон! — Мечтательно улыбнулась я.

— Нам пора, если ты не забыла.

— Да, пора… — Я прикрыла глаза, чтобы он не видел их выражение. Нам действительно пора. Время возвращаться домой, меня и так там заждались.

Я выпила кофе, встала с постели, надела свой лучший костюм и босоножки на каблуках, вынула из сейфа ледяные сабли, они заняли свое место в набедренных ножнах, спрятала в рукава метательные ножи, волосы заколола острыми шпильками.

— Я готова, — сообщила я Индиго, который с довольной миной наблюдал за моими сборами.

— Хорошая девочка, взяла все самое необходимое! — Искренне похвалил он. Я улыбнулась. — Давай руку. — Он протянул мне свою ладонь.

Индиго закрыл глаза и сосредоточился. Через несколько мгновений я почувствовала легкое покалывание в кончиках пальцев.

— Перекресток рядом, сосредоточься на месте, в которое хочешь попасть, и сделай шаг, — быстро сказал он. Я так и сделала.

Передо мной туман, серый, плотный. Узкая дорожка ведет сразу ко множеству дверей. Мне нужно на Остров, вместе с Индиго…

Глава 8

Остров. По идее, Мир Изначальный. Согласно легендам, Демиург первым сотворил именно его, а потом, чтобы скучно ему не было, Аэллионэ. Когда этим двум Мирам наскучило общество друг друга, Мастер Миров сотворил еще несколько десятков им подобных. Потом Миры стали «плодиться и размножаться» (всякое бывает), в итоге их оказалось бесчисленное множество, потому что пересчитать все Миры еще никому ни разу не удавалось. Существ, живущих (или не-живущих) в Мирах тоже проблематично пересчитать, а иногда даже классифицировать. Потом Демиургу стало скучно жить и он создал Перекресток.

Зря он это сделал! И я в этом убедилась на собственной шкуре. Вернее, на собственных босоножках, но они ведь шкурные. Утонула я в луже по самые щиколотки, причем лужа была, похоже, единственной на весь Остров.

— Зар-р-раза! — Прошипела я. Ледяные сабли согласно звякнули в ножнах. Предусмотрительный Индиго еще на Перекрестке активировал левитацию.

— Да, Таль, Перекресток своего не упустит.

— Развоплощу! — Сообщила я в пространство. Перекрестка уже и след простыл.

— Силенок не хватит, — улыбнулся Инди.

— А если вскладчину? — Уточнила я, невинно хлопнув ресницами.

— Интересно, нас давно ждут? — Индиго решил сменить тему.

— А нас должны ждать? — Удивилась я.

— Любовь моя, когда в семье как минимум пятеро провидцев, сюрпризов не бывает. Даже приятных. Вообще никаких.

Я напоследок злобно осушила лужу, привела себя в порядок и послала приветствия духу Острова. И это все одним многоуровневым заклинанием. Как же приятно иметь при себе магию в полном объеме, а не жалкие крохи, которые не помогают, а только мешают жить!

Мы шли по лесу, по дорожке из желтых камешков, чем-то похожих на янтарь. Лес был чем-то похож на Аэллионэ, только запах здесь был не осколков звезд, а акаций. Интересно, а духи Миров могут обмениваться материальными предметами? Нужно не забыть спросить у Аэлли.

Янтарная дорожка не желала заканчиваться. Мне она уже начинала казаться бесконечной. Немного подумав, я решила, что мы просто гуляем кругами, а дух Острова решил ознакомить нас со всеми местными достопримечательностями. С каждым шагом я нервничала все больше.

— Перекур! — Объявила я и сошла с дорожки. В ветвях деревьев звонко и многоголосо пели птицы, в изумрудной траве заливисто стрекотали кузнечики, издалека слышался одинокий волчий вой. Покой. Я достала из кармана пачку сигарет и закурила. Сделала несколько нервных глубоких затяжек. Руки ощутимо тряслись, тонкая сигарета ходором ходила в пальцах.

— Нервничаешь? — Усмехнулся Лунный.

— А что, не заметно? — Огрызнулась я. Конечно, он идет домой, а я — в гости к незнакомому семейству оборотней. Я выбросила окурок в кусты и достала вторую сигарету.

— А чего? Ты с Рианой и Катаром уже знакома, мы сегодня остановимся у них.

— Что значит знакома?! Где я, по-твоему, успела с ней познакомится? Ты о ней мне и слова не сказал, а я с ней знакома!

— А День Памяти? — Улыбнулся Инди.

— Какой День?! Какой Памяти? Индиго, ты сейчас о чем?

— О твоих снах. Таллинэль, ты знаешь, что отправлять свой дух на прогулки между Мирами не все архимаги способны? А меня с собой прихватить — так это вообще номер…

— Ну я же не архимаг, — логично сказала я. — Между прочим, я еще даже всю силу Владыки не приняла.

— Вопрос о развоплощении Перекрестка снимается, — проворчал Индиго и потянул меня на янтарную дорожку. Я не тянулась, упиралась изо всех сил. Тогда мой мужчина решил поступить мудро и сменил тактику. — У меня такое чувство, будто ты вообще никуда не хочешь.

— Почему это? Хочу. Вот сейчас еще пару сигарет — и мы пойдем.

— Таль, будь добра, объясни мне, чего ты так боишься? — Я задумалась. Сказать — не сказать? Как бы хорошо он не умел меня понять-предсказать-угадать, все-таки между нами остается тонкий лед непонимания. Как, впрочем, всегда между мужчиной и женщиной. Как бы я ни пыталась растопить этот лед, объяснить свои поступки, мысли и чувства, зачастую мои мотивы и действия не укладываются в его голове.

— Индиго, — я попыталась правильно подобрать слова. — Понимаешь, я боюсь им не понравиться. Я боюсь конфликтов с твоей семьей. Я боюсь, если тебе придется выбирать между ними и мной, выбор будет не в мою пользу. — Лунный озадаченно смотрел на меня.

— Ты это серьезно? — Похоже, ему отказывает эльфийский слух. Кажется, такое случается после шестидесяти. Тысяч, естественно. Правда, редко кто до такого доживает. Интриги в кланах существенно снижают среднюю продолжительность жизни среди Вечных. Но я кивнула в ответ на его реплику. — Таль, ты с ума сошла. Вспомни свое знакомство с Рианой. Ты ей понравилась. И Катару ты понравилась, хоть он и не кричит об этом на каждом углу. Они посчитают за честь принять тебя в свою семью в качестве моей жены. С Кайрой ты тем более знакома, Астор примет тебя в любом случае, так же как все остальные, потому что ты — моя избранница. Моей семье не придется объяснять, что мы с тобой умрем в один день, потому что большинство из них сами через это прошли. Понятно?

— Женой? Я? Твоей… — Я захлебнулась словами вперемешку со слезами. Иногда я сама не могу понять, откуда у Владыки Вечных столько инфантилизма? Да и раса накладывает свой отпечаток. Индиго молча меня обнял. — А Кайра разве не с Аст-аром?

— Нет. Кайра с твоим сыном рассталась. Риана и Найра — дочери Кайры и Астора. — На первый вопрос Индиго предпочел не отвечать. Лунный — это тоже диагноз. Зачем решать проблему, если можно ее проигнорировать? Рано или поздно сама решится.

— Жизнь — странная штука, — заявила я. — Получается, мы почти родственники.

— Получается. Лучше не думать о семейных связях в кланах оборотней — верный путь в палату с мягкими стенами. Пошли.

На этот раз я сама взяла его за руку, мы пошли по янтарной дорожке. Издалека доносился шум Океана, тихий шелест ветра в кронах деревьев, пение птиц, бесконечное синее небо над головой, теплое весеннее солнышко. Остров чем-то похож на Аэллионэ, по крайней мере, он в той же цветовой гамме. Хотя я за столько лет успела привыкнуть к нефритовым небесам и двум солнышкам, меня не тянуло на Атин. Не было тоски по дому, не было желания вернуться туда в последний раз. Только дорожка под ногами. Остров — такой спокойный Мир.

В камушках янтарной дороги переливалось солнце. Да и в каждом камушке было заключено по солнечному желтому лучу. Ярко-рыжие искры, похожие на маленькие звезды, иногда подмигивали из янтарной глубины. Изумрудная трава, прозрачно-теплый ветер. Индиго в своем истинном облике. Этот Мир совершенен. Красота и покой.

Индиго шел рядом со мной, держал меня за руку и чему-то улыбался. Думаю, он был счастлив так же, как и я. На меня впервые за тридцать лет не давила громада уровней Атина, вокруг не было шума пролетающих флаев и гула сотен голосов одновременно. Только щебет птиц, тихий стрекот кузнечиков в высокой траве, уверенный бой сердца Лунного. Этот Мир, Остров, он действительно живой. Никаких тонн стекла и стали, только жизнь. У меня словно появились крылья за спиной. Магия и сила бурлили в крови, призывали сделать хоть что-то, но не молчать. Не молчать, не сегодня, не так! И я пела…

Come to me now I want to be your best friend for all the time I want to be the tissue for your tears I never want to be alone I never, never, never really thought that I could feel A feeling that awakened me so I was astray not knowing where I belonged Living out of time, living out of time Now that you've come and set me free Now that I know, what love can be All that I want is you with me That's all I want You allow me to be, what I wanna be Thanks for helping me I'm gonna be, I feel like a brightly shining star For only you to see Hold me tight, hold me tight I won't let you go Hold me now, hold me now Give me all your love All that I want Is for you to be with me… Kingdom Come — What Love Can Be

Индиго не подпевал, хотя я могла дать голову на отсечение, что эти строки пришли не только ко мне. Мой Лунный просто держал меня за руку, улыбался, прикрывая глаза на слишком ярком солнце. Тем временем пейзаж стремительно менялся. Из леса мы вошли в чей-то сад, неухоженный и одичавший, больше похожий на естественное продолжение леса. Дорожка из янтарных камушков пересекалась с еще несколькими тропинками из таких же янтарных «солнышек», но акации и дубы сменились на нечто несусветное. Ряд высоких стройных деревьев с непроницаемо-черной корой, на которых цвели маленькие розочки всех цветов радуги. Шипов не было, зато были кленовые листья. Я долго смотрела на это чудо природы и не могла понять, откуда эти деревья взялись.

— Нравится? — Ехидно поинтересовался Индиго.

— Не знаю, — честно призналась я. — Ни на что не похоже.

— Первый эксперимент Дарр-ина с магией Леса.

— Дарр-ин — это кто?

— Лунный. Зелененький такой, — улыбнулся Индиго. Похоже, Остров на него имеет благотворное влияние. Буду надеяться, что хоть здесь он никого не убьет.

— Он красивый, — вспомнила я. — А разве Лунным доступна магия Леса?

— Таль, Лунным доступна любая магия. Разница только в количестве силы и усилий, которые нужно приложить, чтобы получить результат.

Индиго рассказывал что-то еще, но я уже засмотрелась на очередной плод чьей-то больной фантазии. Высокое тонкой деревце с темно-синей шершавой корой и аметистовыми листьями. Почему-то на этом «шедевре» росли прозрачно-желтые яблоки с румяными красными бочками. Я не удержалась и сорвала одно яблоко. На вкус оно оказалось больше похоже на помесь персика и арбуза. Я задумчиво жевала добычу, время от времени выплевывая арбузные косточки.

— А эта яблоня чьих рук дело?

— Тоже Дарр-ин постарался. Больше никто из наших такой ерундой не страдает. А ему интересно, на эксперименты тянет…

— Ну-ну. Нормальные эльфы вон деревья выращивают, а ты в обнимку с демоном по Мирам за мечом Демиурга скачешь. А потом еще и спутницами обзаводишься.

— Риана у меня появилась задолго до меча. И вообще, это был наезд?

— Ни в одном глазу, — честно призналась я. Хотя… А потом увидела очередную диковинку. Огромное кованное дерево из незнакомого мне металла, с примесями полудрагоценных камней, играло на солнце всеми цветами радуги. С ветвей свисали пара качель, немного в стороне — горка, лесенки и кто-знает-что-еще-для-детей. Я изумленно оглядывала это произведение искусства. Не знаю, кто способен повторить такое. В авторстве я не сомневалась…

— Это деревце — дело рук Катара. После того, как Даниэль и Даори подросли и стали превращать дом в смесь детской площадки и дурдома, он выковал им поле для деятельности. Тогда Риана только успевала менять шторы, столики и все более-менее бьющиеся предметы.

— Да-а, представляю. Мне и Аст-ара хватило. Даже не представляю, что бы я делала, если бы у меня было двое детей со второй ипостасью.

— У Даниэля нет второй ипостаси, только боевая форма, впрочем, как и у всех демонов. Зато у них в доме две кошки, которые постоянно гуляют сами по себе.

— Даори, кажется, Алгор приручил… — Задумчиво отозвалась я.

— Знаешь, дорогая, это спорный вопрос, кто кого приручил. Ты пробовала приручить кошку? Скорее, это Дар посадила Алгора на короткий поводок.

— А я ему говорила! — Улыбнулась я. — Что его однажды приручат так, что мало не покажется! Даже издалека.

— Знаешь, Таль, ты меня удивляешь. Постоянно.

— Это плохо?

— Нет. Это восхитительно. С тобой никогда не бывает скучно. Ты чем-то похожа на Лунных, только… тебя я люблю. И только попробуй использовать меня в играх с Лунными! — Я в полнейшем недоумении смотрела на него. Пришла моя очередь удивляться.

— Индиго, после твоих слов я имею полное право как твоя Владыка отрезать тебе уши или всучить ножи.

— Где я неправ?

— Тебе не кажется, что слово «использовать» неприменимо к любви? Что само слово «любовь» подразумевает взаимное согласие? Хотя бы согласие, потому что понимание нам не светит. Тебе не кажется, что я не смогу пойти против тебя?

— Ты права, Владыка, — уныло согласился Индиго.

— Мне бы и в голову не пришло столкнуть тебя с Владыкой Лунных в одном помещении без твоего ведома и согласия. Я не смогла бы подстроить тебе «случайную встречу» потому что «это в твоих интересах». И вообще, как ты мог обо мне так подумать?!

— Как-как. С Владыками лучше не связываться. Потому что в первую очередь их заботит их клан и они сами, и только потом, если после решения первых двух проблем что-то останется, остальная Вселенная.

— А я неправильная Владыка. Меня интересует моя семья и мои друзья, и только потом — клан со своими вечными проблемами.

— Это ровно до тех пор, пока ты не вернешься домой.

Я не стала с ним спорить. Потому что жизнь — это такая картина, в которой каждую секунду что-то меняется, и предугадать изменения дано только Высшим. Возможно, вернувшись домой, я действительно поставлю клан на первое место в своей системе ценностей. Только вот вероятность этого события приближается к нолю.

Янтарная дорожка в очередной раз нырнула в заросли кустов и деревьев, и мы оказались у порога дома Рианы. Огромный двухэтажный особняк больше подходил бы Атину. То же смешение стилей и цветов утопает в зелени одичавшего сада, открытая веранда и просторный балкон. Правда, мне показалось, что к дому пару раз что-то пристраивали. Витые кованные перила, высокие витражные окна, резные двери. Красивое место.

Из кустов выпрыгнула огненная кошка и свалила Индиго в ближайшую клумбу, уперлась лапами ему в грудь и грозно зарычала. Я рассеянно наблюдала за спектаклем.

— Вот ты и попался, Лунный! — Прошипела она, выпуская когти. Желтые глаза пантеры смеялись. Она прицелилась и укусила Лунного за нос.

— Риана, ты пасть чистила?! — Индиго схватил ее за челюсти и отодвинул от себя подальше кошачью морду. Риана довольно осклабилась, показав внушительный комплект клыков. — Балаган, — проворчал Инди, вставая. Невозмутимо стряхнул с себя грязь и листья, полюбовался раскуроченной клумбой и моей недовольной физиономией. Пока Риана сменяла ипостась, мы тактично отвернулись. Я одарила Индиго многообещающим взглядом.

— Ну, вы идете? — Поинтересовалась Риана. При трансформации ее голос практически не изменился, только исчезла раскатистая «р», да и сам голос стал звучать чище. Она поднималась по ступенькам, в свете яркого солнышка ее волосы казались чистым золотом. Индиго взял меня за руку и повел в дом.

А дальше — как во сне. Я мечтала никогда не просыпаться. Теплые цвета ее дома, цветы и тонкий аромат дерева, мебель персиковых оттенков и зачарованные цветы-светильники, огромные витражные окна, картины на стенах.

— Катар, у нас гости! Даниэль, Даори! — Позвала Риана. Миниатюрная женщина, которая выдрессировала двух демонов и кошку. Странная. Красивая.

На лестнице послышались шаги, спокойные и уверенные. Катар. Демон с лицом ангела, воин и маг. Красивый, как эльф. Непонятный и пугающий.

— Привет, Индиго, — его голос похож на спокойный океан. Богатый обертонами, его голос просто ласкает слух, заставляет его слушать. Я спряталась за спину Индиго, стараясь выглядеть как можно меньше и безобидней. Риана старалась не смеяться в голос, видно, давно заметила, какое впечатление производит ее муж. — Владыка, мои приветствия, Владыка, — я выглянула из-за широкой спины Индиго. Катар поклонился мне как равной, я была польщена.

Годы меняют многое. Но я никогда не думала, что годы могут изменить его, демона клана Грозовых Волков. Мне казалось, что мы познакомились только вчера, во сне, а на самом деле для него прошло… Сколько времени прошло для него? Катар… страшно сказать… поседел. Совсем. Та же белая, почти светящаяся кожа, бездонная пропасть глаз, фигура не изменилась. Только полночно-черные волосы стали белее снега. Как такое могло произойти?

— Катар, — я подошла к нему вплотную, подняла голову и заглянула в глаза. Пропасть или вечная ночь, все звезды галактики… Слова застряли у меня в горле.

Из бокового коридора послышался смех и быстрые шаги, через мгновение в коридор вошли близнецы.

— Даниэль… — Я сделала шаг навстречу… другу?

— Таль! — Седой мальчишка, до умопомрачения похожий на своего отца, сжал меня в объятьях. Так хотелось остаться с ним наедине, рассказать ему обо всех моих приключениях, или просто помолчать вдвоем… но я просто крепче прижалась к нему. Будто и не было всех этих безумных лет. — Таль, милая, как ты? И что случилось с твоими волосами?

— Я — просто чудесно. А волосы… решила сменить имидж.

— Таллинэль, познакомься, это наша дочь, Даори, сестра Даниэля. — Представила ее Риана. Да, я бы тоже гордилась такой дочерью. Леди-оборотень с черным провалом глаз и непокорными золотыми волосами, Владыка Грозовых Волков. Копия Рианы. Не знаю, как этой мелкой кошке удалось вырастить столь колоритную парочку. Близнецы… Сын и дочь…

Но у меня уже нет сына. И я сама своей глупостью убила дочь.

— Приятно, познакомиться, Владыка. Наслышана.

— От кого же? — Озорно улыбнулась Дар.

— От Даниэля и Алгора. Они о тебе все уши прожужжали.

— Несносная парочка, я согласна.

— Пошли в кухню, — предложила Риана, мы пошли за ней. — Сейчас выпьем чай, потом поищем вам подходящую комнату.

— Ага, желательно с двумя узкими кроватями! — Вставил Даниэль. Индиго зашипел, я усмехнулась. — А что?! Между прочим, папа звукоизоляцию не переставил!

— Балаган, — проворчала Даори.

— Нет, малыш, балаган начнется, когда придет на огонек тетя Най и Дарр-ин, — поправил Катар. Даори тяжко вздохнула.

— А где вы свои пассии потеряли? — Встряла я в разговор.

— Алгор с Эрихом отправились на подвиги. Кажется, Владыка Радужных Змей куда-то пропала, а на другом краю Острова дикий дракон завелся.

— Эль, твоя женушка взяла за шкирку моего супруга и поволокла в Мертвый Мир испытывать какую-то новую игрушку.

— А почему Эрих? — Удивилась я.

— Потому что мы ревнуем! — В один голос заявили близнецы.

— Дурдом, — проворчала Риана.

Мы зашли в кухню, расселись вокруг большого стола. Похоже, здесь часто собираются большой компанией. Вернее, одной большой семьей. Наверное, я им завидовала. Немножко.

Риана развила бурную деятельность. Сначала она попыталась накормить нас обедом (после бурных протестов она принялась сетовать, что у большинства из нас вместо фигуры кожа и кости), потом предложила на выбор чай-кофе-сок-коктейли, достала из духовки огромный противень со свежими булочками. А потом выразительно так посмотрела на часы.

— Если Ингвэ и Алгор немедленно не появятся, я буду это расценивать как опоздание на обед. — В пространство заявила она. Даори и Даниэль прикрыли глаза и принялись сосредоточенно вызывать свои вторые половины.

— Да-а, хозяйственная Риана — первый шаг к концу Мира. — Улыбнулся Инди.

— Вторым шагом станет домашний папа, — продолжила мысль Даори.

— Да, представляю родителей, просидевших пару месяцев на Острове, не влезая ни в одну авантюру и без приключений на вторые девяносто…

— Не дождетесь! — В один голос заявили родители несносной парочки.

— Мы пришли! — На пороге кухни появился Алгор под руку с Ингвэ. — Таль! — Мой учитель стол на пороге кухни и просто смотрел на меня. Ингвэ подошла ко мне и обняла за плечи.

— Таллинэль, сколько зим… — прошептала она, проведя рукой по моим уже коротким волосам, в которых затерялась пара серебристых прядей.

— Ничего страшного. — Я сжала ее руку. — Я счастлива тебя видеть. Алгор… Учитель… Все хорошо. Все прекрасно. Не о чем беспокоиться.

— Нам нужно поговорить.

— Я знаю. Только не сейчас. Ты же видишь, — я беспомощно развела руками.

— Между прочим, Алгор, еще пару минут, и я начну себя вести как теща! — Прошипела Ри. Точно кошка. Мелкая огненная пантера.

— Не надо! — Дружным хором попросили Алгор, Ингвэ, Индиго и Даори. Эль и демон тихо хихикали в сторонку.

— Между прочим, Алгор, Ингвэ, тебя это тоже касается, вы опоздали на ужин на пять минут.

— Мамуль, ты невыносима. — Улыбнулся Даниэль. — У нас пополнение в семье не намечается?

— Фикус вам вместо пополнения! Я внуков хочу, мне и вас двух разгильдяев выше крыши хватает!

— Трех, — авторитетно поправила Дар.

— Ничего подобного. Ваш папа — не разгильдяй. Не понимаю, в кого вы такие удались. — Пока Риана оправдывала оклеветанного демона, Катар молчал, только выразительно скалил клыки. Красив.

— Могу напомнить, в кого они такие. — Любезно предложил Грозовой Волк.

— Не стоит, — решил Катар.

От обеда не удалось отвертеться только Алгору и Ингвэ, все остальные съели по булочке с вишнями и Ри осталась довольна. Еще кошка приготовила восхитительный чай на травах, я даже не постеснялась выпросить у нее рецепт. Потом мы просто говорили, ни о чем и обо всем сразу. И я не чувствовала себя чужой. Семья Индиго меня покорила.

Мой мужчина был счастлив, едва не светился солнышком. Конечно, он вернулся домой, к своей семье. Туда, где его любят и ценят, помнят и ждут, и всегда будут ждать. Если понадобится — годы, века. Никогда не откажут в помощи словом или делом. Это его дом.

У него прекрасная семья. Если бы я могла выбирать, я бы осталась с ними навсегда. В голове, правда, не совсем укладывалось, как могут в одном доме уживаться три демона, две кошки и Грозовой Волк. Странноватая компания, даже по моим меркам. Но они все счастливы, вместе и по одному, и даже если они на какое-то время расстаются, они найдут дорогу домой.

— Да, кстати, у меня есть новость. — Заявила Риана. — Дети, ваша бабушка решила поиграть в политику и вплотную занялась кланом Солнца.

— Не повезло тебе, мА…

— Поэтому я сбежала к Вечным. Ждать внуков. — И тишина…

— Риана, нам нужно поговорить, — Катар тактично поволок ее за шкирку в сторону лестницы, подозреваю, что в спальню.

— Кстати, Таль, нам тоже не помешает уединиться. — Алгор подошел ко мне, взял за руку и легонько поцеловал ладонь.

— Алгор… Al'gorr'arh-tair… учитель… — я легко поклонилась ему. — Индиго, я оставлю тебя ненадолго. Ингвэ, Эль, я попрошу вас зайти в кабинет.

— Да, Владыка. — Синхронно ответили близнецы. Даори посмотрела мне вслед странным взглядом. Да, ее муж — мой учитель, и она не в силах нас остановить. Не сейчас.

Алгор вел меня по лестнице на второй этаж, пара поворотов, кабинет. Лучи солнца пробивались через витраж окна, ложились на письменный стол дисгармоничным рисунком. Несколько шкафов до потолка, забитых книгами на разных языках, отдельно — несколько мечей в ножнах и горка амулетов. Ковер ручной работы на полу и пара кресел. Легкая незавершенность в пустоте стен. Свет. Красиво…

Я уселась на пол, Алгор стал у одного из шкафов, стал задумчиво рассматривать корешки книг. Когда ему предстоит серьезный разговор, сначала он предпочитает отвлечься от мира вокруг него и только потом переходить к главному.

— Ты прошла Испытание. — Он не спрашивал, но я ответила.

— Да.

— Теперь ты примешь всю силу Владыки. — Он констатировал факт.

— Да, Алгор, так и будет.

— Ты хочешь этого?

— Какая разница, чего хочу я? У меня есть долг перед моим кланом, на мне лежит ответственность за них. Алгор… — я замолчала. Мой учитель смотрел на меня странным долгим взглядом.

— Продолжай. И скажи мне, Таллинэль, неужели ты променяешь Индиго на клан?

— Почему я должна что-то на кого-то менять? Я приняла Индиго в свой клан. Он будет со мной. Алгор, я не могу бросить Вечных и уйти с Индиго. Это будет безответственно. И противоречит тому, чему ты меня учил.

— Ты изменилась. — Алгор сел рядом со мной на ковер, взял мои ладони в свои. — Расскажи мне об Атине, малышка.

— Ты хочешь услышать сказку? Но мое Испытание не было сказкой.

— Тогда расскажи все, как было. — Попросил учитель. Я не смогла отказать.

Через час дверь кабинета открылась, Даниэль и Ингвэ застали весьма забавную картинку: мы с Алгором развалились посреди кабинета на ковре, моя голова покоилась у него на коленях, мои ноги расположились на крышке стола. Алгор лежал на спине, раскинув руки в стороны, смотрел в потолок бездумным взглядом.

— Мы не помешали? — Ин присела рядом со мной, Эль стоял на пороге.

— Нет конечно. Я как раз дошла до того места, как вы ушли.

— А что было потом? — Даниэль и Ингвэ тоже устроились на ковре.

— Потом… — прошептала я и продолжила рассказ.

Тихий, сдавленный шепот отражался от древних книг и возвращался ко мне отголосками боли. Я уговаривала себя, что все давно прошло, стерлось из памяти. Я надеялась, что чувства хоть немного потеряют остроту, сотрутся краски. Но ничего этого не произошло. Я просто говорила. Потому что мои друзья имеют право понимать, что так сильно меня изменило. Они имеют право выслушать меня и никогда не повторить моих ошибок.

Когда я открыла глаза, слез не было. Только Ингвэ как-то подозрительно хлюпала носом. Алгор был явно подавлен, Даниэль задумчиво смотрел на игру солнечного света на столе.

— Таллинэль, Владыка Вечных, прошу принять меня в той клан.

— Ингвэ? — Я и Эль смотрели на нее с непониманием.

— Это мое решение. Мне повторить просьбу? — Решительность в ее голосе меня пугала. Впечатлительная демонесса — это ж надо.

— Почему? — Спросила я.

— Потому что ты добиваешься цели. Ты сможешь вести меня за собой.

— Ин…

— Таль!

— Ты вступишь в мой клан вместе с Индиго. — Рэйн меня убьет. И съест. Привести в клан Лунного под ручку с демоном. Что может быть оригинальней для Светлой Владыки?

— Спасибо, — улыбнулся Даниэль. — Я уже не знал, куда ее девать.

— Прости, любовь моя, но подчиняться Даори у меня нет желания. Может, лет через пятьсот, я пересмотрю свое решение, но не раньше. Дар нужно еще многому научиться.

— У нее достойный учитель. А Даори будет прекрасной Владыкой для Грозовых Волков.

— Ага. Для стайки воинствующих эстетов.

— Таллинэль!

— А разве я не права, Грозовой Волк? Ты не смог их бросить, пока не нашел себе достойную замену. И то, далеко ты от них ушел? Ты контролируешь свой клан, учишь свою жену и следишь за семьей. Не так ли, Владыка? — Алгор неохотно кивнул. — И пока я не смогу отдать свой клан в хорошие руки, достойному преемнику и, главное, а'т'Эрри, я не уйду от них. Даже за Индиго. Тебе все ясно, учитель? Тогда разговор закрыт.

Глава 9

Полночь. Три луны в антрацитовом небе, мириады разноцветных, до умопомрачения ярких звезд, похожих на светлячки. Бесконечная полоса пляжа с прозрачно-желтым песком, тихий шелест волн Бесконечного Океана. Легкий, почти невесомый теплый бриз. В умиротворенную картину вторгаются незваные гости. Высокий мужчина с бледно-синей кожей, острыми ушами и серебристыми волосами до лопаток; на нем надеты только бледно-серые штаны из легкой ткани. Он идет плавно, как подкрадывающийся к добыче хищник. Босой и без рубашки, словно выставляет напоказ свои старые шрамы, от которых, по идее, и следа не должно было остаться, потому что у эльфов с регенерацией все замечательно. Мужчина небрежно играет огромным черным двуручником, который кажется в свете трех лун сгустком мрака. Если бы кто-то заглянул мужчине в глаза, он мог бы увидеть в индиговой бесконечности такую же беспросветную ночь как та, что царит над Миром. Следом за ним шла высокая тонкая женщина с фигурой хлыста. Как бы она ни старалась выглядеть одного роста с мужчиной, у нее не получалось. Да, она была высокой для женщины, но ее спутник считался высоким среди мужчин. Теплый песок приятно ласкал босые ноги, заставлял ее чувствовать себя маленькой и слабой, потому что сражаться предстоит с любимым. Идти против него. Быть с другой стороны баррикады, хотя обычно самое безопасное место в любой заварушке — рядом с ним. Ее волосы цвета розового жемчуга едва касались плеч, жемчужно-серый топ и свободная длинная юбка трепетали вместе с ветром. Она шла следом за мужчиной, босая, с гримасой недовольства на лице. И только если заглянуть в огромные фиолетовые глаза, можно увидеть в них всю бездну отчаяния. В ее руках тихо звенели ледяные сабли, готовые к бою до смерти.

Резкая остановка. Мужчина остановился напротив женщины, его голова обозначила легкий намек на поклон. Она проигнорировала его с достоинством Владыки.

— Таль, ты не можешь вызвать меня на дуэль, — устало повторил он.

— Я — Владыка Вечных, и я могу делать то, что посчитаю нужным. И мне плевать с колокольни, что по этому поводу думает кодекс Лунных. — Отвечает она. Или все-таки я? Последние полчаса я была настолько выбита из колеи, что, казалось, наблюдаю за каким-то паршивым спектаклем из зрительного зала.

Звон скрестившихся клинков. Мы договорились не использовать магию, потому что разнести на атомы Остров — не лучшее начало правления Владыки. А я сегодня намерена проучить этого зарвавшегося эльфа.

Разворот-бросок-ухожу от его удара. Несколько сложных па — и меня нет на линии его атаки. Бросок-удар-глухая оборона. Звон оружия. Ледяные сабли недовольны, что я запретила им использовать магию. Меч Демиурга тоже недоволен.

Так странно сражаться против Индиго. Но именно сегодня я пришла к нему с ледяными саблями. Они должны учиться мастерству и силе, они — оружие для равных. Тишину ночного пляжа нарушал яростный звон клинков. Да, Индиго сильнее, но я должна его проучить! Ненавижу! Наглая Лунная морда! Конечно, он же лучше меня знает, что мне нужно! Лучше, чем я сама! Ненавижу его, ненавижу…

Бросок-удар-поворот-удар. Снова одним слитным движением ухожу от него. Бой — почти танец — с сильным противником — это настоящее наслаждение. Правда, мы так и не смогли друг друга достать, но это уже мелочи. Поворот-рывок-удар — и Меч Демиурга с тихим недовольным звоном падает на землю. Наверное, он тоже не смог понять, как это у меня получилось.

Он стоит напротив меня. Такой красивый и безоружный. Конечно, он мог вытащить из «кармана» пару метательных ножей, кинжалы или гранатомет — да что угодно — и продолжить игру. Еще он мог позвать свой меч и продолжить схватку. Он мог одним неуловимым движением оказаться возле своего меча и продолжить бой. О, он столько всего мог! Но не стал делать. Просто стоял напротив меня и не шевелился. В индиговой пропасти глаз мелькнула тень понимания. Того самого понимания, что нам на двоих не светит…

Шаг навстречу. И уже его губы на моих губах, его руки на моем теле, а ледяные сабли падают рядом с его мечом. В нетерпении он срывает с меня одежду и опускает на песок…

— Индиго… я ненавижу тебя… как ты мог? — Страсть не желает отступать, только теперь больше напоминает сумасшествие. Я снова будто смотрю на спектакль. На то, как двое теряют остатки самообладания и здравого смысла, растворяются друг в друге, до такой степени, что не важна остальная Вселенная, перестаешь понимать, где чье тело. Кто продолжение кого? И зачем нас разделили на два? И любовь — одна на двоих. Тихий стон, поцелуи, лихорадочно сорванная одежда… Просто спектакль? Он меня убил. Предал. Тот, от кого я никогда такого не ожидала.

— Таль, любимая, еще немного… — Он что-то еще бормочет на смеси нескольких языков, я с трудом его понимаю. Прижимаюсь к его совершенному телу, дарю себя до последней мысли…

Протяжный стон, один на двоих…

Зачем?

Двое лежат на прозрачно-белом песке, легкий бриз ласкает обнаженные тела.

— Я люблю тебя, — шепчет мужчина. Он? Меня? Любит?

— Если бы любил, ты бы не напоил меня эликсиром Забвения. Убить было бы гуманней.

— Таль, я хотел, чтобы ты…

— Чтобы я что?! — Я подскочила с песка, схватила в охапку разбросанную одежду и принялась лихорадочно одеваться. — Чтобы я снова все забыла, да?! Мне и одного раза хватило, благодарю покорно! Как же ты не воспользовался заклинанием, чтобы я и тебя забыла! А еще нужно было завязать заклинание на свое имя, как это сделал Рэйн! До этого ты не додумался?! — После моих слов в его глазах отразилась бездна. Я сделала ему больно. Прошлась по старым ранам, ножом по почти зажившим шрамам новой порцией стали…

Но он молчал. Не потому, что было нечего сказать, наоборот. Просто у Лунных какое-то извращенное представление о благе ближних своих.

— Иди ко мне, — тихо, на грани моего слуха, прошептал он. Попросил или приказал? Но я послушно сделала шаг к нему. — Таль, я хотел, чтобы ты забыла о Лит-аре. И о том, что он с тобой сделал.

— А ты не думал, что вместе с Лит-аром я забуду об Аст-аре? Что я забуду о Данте и Алнэль, об Эрихе и Даниэле, о тебе? Я забуду о Лаллее и Атине. А я не хочу забывать. Не имею права. Понимаешь, я не имею права быть слабой.

— Таль… ты стала другой. Помнишь, как мы познакомились?

— Ты пел на набережной Тихого океана, на Земле-1. Было так красиво. У тебя волшебный голос. И ты меня заворожил, да? Мы ведь не могли два часа оставаться на набережной, а ты даже не допел песню до конца…

We've got to come together Cause everybody needs a heart to hold Can't you see it's now or never Cause we've nowhere else to go Tell me why I'm alone When we're lying here together Baby try to hold on Till we're make it to forever We're alive And the future never dies In your eyes The future never dies… Scorpions — The Future Never Dies

Так странно просыпаться одной. Когда солнце Острова только выбирается из глубин Бесконечного Океана, несмелые лучи пробиваются сквозь шторы и ласкают еще сонное тело. Постель со стороны Индиго была холодной. Подушка все еще хранила его ненавязчивый запах, но он уже давно ушел. И впервые за все время я не захотела узнать, куда и с кем.

Прошедшая ночь осталась в памяти одним кошмарным образом-воспоминанием. Индиго… предал меня. Он напоил меня эликсиром Забвения. Не понимаю, почему он выбил стакан из моих рук? Совесть? Маловероятно. Я только успела смочить губы в этом чертовом вареве. Понимание того, чем меня опоили и реакция Индиго были одновременны. Вся ночь показалась сном. Кошмаром с элементами порнофильма.

Как он мог так со мной поступить? Загадка.

Пустота.

(Прости меня, идиота)

(Я люблю тебя)

Зачем?

Осталась только одна мысль: зачем он так со мной? Чем я провинилась, что я сделала не так, раз заслужила такое? Неужели наши взгляды на жизнь настолько чужды друг другу? А ведь я могла его убить. Одним богам известно, на что способна Владыка в невменяемом состоянии. Интересно, Индиго понимает, что еще немного — и его не спасло бы ни звание Мастера Меча, ни Меч Демиурга, ни то, что он быстро бегает? Только вчера мой дорогой предпочел играть по собственным нотам, мне оставалось только танцевать.

В дверь вопросительно постучали.

— Войдите, — я с трудом оторвала голову от подушки. Мне плохо, будто я перепила.

На пороге стояла Риана, такая же, какой я ее запомнила на Дне Памяти. Невысокая, изящная, хрупкая. В ее чертах нет и никогда не было совершенства, но она навсегда останется прекрасной. Юность в золотых глазах. Если Даори действительно леди, то Риана похожа на озорную девчушку, у которой вся жизнь впереди, которая не знала забот и тревог. Интересно, сколько ей лет?

— Таллинэль… — Она присела на краешек кровати.

— Оставь эти расшаркивания, — я криво усмехнулась.

— Тогда объясни мне, что вчера случилось. И почему Индиго все утро прицеливается, на каком суку он будет эстетичнее смотреться?

— Риана, это… — я хотела сказать «не твоего ума дело». — Это личное.

— Что он снова вытворил? И каким боком в этом замешана Даори?

— Даори? — Удивилась я. — Не знаю. Но этот Лунный напоил меня эликсиром Забвения.

— Ага…

— Поделишься выводами?

— Нет. Сначала отхожу ремнем по заднице одну знакомую Владыку, а потом обязательно поделюсь. Думаю, намекнула я уже достаточно?

— Намек действительно прозрачен. Но к твоей дочери я не имею претензий. Если это дело ее рук…

— Точно не знаю, но может быть. Она могла. Владыка, демоны дери!

— Риана… Ри… скажи мне, ты с ними счастлива?

— Да, — немедленно ответила она. Наверное, ждала подобного вопроса. — Потому что я нахожусь там, где мне самое место. Я люблю, меня любят, я вижу тех, кого хочу видеть.

— Я не мешаю?

— С ума сошла, Таль? Я буду счастлива видеть тебя в моей семье. Тем более, Индиго с тобой счастлив, а для меня это важно.

— Как тебе зятья? — Я решила сменить тему.

— Ну-у, Ингвэ — невестка. Но я их люблю. Просто теперь у меня не двое детей, а четверо. С Алгором мы знакомы лет пятьсот, если не больше, и я была рада, когда моя дочь выбрала его. Потому что он действительно любит мою Дар и будет с ней даже за Гранью. Чертики цветные, кому я все это рассказываю?! Ты и сама все прекрасно видишь. А Ингвэ… она меня покорила с первого взгляда. И наша семья абсолютно спокойно восприняла ее двойственность, мы же оборотни все-таки. Катар ее на руках носить готов. И главное, что мои дети счастливы…

— Для меня тоже было главным счастье моего ребенка. У меня был сын. Только он ушел по Перекрестку. А моя дочь была убита мной еще до рождения.

— Может, эликсир Забвения был не такой уж плохой идеей?

— Думаешь, легко жить без воспоминаний? Ты пробовала прожить так хоть день? А я так жила два десятка лет. Я могу тебе сказать, кошка, что от прошлого можно бегать сколько угодно, пока ноги не заболят. Но однажды оно догоняет, при чем догоняет так, что мало не кажется. И где гарантия, что забыв все, что было до Острова, я не наступлю на те же грабли по второму кругу?

— Таль… если ты будешь с Индиго, тебе не придется искать другие грабли, тебе и его хватит. — Я заулыбалась во все клыки. Эта кошка неисправима.

— Ты оптимистка, кошка. Счастье не вечно.

— Может быть. Но я замужем полтыщи лет и пока ничего такого не заметила.

— Сколько тебе лет, Ри?

— Шесть сотен с маленьким хвостиком. У женщин не принято спрашивать о возрасте.

— Да ладно. А мне сто тридцать. Чувствуешь разницу?

— Не может быть! Мои дети старше тебя, но ты мыслишь здраво и не смотришь на мир в розовых очках. Я горжусь тобой.

— Но Владыка Вечных с такой датой за плечами выглядит просто смешно!

— Ты выглядишь какой угодно, только не смешной.

— Спасибо на добром слове, — иронично усмехнулась я.

— Эх, Таллинэль… Ты будешь чудесной Владыкой, девочка. Не забудь пригласить меня на коронацию.

— У эльфов нет коронации. Вернее, нет ни одной короны. Мне вручат браслеты, передадут силу и кинжалы… а потом все напьются.

— Неожиданный финал! — Улыбнулась Ри. — Ты бы видела, какую попойку закатили Волки, когда у них Владыка поменялся. Ну, заодно и свадьбу как бы отпраздновали.

— Они не возмущались?

— На тему?

— Ну, что новая Владыка — женщина?

— Попробовали бы. К тому же, Даори все-таки жена Алгора.

— Клан не перешел непонятно кому. К тому же, привычный Владыка всегда рядом.

— Примерно так. А еще мне вспомнились гулянки моих учителей… Рэйна и Алгора. Когда они праздновали очередное мое достижение, — я иронично скривила губы. — Тогда они упивались а потом шли баб цеплять…

— Таль, фу, как не стыдно. — Она смешно закатила глаза. — Ты могла бы подобрать более приличное определение. Кто из нас леди?

— Ха! Из нас двоих настоящая леди только Даори.

— И то верно. Расскажи мне о своем Мире. Ни разу не была на Аэллионэ.

— Ты ни разу не была на Аэллионэ? — Неподдельно удивилась я. — Но ведь он совсем рядом!

— Чтобы попасть на родину эльфов, необходимо личное приглашение одного из постоянно там живущих. Точно так же и с Кирраан-ллаэль, ты разве не знала?

— Честно? Я просто забыла. Пока я жила там, в основном сама ходила в гости. Вместе с Рэйном, конечно. Одну меня дальше опушки леса не пускали. Но я приглашаю тебя и всех, кто захочет пойти с тобой, посетить Аэллионэ. Выбор времени за тобой. Количество спутников тоже. Количество визитов не ограниченно.

— А если я захочу привести с собой армию? Ты не боишься?

— Риана, ты семья моего мужа. Я тебе доверяю. Понимаешь?

— Теперь у меня пятеро детей, — проворчала Риана. — Кстати, завтрак через полчаса. Будешь опаздывать — укушу. Я запустила подушкой по наглой кошке, но попала в закрытую дверь. Рианы уже и след простыл.

Тишина. Слышно, как бьется мое сердце.

Я не жалела, нет. Ни об одном сказанном слове. Я ни о чем не жалела. И если бы мне предложили прожить жизнь заново, я бы не согласилась, ни за какие сокровища Перекрестка.

Полчаса. Выбор? Наверное, его нет. Потому что все «волшебные расы» верят в судьбу. Те, которые люди, стараются от судьбы сбежать. Говорят, что ее нет и они — сами хозяева своей жизни. Глупые, наивные люди. Они убегают от судьбы, некоторым даже удается ее обмануть. Некоторые умудряются с ней спорить. Только таким «умникам» потом приходится доказывать, что они достойны. И спорить, и убегать, и обманывать. Им приходится доказывать, что они достойны жить, любить, хранить очаг и чужие тайны, занимать место в чьей-то жизни. Судьба часто смеется над такими и посылает им власть. Это испытание губит многих. А «волшебные расы» даже ко власти относятся снисходительно. Потому что мы знаем: все проходит. Ничто не вечно, кроме жизни и любви.

И если моя судьба — быть с Индиго, то я от него не убегу. И он будет меня любить, оберегать, хранить, быть со мной в Мирах и в клане, и будет приносить мне головы тех, на кого я укажу, будет моей любимой игрушкой. Правда, вопрос спорный, кто чья игрушка… А спор — самое бесполезное занятие…

— Индиго! — Я изо всех сил потянула его за руну Власти, старалась причинить ему как можно больше боли. Единственному, которого люблю.

— Таль? — Он вышел из портала, держась за плече. Выглядел он, как после пыток.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Например?

— Даори.

— Нет.

— Значит, переодевайся к завтраку. Разговор окончен. — Я поднялась с постели, вызвала одно из своих любимых платьиц. Жемчужно-белое, до колен, простого покроя, без блесток или вышивки, изящное и простое. В последнее время я и дня не могла прожить без простых вещей… Индиго надел белые штаны и рубашку в тон. Идеальная пара, демоны дери! Мы рука об руку спустились в столовую, как ни в чем не бывало.

За столом уже сидело неугомонное семейство в полном составе. Индиго молча усадил меня за стол, положил в тарелку кусочек пирога и ложку салата, налил стакан сока. Я спокойно его поблагодарила, попробовала кусочек очередного кулинарного шедевра Рианы. Семейство наблюдало за нами с явным неодобрением. Риана завела разговор на отвлеченные темы, рассказала о моем предложении посетить Аэллионэ, все с удовольствием согласились. Даниэль принялся расспрашивать меня о подробностях передачи звания Владыки, я охотно ему отвечала. В принципе, никто из этого не делал тайны, просто желающих сунуть нос в дела Вечных всегда было катастрофически мало. С Индиго мы и парой реплик не обменялись.

— Спасибо, Риана, все было очень вкусно. Ингвэ, где здесь можно устроить перекур? — Я поднялась со своего места, вопросительно посмотрев на демонессу. Индиго выразительно смотрел куда угодно, только не на меня.

— Пойдем, я покажу, — Ин тоже поднялась из-за стола.

— Ингвэ, ты снова за старое? — Прошипел Эль. От его тона у меня колени подогнулись.

— Нет, родной, я просто покажу Таль, где здесь можно уединиться. — Усмехнулась она. Похоже, на Ингвэ тон мужа не произвел должного впечатления. Тем временем демонесса подцепила меня под локоток и повела через длинный коридор в дебри сада.

— О чем ты хотела поговорить? — Мы пришли к «детской площадке», сели на качели. Ингвэ легко оттолкнулась ногами от земли. Все-таки мы с ней в чем-то похожи. Так странно. Одна из высших демонов и Светлая Владыка Вечных — страшно подумать — друзья.

— Для начала я хотела выкурить пару сигарет, — честно призналась я и невозмутимо достала из «кармана» пачку сигарет. Прикурила и глубоко затянулась дымом. Восхитительно. Улыбнулась в пространство. После второй сигареты я заговорила.

— Знаешь, Ин, я так хотела, чтобы все было просто. Я ведь с Индиго не виделась лет двадцать, если не больше. Но я его позвала. Я знала, что он придет. Сама попросила его остаться. Фактически, я заставила его быть со мной. Привязала руной Власти. Ингвэ, мне ведь немного больше сотни… а я чувствую себя так, словно на днях пару тысяч разменяла. Мне хватило Испытания, я хотела немного счастья… и чтобы все было просто. Никаких игр, интриг и ненужных движений. Я хотела просто быть с ним и не требовать ничего взамен. Я все еще могу отпустить его по первому же требованию, но… он не просит, а я никогда не смогу его отдать. Я его не понимаю. И себя тоже. Знаешь, вчера было так больно… — Я нервно подкурила еще одну сигарету. Молча выкурила. Зажгла следующую. Ингвэ молчала. — Знаешь, за все это время я не научилась только одному: быть одной. Меня убивает одиночество. Я не усею с ним бороться. Я не умею с ним жить. Мне кажется, одна я вообще ничего не умею. За это я себя ненавижу…

— С судьбой не поспоришь, Таллинэль. Кому как не тебе это знать. И уж если ты рождена для чего-то, будь добра, с честью неси свою ношу. Знаешь, Таль, я тебя просто не узнаю. Ты так быстро изменилась. Куда пропала та девочка с гривой жемчужных волос, которую Эрих так безумно и бездумно обожал? Ты была его сокровищем, но так этого и не поняла. А теперь у тебя в волосах седые пряди. Я перестала тебя понимать. Ты никому не даешь второго шанса, даже той девочке, что все еще таится в глубине твоих глаз. Почему?

— Потому что трудно жить в мире взрослых. Потому что все знают лучше тебя, что тебе нужно и что важно. Потому что другие вместо тебя расставляют приоритеты. Потому что вокруг — сплошные игры, в которых детям не место. Потому что меня в грош ни ставят только из-за возраста. «Поговорим лет через шестьсот. Или немного позже»- стандартная отмазка. Но при этом все кланяются в пояс: как же, Владыка!

— После того, как ты войдешь в силу, с тобой станет невозможно не считаться. Владыка Вечных — не праздничный пирог, это действительно сила. И в политике кланов твое слово весит больше, чем трепыхание всех остальных вместе взятых. Тебе нужно только дожить до «смены власти», а там ты сама поймешь, что нужно сделать, чтобы с тобой считались.

— Почему все так свято уверены, что меня будут убивать?

— Потому что у Вечных иначе не бывает. Причину я тебе только что объяснила.

— Спасибо, порадовала.

— А ты ожидала красную дорожку до апартаментов и струнный оркестр?

— Нет, я ожидала, что все будет просто.

— Твое любимое слово. Просто. Так не бывает, леди Таль. И эликсир Забвения я подсунула Даори. А она — Индиго. Конечно, если тебя интересует.

— Зачем? — Я прикурила очередную сигарету. Четвертую или пятую? Или уже шестую?

— Затем, моя Владыка, что ты должна быть готовой ко всему. — Ее голосом можно организовать очередной Мертвый Мир. Холодный, безжизненный, властный.

— Ингвэ, ты понимаешь, что из-за тебя я чуть не убила Индиго?

— Вероятность этого я просчитывала. У тебя не было шансов.

— Ингвэ, — ласковый и нежный шепот, — а ты знаешь, на что способна Владыка в демоны знают каком поколении? Владыка в ярости? Владыка, которая не контролирует себя?

— Ну ты же его не убила, — логично заметила демонесса.

— В этот раз не убила. Но пустила в ход ледяные сабли. Намекнуть тебе, чем это могло закончиться? Он бы никогда не вернулся на Перекресток. — Ингвэ побледнела. Рубиновые глаза сверкали огнем заката на мраморном лице. — Прошу Вас, леди из Вечных, учитывайте ВСЕ возможности и просчитывайте вероятности не после битвы, а ДО нее.

— Да, Владыка, — Ингвэ склонилась в низком поклоне и исчезла. Я достала сигарету.

Неужели смерть Дан-ина ее ничему не научила?

Пара глубоких затяжек. Нужно подумать…

Глава 10

Я вернулась в дом только к ужину. Риана уже начинала, как бы сказать помягче… волноваться. Похоже, она всерьез воспринимает меня как пятого ребенка в семье. Как объяснить ей, что с Владыкой Вечных даже самоубийцы не связываются, предпочитают быструю смерть? Но Риана все-таки молодец, лишних вопросов не задавала. Ее с головой выдавали глаза — два раскаленных беспокойством янтарных солнца. Я заметила, когда она сдерживает сильные эмоции, ее глаза темнеют, как сейчас.

Мы сидели за большим столом в кухне, Риана что-то шаманила у плиты, Катар с Даниэлем и Индиго нарезали салаты. Мы с Ингвэ остались не у дел. Алгор с Даори куда-то пошли, обещали вернуться к ужину. Ингвэ изо всех сил сжимала в руке стакан сока.

— Ингвэ, я завтра возвращаюсь домой. Ты со мной? — Индиго вздрогнул. Стакан в руке Ин хрустнул и разлетелся на осколки, томатный сок забрызгал бежевый ковер на полу.

— Ой… Риана, я сейчас все приберу! — Похоже, демонесса начисто выбита чем-то из колеи. Вместо того, чтобы воспользоваться заклинанием, она побежала искать веник и совок. Странная женщина. Тем временем Катар как-то лениво щелкнул пальцами и весь мусор исчез.

— Что это с Ин? — Удивилась я. Вернее, мне нужно было просто проверить догадку.

— Она не может сменить ипостась, — охотно пояснил Эль. Я была права.

— Значит, вас можно поздравить? — Улыбнулся демон.

— Да нет, это меня поздравлять нужно! Я наконец-то стану бабушкой!

— Это вы Ингвэ объясните. Она целый день в глубоком шоке.

— Ты свою мамочку не видел, — усмехнулся Катар. — Я ее валерьянкой откармливал.

— Ты серьезно? Кормил кошку валерьянкой? Силен, отец…

Вернулась Ингвэ с уборочным инвентарем… Посмотрела на кристально чистую кухню, села на пол и разревелась. Даниэль бросился к жене и быстренько увел ее из кухни. Все зрители спектакля обалдело хлопали глазами. Я решила помочь Катару с нарезкой салатов.

— Таль, помидоры не кусаются, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

— А? — Я недоуменно посмотрела на безобидный овощ.

— Ты нож держишь так, словно убить кого-то собралась.

— Это настолько заметно?..

— Как тебе сказать…

— Ну и ладно.

— Вы скоро закончите? — Вмешалась Риана.

— Да, все готово, — Индиго принялся переносить тарелки на стол.

За ужином все молчали, даже Даори. Атмосфера за столом была угнетенно-радостной. Страх Ингвэ перебивал счастье остальных членов семьи. Я изо всех сил старалась заблокировать эмпатический канал. Чувствовать Индиго было невыносимо. Будто в груди кусок раскаленного металла, больно, нечем дышать, перед глазами круги… Беспомощность, противное чувство. Еще и Ингвэ. Неужели она настолько не хочет иметь детей? Головокружение…

— Таль, я иду с тобой, — словно издалека я услышала голос демонессы.

— Хорошо. — Это мой голос?

— Ингвэ, любимая, может, ты пока дома посидишь?

— Нет! Я так и знала! — Она выскочила из-за стола и умчалась в другую комнату. Даниэль последовал за ней, что-то шипя сквозь зубы.

— Да, Таль, я тебе не завидую, — сквозь улыбку выговорил Алгор.

— Что так?

— Ингвэ. Ты ведь берешь в свой клан демона. Еще и беременную. Следующий год твоей жизни будет невыносим.

— Ага. Зато подкину сюрприз Старшим. Посмотрим, кто кого.

— Лучше не стоит. Иначе она вырежет половину твоего клана. Ингвэ и так миролюбием не страдает, а в таком положении… — о, Даори заговорила!

— Моим Вечным просто необходима встряска.

— А ты ее с удовольствием устроишь?

— Точно. Я возвращаюсь домой. Это повод.

— Я поначалу тоже Волков тиранила. Ничего, смирились.

— Кстати, Таль, ты уже о межклановых отношения думала?

— К чему этот вопрос, учитель?

— К расширению твоего клана. Тебе не кажется, что придется налаживать отношения с Лунными?

— Нет! — А это уже Индиго. — Алгор, я изгнанный, и мое появление в клане Вечных не имеет никакого отношения к клану Лунных.

— Индиго, — протянула Даори, растягивая гласные, — когда я принимала в свой клан Дарр-ина, мне пришлось налаживать отношения с Лунными. При чем, по их инициативе. Боюсь, твоя бывшая Владыка не сможет пройти мимо…

— Даори, я отказываюсь обсуждать свое прошлое, — зашипел Индиго. — Тем более, с тобой. И к моему будущему Ашш'Таир с-с-своими лапками не дотянетс-с-ся.

— Думаешь, ты сможешь с ней справиться? Не смеши меня! — ее лицо приобрело высокомерно-снисходительное выражение и явно просило кирпича. Индиго зарычал, его пальцы вцепились в край стола. Я накрыла его руку своей ладонью, нежно провела пальцами по напряженным пальцам.

— Дар, дорогая, я уверена, вместе мы со всем справимся, — я решила вмешаться пока Индиго никого не убил и ничего не сломал. — К тому же, с Ашш'Таир у моего клана есть… точки соприкосновения. Уверена, она с радостью отдаст Индиго мне.

— Я не вещь, — Индиго дернулся как от пощечины.

— Ты просто связался с Владыкой, — усмехнулась Даори, показав клыки. Похоже, наша ссора не только меня прочно выбила из равновесия. — Кстати, леди Таллинэль, неужели Вечные Светлые имеют дела с Вечными Лунными?

— Леди Даори, смею Вас уверить, что ничего предосудительного в этом нет. Да и ничего смертельного тоже. Если Вы помните, дорогая леди, то Лунные — один из кланов Светлых. Формально мы все принадлежим к эльфам, то есть, мы — один народ. Разве предосудительно иметь дела с другими кланами твоего народа?

— Леди Таль, тебя послушаешь, столько всего нового узнать можно…

— А ты не знала?! — Я была шокирована. — К тому же, Лунные тоже Вечные. А Вечные любой расы всегда найдут общий язык.

— Те еще отморозки, — согласилась Даори. — Твои как-то к моим «в гости» заходили, теперь это так называется. Напились, подрались и разнесли к чертям какую-то соседнюю вероятность.

— Главное, что все живы остались, — отмахнулась я. — Мои, небось, нотации от Рэйна полдня выслушивали.

— Я после этого своим алкоголь только по праздникам разрешила.

— Только количество праздников резко возросло, — улыбнулся Алгор.

— Послушай, о муж мой, кто-кто, а ты мою внутриклановую политику еще не критиковал!

— Ну так все еще впереди, — усмехнулся Алгор. — В любом случае, Дар, Владыка — ты.

— Таллинэль, — услышала я спокойный голос Катара. Повернулась к нему. Фиолетовые глаза встретились с бездонно-черной бесконечностью. — Ты мне окажешь честь? Всего один танец. — Это он мне предлагает? Остальные члены семейства смотрели на него с таким же недоумением. Почему мне не кажется, что с подобными просьбами Катар часто обращается к гостям? Танцующий демон… интересно.

— Да. И, боюсь, это ты мне оказываешь честь, пригласив на танец.

— Индиго, ты сыграешь? — Катар одним плавным движением оказался возле меня, предложил руку. Мы пошли в бальный зал, по крайней мере, так эту комнату называла Риана.

Мой мужчина где-то раздобыл гитару, Риана уселась за рояль, Алгор с Даори взяли по флейте. Первым начал мелодию Индиго, за ним вступила Ри и Дар с Алгором, полилась нежная, чарующая мелодия. Катар легко поклонился. Я приняла его приглашение…

Вспышка света. Плавное скольжение навстречу друг другу. Мы замерли на бесконечно долгий миг напротив друг друга. Я наслаждалась чувством… опасности. Катар… никогда таких не встречала. Демон, да, но он…

Плавное скольжение вокруг невидимой оси, разворот — я оказываюсь в его объятьях, еще одно па — и меня нет. Разворот — скольжение, снова несколько сложных па — он ведет меня в танце, заставляет подчиняться своей воле, заставляет быть его отражением, его музыкой, его звездой, за которой он идет темными ночами… Мы кружили по залу, наслаждаясь танцем. Внезапно Катар выхватил ниоткуда пару кинжалов и атаковал. На миг я застыла, потом увернулась, одним броском оказалась возле Даори и выхватила у нее кинжалы. Мелодия не сбилась ни на ноту. Дар не сфальшивила. Я и демон стояли друг перед другом как в начале танца. Только сейчас в наших руках были парные кинжалы.

Время сорвалось с привязи и бросилось бежать. Музыка. Звон клинков. Сложный рисунок шагов, поворотов, бросков. Удары, связки, блоки. Я была на грани сознания, настолько велико было наслаждение от этой игры. Танец-бой, танец-полет.

Тишина. Неужели все закончилось? Так не честно!

— Спасибо, Таль. Ты прекрасно двигаешься. Риана, любовь моя, займи место Таллинэль. — Кошка даже не подумала не подчиниться. Она неспешно встала из-за рояля, плавной, почти дразнящей походкой подошла к демону.

— Что на этот раз? — Она склонила голову немного набок, как это иногда делаю я.

— Танец с кинжалами. Таль, сыграй нам. — Я подчинилась. Почему-то, когда он просит (или приказывает? Не важно) ни у кого не возникает даже мысли, что можно поступить по-своему. Демон, что с него взять?

Я села за рояль с невозмутимым выражением лица, пальцы легли на клавиши, трепетно и ласково. Сколько лет я не играла? Подумать страшно. Но если Катар попросил, я вспомню.

Его танец с Рианой не был похож на наш. Если я с ним сражалась, пыталась победить и доказать, что я достойна места рядом с ним, пусть в танце, то Риана отдавалась ему. Вся, до конца, без остатка. Она нагло пользовалась тем, что Катар боится лишний раз замахнуться.

— Хорош халтурить, — вмешался Индиго. — Катар, дай сюда кинжалы. Если ты будешь продолжать в том же духе, ты ее ничему не научишь. Не бойся показать все, на что способен. Кошка, тебя это тоже касается. Катар, сыграй. — Демон послушно взял в руки гитару и меланхолично занял место Индиго. Мелодия изменилась.

Они скользили двумя тенями по залу, звон клинков и тихие вскрики Рианы… Красиво. Я засмотрелась на такую грациозную пару. Пальцы сами находили клавиши рояля, я не участвовала в игре… просто смотрела на Индиго и его спутницу. Небось, ее он никогда не пытался напоить эликсиром Забвения. Никогда не клялся в любви. Никогда не собирался остаться с ней на всю жизнь и умереть в один день. Жизнь — такая странная штука. Просто один из вариантов вальса, иногда с клинками, иногда — с конфетами.

Признаюсь, я не выдержала первой. Интерес ведь не только кошек в могилу вгоняет. Я первая приоткрыла эмпатический канал, первая сняла барьер и щиты. Я первая не выдержала без него, мне было необходимо чувствовать его рядом, быть его частичкой.

Он восхищался своей спутницей, гордился ней. Для него она навсегда останется любимой младшей сестренкой, ярким солнечным лучиком, лекарством от всех болезней. Только без меня было… пусто, одиноко, больно. Так же плохо, как мне. Он хотел видеть меня на месте Ринаы, отдал бы все за пять минут рядом со мной. Он бы отдал вечность за то, чтобы прошлого дня никогда не было.

Мелодия закончилась. Тишина в бальном зале. Звук моих каблуков по паркету пола почти оглушал, отдавался эхом в пустоте комнаты. Индиго застыл посреди зала как памятник себе. Кинжалы из его рук упали на пол. Риана села за рояль и принялась что-то наигрывать. Больше никто не играл. В тишине пустой комнаты раздавались только нежные переливы рояля, меланхоличные и немного нервные звуки ласкали слух. В комнату вошел неизвестный мне мужчина, никто не обратил на него внимания, судя по всему, его прекрасно знали.

Мужчина-оборотень, феникс, если я не ошибаюсь. Тонкий, высокий, красивый. Странный. Походка воина, зачатки силы мага, но сюда он пришел без оружия. Короткие бледно-красные волосы, фиолетовые глаза, аристократически тонкие черты лица. Идеально-белый костюм, босые ноги. Мужчина сел рядом с Рианой, они молча принялись играть в четыре руки. Мелодия лилась плавная, нежная, ранящая. Сплетение двух тел — моего и Индиго — как в первый и последний раз. Почти полет по паркету пола, никаких клинков. Мы уже обнажали оружие друг против друга. Хватит. Одного раза было более чем достаточно.

(Боль, целый океан безграничной боли)

(Зачем ты так со мной, любимый?)

Я смогу его простить за эликсир Забвения? Смогу. Но не забуду. Он… смог пойти против меня. Конечно, хотел как лучше, но получилось… как обычно.

Переплетение рук, ног, тесные объятья. Почти любовная игра. Непонятно, то ли он ведет меня в танце, то ли ласкает. Да, я тоже скучала. И для меня эти часы были невыносимой мукой. Как приятно подчиняться своему любимому мужчине. Идти за ним, куда бы он ни позвал. Быть с ним в мирах и клане…

Стоп!

Резкая остановка, незаконченное движение. Его рука почти касается моей щеки, моя рука застыла у его груди, почти касаясь. Это за мной он пришел к Вечным, за мной он пришел на Атин, за мной он пойдет за Грань. Значит, я смогу вести его и в танце.

Мелодия неуловимо изменилась, в ней появились неуловимо-тоскливые нотки. И я вела его в танце. Того, кто принадлежит только мне.

Мы не заметили, когда исчезла музыка. И не заметили, что в зале давным-давно никого нет. Мы просто стояли и смотрели друг другу в глаза, правда, для этого мне пришлось запрокинуть голову… Индиговые глаза на целую вечность встретились с фиолетовыми, немного разбавленными серебром.

— Ты мне ничего не хочешь сказать? — Прошептала я.

— Я люблю тебя, Таль. И не могу без тебя…

Потом — сорвавшаяся с цепи страсть. Индиго открыл портал к нам в комнату, и потом мы очень долго были заняты…

Я спустилась в кухню ближе к полночи. За столом сидел задумчивый незнакомый мужчина, тот самый, что играл с Рианой на рояле. Он смотрел на вазу с цветами и меланхолично баюкал в руках бокал с коньяком. Я присела рядом с ним, поджав под себя ноги. Мужчина молча наполнил второй бокал.

— Говорят, если на столе лишняя чашка — жди гостей.

— Вот ты и дождался. Меня зовут Таль.

— Я — Алиэн. Каким ветром в этом дурдоме? — Он выпил немного из бокала.

— Индиго привел. В гости. Вроде как с семьей знакомиться. А ты?

— Я бывший спутник Рианы. Решил зайти на огонек. Тем более, мы давно не виделись. Сто лет не был на Острове.

— А где был?

— А где только не был. И по Мертвым Мирам ходил, и по Следующим.

— Еще не нагулялся?

— Нагулялся. Теперь пришел домой. Тем более, моя жена тоже должна сюда прийти на днях, а то и раньше.

— На сколько вы расставались?

— На век.

— А теперь ты боишься, что она не придет?

— Наверное. Не знаю. Просто так тоскливо. Будто сам не знаю, чего хочу.

— Тоже насмотрелся на это семейство? — Улыбнулась я, выпив содержимое бокала. — Налей мне еще немного.

— Насмотрелся. Только…

— Таль, ты здесь? — В кухне появилась Даори. — Ален, не спаивай мне Таль, ей завтра домой нужно попасть.

— А я и не спиваюсь. Что ты хотела?

— Ничего особенного. Просто побыть с тобой.

— Я польщена.

— А я удивлен. Тебе плеснуть, мелочь?

— Ты как разговариваешь с Владыкой?! — Притворно возмутилась Даори.

— Как-как. Между прочим, Владыка, я тебе пеленки менял. А ты уже замуж вышла…

— Алиэн, тебе нужно еще немного. А потом сходи поиграй, у тебя замечательно получается. Мы с Дар с удовольствием послушаем. — Кажется, бывший спутник кошки явно не в себе. Он меланхолично напивался. С чувством, толком, расстановкой.

— Таллинэль, я хотела попросить тебя… пригласи меня к себе в гости. Когда уже все уладится у тебя в клане и у тебя будет немного времени потанцевать с приблудной кошкой.

— Даори, для тебя у меня всегда найдется время. Конечно, при условии, что ты научишь меня танцу изменений. — Я улыбалась одними глазами.

— Но у тебя нет второй ипостаси. Как ты себе это представляешь?

— Настоящее изменение легко заменить волной магии.

— Действительно, — пробормотала Дар.

— Таллинэль? — Встрепенулся Алиэн. — Владыка Вечных? — Он смотрел на меня во все глаза, будто увидел призрак покойного родственника.

— Да, Алиэн, Владыка Вечных, — улыбнулась Даори. — А что тебя смущает?

— Она же пропала тридцать лет назад.

— Нашлась, — улыбнулась я. — Иди играй, — Алиэн взял с собой бутылку коньяка и пошел в бальный зал, поставил ее на рояль и принялся играть.

— Тебе это ничего не напоминает? — Даори откровенно веселилась.

— Ты на Алгора намекаешь? Он так всегда делал, когда у него случались проблемы в клане. Волки — просто мастера вычудить что-то, что потом ни на какое место не натянешь.

— Точно. Недавно мы с мужем провожали тетушку в путешествие, так пока нас не было, эти умельцы захватили какой-то Мир. Пришлось потом долго извиняться, возвращать Мир законным владельцам, еще и восстанавливать разрушенные города. Неудобно…

— Ага. А мои красавцы вечно какое-то оружие изобретают. Никак не пойму, на кой ляд оно им надо? Не наигрались что ли за тысячи лет? Ладно бы просто изобретали, так еще и тянет их непонятно куда его испытывать, потом вылавливать приходится по таким закоулкам, что Демиургу в голову не придет…

Мы с Даори еще долго обсуждали наших… подчиненных? Я не знаю как назвать тех, кто у меня в клане. Мы долго обсуждали их выходки и недостатки, в итоге незаметно приговорили бутылку коньяка. А потом нас понесло на подвиги. Оставшуюся часть ночи мы гуляли по берегу Бесконечного Океана, смотрели на луны… и были счастливы тем, что есть сегодня. Не думали о завтра. Мы просто были…

Глава 11

Рассвет мы с Даори встретили на берегу Океана, допили еще бутылку коньяка и безобразно трезвые пошли домой. И дело ведь не в заклинании трезвости (чего только похмельные эльфы не изобретут), да и не в градусах «волшебного напитка». Просто перед этим мы говорили об эликсире Забвения. Даори… она ведь не ревновала и не завидовала, нет. Она мне… сочувствовала. Жалела меня, хотела хоть как-то помочь. Я не удержалась и вспылила. Я кричала, что не нуждаюсь ни в чьем сочувствии, а ее жалость — просто унизительна. Вот мы и шли, протрезвевшие и нахохлившиеся, держась за руки.

Даори бесшумно шагала рядом со мной по тропинке из янтарных камешков. Солнце Острова только выплыло из глубин Океана, воздух был наполнен ночной прохладой. Мы шли по одичавшему саду, рассматривали цветущие деревья. По ходу нарвали «яблок», сели на качели и плевались на расстояние арбузными косточками. В общем, вели себя несколько неадекватно как для Владык самых жутких кланов. Интересно, Владыка Радужных Змей хоть раз таким занималась?

Домой мы вернулись, когда утро окончательно вступило в свои права. Правда, по возвращению мы рассчитывали лечь спать, а не участвовать в увлекательных бегах по дому, как это делали безутешные родственники. Правда, они не только бегали, но и голосили. Индиго и Алгор были в первых рядах, как ни прискорбно. Паникеры!

— Что здесь происходит? — Невинно спросила Дар. Тут же все взоры обратились к нам. Я что-то не поняла… или пропустила?!

— Доченька, а где это ты была? — Прошипела Риана, хватая Даори за ухо. — Таль, тебя это тоже касается!

— На берег мы ходили, — буркнула Дар. — А что?

— А пили вы что? — Ласково продолжала допрос мать семейства, при этом не отпуская ухо леди Дар. Нда, наверное, будь я поменьше ростом, Риана и меня бы начала воспитывать столь нехитрым способом. Даори пыталась шипеть на мать, но одно легкое движение руки — и тишина…

— Риана, отпусти Дар, ты ей ухо оторвешь, — вмешался в воспитательный процесс Катар. — Я тебе и так могу сказать, что пили они коньяк, который Ален вчера спер из заначки Дарр-ина. — Я смотрела на незваного миротворца почти смеясь. Вот он, истинный хозяин дома! Знает не только, что мы пили, но и что пили, и где взяли то, что пили. Блеск!

Индиго взял меня за руку и повел в спальню, подальше от семейных разборок.

— Таль, ты можешь мне объяснить, за каким ветром тебя понесло непонятно куда посреди ночи? Ты не могла меня предупредить? — Мой мужчина смотрел на меня уставшими индиговыми глазами.

— А ты меня предупреждаешь, когда сам уходишь посреди ночи?

— По крайней мере, я могу постоять за себя!

— Ага, и постоять, и посидеть, и полежать. Тебе не приходило в голову, что меня тоже чему-то, да научили? И я прекрасно могу справиться с любой ситуацией. И если бы со мной что-то случилось, ты бы первым об этом узнал. И вообще, давай без истерик. — Я принялась переодеваться. После столь бурной ночи с леди Дар мое платье просто умоляло о стирке и глажке.

— Без истерик, — эхом откликнулся Индиго. — Куда ты собралась? — Я надела белый костюм, заколола шпильками волосы и пребывала в мучительных раздумьях, где бы спрятать ножи.

— Что значит, «куда я собралась»? Понятное дело, домой. Я еще вчера об этом говорила, если ты запамятовал.

— Но…

— Никаких но. Хочешь — оставайся, я тебя не держу и ни к чему не принуждаю. — Я спокойно вышла из комнаты, даже умудрилась не хлопнуть у него перед носом дверью. Да что же это с нами происходит, хотелось бы знать. Все не так…

На Даниэля я наткнулась совершенно случайно, правда, я искала Ингвэ. Но, уверена, Эль сможет мне помочь.

— Эль, где Ингвэ?

— Спит.

— Это надолго?

— Думаю, ты успеешь позавтракать и объяснить ма, зачем тебе так срочно на Аэллионэ, и почему ты не задержишься еще пару недель.

— Ага… Значит, надолго.

— Если разбудить Ин с утра пораньше, она будет просто невыносима. — Даниэль пошел дальше, я спустилась в кухню. Похоже, конец Миров не за горами. Потому что который день подряд все наблюдают хозяйственную Риану. На этот раз кошка готовила несколько видов салатов на завтрак. Она улыбалась и неразборчиво мурлыкала под нос какую-то ритмичную песенку.

— Риана, — я стояла на пороге и внимательно следила за ее движениями. Такими грациозными, обманчиво медленными, плавными. Почему-то я точно знала, стоит ей только почувствовать намек на опасность, и плохо станет всем. Нож, который она держала в руке, легко можно использовать вместо кинжала, рядом с ней лежал топорик для разделки мяса; ножи, которые стояли в подставке на столе, тоже можно легко пустить в ход. Ее пластичные движения завораживали, золотистые когти время от времени призывно поблескивали в свете утреннего солнца. Красиво.

— Та-аль! — Похоже, она уже давно пыталась докричаться до меня.

— Все, я здесь, — проворчала я.

— Вот! Покажи эльфу движущуюся картинку — и полюбуйся на результат! Да тебя убить можно, а ты и не заметишь!

— Ничего подобного! И вообще, было красиво.

— Спасибо. Так что ты хотела?

— Мы сегодня уходим на Аэллионэ.

— Приплыли! — Вздохнула Риана, налила нам по стакану сока. — Я надеялась, ты задержишься на недельку-другую, я бы показала тебе Остров и его окрестности… И вообще, зачем тебе так срочно на Аэллионэ?! — Я рассмеялась. Даниэль предсказал ее поведение по пунктам. — Что смешного?

— Эль. Он слишком хорошо тебя знает.

— Сын все-таки, — усмехнулась она.

— Ри, я бы с удовольствием задержалась у вас погостить, даже больше, чем на две недельки. Только мне пора, правда. Я три десятка лет не была дома. И у меня плохое предчувствие, мне необходимо вернуться к клану. Тем более, ко мне уже являлась Аэлли, дух Аэллионэ, и требовала брать руки в ноги и на всех парах мчаться туда.

— Ну, раз так…

— Раз так, раз эдак. Вижу, ты не понимаешь. Ри, я не могу не вернуться. Я бы с удовольствием навсегда осталась с вами, построила бы домик на Острове, родила дочь… Но попробуй предложить Дар уйти из клана, бросить его. Хотя нет, не Даори. Попробуй предложить то же Алгору и внимательно послушай, куда он тебя пошлет.

— Таль, ты бросаешься из крайности в крайность…

— Ничего подобного. Крайность — это когда полностью отдаешь себя служению клану и его благу. У меня же есть Индиго, вы и мои друзья. Но Вечные… Риана, ты просто не знаешь, что такое получить воспитание Владыки, быть Наследницей. Я воспринимаю их… как детей, за которыми мне нужно присматривать, чтоб они никуда не влезли.

— Понимаю. Даори к Волкам тоже относится с непонятным мне трепетом. Тоже трясется над ними, как бы кто пальчик не поранил или пару лишних Миров не завоевал. Правда, мою малышку иногда на поворотах заносит… После ее последнего разноса трое в рабство попали, остальные долго грызли валерьянку…

— В рабство? — Кажется, глаза у меня стали размером с блюдце.

— Ага. Она отдала этих особо шустрых молодчиков в охрану одному не менее шустрому правителю. До этого ее красавцы пытались завоевать тот Мир, на пару с твоими, кстати.

— Убью.

— Вот-вот, Дар тоже почему-то так решила. А по мне, так пусть немного развлекутся. Все равно, лет через триста им надоест.

— Истинные слова Вечной, — улыбнулась я. — Но здесь ты не права. Попытайся представить, что будет с Миром после того, как они наиграются.

— Ничего хорошего, это точно.

— Вот-вот. Так что Дар все правильно делает.

— Ладно, после завтрака делай, что хочешь. Но меня ты пригласишь на коронацию и просто в гости. И будешь регулярно приходить на Остров!

— Риана, ты вымогательница.

— Иначе отберу ту заначенную бутылку вина.

— И шантажистка.

— Знаю. А теперь ты поможешь мне накрыть на стол.

Завтрак прошел тихо и мирно. Даниэль не предлагал Ингвэ остаться дома, Индиго со мной подчеркнуто не разговаривал. Но и он, и Ингвэ были готовы просто встать и уйти со мной. На краю то и дело мелькал меч Демиурга, катана Ингвэ призывно матово поблескивала ножнами. Даори пару раз укололась о ножи Ин и выразительно шипела. Риана и Катар тихо млели и никого не трогали. У обоих на лицах было написано одно и то же, причем большими буквами: «Вот наши дети и выросли!» Алгор с Даниэлем и Индиго обсуждали планы на осень, они решили сходить «просто погулять» по Мирам. Ин была мрачнее тучи, хоть Даори всеми силами пыталась ее развеселить. Алиэн ушел.

Я резко перекрыла эмпатический канал, чтобы не сойти с ума от этого семейства.

После завтрака мы окончательно собрались, упаковали все колюще-режущее, что нам от щедрот подарил Катар, нас проводили до двери, Индиго позвал Перекресток…

…Снова серый туман и тропинка, которая одновременно ведет к тысячам дверей… А мне нужно домой, и эти двое идут со мной!

Ослепительный свет ярко-желтого солнца в безоблачном синем небе, щебет сотен птиц в кронах деревьев, ласковый прохладный ветер, запах ночных цветов. Аэллионэ. Дом.

Я замерла, прислушиваясь к своему Миру. (Все хорошо, Аэлли, я вернулась, теперь все будет хорошо, не переживай…) Мы оказались недалеко от города. Индиго и Ингвэ шли рядом со мной, рассматривали пейзажи. Аэллионэ — волшебный Мир, потрясающе красивый. Я наслаждалась каждым вдохом, каждым шагом. Покой…

Первые голоса послышались через полчаса. Лес указал нам самый короткий путь к городу. На миг мы замерли, рассматривая открывшийся вид… Высокие шпили белоснежных башен, белоснежные дома с вычурными балконами, немного непривычный вид домов-деревьев, больше похожих на кружево из слоновой кости. Маленькие садики возле каждого дома с цветущими деревьями и кустами, десятки видов цветов. Сразу и не скажешь, что в таком Мире живут прочно поссорившиеся со здравым смыслом эльфы.

Тем временем мы шли по центральной площади. То и дело мне вслед доносились удивленные возгласы. Ага, как же как же, Владыка вернулась! А на моих спутников смотрели с нездоровым недоумением. Конечно, Лунный и демон в компании Владыки — что может быть чудесней? Особенно двое Темных в цитадели Светлых.

Иногда мне встречались знакомые лица. Знать, конечно. Те, кто имел право находиться рядом с Наследницей. Те, кого Рэйн считал равными.

Боги Перекрестка, как же они красивы! Я успела отвыкнуть от их лаконичных цветов, хрупких фигур, прекрасных лиц. Легенды утверждают, что люди, впервые встретив эльфов, сходили с ума, теряли волю и жизни за один только взгляд. Чушь, конечно, но все-таки доля истины в этом есть. Люди тоже всегда были падки на все красивое.

Наша «делегация» приближалась к моему дому. Я прожила в нем ровно век, в замке из каменного кружева. Ну да, многие эльфы выращивают себе живые дома, сплетают дерево, сталь и камни, подключают магию и воображение… Такие дома часто встречаются у меня в городе. Но мой замок… больше похож на дома Лунных. Может, немного более вычурный и легкий, но — камень. На меня никогда не давили его стены, не мешали дышать. Многим эльфам не нравится мой дом, но я их не виню. У каждого есть право найти то место, где ему будет уютно. Они говорят — мертвый. Ерунда. Мой дом предан хозяйке до последнего камня. Он меня любит и я отвечаю ему взаимностью.

Переплетение ажурных лесенок и терасс, высокие окна, летящие линии камня цвета слоновой кости. Мой дом.

Я открыла двери. Ничего не изменилось. Светло, уютно, множество живых цветов, в отделке интерьера плавно переплетаются все оттенки зеленого и бежевого. За моей спиной что-то восторженно прошептала Ингвэ.

— Енэ! — Позвала я. Эльфа будто соткалась из воздуха. Моя компаньонка и помощница. — Я вернулась. Рэйну об этом знать не обязательно, я сама его порадую. Покажи гостям их комнаты, — Енэ согласно кивнула и повела Индиго и Ингвэ наверх.

Я еще немного постояла в холле, поговорила с домом. Он рассказал мне обо всем, что здесь происходило, пока меня не было, заодно и Рэйна выдал. Мой заместитель сидел в моем кабинете и перебирал стопку бумаг.

Я поднялась на второй этаж, одним взмахом руки зажгла магические цветы. Заколдованные лилии мягко засветились всеми цветами спектра, превратив бежевый коридор в филиал радуги на земле. Красиво. Я так скучала…

Дверь в кабинет бесшумно открылась. И здесь ничего не изменилось. За столом сидел тот, кого я боготворила и обожала, похожий на океан. Мой золотоглазый кошмар, прекрасный как рассвет. Rain.

Я оперлась плечом о стену, наблюдала за его плавными движениями, рассеянным взглядом, наслаждалась каждой черточкой совершенного лица. Только он… промолчал, когда должен был говорить. Он не просил меня остаться с ним. Он не был со мной, когда был нужен больше воздуха.

— Привет, Рэйн. — Он поднял на меня неверящий взгляд золотых глаз. Надо же, в кое-то веки у меня получилось застать его врасплох. Делаю успехи.

— Таль… — Он тут же оказался рядом со мной. Ненавижу эти фокусы Старших! Стоит им пережить десять тысяч, сразу начинают вести себя как боги!

Мы смотрели друг на друга бесконечно долгий миг. Первой не выдержала я, признаюсь. С терпением у меня всегда были проблемы. Резкий взмах руки — и в моего учителя летит заклинание паралича. Он не успел его отбить. Он даже не успел сообразить, что происходит. Застыл на месте, не в состоянии потребовать объяснений. Я смотрела на него и что-то ныло в груди, будто я лишилась важной частички себя. В мою ладонь мягко скользнула рукоять ножа, я перехватила ее одним уверенным и четким движением. Все сделала так, как он когда-то учил…

Мы смотрели друг другу в глаза, мне даже пришлось активировать левитацию, чтобы быть с ним одного роста, но оно того стоило. Мой… друг?.. никак не мог понять, за что я так с ним. Одним резким движением я всадила нож ему между ребер. Естественно, никакого обезболивания. Его зрачки расширились от боли, заняли почти всю радужку. Черные огромные зрачки с тонкой золотой окантовкой. Красиво.

— Молчишь, — я уверенно оскалила клыки. Интересно, почему я никогда раньше не замечала, что они длиннее, чем у нормальных Светлых эльфов? — И наверняка думаешь, когда успел провиниться. Вспоминай, все вспоминай. — Я медленно проворачивала нож в ране. — Мне было так же больно почти три десятка лет. И я ничего не могла сделать. Я не могла освободиться. Я не могла позвать на помощь. Я даже ходить толком не могла! И каждый день мне было больно. Каждую ночь. Каждую секунду. Ты ничего не сказал мне об Испытании. Ты завязал заклинание Памяти на свое имя. — Я резко выдернула нож, из раны хлынула кровь. — Не забудь прибрать после себя, — я указала на лужу серебристо-алой крови на снежно-белом ковре. — А за испорченные стены ты отдельно получишь.

Я сняла с него заклинание. Рэйн — молодец, сильный. Он даже на ногах пытался удержаться. Правда, все равно свалился в кресло, то ли от потери крови, то ли от культурного шока. Я скалила клыки. Он не сказал мне ни слова. Ну что ж, на нет и суда нет.

— Клан Вечных принимает нового сына. Клан Вечных принимает новую дочь. Передачу власти Владыки назначаю на послезавтра, мне нужно немного отдохнуть. Церемонию Принятия проведу я.

— И кто же вступает в наш клан, если не секрет? — Иронично спросил Рэйн. Ненавижу, когда он со мной разговаривает подобным тоном!

— Клан Вечных принимает Индиго, Лунного эльфа, моего телохранителя, советника и члена моей семьи. Клан Вечных принимает Ингвэ-Эриха, демона, моего советника и члена моей семьи.

На этот раз его глаза расширились от удивления.

Я больше никогда не надену голубое платье…

Глава 12

Я сидела у окна в своем кабинете и меланхолично лепила вестников, способных путешествовать между Мирами. Вестники для моей новой семьи, для каждого свой. Вестник для Рианы был наполнен теплом и солнечным светом, смешанный с благодарностью и любовью. Для Катара — привязанность и безграничное уважение. Для Даниэля — тепло и любовь, привязанность. Для Даори — легкая ирония и благодарность. Интересно, Дар всех своих молодчиков прихватит или только Алгора? Конечно, лучше держать в тайне свои отношения с Владыкой Грозовых Волков, мало ли когда понадобятся лишние козыри из рукава? Одно дело, когда все знают, что это только жена моего учителя, другое — если знают, что это моя подруга и член моей семьи. Я добавила в вестник легкий намек на тишину. Кто там дальше по списку? Алгор придет, даже если я не отправлю вестник. Как мой учитель, он не сможет пройти мимо, гордость не позволит.

Я тактично сообщила Ри, что она может взять с собой всех, кого душе угодно, но в разумных пределах. Что-то мне подсказывало, что дай ей волю — она и Остров с собой приведет. Ну и, конечно, мне хотелось посмотреть, что получится из моей затеи.

С Индиго мы все еще хранили до зубов вооруженный нейтралитет: он не лезет в мои дела, я не посылаю его искать Перекресток. Кстати, мой любимый уже несколько раз успел нарваться на дуэль, даже не потому, что он Лунный, что весьма странно даже звучит. Еле успела растащить этих психов. Эльфы вообще странные. Или если Вечные — это по умолчанию? Видели же куда лезли, правда, молодняк тоже лез, но они через одного бестолковые до визгу. Видели и меч Демиурга, и то, что Индиго — мастер меча, а то, что я успела оторвать моего милого от шинкования этих зарвавшихся ушастых — еще и поставили мне в претензию. Феноменально! Но когда я узнала причину всех дуэлей — я рыдала. От смеха.

Дело в том, что мои разлюбезные эльфы в курсе, что мы с Индиго делим комнату (интересно, если бы мы жили в разных комнатах, им бы сильно полегчало?). А я как бы не замужем. Вернее, замужем, но не за ним, и мои эльфы об этом не знают. А молодняк, видимо, на что-то рассчитывал. Вот мой мужчина и доказывал им, что они самоубийцы, мне даже запрещенные заклинания пришлось применять, чтобы растолкать этих припадочных. И вообще, я не виновата, что они все поголовно психи. Пришлось тактично намекать, что с замужеством у меня все в полном порядке и даже демонстрировать колечко. Индиго психовал, Рэйн кричал, что все это ерунда, потому что я выходила замуж не по нашим законам. Пришлось всех посылать.

Тем временем Ингвэ отдыхала от жесткого контроля семьи, развлекалась на всю катушку. Потихоньку наводила шорох на моих красавцев, демонстрировала клыки слабонервным и страждущим, кого-то вызывала на дуэль за косой взгляд, кого-то успела сбросить с крыши дозорной башни, ну и еще по мелочи. Наша подруга решила немного поиграть в кровожадного демона. Не страшно, в общем-то, пусть стресс снимет, а моим давно пора пошевелиться и размять кости.

Я немного порылась в ящике стола, среди горы полезных и не слишком бумаг нашла труд своей бессонной ночи — десяток одинаковых серебряных браслетов со вставками жемчуга и аметиста. Правда, это не простые безделушки для поднятия настроения, но еще и мощные амулеты. Если кто-то из семьи будет в опасности, в рукаве у них всегда окажется пара приятных сюрпризов. К тому же, браслеты — знак принадлежности Вечным, и прежде чем с ними связываться, кому-то придется подумать, а нужно ли им вообще иметь во врагах Вечных всем составом? Я не параноик, просто безопасность семьи — на первом месте.

Я открыла окно, вручила браслеты вестникам и выпустила их на поиск моей семьи. Пусть ищут и найдут. Пусть моя семья будет со мной, когда это мне необходимо. К тому же, я надеюсь, они оценят подарок.

Теперь на повестке дня осталось только найти Индиго. Я тихонько прикоснулась к нити между нами и потянулась к нему…

…И оказалась с головой в воде!!! Всплывать на поверхность оказалось долго, воздуха решительно не хватало. Я же не думала, что моего благоверного демоны понесут непонятно куда! Я выплыла на поверхность и принялась жадно глотать воздух, то и дело откашливая воду, которой успела порядком наглотаться. Вот Лунный, вот пловец!

Индиго вынырнул на поверхность в метре от меня и уставился как на призрака оперы. И что ему после этого можно сказать?

— Таль, что ты здесь делаешь? Утопиться решила?!

— Вообще-то, я решила найти тебя. А где берег?

— А вон, — он невнятно махнул рукой. Я присмотрелась: действительно, на горизонте виднелась тонкая полоска пляжа.

— И кто из нас еще утопиться решил? — Проворчала я и принялась грести в нужную сторону. — Инди, а ты в курсе, что Лунные воду не любят?

— Да? Забыл, наверное. Ничего, я исправлюсь. Честно.

— Ты невыносим.

— Это двери узкие. И вообще, ты только узнала?

Оставшийся путь до берега мы проплыли молча, правда, мне мешало плыть платье, то и дело запутывалось вокруг ног и тянуло на дно. Пришлось изгаляться и изворачиваться, пока снимала платье, а потом я его коварно утопила. Жалко, конечно, но платьев у меня много, а я у меня одна. Представляю, как я буду возвращаться! Владыка в одном белье. А Индиго вообще всегда купается обнаженным, тем более, в океане. Он находит в этом какое-то непонятное мне удовольствие.

Едва мой мужчина наполовину вышел из воды, я начала захлебываться. Слюной. Как странно получилось, что это синекожее совершенство принадлежит мне. Мастер меча, хозяин меча Демиурга, сильный маг и Наследник Лунных — мой. Просто насмешка судьбы, что ему досталась я. Я ведь толком ничего не умею, к тому же, мне слишком мало лет, чтобы выглядеть достойно на его фоне.

Я вышла из воды вслед за ним. Мы стояли на белоснежном песке на берегу неизвестного океана, в неизвестном мне Мире, и были счастливы. Я обнимала его за талию, склонила голову к его груди и слушала, как мерно и уверенно бьется его сердце.

— Инди, ты любишь меня?

— Да, Таль. Больше жизни.

— А за что?

— За то, что ты есть. Не спрашивай, не знаю. Любят не за что-то.

— А вопреки всему? — Я принялась его целовать. В итоге на берегу мы задержались надолго. Несколько раз приходили поисковые импульсы, но Индиго отсылал их, откуда пришли. И правильно! Пускай весь мир хоть немного подождет.

Мы сидели на песке. Обнимались. Индиго успел натянуть штаны, я призвала очередное платье. На берегу больше никого не было, только шелест прибоя и свет изумрудного солнца в аметистовом небе. Необычное сочетание, никогда раньше не была в этом Мире. Так красиво…

— Инди, а мы где? — Я решила разбить тишину этого пугающего места. Высокий резкий голос кнутом ударил по нервам. Никогда такого за собой не замечала. Или просто никогда не предавала значения своему голосу.

— В одном из соседних Миров. Правда, он заброшенный. — У моего мужчины даже голос красивый. Нежный, бархатный. Его хочется слушать и слушать, как песни сирен.

— Почему? Здесь так красиво…

— Монстры, — кратко ответил он.

— Так какого гоблина тебя сюда понесло?!

— Стресс снимал!! — Прошипел он. — Монстров хоть убивать можно! Охотился я на них, что не ясно?!

— Да ты посмотри на себя! У тебя ни оружия с собой, ни амулетов! А с учетом того, КАК ты всегда купаешься, объясни мне, будь добр, ЧЕМ ты на них охотился?!

— Таль, ты издеваешься. Руками я на них охотился. И заклинаниями. Любимая, я устал и вымотался, давай устроим разбор полетов в следующий раз, хорошо? А пока просто немного полежим на песочке.

— Просто полежим? — Я невинно хлопнула ресницами.

— Если ты и дальше так будешь делать, то не просто. Но предупреждаю: еще немного — и я просто свалюсь. И домой ты будешь тащить меня за ногу и издеваться.

— Вот только не надо из меня монстра делать! С чего ты взял, что я тебя куда-то потащу? Больно надо. Эх ты, Лунный… — Я принялась разминать ему плечи. — Ты себя доводишь до ручки, а потом удивляешься…

— Расслабляюсь как умею. Я не виноват, что эти заклинания столько сил отнимают.

— Ты еще и резерв исчерпал?

— Не совсем. На дне что-то плещется.

— Долго тебе восстанавливаться?

— Не знаю. Если выпить зелье — часов десять, если нет — несколько дней. — Он прикрыл глаза и наслаждался массажем. А я наслаждалась его близостью.

А в следующий миг Мир сошел с ума. Мне показалось, что небо и земля несколько раз поменялись местами. Резкий хлопок — блокировка магии. Я зашипела и оскалила клыки, мы с Индиго непонятно когда успели подскочить и стать спиной к спине. Мой мужчина грязно ругался, я же думала то же самое, потому что повторять воспитание не позволяло.

Я пыталась сплести пару простейших заклинаний, ничего не получалось. Границы блокированной зоны тоже не удалось определить. Индиго потянулся в «карман» за мечом, я достала ледяные сабли.

Ожидание. Невыносимое и бессмысленное.

— Инди, это точно не местные монстры?

— Точно. Они магию не блокируют, им по боку, с какой приправой обед.

— Их так трудно победить? Даже магией?

— Ты вон туда посмотри и скажи… — Он кивнул в сторону океана. В нем на глубине плескалось что-то совсем непотребное.

— И ты сюда развлекаться пошел?! Охотничек гоблинов! Да чтоб ты еще раз в этот Мир только шаг сделал, я его закрою к демоновой бабушке!!!

— Знаешь, любовь моя, я сомневаюсь, что мне захочется сюда возвращаться, — Индиго вертел в руках меч. Ледяные сабли в моих руках начали стремительно охлаждаться. Опасность? Где??

— Таль! — Резкий рывок в сторону, чужой меч просвистел в паре сантиметрах от моего горла, срезав только прядь волос, а не всю голову. И понеслось…

С трудом угадывались силуэты нападавших, лично я насчитала десятерых. Судя по манере движений, либо оборотни, либо вампиры. Хотя, скорее первые, вампиры предпочитают нападать ночью, день — не их время. А эти… как они умудряются сохранять невидимость при полной блокировке магии?!

Мысли пронеслись в голове со скоростью перепуганных зайцев. Потом — пустота и звон ледяных сабель. Мое оружие лучше меня знало, где сейчас наши противники, тело автоматически плело сеть из блоков, ударов, запутанных шагов. Одна связка плавно и уверенно перетекала в другую. Меч Демиурга злобно звенел, время от времени бросал в противника какие-то странные заклинания. Ну конечно, магию Темных ведь никто не блокировал! Да и хотела бы я посмотреть на того, кому это под силу!

Еще один рывок — один из противников упал на землю, по песку поплыло кровавое пятно. Со стороны Индиго — три таких бесформенных кучи. Наше оружие учили убивать качественно, теперь никто из этих покойников больше никогда не вернется на Перекресток.

— Индиго, чуждость, я прикрою! — Я отправила ему эти слова по нашей личной связи. Он все понял и пригнулся к песку.

Я сумасшедшим вихрем сорвалась в атаку. Осталось шестеро противников, значит, справлюсь! У меня нет права не справиться! В минусе — они умеют работать командой и невидимость.

А вообще, что за упаднические настроения?! Я — Владыка Вечных, и я смогу справиться с любой ситуацией! Меня Алгор учил или где?!

Индиго быстро чертил на песке какие-то символы, я отбивала от него чужие удары. Если кто-то хоть пальцем до него дотронется — порву голыми клыками, и боги не спасут. Меч Демиурга подсказывал моим саблям что делать и кого бить, это ведь их первый серьезный бой.

Я чувствовала, что не успеваю. Их оставалось четверо, но… Блок, поворот, удар, блок, вспышка боли от подбородка до живота, блок, блок, удар…

Бесконечность боя. Почти танец. Еще одна вспышка боли в правой руке, сабля дрогнула, но не упала. Я все смогу! Я должна защитить Индиго, пока он нас спасает. Еще один удар — на этот раз не мечом, а ногой в живот. Больно. И, кстати, с женщинами так поступать не принято. Уж если мне навязали схватку на мечах, так почему же не следуют правилам честного поединка? Странные противники.

Меч Демиурга злился и подгонял Индиго. Вспышка боли от горла до груди…

Всплеск Темной магии и чего-то совсем непонятного. Тишина и темнота. Крик тысяч умирающих живых существ. Снова тишина. Наконец я решилась открыть глаза. Мы непонятно где, совершенно другой Мир, вокруг нас — бесконечный серый туман, как…

У моих ног лежит Индиго и, кажется, не дышит…

На один невероятно долгий миг я позволила панике полностью затопить сознание. А потом взяла себя в руки, упала на колени перед Индиго, принялась раздирать на нем рубашку. Когда же его успели ранить, что я не заметила?! Очередная волна паники: видимых повреждений на нем нет. Так что же случилось?!

Демоны всех Миров… у него же резерв был почти на нуле, а тут я… А он ни слова не сказал… Боги, боги, боги, что же делать??!

Пока я металась вокруг Индиго, он перестал дышать. Волна неконтролируемой паники вперемешку с отчаянием затопила сознание. Не уберегла? И его?

Озарение: нужно передать ему часть своего резерва, чтобы он хотя бы не был в минусе. Я клыками вскрыла свое запястье и поднесла ко рту Инди.

— Ну же, любимый, ну… — Одним из заклинаний я запустила его сердце, пришлось взять под контроль и остальные мышцы, чтобы он смог выпить крови. Было чертовски трудно, я никогда раньше не использовала эти заклинания даже по одному, а все вместе они с ужасающей скоростью истощали мой резерв, еще и Индиго тянул себе сколько мог…

Я запретила себе даже думать о полученных в бою царапинах, но с каждым мгновением они все громче напоминали о себе. Резерв уже почти на нуле, но Индиго я отдам столько, сколько потребуется. Боги, как я устала…

Как я хочу домой…

Туман, серый и плотный, как на Перекрестке. Ни звука. Интересно, сколько я так простояла посреди тумана? Минуту? Час? Год? Не важно. Холодный ветер трепал безнадежно испорченное платье, на серебристо-серой ткани четко выделялись серебристо-алые потоки крови. Кажется, меня ранили сильнее, чем хотелось бы. Плохо.

Из тумана послышался странный звук, словно кто-то на каблуках идет по мраморному полу. Почти как я когда-то ходила по Галерее. Где-то в груди камнем давило сожаление. Я никогда больше не вернусь на Атин. У меня не хватит силы духа и воли заставить себя туда вернуться.

Тук. Тук. Тук.

Шаги или звуки моего лихорадочно бьющегося сердца? Какая разница? Больно.

Из завихрений серого тумана показалась высокая фигура. Женщина, одного со мной роста, такие же короткие волосы цвета розового жемчуга. У нее длинные ноги, красивая грудь, узкая талия. В отличие от меня, они никак не напоминает хлыст. Скорее, воду. Она плавно перетекает с места на место, и ее грация не имеет ничего общего с танцами. Она — воин, рангом не ниже мастера. Никакого оружия на виду, но в волосах таинственно поблескивают шпильки, в высоких сапожках можно спрятать как минимум пару кинжалов, пояс на платье пропитан странной магией, той, с которой я сегодня столкнулась впервые.

Она подошла ко мне совсем близко. Огромные индиговые глаза на узком лице, тонкий нос, маленький рот с тонкими губами. Она даже издалека не похожа на человека. Красивая, чужая, непонятная.

— Алнэль, изволь объясниться, что ты здесь делаешь?

— Ну ма-ам, я пришла тебя проведать. Ты слишком близко подошла ко мне.

— Не выдумывай. Я просто немного поделилась резервом, от этого еще никто не умирал. По крайней мере, мне о таких случаях неизвестно.

— Может, при отрицательном резерве не всегда умирают, а вот от потери крови даже Вечные скопытиться могут.

— Аль, где ты набралась таких слов?!

— Да ладно… Мам, у меня к тебе серьезная просьба. Именно поэтому я и пришла. Когда к тебе придет Владыка Радужных Змей, расскажи ей обо всем, что она пожелает узнать. Соглашайся на ее условия, какими бы бредовыми они не казались.

— Та-ак, ну-ка выкладывай все начистоту! А то воспитывать начну!

— Только не уши! — Взмолилась Алнэль, я еле удержала на лице серьезную мину. — Понимаешь, мамуль, мне суждено объединить всех Вечных. И Лунных, и Светлых, и оборотней. Из оборотней ко мне попадут собственно Вечные, Грозовые Волки и Радужные Змеи.

— Не смей связываться с Радужными, с ума сошла?!

— Да они только формально будут подчиняться мне, что я, совсем невменяемая, сунуть нос в дела Радужных?! Мне и остальных за глаза хватит.

— Почему Волки будут у тебя?

— Алгор найдет для Даори более достойное занятие, чем управление этой бандой. Мам, не переживай, наша семья будет жить долго и счастливо. Все будут жить долго и счастливо.

— Не нужно меня успокаивать! Все в порядке, Аль, продолжай.

— Радужных Змей ты должна привести мне. Я сама не смогу их заставить подчиняться. Это должна сделать Шэанор. Никак иначе.

— А если я не справлюсь?

— Смеешься? Шэа понадобятся знания, которые можешь дать только ты. Она придет.

От Алнэль меня унесло одним мощным толчком. Я никак не могла понять, где я и как я там оказалась. Серость тумана. Индиго лежал рядом и смотрел мне в глаза. Индиговый взгляд долго искал фиолетовый.

— Кажется, нам досталось чуть больше, чем я рассчитывал, — тихо прошептал он. — Ты ранена.

— Ерунда. До свадьбы заживет. Что с твоим резервом?

— Все в порядке. По крайней мере, я не в минусе. Спасибо, Таль.

— Инди, а что с тем Миром? Мы сейчас где?

— Мы? На Перекрестке. Того Мира больше нет.

— Как нет? — Кажется, я даже умудрилась приподняться на локтях. — Ты его уничтожил?!

— Не я. Я просил меч не вмешиваться… — Так вот, что то за странная магия!

— Ничего страшного. Их слишком много, а монстры никому не нужны. Я просто уверенна в этом, так что ты все сделал правильно. Кстати, спасибо тебе, любимый, за то, что ты нас вытащил оттуда.

— Тебе нужен целитель.

— Не больше, чем тебе. Сейчас немного передохну, пойдем домой…

Обязательное условие путешествия между Мирами по Перекрестку — движение. Мы должны сделать хотя бы пару шагов…

Я поднялась на ноги, подняла Индиго. Он оперся мне на плечи, я подхватила его за талию. Тяжелый, любимый! И все — характер. Это тощее недоразумение не может быть таким тяжелым! Я смогу его донести до дома, там нам помогут… От пары шагов мои «царапины» снова начали кровоточить.

— Потерпи. Потрепи еще немного… — Непонятно, правда, кого я пыталась уговорить, себя или Индиго.

Чувство падения… неужели я не справилась? Но нет… Аэллионэ. Дом.

Глава 13

Мы с Индиго лежали на кровати в нашей комнате и молчали. А что можно сказать друг другу после всего, что произошло несколько часов назад? Вот и мы не знали…

Рэйн нашел нас посреди леса, мы оба были без сознания. С трудом вспоминаю, как тащила Индиго по Перекрестку. Мы чудом вернулись домой. Если слишком задержаться на Перекрестке, можно остаться там навсегда. Но мы все-таки добрались до Аэллионэ. Рэйн перепугался до полусмерти и тут же отправил нас к лучшим целителям. Правда, Индиго они так и не помогли. Не захотели помочь. Конечно, отдать свой резерв полумертвому Лунному, еще и непонятно как оказавшемуся в обществе Владыки… а ему потом всякое прийти в голову может, еще и никакой благодарности.

Мы лежали на кровати, держась за руки. Мой резерв понемногу восстанавливался, но я все тут же отдавала Индиго. Ему нужнее, а я еще успею восстановиться. От моих «царапин» остались только тонкие шрамы, но целители обещали, что и они сойдут через несколько дней. Я решила поверить. Пока меня латали, Рэйн кричал и ругался матом, проклиная мою беспечность. Оружие невидимок было отравлено, и весьма странно, что я так долго продержалась, еще и колдовать смогла, не говоря уже о том, чтобы призвать Перекресток.

Индиго закрыл глаза и, кажется, заснул. Его мерное уверенное дыхание немного меня успокоило. Он точно будет жить. Может, не сразу побежит в бой, но будет жить…

Рэйн, Рэйн… мой золотоглазый идол. Я поклонялась ему целый век и не требовала ничего взамен. Но оказалось, что между нами пропасть. Не только в возрасте, опыте и положении в клане. Мы просто смотрим на жизнь с разных сторон. Но если бы у меня не было Индиго, я бы сделала все возможное, чтобы Рэйн стал моим. Он — незаменим для меня. Говорят, незаменимых людей не бывает. Не знаю, может, людей и не бывает, но Рэйн — эльф. В клане его слово весит больше моего, он заменял меня три десятка лет — и клан выдержал. До этого я была его тенью, его ученицей — и не знала хлопот и забот. Я чувствовала себя с ним как за каменной стеной, мне ничто не угрожало. А с Испытанием мой маленький мир разлетелся на куски… Я бы с радостью оставалась его отражением столько, сколько нужно. И кланом бы управлял он, я бы с радостью от него отказалась. Ведь за эти три десятка лет никто не умер. Из наших, по крайней мере. А сейчас… слишком поздно что-то менять. И у меня есть Индиго.

Алнэль… приснилась или я действительно слишком близко подошла к Грани? Подумать только, наша дочь объединит Вечных всех рас! Да такого просто быть не может! Как еще вампирскую знать под свою опеку не взяла? Даже Радужные Змеи будут принадлежать ей… От одной этой мысли мне становится жутко…

Индиго о визите Алнэль я не сказала. Зачем? Когда-нибудь он и сам с ней познакомится. К тому же, я знаю, кто сделал из нашей девочки настоящего воина.

В дверь вопросительно постучали, я сделала пасс рукой и передо мной появилась Ингвэ, собственной персоной.

— Таль, как вы?

— Тише, разбудишь, — я погладила Индиго по руке, успокаивая. Я здесь и никуда уходить не собираюсь. Я буду надежно твой сон охранять, пока тебе не станет легче, а потом ты будешь охранять меня. Мало ли, что может взбрести в голову малолетней Владыке…

— Ты можешь мне объяснить, что же там произошло? Рэйн только шипит матом в ответ на все вопросы.

— Ха! Ты додумалась сходить к Рэйну! Как он тебе в ухо не дал за такие вопросы? Стареет, наверное…

— Он пытался, — неохотно ответила Ингвэ.

— И как?

— Теперь он мечтает видеть меня среди Вечных. Странный он.

— А кто здесь без странностей? Иногда я сама удивляюсь, как я попала в это место.

— Ты снова сбила меня с мысли. Что произошло?

— Пока мы были в другом Мире, на нас напали. Сначала блокировали магию Светлых, а потом напали. Невидимки. С отравленными клинками. Не понимаю. Шестерых мы уложили, им и невидимость не помогла, потом Индиго применил заклинание чуждости, его Лунный вариант, вмешался меч Демиурга… Он уничтожил тот Мир, нас выбросило на Перекресток… а там… — Я замолчала, не зная, стоит ли рассказывать продолжение. Ингвэ, видимо, уловила мои колебания, поэтому решила сменить тему.

— Странная история. Сколько их было?

— С десяток. Нужно уточнить у Индиго.

— Значит, целью был кто-то один. Скорее всего, ты, Таль. Привыкай жить в роли мишени, дорогая. Чтобы справиться с Индиго, нужно или пара-тройка архимагов, или хорошая армия. Кстати, чего это твой благоверный в таком плачевном состоянии? И как ты умудрилась дать себя ранить? Тоже мне, ученица Алгора. Между прочим, так подставляться — просто безответственно!

— У Индиго резерв был почти на нуле, до этого он на монстров охотился. А потом… у него не было выбора. Он слишком устал, чтобы махать мечом, а о его резерве я не подумала… Пока я его прикрывала, меня пару раз зацепили. Не отрезали ничего — и на том спасибо. Я только одного не пойму… Если блокировали магию Светлых, магию Темных я не чувствовала, как они могли оставаться невидимыми?!

— Как-как. Ты думаешь, магия делится только на Светлую и Темную? Боюсь разочаровать тебя, моя девочка, но на Перекрестке столько всего встретить можно… даже неклассических магов. Этих молодчиков могли просто заколдовать и открыть дорогу в тот Мир. Кстати, если твою магию блокировали, а сами они так и не атаковали заклинаниями, значит, мага с ними не было. Наемники?

— Странно.

— Более чем. Охотиться на Владыку Вечных вдесятером и без мага… верх глупости.

— Лестное мнение. Но, Ин, если бы я в том Мире была одна, меня бы здесь не сидело, сама понимаешь. Я пока не в состоянии выстоять одна против десяти.

— Ну так потренируйся, что тебе мешает? И советую тебе обзавестись охранниками, мало ли что случиться может. К тому же, Таллинэль, тебе нужно пересмотреть понятие об ответственности. Сегодня ты едва не угробила Индиго, еще и сама нарвалась на отравленные клинки. Ты подумала, что было бы с Вечными, окажись тот яд немного более действенным? Ты ведешь себя как девчонка.

— Спасибо, леди Ин, я подумаю над Вашими словами. Увидимся за ужином. — Ингвэ откланялась, я устало облокотилась о подушку, немного поерзала, в итоге сложилась на Индиго и моментально уснула…

«Парадный зал» в лесу украшен дальше некуда. Разноцветные ленты свисают с ветвей деревьев и цветущих кустов, цветы, травинки и заросли папоротника украшены миниатюрными осветительными шарами, яркими и разноцветными. Полдень. Конечно, у Светлых эльфов праздники начинаются в полдень, на то мы и Светлые. Зато пьянки и гулянки длятся до самого утра, а то и дольше. На соседней поляне музыканты настраивают инструменты, неподалеку от меня группа незнакомых эльфов имитировала бурную деятельность. Интересно, что им поручили? Хотя, какая разница, они все равно в носу ковыряют. Тоже мне, работнички магии и железа!

С другой стороны поляны открылась дверь Перекрестка, из нее вышла разношерстная толпа существ. Оборотни всех кланов, вампирская знать, представители Лунных и демонов. Чувствую, как у меня начинает отпадать челюсть. От такого шока недолго и ногу ушибить. Естественно, безвременно отпавшей челюстью. Кто все эти существа?! Ладно, не важно.

Иду по лесу. Мыслей нет. И куда меня занесло на этот раз? Если я снова отправила свой дух путешествовать, то мне это совсем не нравится. Нужно попросить кого-то научить меня это контролировать.

— Мама! — Раздается из-за спины звонкий девичий голосок. Такой голос может быть только у моей малышки… Алнэль?

— Что-то ты зачастила в гости, — немного недовольно произношу я.

— Мам… извини… я…

— Что ты хотела?

— Не знаю. Я просто очень скучаю по тебе и по папе. Но его я не смогу навестить даже при всем желании…

— Аль, дорогая, ты скучаешь по нам или по всему этому? — Я уверенным движением руки обвела поляну и собравшихся на ней существ. Надо же, наша дочь будет такой… сильной…

— Что?! Да как ты могла так даже подумать?! Мама… — она понизила голос до шепота, почти сорвавшегося на плач. — Мама, я сама не в восторге от того, что мне предстоит сделать. Мне и бы и наших Вечных хватило с головой. Только за меня уже все решили. И за тебя, и за папу, за всех нас уже все решили. И у меня будут эти кланы, они будут послушны мне. Я стану единственной Владыкой всех Вечных. Я смогу потягаться силой с самим Мастером Миров. Только не стану этого делать, ты же сама понимаешь. Мама, мне повезло, что я ничего не буду помнить после рождения. Только без тебя я ничего не смогу добиться. Если ты не будешь со мной… меня тоже не будет, ты ведь понимаешь?

— Извини меня, Аль, я просто сорвалась… Мне трудно разговаривать с тобой. Ты же знаешь, что мне нужно еще немного времени, чтобы решиться…

— На что? — Заинтересовалась дочь.

— На то, чтобы родить тебя, моя Аль.

— Но… ты же еще долго бояться будешь. Я же знаю, что ты боишься слишком близко подойти к Грани и не вернуться. До истерики боишься остаться без папы. И жутко боишься еще раз завести ребенка, потому что Аст-ар умер, а ты не хочешь признаваться в этом даже себе. Ты просто не хочешь в это верить…

— Аля, Аля… Алнэль. Откуда ты это знаешь?

— Там, где я сейчас нахожусь, нет времени. Я знаю все, что было и что будет. Я знаю все, что произошло с тобой и с папой. И об Аст-аре, и о Лит-аре, даже о Данте. Только мне ты о них никогда не расскажешь.

— Думаешь, я буду неправа?

— Думаю, это только твое решение. И, мам, я люблю тебя. Просто помни об этом.

— Я тебя тоже. All'n-el Verrae.

Я резко открыла глаза. Странное ощущение, будто я и не спала вовсе. Фиолетовые глаза были полны слез. Снова. В очередной раз. Ну зачем, зачем Алнэль так со мной? Она же знает, как мне больно ее даже видеть, пусть и во сне! Мне больно вспоминать… зеленые, как джунгли на Земле, глаза, немного резкие и человеческие черты лица, ту малышку со всклоченными волосами, что я встретила на Грани. Аль сейчас могла бы быть со мной. Но — ее нет. И в этом виновата я, никто больше. Кто знает, как могла бы сложиться ее судьба, если бы она была дочерью Данте? У нее никогда не было бы Вечных, даже моих. Она была бы свободна от этого чертового долга, который преследует всех Владык, неважно какого клана. Это… не страшно. Ко всему можно привыкнуть. Только вот что такое свобода, моя девочка никогда не узнает…

Наверное, я все сделала неправильно. Я виновата. И моя дочь все еще за Гранью…

Мысли все лезли в голову. Аст-ар… я ведь уже несколько дней точно знала, что его больше нет. Но не хотела верить. Это знание пришло как гром среди ясного неба, только эльфы умеют игнорировать очевидное с потрясающим упрямством. Моего сына больше нет среди живых. Почему? Зачем я его отпустила? Если бы не я, он был бы сейчас со мной. Он был бы жив. Мой сын, единственный и любимый ребенок… мертв.

Я прижалась к спящему Индиго, слезы потекли из глаз. Я не уберегла своих детей. Я едва не убила единственного, кому принадлежу.

Действительно, память — проклятие Вечных. Как можно прожить десять тысячелетий, а то и больше, и помнить всех, с кем ты прошел часть пути, но которых больше нет? Как можно помнить все, что хотел сделать-сказать-прожить, но не смог? Как можно столько нести на своих плечах? А ведь Рэйн не намного старше Индиго… Как они могут жить со всем этим — и не оглядываться назад? Они спокойно играют судьбами существ, Миров, любимых… и не хотят верить, что однажды все закончится. Неужели и я когда-то стану такой? Не хочу…

Слезоразлив закончился так же неожиданно, как и начался. Что изменится от того, что я пролью пару литров слез на подушку и Индиго? Разве что Инди промокнет и простудится, у меня по дому свободно гуляют сквозняки. Кстати, интересно увидеть Лунного с насморком. Такое бывает?

Я сжалась в комочек и закрыла глаза. Шрамы после неудачной потасовки ныли, в груди застыл ледяной комок боли: моего сына больше нет. К Инди тянется прочная серебристая нить, даже при желании я не смогу ее разорвать. По нашей связи я передала ему всю свою любовь и нежность, всю заботу и тепло. Мой. Навсегда. Никому не отдам.

Мой мужчина глубоко вздохнул и открыл глаза, ошарашено посмотрел на меня, сжал в объятьях. Я из последних сил старалась не разреветься как девчонка. Хотя, по меркам Вечных, я даже не девчонка. Так, только из пеленок вылезла.

Сколько мы так просидели, сжимая друг друга в объятьях? Крепких, нежных, бессильных. Он не мог мне помочь и прекрасно это понимал.

— Таль… прости меня, — он легонько прикусил кончик остроконечного уха.

— За что? — Я удивленно посмотрела на Индиго.

— За то, что не могу помочь.

— Никто не может. Да я бы и не позволила.

— Почему?

— Потому что это не та проблема, в решении которой можно позвать на помощь. Я сама со всем справлюсь. Я смогу.

— Это самовнушение? Ты слишком много взвалила на свои плечи.

— Не слишком. Я несу ровно столько, сколько способна выдержать. Не тебе меня судить.

— Мы снова друг друга не понимаем, — он теснее прижал меня к себе. Я немного истерично рассмеялась.

— Индиго, я стараюсь объяснить тебе свои действия чуть ли не на пальцах, мотивы действий и последствия тех или иных поступков. Ты не хочешь меня слышать и понимать. А я просто не знаю, что с тобой происходило до нашей встречи. Я не имею понятия, почему ты странно реагируешь на некоторые элементарные вещи, я не могу ни понять тебя, ни предсказать. Я просто схожу с ума! И с тобой, и от тебя…

— Боги Перекрестка! Таллинэль, ты просто себя накручиваешь. Подумаешь, ты не знаешь, чем я занимался несколько тысячелетий. Разве это настолько важно? Да, на некоторые твои действия у меня неадекватная реакция, но я с этим борюсь. Как у любого Лунного у меня свои взгляды на благо ближних своих. Но это воспитание. Сама знаешь, как трудно бороться с простыми истинами, которые тебе вдолбили в голову еще в раннем детстве. Но я и с этим пытаюсь бороться! Только потому, что так хочешь ты.

— Инди, ты, наверное, не понимаешь. Я бы хотела больше знать о тебе.

— Понимаю. Но ничего не скажу. Не сейчас, Таль.

— Это вопрос доверия, мой милый.

— Возможно, я сделаю тебе оригинальный свадебный подарок.

— Я выйду за тебя не раньше, чем умрет Лит-ар. К тому же, вполне возможно, к тому времени этот подарок уже будет несколько веков как неактуален. — Я отвернулась от Индиго, в бесполезной попытке спрятать от него разочарованный взгляд. Неужели он мне не верит? Я рассказала ему о Лаллее, хотя и сомневалась, а он… сомневается во мне? В самом деле, не боится же он, что я начну критиковать всю его бурную деятельность? Такого просто не может быть. А вообще, задумываться об отношениях между эльфами — верный путь в комнату с мягкими стенами. Мы сами себя иногда не понимаем, а уж понять ближнего своего… А уж если этот ближний — Вечный…

— Спасибо, любимая. — Кто-то из нас перегрелся на солнышке?

— За что? Я ничем пока не отличилась. Ничего такого, что стоило бы твоей благодарности, любимый. — Я удивленно смотрела в бездонные индиговые глаза.

— Спасибо за то, что не бросила и помогла.

— Это ты о чем? — Не поняла я.

— Да об этом гоблиновом Мире. Правильно мой меч его уничтожил! — Я немного… зависла, впала в ступор или как там еще можно назвать это состояние? Культурный шок, вот. Он это серьезно? В который раз задаюсь одним и тем же вопросом…

— Знаешь что, любовь моя? Ты прав. Я ничего не хочу знать о твоем прошлом. Потому что если ты обо мне так хорошо думаешь, я не хочу знать причины. Я понимаю, почему ты мне не доверяешь и не веришь. И даже понимаю, почему ты сомневаешься во мне. Я ничего не могу с этим сделать.

— Таллинэль, я не это хотел сказать…

— Все что мог, ты уже сказал. Поспи еще немного. На церемонию принятия в клан ты должен явиться во всей силе. Не забудь произвести впечатление на остальных кланников. Спи… — легкое заклинание сна — и будем восстанавливать силы. Принятие силы Владыки, а потом принятие в клан… это будет трудный день…

Глава 14

Я уже говорила, что праздники Светлых происходят в полдень? Как оказалось, не всегда. Рэйн официально признал, что в моих жилах течет кровь Лунных. Одна из «страшных тайн» моего рода заключается в том, что у прабабушки был бурный роман с одним из Темного клана. Конечно, до свадьбы дело не дошло, им просто не дали жениться по всем нашим обрядам (та еще тягомотина, им просто повезло!) но дедушку они родили. Правда, о том, что наши кланы получились слишком тесно связаннными, до сих пор предпочитают тактично молчать. Даже спустя четыре тысячелетия. Ну да это не так уж и важно. Просто Индиго получил еще одну уникальную возможность сказать: «Ну я же говорил!». А то и так не видно, что я не чистокровная Светлая! Как до меня раньше не дошло? Только Лунные отличаются столь экзотичными цветами.

С самого рассвета Рэйн напряг всех магов украшать поляну, на которой пройдет церемония. Надо же кому-то развешивать светлячков по траве! А мы с Индиго наслаждались покоем. Его бледная физиономия включала автоматический поиск моей совести, что меня, по правде, не радовало. Мне кажется, он пострадал гораздо больше меня, только не признается. Резерв-то он восстановил, но меня все равно беспокоит его состояние. Слишком бледное лицо, слишком резкие движения. Кажется, будто он чего-то… опасается? Но я не могу предсказать последствия «переливания силы» Лунному. Конечно, я отдавала ему темную половину своей магии, но все равно, я за него боюсь.

Празднования должны начаться за три часа до заката. Приглашения разосланы. Пути назад нет. Даже Ашш'Таир почтит меня своим присутствием. Ее сын меняет клан. Событие, которое случается впервые в истории: Наследник Лунных переходит в клан Светлых Вечных. Согласна, это даже звучит неправдоподобно.

Еще я пыталась расспросить Инди об Ашш'Таир, все-таки, пара встреч с ней, пусть и на моей территории, произвели на меня неизгладимое впечатление. Но в ответ на все свои вопросы я слышала только яростное шипение и невразумительные ругательства. Я прекрасно понимала, что суну нос не в свои дела, но ничего не могла с собой поделать. Все-таки, интерес — страшная штука, которая не только кошек губит.

Снова мысли возвращаются к предстоящей церемонии. Должны собраться представители эльфийских кланов, думаю, даже оборотни в гости на огонек заглянут. Как ни крути, Владыками у Вечных не каждый год становятся, и это событие имеет определенное влияние на жизнь Перекрестка.

Индиго нервно мерил шагами комнату. Кончики его волос и пальцы покрылись инеем. Психует, любимый. Ну еще бы ему радоваться жизни, когда любимая и обожаемая родительница навязалась на церемонию принятия! И я с ней ничего не согласовывала, это было только ее решение. Принять изгнанного Лунного — это додуматься надо было! Рэйн мне уже рассказал все, что он думает по этому поводу, хотя по данному вопросу его мнение интересует меня в последнюю очередь.

— Инди, прекращай, — я недовольно заерзала перед зеркалом. У меня здесь такое мероприятие на носу, а он от каждой мелочи трясется!

— Прекратил. — Он резко застыл на месте, стряхнул лед с волос, недовольно зашипел. — Таль, хоть ты мне объясни, ну зачем ей это?! Сколько лет я прожил без нее и еще столько прожил бы! И даже без угрызений совести!

— Индиго, — я отложила тени в сторону, развернулась на стуле и посмотрела ему в глаза. — Ты притворяешься или издеваешься?

— Ты о чем? — Мы смотрели друг на друга с одинаковым непониманием.

— Поставлю вопрос иначе. Ты один ребенок Ашш'Таир?

— Не знаю. За столько времени многое могло измениться.

— Но когда ты уходил, был единственным?

— Да. — Я закрыла лицо руками и рассмеялась. Все просто! — Ты чего?

— Индиго, ты меня поражаешь! Ты, Вечный, Наследник Лунных, а ведешь себя как дура!

— Таллинэль… — Знаю, в моем имени и близко нет шипящих, но он умудрился его прошипеть и даже показать клыки. Я не впечатлилась.

— Можешь не шипеть, дорогой. Чем ты занимался на уроках управления кланом, я даже стесняюсь спросить. Или ты прогулял их как честный эльф? В разделе о наследовании власти в клане четко и ясно прописано, что Наследника выбирают Видящие, чаще всего им становится первый ребенок Владыки. И будь ты хоть трижды изгнанным, на статус Наследника это никак не повлияет. Тебе, демоны дери, быть Владыкой Лунных, если Ашш'Таир решит уйти за Грань! Она нашла идеальный повод, чтобы увидеть тебя, посмотреть, чему ты успел научиться за столько времени! Неужели не ясно, любимый?

— Я не рассматривал ситуацию с этой точки зрения. Со времен нашей последней встречи с Владыкой я жду от нее только подвоха и очередных интриг.

— А толку? Если она захочет втравить тебя в очередную авантюру, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. — Индиго истерично хохотнул.

— Какое лестное предложение, моя Владыка! Ашш'Таир правит Лунными дольше, чем существует твой род, девчонка! А ты предлагаешь мне какую-то эфемерную помощь! Благодарю покорно, но потом я точно не выпутаюсь!

— Значит, вот как ты заговорил. Спасибо, Индиго, ты умеешь утешить и поддержать в нужную минуту. — Я говорила тихо и спокойно, просто голос, лишенный каких-либо эмоций. Он осекся. Остановился посреди комнаты и внимательно посмотрел на меня.

Я молча принялась наносить жемчужно-белые тени. А что я могла ему сказать? Да, я действительно девчонка. Да, Ашш'Таир правит Лунными уже не которое тысячелетие. Да, я действительно не смогу сразу понять, если она кого-то втянет в свою игру. Да, я не смогу нас защитить. Но вот так сразу и грубо отвергать мою помощь? Если на то пошло, мое слово в межклановой политике весит гораздо больше Лунных. И если я захочу устроить им «темную», большинство Светлых кланов меня поддержат. Только слово моего рода удерживает Лунных среди эльфийских кланов, как ни странно это звучит. Принадлежность эльфам — это безопасность. С ними не станут воевать и пытаться завоевать Кирраан-ллаэль.

Наношу на губы бледно-розовый блеск. Ашш'Таир не раз и даже не два задумывалась об этом, я уверенна. Потому что Вечные — это довольно шаткая преграда между агрессивно настроенными расами и весьма малочисленными Лунными. Если эта преграда исчезнет — исчезнут и Лунные. Самым логичным выходом из этого тупика будет династический брак между Вечными и Лунными. И мы с Индиго единственные кандидаты в обозримом будущем, раз раньше Владыка Лунных не провернула эту авантюру.

— Индиго, Ашш'Таир — умная Владыка. Она отдаст тебя мне со всеми потрохами.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда. В отличие от тебя, я исправно посещала все уроки.

— Я кое-что приготовил для тебя. — Индиго полез в «карман» и извлек оттуда пару сережек. Изящество и утонченность серебра со вставками аметиста. Красиво.

— Сережки? — Удивилась я.

— Это вместо браслетов. Я их сделал еще на Атине, как мы и договаривались. Только вручить их тебе все никак возможности не было. — Я вздрогнула. Атин. Такое ощущение, будто все это произошло не со мной, в какой-то чужой прошлой жизни, где я была только наблюдателем, зрителем в кинозале.

— На Атине… — Эхом повторила я. Я ведь вернулась оттуда, страшно подумать, всего-то пару недель назад. А такое чувство, будто с тех пор прошли сотни лет. — Сережки потрясающе красивые. Ты достоин звания мастера-ювелира.

— Твои глаза так похожи на аметисты…

— Ты впервые мне что-то подарил. Не считая цветов и флая. Мне так жаль, что я бросила его там…

— Ничего страшного. Я подарю тебе новые игрушки. Вот, сережки, например. Ты же не думаешь, что это просто украшение? — Я задумчиво покачала головой. — Правильно не думаешь! Потому что они полны сюрпризов для посторонних.

— Сезонное обострение паранойи?

— Что-то вроде. Особенно после нашей «прогулки».

— От этих сережек разит магией твоего меча.

— Да, он помогал мне. Зато я не буду беспокоиться о твоей безопасности.

— Ты снова хочешь поругаться? — Индиго затронул больную тему. При чем, больную на всю голову. После нашей «экскурсии к монстрам», после разговора с Ингвэ, после того, как сам Индиго окончательно пришел в себя, этот Лунный закатил мне истерику! Видите ли, я веду себя безответственно, рискую напропалую своей жизнью и благом клана. И как я могу объяснить этому эльфу, что безопасность его и моей семьи — на первом месте?! Он просто не желает это понимать.

— Я не хочу с тобой ругаться. Таль, я о тебе забочусь.

— Твоя забота напоминает тюрьму. Шаг вправо, шаг влево — расстрел, прыжок на месте — провокация. — Я затолкала его подарок поглубже в ящик стола. Индиго принялся переодеваться к церемонии. Нам нечего добавить к вышесказанному.

Я закончила макияж и надела парадное платье, сшитое специально для церемонии. Длинное, снежно-белое, с длинными белыми рукавами и высоким воротником-стоечкой, со снежно-белой вышивкой по подолу, на талии, груди и на рукавах. Красивое, как первый снег. В этом платье я стала похожей на призрак снежной королевы, только ярких и немного лихорадочный блеск фиолетовых глаз выдавал во мне живое существо.

— Ты выглядишь ослепительно, любовь моя, — Индиго нашел губами мои губы, руки плавно скользили по телу…

— Сюрприз!!! — Дверь с грохотом открылась, на пороге стояло все семейство, во главе с Даори. Кто все остальные, я даже приблизительно не догадывалась.

— Э-эээ? — Так, надо подобрать челюсть, я же одной ногой Владыка! — Даори, свет моего Мира, а как вы сюда вошли??? — Я была свято уверенна, что мой дом защищен лучше, чем хранилище магических кристаллов. Не угадала.

— Ну-у, — мелкая кошка шаркала ножкой по белому ковру моей комнаты. — Я Лира попросила, вот он и помог. Чем мог, так сказать. — Индиго схватился за голову.

— А Лиир это кто?

— А, наш знакомый бог, — отмахнулась Дар. — У нас еще много времени? Мам, я же говорила, нужно было вчера приходить! А теперь Таль станет Ужасно Важной Персоной и не будет приходить к нам в гости!! — Дар откровенно дурачилась. В комнату постепенно вошли все, кого кошки посчитали нужным пригласить.

Потом мы начали знакомиться… Это было весело и шумно. Они привели с собой всех, кого считали своей семьей. Ученики Катара со своими вторыми половинами, Нерриона и Лиир чего-то веселились и шутили, я впервые увидела их такими. Я наконец-то увидела сестру Рианы и ее мужа, пришел даже Алиэн со своей женой. В общем, народу в мою комнату набилось, не дай боги.

С каждой минутой времени до церемонии оставалось все меньше, а меня колотило все больше. Все-таки, я первый раз становлюсь Владыкой, это довольно ответственное мероприятие. Индиго уверенно держал меня за руку, давая понять, что он со мной, за что ему отдельное спасибо.

Наше семейство сотоварищи пошли рассматривать окрестности, Даниэль галопом помчался к Ингвэ. Мне кажется, он единственный, кто хотя бы смутно догадывается, где ее носит целый день. Я нервничала все больше. Осталось только полчаса до начала.

— Индиго, кажется, нам пора… — Я крепче сжала его ладонь. Да, я нервничала и совершенно этого не стеснялась. Со мной такое впервые, все-таки.

— На полянку? — Ласково улыбнулся он.

— Ну да. Больше некуда. — Я натянуто улыбнулась, хотя улыбка получилась больше похожей на кровожадный оскал. Индиго уверенно повел меня к лесу. Что неудивительно, потому что за сегодня тропику на нужную поляну протоптали основательно. Больше похоже не на тропинку, а на шоссе.

Высокие деревья с изумрудными кронами, свет единственного солнышка пробивался сквозь листья, делая их почти прозрачными, с мягким желтым оттенком, теплым и таким солнечным. Птицы громко пели, незаметные на высоте даже эльфийским зрением. Красота и покой, вот что такое мой Мир. Аэллионэ. Мой дом…

…И снова земля и небо меняются местами…

Удар, поворот, бросок, всплеск скорости на пределе моих возможностей — и ледяные сабли в руках. Индиго рядом нет. Темнота и тишина. Боги и демоны, ну куда меня угораздило влипнуть на этот раз?! Ежу же ясно, что не в варенье, но… что делать?!

Каким-то шестым (седьмым? или каким по счету?) чувством понимаю, что я не одна в этой темноте. Создаю заклинание света, но это место, где бы я ни была, гасит часть моей магии, колдовать здесь проблематично. Плохо. В слабом свете заклинания фосфоресцируют чьи-то зрачки. В углу этой… пещеры? Или погреба? Притаилось что-то, что заставляет все инстинкты орать об опасности благим матом. По-хорошему, мне следовало бы немедленно телепортироваться отсюда. Но — чертова частичная блокировка магии — моих сил не хватит, чтобы пробиться. Перекресток молчал.

Тихое рычание, низкое, звериное. Страшное. Ледяные сабли в руках стремительно охлаждались, еще немного — и я просто не смогу держать их в руках. Слишком холодно. А то, что находится в углу, слишком опасно.

Индиго, Индиго, где ж тебя носит, когда ты нужен?

Всплеск скорости, боль в переломанных ребрах. Заклинание света погасло. Тварь словно растворилась во тьме. Ледяные сабли звенят, опьяненные вкусом новой крови. Значит, зацепила. Отпускаю все чувства, чтобы понять, где сейчас находится тварь. Позади меня, немного налево, двигается прыжками по стене, цепляется когтями за потолок… Прыжок. Но меня там уже нет, только яростный звон ледяных сабель рассекает тишину пещеры. Нашего дыхания не слышно. Только она-я танцуем танец смерти. Сегодня кто-то из нас останется здесь навсегда.

Перехожу в атаку. Я точно знаю, где тварь, все чувства кричат об опасности, но я упрямо двигаюсь в нужную сторону на пределе своих возможностей. Ускориться сильнее реально только для воина в ранге мастера, мне же до этого ой как далеко.

Яростное шипение — одно на двоих. Мы со стороны похожи на двух пауков, запертых в одной банке. Бросок, град ударов, резкие повороты и остановки. Все, только бы тварь не зацепила. Боль в сломанных ребрах…

— Таллинэль, куда ты пропала?! — Голос Индиго прозвучал в ушах так, словно он стоял рядом со мной. От удивления я на мгновение сбилась с ритма, за что и получила. Удар о стену — боль… Сломана рука, еще пара трещин в ребрах. Тварь неторопливо и уверенно шагала ко мне. Нет уж, я еще смогу встать!

— Индиго, меня здесь убивают, а где тебя носит?! — Мысленно заорала я, срываясь в очередную атаку.

— Я не могу к тебе пробиться! Кто с тобой?!

— Что!! Монстр какой-то, — я отражала удары когтистых лап, но несколько царапин мне все же достались. Я шипела от боли, но не сдавалась. Передала образ твари Индиго, пусть думает, ему полезно. С другой стороны «телефона» послышались грязные ругательства. А то я сама не знала!

— Ты попала. Этой… нужно пробить мозг, иначе ты с ней ничего не сделаешь.

— С какой стороны у нее голова?! — Ничего похожего на голову я действительно не заметила. Эта образина больше всего напоминала мне смесь паука и бронежилета. Индиго передал мне ответ. Я порадовалась, честное слово!

— Смертельный номер! — Радостно объявила я своему любимому. Индиго что-то в ужасе закричал. Только я вовремя успела закрыть нашу связь…

Прыжок хорош даже по меркам Грозовых Волков. Одним движением я оказалась на спине твари, отбила удары когтистых лап, всадила одну из сабель между позвонками. Пропустила удар, за что поплатилась глубокой раной на боку. Ребра и так сломаны, теперь еще и это. Кажется, если бы здесь было светлее, я смогла бы рассмотреть собственные кости, выглядывающие из разошедшейся плоти.

Ослепительная боль.

Вторую саблю всаживаю рядом с первой, резко проворачиваю и надавливаю. Противный чавкающий звук — протяжный стон, почти человеческий — и все кончено. Я мешком свалилась со спины твари, вытерла о нее ледяные сабли и (признаюсь, не удержалась) плюнула на труп. Магия постепенно начала возвращаться в норму. Так это тварь гасила мою магию?! Что ж это за зараза такая была?

— Индиго! — Я подала голос по нашей связи. — Сколько времени прошло?

— До начала церемонии две минуты. — Каким-то странным голосом ответил мой любимый. Я вздохнула. Кажется, я опаздываю. Ненавижу быть непунктуальной. Зато отозвался Перекресток. Всего мгновение — и я дома.

Бегом бросаюсь к поляне, Рэйн уже занял свое место. На свой внешний вид стараюсь не обращать внимания. Белое платье разорвано и перепачкано в алых разводах крови, из дырки на боку выглядывают белые кости. Боль в сломанных ребрах и сломанной руке. Резерв почти полон. Значит, прорвусь.

Стараюсь не думать о боли, просто бегу. Звон колоколов эхом разносится по лесу. Красиво. Только больно. Не важно.

Я вбежала на поляну в последний момент, Рэйн уже начал нервничать. Индиго с семейством стояли в сторонке, мой любимый был странного цвета, бледнее стенки, правда, в его неповторимом исполнении. Моя семья как-то странно на меня косилась.

А я безмятежно улыбалась, медленно переставляла ноги, чтобы не чувствовать весь океан боли, шла к Рэйну. Мой учитель тоже был белее снега. Неужели на них произвело впечатление мое эффектное появление? Мне казалось, что Вечные на своем веку и не такое видали… По крайней мере, я смогла их удивить. Разбираться я буду потом.

Свист рассекаемого воздуха — я немного отстранилась — и стрела пролетела мимо.

Состояние безмятежного спокойствия, время от времени нарушаемого лишь резкими всплесками боли. Сейчас, шагая по тропе Владык, я неуязвима.

— Готова ли ты, Tallin-el Alierra a't'Errie, принять клан Вечных, быть с ним до конца, хранить, беречь и защищать своих подопечных, соблюдать интересы своего народа и быть достойной Владыкой своего клана? — Голос Рэйна был отстраненным и мелодичным, будто он зачитывал для меня свадебную клятву.

— Готова. Я принимаю Вечных под свою опеку. Я, Tallin-el Alierra a't'Errie, обязуюсь хранить и беречь, защищать и держать. Если кто-то желает оспорить мое право, пусть подойдет ко мне. — Ритуальные фразы… Никто не спешит стать на тропу Владык. Если он недостоин, то просто исчезнет с Перекрестка. Жажда власти ничем хорошим еще ни для кого не закончилась. Рэйн вынул из воздуха ларец, которому лет чуть ли не больше, чем самому Рэйну. Браслеты. Два широких парных браслета из серебра. Каждый камешек в них — один из моих подопечных. Каждый камешек мягко светится изнутри. Красиво.

— Твои браслеты, Владыка. Храни и защищай. — Рэйн протянул мне парные браслеты, каждый из них защелкнул мне на запястьях. Всплеск боли едва не сбил меня с ног, но я удержалась. Вот почему на церемонию рекомендуют приходить без повреждений! Резкое расширение магического резерва — весьма болезненная штука, только что я убедилась в этом на собственной шкуре.

Я стояла посреди поляны с браслетами на руках, немного пошатываясь. Наверное, болевой шок. Мне бы к целителю, хоть на пару минут. Так больно… Но еще не вечер… Губы сами кривятся в невеселой усмешке.

…В небо взлетают эльфы. Только одну ночь они могут летать безо всякой магии. Когда у них появляется достойная Владыка. Та, которая заняла свое место.

В воздухе Старшие берутся за руки и сплетаются в замысловатые фигуры. Они легко отрываются от земли и взмывают вверх. Сотни разноцветных фигур в небе, переплетение сотен тел. Вон те изображают луну, другие — причудливые очертания птичьих фигур. Никогда подобного не видела! И не увижу, потому что Наследник занимает место Владыки только после его смерти. Так красиво…

Падаю в глубокий обморок с безмятежно-счастливой улыбкой на губах…

Глава 15

Мы снова на поляне. Только теперь я выступала в роли полноправной Владыки, а не просто наследницы, которой обещают небо в алмазах. Мои эльфы наконец-то спустились на землю, в прямом смысле этого словосочетания. Старшие время от времени бросали на меня странные взгляды, которые я так и не научилась классифицорвать. Скольких Владык а'т'Эрри они пережили, скольких еще переживут? Какой останусь я в их памяти? Будут ли они вспоминать обо мне? И не важно, добрым словом или осыпая проклятьями. Я хочу, чтобы они меня просто помнили. Не как мать Алнэль, а как Таллинэль, Владыку Вечных. Я хочу, чтобы моя дочь могла гордиться мной, брать пример с моих поступков. Конечно, я сильно сомневаюсь, что так получится, но я буду стараться.

Безлунная ночь завладела моим Миром. Тысячи звезд в антрацитовом небе сияли ярко и призывно, переливались всеми цветами радуги. Двое Темных стояли передо мной, опустившись на одно колено, головы склонены, руки отведены за спину. Вся поза выражает почтение. Забавно. Лунный и демон на коленях перед Светлой.

Мое настроение — безмятежно-спокойно, я уверенна в себе и своих силах. За моей спиной целый клан бесшабашных эльфов с маниакальными наклонностями, но, как ни странно, я знала, что они со мной, а я с ними, все будет в порядке. Небывалое чувство покоя и целостности. Я нашла свое призвание?

Первым говорил Индиго. Стандартный набор ритуальных ничего не значащих фраз слетал с его губ. Миг озарения: вокруг нас витают вихри магии, более древней, чем сам Перекресток. Эти фразы — не просто слова. И теперь он действительно пойдет за своей Владыкой, куда бы я ни приказала пойти, не предаст, не променяет наши ценности на чужую веру. Поможет другим в трудную минуту, а для Лунных такие клятвы… это как для Светлых пообещать приносить головы на блюде. И это было страшнее брачных клятв.

— Я, Tallin-el Alierra a't'Errie, Владыка Вечных, принимаю в свой клан Индиго, Лунного, Вечного. — Вспышка магии — он принят. Даже его одежды изменили свой цвет на фиолетовый, цвет клана вечных. Никогда не видела Индиго в фиолетовом…

Ингвэ произносила древние клятвы с ледяным спокойствием и невозмутимостью, словно заранее знала результат. Ее рубиновые глаза полыхали огнями ночных костров. Древние силы на миг задумались, сможет ли она сдержать свое слово, данное моему клану, но мои губы уже произносили слова принятия.

— Я, Tallin-el Alierra a't'Errie, Владыка Вечных, принимаю в свой клан Ингвэ-Эриха, демона, Вечную. — Вспышка магии — и ее платье становится фиолетовым. Индиго и Ингвэ обменялись непонимающими взглядами, когда на их запястьях появились браслеты, знак принадлежности Вечным. Теперь они со мной, что бы по этому поводу ни думали остальные. Я безмятежно улыбалась, глядя в ночное небо. Легкий взмах рукой — и в тишине ночного леса прозвучали первые аккорды волшебной мелодии… Мои эльфы, теперь уже с Ингвэ и Индиго взмыли в воздух. Как жаль, что они могут летать только одну ночь… только одну ночь…

Волна боли охватила все тело неожиданно и внезапно. После своего визита к целителям, я этого не ожидала. Конечно, они меня подлатали, сделали все, что было в их силах, только с раной на боку возникли проблемы. Собственно, я и не ожидала, что столь экзотичный монстр обойдется без не менее экзотичного яда. Конечно, кости уже не просвечивают, но заживать будет долго, в этом я более чем уверенна. Да еще и резерв у меня увеличился не дай демоны. Процесс, правда, болезненный, но теперь я смогу не только вытащить кого угодно и откуда угодно, я смогу сходить за Грань и вернуться!

Боль отступила, совсем ненадолго, но этого мгновения хватило на создание телепорта до моей комнаты.

Странно, но ничего не изменилось. Почему-то я была свято уверенна, что у меня должны были что-то искать. Я устало прилегла на кровать. Этот день меня вымотал дальше некуда. Еще эта дурацкая ловушка в лесу… Только слепая курица вроде меня могла в нее попасть, и если Индиго ее не заметил, то это только потому, что ее хорошо замаскировали.

Три покушения за неполные два дня. Нужно будет ненавязчиво поинтересоваться у Рэйна, схватили ли того красавца, что надумал меня убрать прямо посреди церемонии. В голове не укладывается, зачем кому-то охотиться на меня? Пока я никому не угрожаю.

В дверь осторожно постучали. Я недовольно приоткрыла глаза.

— Входите, — и кому это не интересен праздник? На пороге стояла Ашш'Таир.

— Приветствия, Таллинэль, — проворковала она. Ашш'Таир… за столько лет я уже начала забывать, насколько она красива. Из памяти практически стерся ее голос, томный и немного протяжный, словно она постоянно пытается соблазнить собеседника. Высокая, но немного ниже меня, стройная, с идеальной фигурой и немного странными чертами лица. Огромные индиговые глаза, казалось, занимают большую часть лица, тонкий лисий носик, четко очерченные губы. Индиговые волосы до середины спины распущены, среди этого шелкового водопада виднелось несколько косичек с какими-то украшениями на кончиках. Длинное индиговое платье лишь подчеркивает фигуру и идеальную кожу с пепельным оттенком. Владыка Лунных, мастер меча, интриг и шпионских игр.

— Чем обязана, Владыка? — Мой голос вежливо-нейтрален, никаких оскорблений. Но и дружеское расположение отсутствует напрочь, сугубо деловой тон.

— Пришла поговорить. — Я ехидно приподняла бровь и дернула ухом.

— Поговорить. Надо же. После трех неудачных нападений.

— Объяснись.

— Три нападения за неполные два дня. Последнее — на церемонии.

— Ясно, — протянула Ашш'Таир, растягивая гласные. — Но мой клан не имеет к этому никакого отношения. Если хочешь, я могу выяснить, кому это жизнь надоела, — она улыбнулась, показав кончики белоснежных клыков. Красива…

— Спасибо, но я предпочитаю решать проблемы своими силами. О чем ты хотела поговорить?

— Индиго.

— Нда, несложно было догадаться.

— Таллинэль, я же вижу, что между вами происходит. Не суди мальчишку слишком строго. Он столько всего пережил, что теперь даже себе не всегда верит. Ему нужно немного времени… И твоя любовь.

— Знаешь, мне тоже это нужно. Не для всех Испытание Совершеннолетия проходит гладко, — я горько усмехнулась. — Ты никогда не пыталась с ним поговорить? Не как Владыка с Наследником, а как мать с сыном?

— Милая девочка, откуда ты можешь знать, как воспитывать детей?

— Я одного воспитала.

— И где же теперь твой сын?

— Погиб. — Коротко ответила я. Не хочу об этом вспоминать, не буду, не могу.

— Я слишком долго оставалась для Индиго Владыкой, но не матерью. Боюсь, он меня просто не поймет. Испугается, решит, что я снова хочу его задействовать в игре…

— А ты скажи, что любишь его и просто пожелай счастья.

— Если бы все было так просто…

— Ты отпускаешь его? Отдаешь мне?

— Да, Таллинэль, отдаю. И ты прекрасно знаешь, почему.

— Ты решила подстраховаться. Лунные не могут стать свободным кланом и отделиться от эльфов, они должны быть частью нашего народа.

— Умная девочка, — грустно вздохнула Владыка Лунных. — Я не могу себе позволить войну на выживание. Нас слишком мало.

— Лунные — лучшие воины и маги, которых знает Перекресток.

— Бороться качеством с количеством? Резерв — не бездна, да и мы сами сделаны не из стали. Предел прочности высок, не спорю, но все мы смертны.

— Мы можем объединить Вечных и Лунных, чтобы ни у кого не возникало вопросов.

— Я думала об этом. Лунных получит ваш Наследник. — Я задумчиво улыбнулась. Вот так у Алнэль и соберутся все Вечные. Надо же, как интересно складывается жизнь. Наша дочь еще не родилась, а уже получила такое шикарное наследство.

— Не хочешь отдавать свой клан какой-то Светлой? Понимаю.

— Таль, умная моя девочка, я рада, что ты выбрала моего сына. Я желаю вам счастья и буду счастлива быть твоей семьей. И дело вовсе не в том, что я не могу отдать свой клан тебе, ведь ты с Индиго, а он — мой Наследник. Просто нам нужно время. И нужно многое обсудить. Слияние наших кланов должно пройти гладко и безболезненно, насколько это вообще возможно для столь разных существ. И не забудьте пригласить меня на вашу свадьбу, буду благодарна до конца жизни. — Я с недоумением смотрела на эту странную женщину, Владыку Лунных. Понимает ли она, что покорила меня этим неожиданным визитом? Скорее всего, прекрасно понимает, иначе столько бы не прожила.

— Ашш'Таир, я прошу тебя, поговори с Индиго. Прямо сейчас. — Женщина улыбнулась мне, как-то устало-грустно, и медленно растворилась в воздухе.

По моей комнате витал запах ее тела. Свежий и нежный, как морской бриз. По запаху я многое о ней узнала. Больше, чем за годы политических игр и интриг. Никогда раньше Владыка Лунных не позволяла себе ничего подобного. Она до сих пор любит путешествовать без конечной цели, любит жить в высоких башнях и ловить ветер, не может жить без морских прогулок и путешествий по чужим Мирам. Она любит своих эльфов, свой клан, свою музыку, влюблена в жизнь. И безумно боится еще раз кого-то потерять. Для меня честь быть ее семьей. Так странно, что она меня приняла.

И так странно, что меня не коробило, когда она называла меня девочкой. Эльфы, особенно Вечные, крайне трепетно относятся к своему возрасту. А называть «девочкой» Владыку, которая только вошла в силу… Но Ашш'Таир особенная. Ей даже это сошло с рук.

По тишине комнаты все еще неуловимым эхом гулял ее голос. Невероятная женщина. Опасная. Я считаю честью иметь ее на своей стороне, практически, считать ее своим другом. Уверена, ее враги долго не живут.

В очередной раз кто-то стучал в мою дверь. Проходной двор какой-то, а не личные покои Владыки Вечных. Кому не спится на этот раз? Я встала с постели и сама открыла дверь, стараясь удержать на лице дружелюбное выражение. Получалось отвратительно.

На пороге стояла незнакомка. Я бесстыдно ее рассматривала, абсолютно не стесняясь, с детским непосредственным интересом. А посмотреть было на что…

Среднего роста, ниже меня на голову, некрасивая. Вернее, она красива, но какой-то своеобразной красотой, на нее хочется взглянуть второй раз. Оборотень. Широкие бедра, узкая талия, маленькая грудь, персиковая кожа. Ухоженные руки с длинными пальцами и острыми когтями. На руках — браслеты Владыки. Интересно, какого клана? На шее целая связка бус и ожерелий, каменных и деревянных, несколько цепочек. На одной из них подвеска- треугольник из неизвестного мне металла, с переливающимися рунами «невозможного нет». Бледно-голубое платье подчеркивает несовершенство ее фигуры, больше похоже на тогу, чем на классический наряд Владык. Волосы цвета слоновой кости собраны в странную прическу, которая подчеркивает несовершенство ее лица. Странный и непривычный разрез ее огромных глаз привлекал внимание, подведенные бледно-красными тенями веки казались постоянно на грани слез. Глаза, которые постоянно меняют свой цвет… радужные глаза… сейчас фиолетово-красно-синие, хотя мгновение назад были с оранжевыми искрами. Остальные цвета радуги были в «свернутом» состоянии у тонкого вертикального зрачка. Немного курносый носик, пухлые, резко очерченные губы…

Радужные глаза, где-то я об этом слышала… и браслеты Владыки…

Владыка Радужных Змей??! Демоны Перекрестка!

— Приветствия, Владыка, — кажется, удивленный шок так и не удалось согнать с лица. Уши точно до сих пор обалдело оттопырены.

— Приветствия, Таллинэль. Я, Шэанор, Владыка Радужных Змей, прошу о разговоре. — Ее голос… низкий, спокойный, уставший. Бездна в глазах.

— Проходи, присаживайся, — языческая богиня уселась на полу, удобно поджав под себя ноги. Почему-то сейчас она казалась мне богиней, а не простой бессмертной. — О чем ты хочешь говорить?

— Владыка Вечных может возвращать тех, кто ушел за Грань. — Ну Алнэль, ну дочь! Удружила, что называется! Я должна выдавать секреты Вечных непонятно кому, непонятно зачем, только затем, чтобы моя Наследница имела сомнительное удовольствие быть Владыкой еще и для Радужных Змей!

— Да. Зачем тебе это?

— Мне нужно. — Она подняла на меня глаза, полные отчаяния. Такой знакомый взгляд… Сколько раз я видела его в зеркале? Я прикрыла глаза и молчала. Кого же успела потерять ты, богиня-змей?

Я детально представила ритуал, послала его Шэанор слитным мыслеобразом. Она побледнела, в глазах появились желтые искры. Если бы я могла «прочитать» ее цвета…

— Спасибо.

— Стилет должен быть из кости того, кого хочешь вернуть. Предупреждаю, это существо должно быть для тебя дороже жизни и умереть насильственной смертью.

— Дороже некуда, — бесцветным голосом ответила Шэанор. — Почему он должен был умереть от чужой руки?

— Потому что тогда души хотят вернуться. Хотя, не всегда. И если так, ты должна будешь придумать такой аргумент, который заставит его вновь ступить на Перекресток. — тебе уже приходилось кого-то возвращать?

— Нет. Те, за кем я пойду даже за Грань, не торопятся на тот свет.

— Таллинэль… Если я умру, я хочу, чтобы Радужные Змеи принадлежали тебе.

— Более нелепой благодарности за помощь я еще не встречала.

— Что ты, Владыка. Это так надо…

А в следующий момент мир взорвался безумием…

Тело разрывалось на части от невыносимой боли, будто каждую косточку перемалывают в пыль. Толку от моей магии — ноль, я не смогла ни блокировать чужое заклинание, ни отбить его.

Крик, переходящий в ультразвук. Целый океан боли…

Перед тем, как потерять сознание, краем глаза я увидела как танцует Шэанор, Владыка Радужных Змей…

Глава 16

Приходила в себя я долго и как-то странно. Мне постоянно казалось, что моя комната меняет цвет и размер, слышалось монотонное гудение чьих-то голосов. Сколько это длилось? Несколько часов или дней? Мне казалось, что целую вечность.

Наконец-то я открыла глаза. Моя комната. Родной цвет стен, да и мебель не пляшет дикие танцы по стенам и потолку, уже хорошо. Рядом спят Индиго и Рэйн, мой мужчина рядом со мной на кровати, учитель же оккупировал кресло. По комнате еще витают чужие запахи. Здесь было мое семейство всем составом, Ашш'Таир и Шэанор, угадывается запах Аэррэ, нашего лучшего целителя. Это уже серьезно…

Я пережила четыре покушения за два дня, еще и умудрилась выжить, что совсем странно. Не иначе как у меня завелся личный ангел-хранитель. Интересно, у эльфов бывают ангелы-хранители? Ладно, не важно.

Важно, сколько времени я так провалялась без дела. И почему Инди и Рэйн выглядят так, будто их через мясорубку пропустили. А еще я попыталась встать с кровати… но не смогла даже пальцем пошевелить!

На миг я покрылась холодным потом, едва не лишилась чувств от накатившего ужаса. Снова… не хочу… не могу!!! Я позорно разревелась, как девчонка. Я уговаривала себя, что Владыка должна быть сильной, никаких слез, никаких истерик, никаких признаков слабости. Но кому нужна Владыка-калека? Не хочу, не хочу, чтобы снова все повторялось! Слезы из глаз ручьем… Лучше бы я сразу умерла.

— Таллинэль? — Возле меня оказался Индиго, в его глазах плескалась паника. — Таль, девочка моя, любимая, сокровище мое, что случилось, тебе больно? — Он выпалил все скороговоркой, сжал меня в объятьях. А я ничего не почувствовала, только угол зрения изменился. Из моего горла вырвался звериный вой.

— Индиго, я не могу пошевелиться. Я ничего не чувствую. Зачем вы меня спасали, не надо было. Добей меня, Инди, я прошу тебя, только не оставляй так!! — В голосе сквозь истерику прорываются наружу металлические нотки. Да, я приказывала…

— Что? — Его глаза расширились в недоумении, непонимании. Потом — озарение и очередная скороговорка. — Таль, прости меня, идиота, я не хотел тебя так пугать, я забыл снять анестезию, мы не думали, что ты так быстро очнешься! — Пока он говорил, явно успел снять заклинание. Тело сначала стало словно покалывать тысячей иголочек, потом пришла боль. Я закусила губу и разрыдалась от облегчения. Лучше уж пусть будет больно, чем снова быть калекой.

— Тебе не больно? — Прошептал Индиго, бережно прижимая меня к себе.

— Больно. Только лучше уж так…

— Таль, любимая, прости меня, я не хотел тебя так сильно пугать. Прости. — Мне казалось, что сейчас Индиго устроит сцену раскаяния и форменный слезоразлив. А мне хватает и одной истерички в доме.

— Все в порядке, любимый, не переживай. Я выживу. Лучше скажи, что со мной случилось, и как долго я была на «больничном».

— Тебя не было неделю. А тогда… это было одно из заклинаний неклассической магии. Тебя спасла Шэа.

— Но… как? Она же… танцевала…

— Да будет тебе известно, любовь моя, Радужные Змеи в танце творят Миры. Конечно, в одиночку сотворить Мир нереально, но этого Шэа делать и не собиралась. Она просто оградила твою комнату от любого вмешательства извне. Только поэтому ты выжила. Шэа успела вовремя.

— Я обязана ей жизнью?

— Она сказала, что долг ты ей вернула. Авансом. О чем это она?

— Я рассказала ей, как возвращать мертвых.

— Со мной говорила Ашш'Таир, — мой суженый явно решил сменить тему.

— Что сказала?

— Много всякого. Она рада, что мы вместе. И не собирается отвоевывать меня для Лунных. Благословила нас по всем правилам. Я думал, проклянет.

— Мы уже все решили, любимый. Наш ребенок получит Вечных, Лунных и Радужных Змей. Только не делай такие глаза!

— А Змеи каким боком??! — Кажется, Индиго немножко в шоке.

— Шэанор завещала. Не волнуйся, наша дочь справится.

Мы замолчали. Боль постепенно уходила, я расслабилась в объятьях моего мужчины, свернулась клубочком у него на руках. Так спокойно…

Я не могла не смотреть на него. Индиго невероятно, потрясающе, нереально красив. Для меня он — совершенство, я никогда не найду никого лучше, чем он. Такое странное чувство. А еще я могла любоваться им часами. Только вот после этой недели у моего мужчины под глазами залегли глубокие темно-синие тени, будто он ни разу нормально не поспал и не поел, руки его едва заметно дрожали.

— Все хорошо, — отправила я по нашей личной связи. — Все будет хорошо.

Индиго крепче прижал меня к себе. Когда я подняла глаза, я встретилась с золотым взглядом Рэйна. Вид у моего учителя был не лучше, чем у Индиго.

— Рэйн, встретимся через час в моем кабинете, — учитель кивнул и молча удалился. Время для вопросов у нас еще будет. Индиго как-то странно смотрел вслед Рэйну. Не стану спрашивать, что между ними произошло, не сейчас. — Инди, где Шэанор?

— Где-то с Ашш'Таир. Зачем она тебе?

— У меня к ней пара вопросов. К тому же, я была свято уверенна, что она ушла.

— Она не могла уйти, не убедившись, что с тобой все в порядке. Как она тебе? Понравилась?

— Шэанор? Она такая необыкновенная. Языческая богиня-змей.

— Как и все Радужные Змеи.

— Нет, не как все. Я видела Эвена. Он другой. Красивый.

— Странно от тебя такое слышать. И вставать тебе еще рано.

— Что со мной случилось? — Индиго закрыл глаза, чтобы я не видела их выражение.

— Я еще не готов об этом говорить. — Произнес он сдавленным голосом.

— Настолько плохо? — Он промолчал. Значит, хуже. Чтож, тогда с Рэйном будет о чем поговорить. И зачем я настолько отложила нашу встречу?

— Тебе помочь одеться?

— Лучше поцелуй, — улыбнулась я, приникая губами к его губам. Индиго с такой силой прижал меня к себе, что я начала опасаться за сохранность своих костей. Нас прервал ненавязчивый стук в дверь.

— Проходной двор, — злобно прошипел Индиго, но дверь открыл.

— Ага, я смотрю тебе уже хорошо! — Недовольно проворчал Аэррэ. — Таль, ты хоть и Владыка, но такая дура, прости господи. Только глаза открыла, а уже супружеский долг исполнять рвешься! Тебе еще как минимум неделя покоя нужна! — Отчитывал меня Аэррэ, заодно и колдовал надо мной потихоньку. Боль постепенно исчезала, оставалась только слабость и опустошенность. Конечно, Аэррэ целитель и один из Старших, тем более, брюзжит он вполне обоснованно, можно и потерпеть. Но только один раз, потом начнутся гром и молнии в закрытом помещении.

— У меня нет недели. Или я сейчас начинаю заниматься делами, или меня убивают. За неделю при желании можно было найти способ.

— Теперь я понимаю, почему никто из а'т'Эрри не умер от старости. Вас убивали за ослиное упрямство. — Индиго зашипел и показал клыки. — Спокойнее, юноша, очевидно, Вы не осведомлены об отношении к нашей Владыке внутри клана…

— Аэррэ, тебе есть, что сказать?

— Нет, моя Владыка, не сейчас. Рекомендую неделю покоя.

— Значит, поговорим позже.

— Я подумаю. Извини, Таль, но больше я помочь не в силах.

— Ты сделал все, что мог. Спасибо. — Целитель вышел из комнаты. — Индиго, помоги мне одеться.

Мой мужчина безропотно принес мне один из домашних халатов, одел меня как куклу, поставил на ноги. От слабости я пошатнулась и едва не упала, но Индиго вовремя меня поймал. Никакой косметики, никаких украшений, только браслеты Владыки, они не снимаются. Я с угрюмым видом сунула ноги в домашние тапочки. Посмотрела в зеркало. Выглядела я как призрак чьей-то совести, если не хуже.

До собственного кабинета я шла шатаясь и держась за стены. Я не позволила Индиго провести меня. Я сама в состоянии справиться, я сильная. Я все сделаю сама. Так странно быть слабой. Непривычно. К этому чувству каждый раз приходится привыкать заново. Добравшись до кабинета, я бессильно упала в кресло. Снова больно, но это пройдет. Все проходит, рано или поздно. Даже боль не вечна.

Я рассеянно смотрела в окно, на проплывающие мимо легкие белые и пушистые облака в бездонном синем небе. Красиво.

В кабинет тихонько вошел Рэйн, мой золотоглазый бог.

— Извини, я не смогу подняться, чтобы достойно поприветствовать тебя, учитель. — Я виновато поджала уши.

— Как ты себя чувствуешь? — Он внимательно смотрел на меня.

— Жить буду, губы скривились в ироничной усмешке. Если бы еще не было так больно, я была бы счастлива.

— Таль, ты еще не можешь заниматься кланом. Тебе нужен отдых.

— Что со мной случилось?

— Ничего особенного. Просто твои внутренности превратили в кашу. А ты еще выжить умудрилась, — меланхолично протянул Рэйн. Обычно он так делал, чтобы не заорать благим матом. Ох, учитель.

— Ладно. Может быть, я еще пару дней погреюсь на солнышке. Как дела в клане? Что с покушением на церемонии?

— В клане все в порядке, все возмущены покушением на Владыку и пытаются что-то делать. У некоторых даже получается. Нападавшего взяли, сейчас сидит в подвалах.

— И долго сидит?

— Третий день.

— Ты его уже спрашивал? Кто он?

— Человек, при чем, из другого Мира. Направленные мутации и биотехнические штучки в арсенале. Был нанят в одном из Следующих Миров. Молчит.

— Значит, поспрашиваю я, раз он имеет что-то против мужчин.

— Ну ты загнула! — Разозлился Рэйн. — тебе еще неделю вставать с кровати противопоказано, а ты уже собралась пленников пытать!

— Между прочим, это не на тебя сезон охоты открыли! А я еще хочу увидеть как минимум своих детей! Проведи меня к нему.

— Ты бы поела для начала.

— Потом, Рэйн. Все потом.

Наверное, мы смотрелись немного странно. Неожиданно воскресшая Владыка под ручку со своим первым заместителем. Высокий, тонкий Рэйн, закованный в черную одежду, словно в доспехи, с тенями под глазами и оружием под рукой. Каблуки его высоких сапог уверенно и как-то вызывающе стучали по камням искусно выложенной дорожки. Рядом с ним шла я. Высокая, тонкая, уставшая и… опустошенная. В домашнем халате и тапочках на босу ногу, без макияжа и украшений. Сейчас бы во мне никто не узнал Владыку самого могущественного и опасного эльфийского клана. Я чувствовала себя сломанной куклой, пустой, ненужной вещью. Но даже в таком состоянии я не желала быть дичью, трофеем, который кто-то хочет заполучить в свою личную коллекцию.

Странно, но я устала. Неделю провалялась в кровати, а сейчас ноги с трудом передвигаю. И тут меня осенило! Правда, на одном заклинании я долго не продержусь, но часа мне будет вполне достаточно, а поесть и поспать я всегда успею. А сейчас мне нужно быть адекватной, насколько это вообще возможно для одной из Вечных.

Рэйн явно заметил и изменившуюся походку, и то, что я перестала висеть на его руке мертвым грузом. Учитель недовольно поморщился, но комментировать не стал. Да, я понимаю, что от данного заклинания больше вреда, чем пользы… Но мне нужно быть сильной. Сейчас.

Сил стало хватать даже на то, чтобы рассмотреть мир вокруг меня. Стали появляться эмоции, что-то кроме отупелого безразличия. Красота моего Мира била по нервам, текла в крови, была для меня одним из наркотиков. Для эльфов не бывает слишком много чего-то красивого, любоваться чем-то можно часами, это заложено на уровне генов.

А про подвалы это было громко сказано. На самом деле, нормальный домик. С виду. Светлый, с резными перилами, витражными окошками и кованными ступеньками. С виду все должно быть прилично и, главное, красиво. А вот внутри темно, мрачно и зябко. С очень маленькими и не комфортными камерами. Для эльфов с их хронической клаустрофобией это не смертельно, просто с ума сводит. Самое страшное наказание для детей Света — темнота подвалов. И вот в одной из этих камер третий день сидит человек, который пытался отправить меня к предкам. Да, его пытали, унижали и калечили. Я ему сочувствовала? Не в этой жизни.

Мы с Рэйном спускались на нижние уровни этой темницы. Интересно, она хоть когда-то бывала заполненной? В данный момент в ней находится пятеро заключенных, все инородцы, ни одного эльфа. Темница для эльфов, в которой сидят люди. Ирония ситуации меня умилила.

Мы остановились перед одной из камер, Рэйн дернул ухом, выражая неодобрение, при виде массивной металлической двери. Конечно, эльфов такой фанеркой не удержишь, но на то внутри имеются прочные кандалы. Пришли. В гости, ага. Легкий пасс рукой — проход в темноту. Я вошла в камеру, несколько секунд глаза привыкали к темноте. Потом я рассмотрела самого пленника. Избитый, но непобежденный. Гордый. Допрыгался.

— Рэйн, вы плохо с ним обращались, — в голосе — легкая укоризна. Я подняла пленника за подбородок, заставила посмотреть мне в глаза. — Вы слишком увлеклись. Это непрофессионально.

— Моя Владыка, это производственная необходимость.

— Ты мог бы подождать, пока я очнусь. — Я наколдовала себе кресло и плавно в него опустилась, поджав под себя ноги. — Поговорим? — Я склонила голову к плечу, типично птичий жест. Пленник разъяренно смотрел на меня. — Рэйн, прогуляйся немножко, ладно? — Рэйн молча вышел, но оставил «жучок». Пленник смотрел на меня как-то странно.

Мужчина утробно зарычал. Такой реакции можно было ожидать от оборотня, но никак не от человека. И я должна была испугаться? Не в этой жизни.

— Наверное, ты не захочешь представиться? А меня зовут Таллинэль. Хотя ты, скорее всего, в курсе, раз пытался убить. Кстати, верх наглости с твоей стороны. Попытка сорвать одну из самых красивых и важных церемоний. Так самонадеянно. Ты ведь считался лучшим, раз тебя наняли, не так ли? — Еще один полный ярости взгляд. Но без магии я испепеляюсь плохо, разве его не предупреждали? — Мои подопечные немного увлеклись, ты не находишь? — Я послала ему мощную волну исцеляющей энергии. — Других лечить гораздо проще, чем себя. Это я тебе говорю как профессионал. Сама еще вчера валялась с кашей вместо внутренностей. Уже лучше? — Неуверенный кивок в ответ. — Я отпущу тебя, если ты скажешь имя. Только имя.

— Не знаю, — мужчина говорил немного хрипло, будто успел простудиться.

— Ты заговорил. Какой прогресс! Знаешь, а по тебе видно, что ты наемник. Не обижайся. Хотя ты, наверное, считаешь себя воином, да? Но на самом деле ты всего лишь отнимаешь жизнь за деньги, или что там тебе пообещали? Посмотри на Рэйна. Или на моего мужа. Знаешь, привести в свой клан Лунного было верхом безрассудства с моей стороны…

— Они не воины. Они палачи.

— Нет. Они становятся палачами, если задеты мои интересы. Иногда слишком трепетное отношение к моей персоне приводит к небольшим недоразумениям. Вроде как с тобой. В каком Мире тебя наняли? Как ты оказался здесь? Как ты находишь эльфов?

— Слишком много вопросов, прекрасная леди.

— В самый раз. Ты пытаешься мне польстить? Как мило. И сегодня твоя очередь отвечать на вопросы. Начинай, я слушаю.

— Наняли на Атине, прошел по Перекрестку, здесь встретили. — Я покрылась липким холодным потом, ужас бежал по венам. Атин не желает меня отпускать.

— Кто встречал? — Тишина. — Кто тебя здесь встречал?! — Я не удержалась и отправила в него одно из заклинаний, которое всего лишь ломало все кости. Пленник заорал. — Я могу еще раз повторить вопрос. — Из моей глотки вырвалось шипение, которое больше подошло бы Индиго, никак не мне.

— Я не знаю имя!! — Я приостановила заклинание.

— Как выглядит? — Под описание попадало с десяток моих. И что, теперь всех затолкать в подвалы, поспрашивать, а потом, если что, отпустить и извиниться? Не вариант.

— Ладно. Хорошо. Ты мыслеобразы передавать умеешь? Нет? Вот люди! Толку от вас. Плохо, лучше бы ты не убивать учился, а развивал способности, от этого толку больше. Я буду передавать тебе образы, если кого-то узнаешь, кивни. — Я принялась передавать ему образы тех, кто подходил под описание.

Дьо?! Быть такого не может. Но с ним поговорит Рэйн.

— А на Атине? Сосредоточься на образе нанимателя, представь его во всех деталях, я посмотрю. — И снова шок. А-ршэ, первый помощник Лит-ара, его правая рука. Правда, уже изрядно постаревший. Я грязно выругалась. У пленника был такой вид, будто сейчас достанет блокнот и начнет конспектировать.

Вот извернулись, уважаю! Мой разлюбезный муж решил меня даже в другом Мире достать! Решил отомстить, что ли? Недоумок. И у меня такое странное подозрение, что моего мужа придется проведать…

— Знаешь, я передумала тебя отпускать. Зато поделюсь одним из правил выживания, Лунные сочиняли. Никогда не переходи дорогу Владыке. И никогда не связывайся с беззащитными женщинами. Это последний урок в твоей жизни.

— С беззащитными женщинами, говоришь? Ты же сама женщина. А я чей-то муж, брат, сын. Если бы твоего мужа вот так поймали? И не стали отпускать? Тебя не замучает совесть? — Я на миг задумалась.

— Нет, не замучает. Начнем с того, что мой муж, в отличие от тебя, воин и маг, еще и один из Старших. Как ты думаешь, можно прожить десять тысяч и так глупо попадаться? А еще я похоронила двоих детей и любимого. И когда на меня нападали, я никогда не просила пощады, я защищалась. А сам ты думал о семьях тех, у кого отбираешь жизнь? — Я внимательно посмотела на него, на бесконечно долгий миг в фиолетовых глазах отразилось то, что я пережила.

— Сколько тебе лет? — Непонятным тоном спросил мой несостоявшийся убийца.

— Сто тридцать один. Ты будешь умирать долго.

Глава 17

Рэйн нервно мерил шагами мой кабинет. Семь шагов туда, семь обратно. Я люблю много свободного места, похоже, даже мой учитель это оценил. Он ходил туда-обратно, похоже, уже не первую минуту. Мой учитель… нервничал? Психовал? Удивлялся? Никак не мог найти себе места. Я с видом архитектурного излишества подпирала двери. Спрашивается, что уже случилось? Судя по его виду, как минимум конец света.

— Таль. — Он резко застыл на месте. — Какого демона?!

— Какого демона что?

— Какого демона все!!! Зачем ты с ним так?! Можно было просто убить!

— Можно, — покладисто согласилась я. — Зато теперь он умнее будет. Прогресс личности и все такое. Правда, уже в следующей жизни, но сам факт… Так что там с Дьо?

— С ним… работают.

— И ты меня обвиняешь в жестокости! Очаровательно. — Теперь я принялась нервно расхаживать по кабинету. — Знаешь, а ведь за всеми покушениями стоит кто-то один. В разных Мирах нанимает исполнителей, в нужный момент нужным людям подбрасывает нужные идеи и пути их воплощения в жизнь…

— Ты так и не научилась играть словами. Кстати, какой прогресс! Ты все-таки до этого додумалась! Поздравляю!

— Меньше сарказма, Рэйн. До этого на меня еще не охотились.

— Все когда-то бывает впервые.

— Рэйн. Я могу не пережить следующее нападение. У них была неделя, чтобы придумать что-то новенькое. Меня это не устраивает.

— Твой дом сейчас — самое безопасное место на Аэллионэ. Шэанор и Ашш'Таир что-то наколдовали, что даже я разобраться не могу.

— Значит, плохо старался. Ну подумаешь, защиту какую-то мудреную поставили. Так что мне теперь, сидеть взаперти оставшуюся вечность?!

— Рано или поздно я разберусь с заказчиком…

— Меня это не устраивает. Я не могу себе позволить сидеть дома, мне еще нужно разобраться с Лунными и демонами.

— Только если тебя все-таки убьют, можешь мне не являться. Я тебя предупредил. И раз уж тебе так власть в голову ударила…

— Да, Rain, ударила! А что бы ты делал на моем месте, taie? Ждал бы, пока кто-то решит твои проблемы вместо тебя?!

— К твоему сведению, tiana, я себе таких проблем не создаю!

— Потому что ты не Владыка!

— Так отрекайся, вперед! И никто тебя не тронет!

— В чью пользу? — Я зло посмотрела на него. — Уж не в твою ли?

— Спасибо, но мне твоего Испытания хватило.

— А в чью? Кому я могу оставить свой клан? Рэйн, скольких а'т'Эрри ты пережил? И сколько из них бежали от своего долга?

— Долг это еще не вся жизнь.

— Не вся. Но бежать от него… Ты учил меня бороться, а не убегать!

Мы надолго замолчали. Каждый думал о своем. Да, я бы с удовольствием сбежала от Вечных, начала бы жизнь сначала, благо, возраст мне и не такое отколоть позволяет. Но как я потом буду смотреть в глаза тем, кого я оставила? Я не смогу их бросить, просто не смогу. И предать не смогу. Я отдам клан только Алнэль, со всеми остальными буду сражаться до последней капли магии и жизни. Не иначе.

О чем думал Рэйн, я не смогла бы сказать, даже если бы от ответа зависела моя жизнь. Мы никогда друг друга не понимали. Он пытался чуть ли не на пальцах объяснить мне, что значит быть хорошей Владыкой, одной из Старших. Тогда я его не поняла, а сейчас я веду себя как одна из них. Может, потому что действительно почувствовала ответственность не только за себя и свою жизнь? Меня это немного испугало.

На мгновение Рэйн изменился в лице, похоже, с кем-то говорил.

— Тебе уже доложили? — он всегда полностью понимал мои вопросы. И давал на них правильные ответы.

— Да. Знаешь, Дьо умудрился покончить с собой, но ничего не сказал. — Я устало закрыла лицо руками. Что мне это дает? Чем мне это грозит? Ненавижу драться вслепую, наихудшее из зол. Конечно, можно обратиться за помощью к Ашш'Таир, она с удовольствием мне поможет, Лунные слов на ветер не бросают. Она пришлет ко мне своих ребят, специалистов по хреновым ситуациям, и они начнут искать заказчика своими методами. Если кто-то из подозреваемых выживет и окажется невиновным, они сильно извинятся. Может быть. Только вот я не хочу выглядеть недостойной Индиго. Я должна быть самостоятельной. Сильной. Его второй половиной, а не истеричной дурой, которая устраивает истерику только потому, что на нее пару раз напали из-за угла. Сколько раз сам Индиго попадал в такие ситуации? И ничего. Выжил. Так что мешает мне?

— Рэйн, оставь меня. Нам нужно подумать. Я жду тебя на ужин.

Мой учитель вышел из кабинета, даже умудрился напоследок не хлопнуть дверью. Я в очередной раз спрятала лицо в ладони. Столько всего нужно сделать, столько успеть! Нужно разобраться с Ашш'Таир и Лунными, подписать договоры о торговле, организовать посольства, предложить нашим путешествия на Кирраан-ллаэль. Нужно сейчас сделать все для того, чтобы потом у Алнэль не возникло проблем. Еще эти Радужные Змеи на мою голову, да и демоны тоже. Не представляю, за что хвататься в первую очередь. И покушения мне все планы срывают. Опять-таки, Ярмарка на носу…

Ладно, хватит истерик. Начнем сначала. Что меня волнует в данный момент больше всего? Покушения. Лит-ар. Он до сих пор не желает меня отпустить. Я надеялась, что больше никогда не вернусь на Атин. Потому что Испытание было для меня действительно испытанием, проверкой на прочность и сообразительность. Было слишком больно. А вернуться значит воскресить все воспоминания, пережить все заново. У меня такое чувство, будто с момента моего возвращения прошел не один десяток лет. Будто все было не со мной, я просто смотрела очень качественный фильм, все это было не со мной, в прошлой жизни. Я не хотела туда возвращаться. Даже ради того, чтобы в последний раз увидеть два солнца — белое и янтарное — в высоком изумрудном небе.

Но — есть такое слово «надо». Надо разобраться с мужем, пока он еще что-то не придумал. В наших отношениях давно пора расставить все точки над ё, раз прошлого раза ему не хватило. Видно, камера досталась со всеми удобствами. В конце-то концов, я снова себя уговариваю! Это будет просто еще одно маленькое испытание. Я должна стать сильнее, я должна быть достойна своего мужчины, своего имени и клана. Так что я просто обязана разобраться с Лит-аром, пока он еще чего-то не натворил. А то вдруг он правда меня достанет раньше, чем я соберусь к нему в гости?

Так… Я уселась в свое любимое кресло, уютно поджала под себя ноги, полностью расслабилась. Настроение решительное и немного агрессивное. Закрыла глаза… покой. Отправлять дух путешествовать по Мирам можно и днем, для этого не обязательно засыпать. Это достаточно просто, дело только в умении сосредоточиться на определенном Мире и правильно направить заклинание. Мои подопечные умеют показывать фокусы гораздо круче этого, не понимаю, почему это считается трудным.

Я расслабилась, полностью отключилась от реальности. Сейчас моя единственная реальность — тонкая, заброшенная дорожка между Мирами по воображаемому лесу. Мощная направленная вспышка магии — встречайте, я пришла!

Я стою на одном из уровней Города из стекла и стали. Все те же два солнца в глубоком зеленом небе, фонтаны посреди площади. Здесь мы впервые встретились с Даниэлем. А если взять такси, можно оказаться в Галерее, встретить тень Эриха, моего личного наваждения. Если пойти в Галерею, мои, по крайней мере. Умный Мир, хоть и молодой. Конечно, если сравнивать с Аэллионэ, они все бессовестно молоды. Но Атин — особенный.

…Моя Галерея практически не изменилась. Только внутри откуда-то взялись побеги дикого винограда, я видела такой только однажды в этой реальности, на Земле-1. В нужных местах зеленые побеги извивались и оплетали высокие колонны из белого мрамора. Побеги оттеняли ниши картин и светильники, вмонтированные в потолок. Некоторые светильники скрывались среди широких листьев, создавая причудливые тени на полу. Игра пространства, света, тени и чьей-то фантазии, все на высшем уровне.

Сейчас в Галерее проходит выставка работ кого-то из Туманности. Картины, написанные золотом, далеки от всего человеческого и прекрасного с их точки зрения. Сами картины… каждая из них — уникальный шедевр, я могла бы каждой любоваться часами. Только у меня нет столько времени. Картины после просмотра оставляют жутковатое и страшное впечатление, но в то же время в них есть что-то завораживающе-прекрасное. Трудно заставить себя еще раз взглянуть на них. Среди людей и инородцев, собравшихся в Галерее, ходит сам художник. Л'ан'шээ, больше похожий на гигантского бронированного богомола с челюстями акулы и ядовитым жалом на хвосте. Надо же, не ожидала. Неужели люди наконец-то поумнели?..

…Мой дом. Вернее, то место, которое я считала своим домом три десятка лет, сейчас пустует. И в Городе об этом месте ходит удивительно много страшных историй. Вроде бы здесь кто бы ни поселился, либо очень быстро переселяются, либо погибают самым загадочным образом. Атин нашептал мне одну из городских легенд, связанную с моим домом. Вроде как в полное полнолуние одна из моих картин оживает и убивает всех, кого считает лишним в моем доме, а таковыми она считает всех, кроме меня. В кое-то веки тот, кто изображен на картине, хочет просто тишины и покоя, раз уж меня нет рядом с ним. Услужливо показанный образ: посреди моей бывшей квартиры ходит Дан-ин, такой, как на моем полотне; комнаты с грязными окнами и пыльными подоконниками, на всей мебели толстый слой не то грязи, не то пыли. Покрытые слоем пыли ступени на второй уровень квартиры, давно засохшие цветы в вазе. Только цветущие лилии на подоконнике, будто их до сих пор кто-то поливает. От одного вида лилий становится жутко. Будто спустя столько лет кто-то все еще ожидает моего возвращения. Будто даже дом не в силах забыть потерявшуюся эльфийку. Это пугает…

— Спасибо, Атин. А кто играет Дан-ина?

— Никто, — передо мной возникает дух этого Мира. Зеленоволосый юноша с разноцветными глазами. Надо же, какое сходство. Моя Аэлли похожа на наш Мир, но как-то иначе. — Ты же помнишь, что Мо-тон-Ра со своими способностями и так не подарок, а после того небольшого приключения… сама понимаешь. Он нашел способ не умереть, но остаться с тобой. Поселил душу в картине. Сам не понимаю, как он умудрился отколоть подобный номер. Вот и цветы он твои поливает…

— Я уже где-то что-то подобное слышала… — я задумчиво грызла коготь. — А почему полное полнолуние? И зачем ему кого-то убивать?

— В полнолуние потому, что «выходить» из картины проще, а убивает он… по привычке, наверное. К тому же, для него этот дом навсегда останется твоим. Он тебя ждет. — Я пожала плечами. Только сумасшедших призраков мне для полного счастья не хватало! И зачем меня ждать? Если бы не Лит-ар, я бы никогда сюда не пришла, неужели он этого не понимает? И что я могу для него сделать? Разве что дать ему второй шанс. Ладно. Думаю, позже я его заберу с собой, думаю, Вечные от такого приобретения только выиграют.

— Спасибо, Атин. Спасибо, что показал.

— Знаешь, Владыка, я еще жить хочу. Помочь было дешевле. — Губы духа скривила ироничная усмешка. Понимаю.

— Все равно, спасибо. Ты много для меня сделал.

— Ты преувеличиваешь. Иди, тебе уже пора. — Один сложный пасс призрачной руки — и я в какой-то клетке. Неожиданный поворот событий.

В клетке сидит Мо-тон-Ра, один из тех, кого в этой реальности считают Древнейшими. Янтарная кожа, почти сияющая в полумраке клетки, глаза странного золотисто-янтарного оттенка, почти карие, грива растрепанных седых волос, словно здесь свободно гуляют сквозняки. Морщины избороздили его некогда почти совершенное лицо в уголках глаз, на лбу, от крыльев носа к губам. Обручальное кольцо на безымянном пальце, точно такое же, как у меня, только на несколько размеров больше. Мой муж, Лит-ар.

А ведь я когда-то до одурения боялась постареть. Стать такой, как он сейчас. Я боялась того, что лишусь своей красоты и он меня разлюбит, найдет себе другую, моложе, чем я. Только сейчас, глядя на него, я поняла, что это не так уж и важно. Важно содержание, а не форма. Форма — бесплатное приложение к содержанию, но не всегда соответствует требованиям других. Столько всего успело измениться…

— Приветствия, Лит-ар. — Я улыбнулась и села на пол напротив него. — И как тебе здесь нравится? Не обижают?

— Нравится, — ухмыльнулся он. — Тихо, размеренно, никаких сверхважных и сверхсрочных дел, ради которых нужно мчаться непонятно куда посреди ночи.

— И сколько ты уже здесь кукуешь? Без связи с внешним миром. — Кажется, я его не совсем понимаю. Или он считает меня своим личным бредом? Как мило с его стороны.

— Сколько я здесь? Да уже что-то около двух веков. Казнить меня ни у кого рука не поднялась, сама понимаешь, такие как я на дороге не валяются. Даже сейчас меня время от времени приглашают ребята из правительства в качестве особо ценного консультанта по хреновым ситуациям на их компаниях. А что до связи… я же телепат, мне и без фона прожить можно. Так что я не жалуюсь.

— Нда, об этом я как-то не подумала. Послушай, ты ведь скоро отправишься к предкам. Когда мы с тобой были вместе, ты уже тогда был далеко не мальчиком. И плюс двести лет. Тебе не страшно? Ты не жалеешь, что так бездарно провел остаток жизни?

— Таль, у нашего народа нет ада. Мы попадаем в Пустоту, это наш долгожданный и такой желанный отдых, понимаешь? Потому что редко у кого-то из моего народа получается вести тихую и спокойную жизнь. А по поводу жизни… ты права, любовь моя, я сожалею. Если бы у меня хватило духу и силы воли, я бы давно покончил с собой. Потому что жизнь была невыносима, что с тобой, что без тебя. Это непосильный труд, быть с тобой и понимать, что я для тебя ничего не значу. Муж, как же.

— У тебя была Лаллея. Любимая любовница.

— Лал? Она была мне нужна. Выдающийся ученый, просто гениальный…

— Знаешь, эльфийский слух иногда просто сущее наказание. Слышно все даже сквозь толстые бронированные двери твоего рабочего кабинета. Однажды я подслушала ваш разговор. Тогда еще Аст-ар рядом крутился. Ему повезло, что хоть слух ему достался твой.

— Знаешь, я ведь сам начал рыть себе могилу. Я понимал, что затевать игру с Лаллеей опасно, ты могла и не понять. Но я поставил работу выше семьи, выше любви. Вот и попал. В клетку.

— Эх ты, муж мой. Зачем ты испортил мне жизнь? Я так хотела жить, если не счастливо, то хотя бы не в личном аду. А ты устроил мне… свидание с демонами.

— Да, устроил. Думаешь, я нарочно? Меня сводили сума твои друзья, твои любовники, твоя работа. Я хотел, чтобы ты принадлежала только мне. Я не хотел, чтобы ты пострадала. И не хотел ломать тебе жизнь. Я любил тебя, жена. Любил как умел. Знаешь, когда я тебя похоронил… я столько раз хотел все переиграть. Пережить все заново. Увезти тебя на необитаемую планету, ни с кем тебя не делить. Я ведь тогда не смог тебе ничего сказать. Да и не хотел, если честно. Помнишь, когда ты уходила? Я и подумать не мог, что это… навсегда. Я даже придумать не мог, что ты можешь разбиться. Мне всегда казалось, что ты родилась в небе. Этот твой чертов флай, подарок того барда… Как ты могла?!

— Ты до сих пор не простил меня, да? За Лал, за эту клетку? Это ведь все я сделала, ты разве не понял?

— Единственное, что я тебе никогда не прощу, это то, что ты умерла. Раньше, чем я. Знаешь, мне уже немного осталось. Я и так пережил всех своих друзей и коллег. Наверное, воздух в клетке целебный, хе-хе. Знаешь как страшно быть стариком? Я ведь даже хожу с трудом, не могу ничего делать подолгу. А ведь я так хотел, чтобы мы даже старость встретили вместе. Я слишком много требовал, да? Быть одному это так страшно. Я утешаю себя только одним: может, хоть за Гранью да встретимся.

— Думаешь, это и есть счастье? Надежда? Как там А-ршэ?

— Странно, что ты о нем спрашиваешь. При жизни ты его недолюбливала. Он ушел к предкам лет двадцать назад. Точнее не помню. Последние лет пятьдесят память барахлит. Иногда не помню, что было вчера, зато до последней детали помню нашу с тобой жизнь. Это так странно. Доктора даже мудреное название придумали…

— Ты так и не снял кольцо, — с горькой улыбкой заметила я. Мне до одурения хотелось сменить тему. Потому что видеть Лит-ара таким… страшно, да.

— Не снял. Ты останешься женой моего сердца до конца моих дней.

Я не стала ничего ему говорить. И убеждать в том, что я живее всех живых. И что старости мне не видать как своих ушей. Лучше пусть я останусь для него призраком, явившимся для того, чтобы он мог уйти за Грань с чистой совестью. Подумать только, Лит-ар — старик. Я никогда не могла даже представить его таким. И он свято уверен, что я давно мертва. Наверное, так даже лучше. Я еще раз посмотрела на кольцо. Я зачаровала его так, что оно рассыпется в пыль, как только Лит-ар умрет.

— Прощай, муж.

— Люблю тебя, жена.

С тяжелым вздохом я вернулась в свое тело. Открыла глаза, осмотрелась вокруг. Ничего не изменилось. Почему же тогда мне так тошно? Два века, боги, целых два века! А если мой сын так же блуждал по Мирам? Он ведь не родился Вечным. Он мог умереть просто от старости. Я пережила двоих своих детей. Это… страшно. И жестоко.

Портрет Дан-ина стоял рядом с моим креслом. Последний подарок Атина. Не ожидала. Или он сам счастлив сплавить мне столь странную сущность? На перевоспитание, не иначе. Правда, перевоспитание кого — это еще вопрос!

Обручальное кольцо на безымянном пальце медленно рассыпалось в пыль. Лит-ар мертв. А я окончательно свободна от всего, что связывало меня с Испытанием. А кому-то было крайне необходимо подстроить мою встречу с мужем. Управлять Владыкой Вечных так… самонадеянно. И вообще, такое тонкое манипулирование мне что-то напоминает. Ну ничего, я еще доберусь до этого кукловода, тогда и поиграем…

Глава 18

Я медленно брела в сторону своей комнаты. Заклинание уже явно исчерпало себя. Внезапно навалилась дикая слабость и усталость, я еле передвигала ноги по коридору, держась за стену. По всему телу слышались отголоски боли. Да, приятного мало, но зато я получила целый час времени! И почему я раньше считала, что час — это слишком мало? Я столько успела сделать! Наверное, я раньше не умела распоряжаться собственным временем. И вообще, толку жаловаться? Как говорят люди, игра стоила свеч.

На кровать я просто свалилась, сил хватило только на то, чтобы снять тапочки и уткнуться носом в подушку. Такое странное чувство, будто комната в очередной раз начинает расплываться и менять очертания. Я закрыла глаза, чтобы не видеть больше ничего подобного, а то меня начинало тошнить от подобных вывертов пространства.

Дверь в комнату бесшумно открылась, я почувствовала присутствие Индиго. Мой любимый принес что-то на обед, с восхитительным ароматом. Только у меня не было сил даже подняться, не говоря уже о том, чтобы нормально поесть. В таком состоянии даже ложка будет казаться свинцовой. Я хочу отдохнуть. Хоть немного.

— Таль, вставай! Тебе нужно хоть немного поесть. — Индиго поставил поднос с едой на столик, сам прилег рядом со мной.

— Отстань, мужчина, мне не до еды.

— Вы в раздумьях, о Светлая леди? О чем, если не секрет?

— Секрет, — отмахнулась я. В голове никак не укладывалось, зачем кому-то моя встреча с Лит-аром? Что после этого изменилось? Кому это выгодно? — Кстати, ты не в курсе, каким образом Атин оказался в другом временном потоке? Раньше он и Аэллионэ были в одном.

— Случайно в курсе. Мы с Рэйном посоветовались и решили, что будет гораздо лучше для всех нас, если время на Атине будет бежать чуточку быстрее, чем у нас дома. — Я задумалась. Он советовался с Рэйном. И сказал «у нас дома». Это хорошо или наоборот?

— Двести лет, Индиго. За этот месяц там прошло двести лет.

— Ну и что? — Не понял мой мужчина.

— Теперь я свободна. Совершенно свободна. — Я показала ему руки. На безымянном пальце больше не было обручального кольца, только светлая полоска-напоминание. — Вот и все.

— Так просто?

— Кто сказал, что просто? Просто только сыр в мышеловке лежит.

— Тебе нужно поесть. Давай помогу. — Индиго усадил меня к себе на руки и принялся медленно поить теплым бульоном. Действительно, стало немного лучше. По крайней мере, стены вернулись на свое место. Я порадовалась, честно.

Теплый бульон согревал почему-то замерзшее тело. И когда только я успела замерзнуть? На Аэллионэ всегда начало лета, здесь никогда не бывает зим. За экстремальными ощущениями желающим приходится ходить в другие Миры. Ненавижу зимы и все, что с этим связанно.

Чашка с бульоном опустела, я почувствовала себя намного лучше. Индиго не отпускал меня, да я и не хотела оказаться сейчас одна, он все держал меня в своих объятьях. В тишину комнаты врывались звуки из открытого окна. Шелест ветра в кронах высоких деревьев, шумная возня белок, громкое пение райских птиц. Мой Мир такой чудесный. Такой волшебный. Я не знала, что делать. Поэтому решила говорить…

— Знаешь, Индиго, все так странно получилось. Жизнь — сама по себе не сахар, а вообще непонятно что. Меня подтолкнули к встрече с Лит-аром, а кого благодарить, я даже не представляю. Когда мы встретились, ему было что-то около двухсотпятидесяти. Плюс еще двести лет. Он постарел. Мо-тон-Ра стареют как обычные люди, представляешь? Никогда не думала, что увижу его таким. Мы поговорили. Совсем немного, но мне и этого хватило. Он не мог организовать покушение. Он похоронил меня два века назад. И до конца своих дней носил обручальное кольцо. Потому что любил меня, да. Моему первому мужу никогда не дадут звание мастера игр. Он не научился расставлять приоритеты. Он единственный раз ошибся, когда решил поиграть с Лаллеей, поставил ее на первое место. Кто знает, как бы все сложилось, если бы не Лал. Наверное, я была бы счастлива. И Аст-ар был бы с нами.

— Прошлое не изменить, Таллинэль. Ты знаешь это гораздо лучше меня.

— Ну почему же. Я точно знаю, что невозможного нет, особенно когда дело касается эльфов. Ну, оборотней в крайнем случае. А демоны эти слова вообще используют как девиз, — я принялась задумчиво грызть коготь. — Знаешь, я все думаю… что бы со всеми нами было, если бы я не захотела возвращаться?

— А как ты думаешь? — Мой мужчина говорил уставшим голосом, словно сам неоднократно думал об этом.

— Думаю, всем было бы только лучше. Рэйн прекрасно справлялся со своими обязанностями. Вернее, с моими. К тому же…

— Тогда зачем ты вернулась? — Резко перебил меня Индиго.

— Не зачем, а почему. Потому что это мой дом. Мой народ. Моя жизнь. И я — а'т'Эрри, как ни прискорбно это звучит. Я принадлежу Вечным так же как они мне. Чувство долга, Инди. Мы это уже обсуждали.

— Но так и не поняли друг друга. Мне кажется, ты просто не хочешь начать жить. Знаешь, что такое только твоя жизнь? Без мании преследования, не боясь собственной тени? Когда можешь идти с кем хочешь и куда хочешь? Ты хоть раз была свободной?

Я неуверенно покачала головой. Свобода… а что такое свобода? Ветер с привкусом полыни… Горечь на корне языка…

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты же Наследник Лунных, как ты можешь так даже думать!? Ты вообще слышишь себя?!

— Я давно не принадлежу своему народу, девочка моя. Очень давно. И, к тому же, теперь я с потрохами твой, кажется, ты выразилась именно так. За столько времени я успел провести корректировку личности. Боюсь, Наследник Лунных Индиго тебе бы не понравился.

— Если мы обречены друг на друга, у меня не было бы выбора. Ты знаешь, что сейчас происходит, Инди? — Он улыбался и молчал. Значит, прекрасно обо всем осведомлен. Небось, уже даже начал что-то делать, чтобы его возлюбленная дожила хотя бы до рассвета.

— Таль, ты же знаешь, что я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Смерть — это единственное, что ты не сможешь изменить. А «что-то случилось» звучит так… расплывчато и несерьезно. — Настроение у меня было не дай демоны. Глубокая задумчивость на тему, как бы его разнести пару-тройку Миров, чтобы стресс снять. — Может, поцелуешь? — Да, Лунных учат выполнять просьбы леди, даже если леди принадлежит другому народу. И мою просьбу мой мужчина выполнил. Даже более чем.

Потом — провал во времени, лично для нас, единственных во всем Мире, на всем Перекрестке. Не знаю, сколько времени длилось это блаженство. Время — такое относительное понятие. Только для нас оно остановилось, не важно, на сколько. А потом сорвалось с цепи и понеслось…

Иногда мне снятся странные сны. Не самовольное путешествие духа между Мирами, не пророческие видения, даже не сеансы связи с ушедшими за Грань, просто сны. Странные, непонятные, пугающие сны. Я бы сказала, кошмары. Это началось давно. Очень давно. И до сегодняшней ночи я была уверена, что Индиго вылечил меня от подобного «счастья».

На этот раз мне снилось, что он… ушел? Нет, я сама его прогнала. Из дома, из клана, из своего сердца. Навсегда. Я даже умудрилась порвать ту нить, что была между нами. Хотя, какая нить, что я горожу?! Нитью это было первые пару дней, а сейчас — прочный серебристо-стальной канат, который я вряд ли смогу даже потрепать, не то что порвать! Но — на то он и кошмар. Во сне и не такое возможно.

Я проснулась в холодном поту. Индиго рядом со мной не было. Странно, обычно он остается со мной, пока я не проснусь. И что же у него за столь важные дела появились? Это посреди ночи…

Чувствовала я себя… нормально. Отдохнуть мне удалось, даже немного сил накопила, но сражаться в полную силу я не смогу еще пару дней как минимум. А о «как максимум» даже думать не хотелось, потому как от одних мыслей тошно становилось. Я потянулась, выгнула дугой спину и выпустила когти. Как сладко!

— Владыка! — В открытое окно ворвался взволнованный голос Енэ. — Таль! Таллинэль, демоны дери!! — Ее голос плавно перетекал в плоскость истерики. Я с недовольной гримасой высунулась в окно.

— В чем дело?!

— Индиго… — Этого для меня оказалось достаточно, чтобы я полностью перестала себя контролировать. Я накинула халат на голое тело и побежала на улицу. Если с Индиго что-то случилось… убью! Всех! И виновных в том числе!!! Пока я добежала до дверей, в руках непонятно как успели образоваться ледяные сабли, удлинились когти и клыки, даже зрение стало каким-то необычным…

Единственное, чего я не ожидала, выбегая на крыльцо, так это удара по голове тяжелым тупым предметом…

…Я лежала на полу со скованными руками. Опыта лежания на полу у меня не так уж и много, одно я могу сказать определенно: пол твердый и холодный, совершенно неудобно, особенно со скованными за спиной руками. Наручники были качественные, стоит это отметить и воздать дань тому, кто их выбирал. Мало того, что силовые, еще и заколдованные по самое дальше некуда, просто шедевр! Ледяные сабли исчезли и находились где-то вне зоны досягаемости, я не могла их дозваться. Шишка на затылке саднила, кажется, все волосы были испачканы кровью. Между прочим, моей кровью! И я не паникую, абсолютно! Я злюсь!!! Из горла вырвалось звериное рычание, мало подходящее благовоспитанной эльфийской леди. Ну ничего, я исправлюсь.

Ну, Енэ! Нам нужно поговорить.

В тишине незнакомой комнаты послышались шаги. Каждый чужой шаг барабанной дробью звучал в мозгу, прорываясь сквозь ватное одеяло боли. Интересно, после столь удачной «прогулки» у меня в голове хоть все мозги на месте, или часть осталась на крыльце? Это было бы неприятно. Боги, о чем я только думаю?! Демоны, как голова-то болит! Еще немного и я просто разревусь. От боли, отчаянья и бессилия. Где Индиго, когда он так нужен?!

Темно. В свете лун кожа Енэ мерцала каким-то потусторонним светом. Богиня, сошедшая с небес на землю. Эльфийка, одна из Старших. Моя наставница и компаньонка. Одна из тех, кого я считала на своей стороне. И она меня предала. Променяла. Интересно, на что? Что для нее дороже спокойствия Вечных?

Почему-то сейчас я чувствовала себя предметом. Тяжелым тупым предметом.

— Таллинэль… Ты попалась. — Ее голос в тишине звучит как волшебная музыка. Низкий, бархатный, мелодичный голос. Наверное, такие голоса были у сирен.

— За что, Енэ? Зачем? — Какие глупые слова. Но откуда-то я точно знаю, что получу ответ.

— Ты еще спрашиваешь. Ты несостоятельна как Владыка. Ты еще маленькая напуганная девочка, которая не знает, что делать с такой силой. Зачем тебе править Вечными? Ты не сможешь с ними справиться. Ты не смогла даже разглядеть столь масштабный заговор у себя под носом. К тому же, Рэйн будет смотреться гораздо симпатичнее с этими браслетами. Если бы ты выбрала его, а не Лунного…

— Это моя жизнь. И я сама вольна выбирать того, с кем проведу оставшуюся вечность.

— Таль… милая, наивная девочка. Тебя ведь учили, что интересы клана всегда должны быть на первом месте. Клан, а не любовь. Не семья. Не друзья.

— Это мне решать. Я расставляю приоритеты.

— Уже не ты. Сейчас ты исчезнешь, а Рэйн займет твое место. После твоего столь загадочного исчезновения Вечным не останется ничего другого, кроме как избрать себе нового Владыку. Им станет Рэйн.

— А тебе с этого какой интерес?

— Интерес. Именно. Ты подобрала нужное слово. Смена династии, милая.

— Не называй меня милой. И что толку в смене династии?

— Ну, во-первых, тебя не будет, это уже хорошо; во-вторых, как может править Вечными Светлыми та, в жилах которой течет Темная кровь?

— Это риторический вопрос? Как правили мои родители? Так же и я смогу.

— Ты уже ничего не сможешь…

И снова шаги в тишине и темноте незнакомой комнаты. До одурения знакомые шаги, и я в очередной раз почувствовала присутствие Индиго.

— Енэ, я же просил, без самодеятельности! — В его голосе звучат недовольные нотки. И я поняла, что буду прилагать максимум усилий, чтобы он никогда не заговорил со мной подобным тоном. Да, я испугалась.

— Ну почему же без самодеятельности? У тебя бы не хватило духу ее убить, — промурлыкала эльфийка. Я похолодела. — Это ведь было часть плана, Лунный.

— Это было частью твоего плана. Чувствуешь разницу? — Я лежала на полу и никак не могла поверить в то, что все происходит наяву, еще и со мной. Это было выше моего понимания, в голове билась только одна мысль: он снова меня предал. Как я смогу смотреть ему в глаза? Я так не хочу, чтобы давешний кошмар стал реальностью… Я не хочу порвать тот канат, что натянулся между нами. Если я сейчас его порву, больше ничего не будет. Никогда. И меня не будет. Индиго, умоляю, только не заставляй меня выбирать!

— Индиго… зачем ты так? Снова… — Губы произносят ничего не значащие слова. Это я говорю? Нет, я наблюдаю в стороне, скованная льдом ужаса и отчаяния. Я не знаю, кто сейчас говорит вместо меня. Честь и совесть, может быть?

— Между прочим, Таллинэль, я даю тебе последнюю возможность уйти.

— Нет. — Решительно и холодно. Зачем ты так со мной? Неужели я что-то тебе сделала такого, за что ты не хочешь меня простить? В чем я провинилась?

— Нет?

— Нет. Я остаюсь. Даже если ради своего клана мне придется пожертвовать нами. — Я смотрела в индиговые глаза своего безумно и бездумно любимого мужчины. Индиговая радужка, такая широкая, что не видно белков, тонкая вертикальная нить зрачка, бездна взгляда… Но если так нужно для моего клана, я отрекусь от него. Навсегда.

— Хорошо. — Один взмах меча — и Енэ окончательно и безнадежно мертва. Ее голова полетела с плеч и скрылась в дальнем углу комнаты. Я ошарашено смотрела на своего мужчину. Я, конечно, знала, что у Лунных несколько странное понятие о благе ближних своих, но чтобы до такой степени… — Таль, ты сделала свой выбор. Так что потом не говори… — Он резким движением открыл наручники и поднял меня на ноги.

— Ну что ж, Лунный, пойдем… — В моих руках в очередной раз оказались ледяные сабли. Да, мы оба знали, что это будет бой до смерти. Но оба бездумно шагали к берегу океана…

Эпилоги

Эпилог (жемчужно-розовый) 300 лет спустя

Нет, этот мужчина меня определенно убивает. Ладно, не просто мужчина, а мой собственный муж, единственный и неповторимый, мерзавец из рода Лунных. Он в очередной раз куда-то исчез, не потрудившись меня предупредить. Ненавижу!!!

Эхо нашей бурной схватки трехсотлетней давности до сих пор летает по нашему Миру. Не понимаю, как все осталось на своих местах? Просто чудо, что мы ничего не разнесли. Хотя, это не чудо, это Аэллионэ вовремя вмешалась. Подумать только, уже три века мы женаты, а мне все еще хочется его убить!!!

Рэйн пропал. Как только узнал, из-за кого разгорелся весь сыр-бор, он моментально собрал пожитки, сцедил у меня пару капель крови, срезал прядь волос и удалился в неизвестном направлении. При чем, направление до такой степени неизвестное, что до сих пор найти не можем. Три века уже. Терпеть не могу Старших!

Дан-ин нервно мерил шагами мой кабинет, непонятно, кто из нас больше психовал. У него что-то не получалось в игре с Ашш'Таир, а у меня муж ушел и Ингвэ что-то затевает, ухо даю на отсечение.

— Ладно. Главное — не нервничать. — Дан был точной копией того, что был на портрете, только плюс эльфийские уши и отсутствие ужасных шрамов. Да, Дан прекрасно помнил все о своей смерти, и об Атине, и даже о Лит-аре он знал практически все. И то, что он оказался среди эльфов, еще и Вечных, еще и таких… неуравновешенных… его не смутило. Ну, ко всему прочему, он еще мне клятву верности принес. Бред какой-то.

— Тебе не переиграть Владыку Лунных. Не твоя весовая категория.

— О-о, моя Владыка, спасибо за поддержку!

— Ты учти, мой дорогой, если моя свекровь принесет мне твою голову, я не стану тебя воскрешать. Мне и так есть чем себя занять.

— Ладно. Я буду осторожен и аккуратен. Никаких следов к Вечным. — Двери кабинета приоткрылись, к нам влетели довольные мальчишки. Индиго и Кай-Йера, сын Ингвэ. С демонами все сложно оказалось, у них первое имя определяет истинную ипостась. Ин долго пыталась мне это объяснить, но там еще куча каких-то нюансов и наворотов, лучше лишний раз не связываться.

— И где же это вы были? — Я недовольно посмотрела на мужа. Нет, ну зачем я согласилась стать его женой?! Лучше бы он меня убил! Это ненормально выходить замуж за того, кто согласие из тебя буквально выбил на дуэли. Бред. Кажется, я повторяюсь.

— Мы? Были. — Кай состроил забавную мордашку. — Вообще-то готовили сюрприз для бабули, только не говори никому!

— Да, Таль, — вмешался мой муж. — Возьми отпуск на пару недель, мы идем на Остров.

— А? Э-эээ? Зачем?

— Ну, понимаешь, любовь моя, Владыками Вечных даже у оборотней не так уж часто становятся. А тут на днях, а то и раньше, будет иметь место именно этот ритуал…

— И кто станет Владыкой? — Заинтересовалась я.

— Как кто? Риана, конечно!

Занавес. Выносите меня. Эти мужчины! Вечно складывают непосильные обязанности на хрупкие женские плечи.

Заметка в ежедневник: сходить на Остров, поздравить Ри.

Эпилог (индиго) 500 лет спустя

Весна. Чудесное время года. В нем есть что-то волшебное и недосказанное. Просыпаются после долгого сна деревья, звери и птицы. Все становится ярким, праздничным, цветущим.

Всё, кроме шайки местных рыцарей, количеством штук пятьдесят. Нда.

Я стою на лесной поляне. Вокруг зеленеют дубы, осины, ели и непонятно как попавшие сюда акации. От белоснежных соцветий исходит одурманивающий аромат. Цветут какие-то кустики, рядом с ними — одуванчики, колокольчики и ландыши. Под одним из кустов я приметил заросли дикого однолюба. За эту траву лекари столько золота дают, что можно и не унести. Еще бы! Лучшие приворотные зелья готовятся как раз на его основе, не выявляются магическими экспертизами и действуют до тех пор, «пока смерть не разлучит нас». Поют птицы высоко в ветвях, долбится о дерево несчастный дятел, ярко светит теплое солнышко, всего одно, в сапфирово-синем небе.

…Бряцают железом неугомонные рыцари, что немного сбивает с лирического настроя…

Риана стоит рядом, переминается с ноги на ногу и старается не рассмеяться в голос. Катар решил «закрепить пройденный материал», всучил ей Моргана и выставил в этот Мир чуть ли не пинками. А с учетом того, что «мы с Рианой ходим парой» (я до сих пор ее спутник, этого никто не отменял), мне пришлось идти с ней.

— Индиго, ты в сторонке постоишь, да?

— Ты сейчас Моргану шею свернешь, — прошипел я. Ри в недоумении уставилась на свои руки, немного ослабила хватку. Меч довольно зазвенел. Моя спутница недовольно посмотрела на местных маньяков.

С их стороны слышалось что-то вроде «а давайте сожжем сатанинское отродье» и «бей чужих, пока свои не бояться». Как им объяснить, что моя малышка их раскидает и не запыхается? При чем, без меня, меча Демиурга, магии и Моргана. Катар серьезно взялся за обучение своей жены, он до одурения боится потерять ее еще раз. Вот и устраивает ей… выходные на свежем воздухе. Ну а я приглядываю как бы с ней чего не случилось, а то зная ее талант находить неприятности там, где их по определению быть не может… Она умеет.

После пары не слишком цензурных комментариев, которые Риана восприняла как личное оскорбление, она решила «научить дебилов хорошим манерам». Это она так выразилась. А по-моему, учить их чему-то — пустая трата времени, разве что научить их меч держать как оружие, а не как лопату.

Риана рыжим вихрем мелькала среди замурованных в железо громил. У людей и инородцев слишком отличается представление об идеальных воинах, в который раз я лично в этом убеждаюсь.

Нет, ну они б ее еще лозинкой по заднице отходить попытались! Махать такими железками… Да подобное можно принять за оскорбление! Это же банальное неуважение противника. Фу.

О чем я до этого думал? Ах да, об идеальных воинах. У людей это двухметровые громилы с кучей мускулов и в железе. Не пойму, какой толк от этих кастрюль на головах? К тому же, им капитально не хватает гибкости, маневренности и скорости. Что толку с таких… воинов? Мясо. Если сравнивать их с инородцами… Даже не с демонами и не с Лунными. Моя Таль их раскидает как вещи по комнате, Риане тоже много усилий не понадобится. Дело ведь не только в силе. И не в росте. Конечно, и то и другое дает преимущество, но только этого явно недостаточно. Вон моя мелкая кошка выделывает немыслимые фортеля, крутится волчком, избегая ударов, сама крошит в капусту этих идиотов. Не зря у Лунных в ходу пара простейших правил выживания: никогда не переходи дорогу Владыкам и никогда не переходи дорогу женщинам. В обоих случаях целее будешь. Кстати, убедился на собственной шкуре, когда полтыщи лет назад моя милая и любимая жена меня едва к предкам не отправила. Я с этими правилами абсолютно согласен, подпишусь под каждым словом. Стоит только вспомнить, во что превращается моя любимая, стоит только задеть ее кровные интересы. Горжусь!

Морган серой тенью сеет смерть. Вспарывает доспехи, режет плоть, рубит головы. Катар правильно сделал, подарив Риане… это. Она называет Моргана «мой пес-его меч», хотя Катар давным-давно выковал себе игрушку по нраву, Морган принадлежит Риане целиком и полностью.

Я снова отвлекся. Рыцарей на полянке осталось около двух десятков, остальные валялись в позах стопроцентных трупов. Молодец, спутница, хорошо училась!

Меня нагло схватили за кончик уха, я раздраженно зашипел. Такое немногие могут себе позволить! Но я услышал знакомый запах ночных цветов. Развернулся, встретился взглядом с огромными фиолетовыми глазами своей безумно любимой жены.

— Индиго, между прочим, ты опоздал на ужин на три минуты, а у нас сегодня встреча с Владыкой клана Вечных, если ты не забыл! — Ее голос отливал металлом, пальчик нервно стучал мне в грудь. Таль стала на пальчики и дотянулась поцелуем до кончика моего носа. Я фыркнул.

— Видишь ли, я выполняю обязанности спутника…

— Ты выполняешь обязанности моего мужа и консорта Владыки Вечных! — Прошипела она. — А где Ри?

— А вон, — я неопределенно махнул рукой. Таль дернула ухом и удивленно уставилась на Риану и оставшихся рыцарей. И чего они еще не убежали? Странные какие-то.

— Она что, не знает, что делать? — Таль щелкнула пальцами, активировав какое-то убийственное заклинание. Рыцари упали к ногам Рианы в позах сильно искалеченных трупов.

— Эй! — Риана воинственно подошла к нам, слизнула с губ чужую кровь. — Таль, какого беса?! Мне Катар их специально дал потренироваться!

— Ну извини, я не знала. Между прочим, Владыка Вечных, Вы опоздали на ужин на семь минут.

— Э-э… извини, Таль, увлеклась.

— Ладно. Тебя эти мартышки не зацепили?

— Смеешься? Если бы на мне хоть царапина оказалась, Индиго бы тут не стоял с блаженным видом!

Женщины синхронно посмотрели на меня. А я что? Я ничего. Счастлив, да. Весна, солнышко, птички. А еще Таль, Риана и ужин. Что еще надо для счастья?

— Пошли уже, красоты, — я подцепил Риану и Таль под локотки и позвал Перекресток. Через минуту мы все оказались дома.

— Немедленно переодевайтесь и бегом в зал! Риана, твои сопровождающие бьют пяткой в грудь и зовут Катара.

— А его-то зачем?

— Ну так ты же пропала!

— А-ааа, — протянула моя спутница и пошла приводить себя в подобающий вид.

Ужин, как любое официальное мероприятие, был до одурения скучным. Правда, потом Ри разогнала своих конвоиров и мы долго сидели в кабинете Таль за бокалом вина. Ближе к полночи к нам присоединились Даниэль с Ингвэ и Катар, позвали Алгора с Даори… Чудесный, волшебный, счастливый вечер.

Утром я застал довольно забавную картинку: моя Таль сидит на полу с горой разрисованных альбомных листов, вокруг нее разбросаны разноцветные карандаши, фанатично блестят глаза.

— Что это ты делаешь? — Я осторожно пробрался сквозь завалы.

— Рисую, — невозмутимо ответила жена.

— Кого?

— Нашу Наследницу, которая появится на свет месяцев через девять. — Я едва не обезумел от счастья, просто впал в ступор. Она наконец-то решилась?! Только вот затравленное выражение глаз мне не очень-то понравилось.

Я присел рядом, осторожно взял из ее рук рисунок.

Девушка. Высокая, стройная, красивая. Бледно-мраморная кожа, совсем как у Таль, короткие волосы цвета розового жемчуга с серебристыми прядями торчат во все стороны. Маленький, немного заостренный носик, губки бантиком, огромные индиговые глаза. Короткое летнее платьице и босоножки на высоких каблуках.

— Красавица, — улыбнулся я. Таль вздрогнула. — Чего ты так боишься, любимая? — Я уткнулся носом ей в шею, поцеловал за ушком.

— Испытания, — прошептала она сдавленным голосом.

— Всего-то? Дай-ка мне карандаши…

Рядом с нашей дочерью я рисовал синее небо, желтое солнце и сапфировый океан. Птицы в небе, набережная. На набережной рядом с картинами стоит высокий смуглый мужчина в бежевом костюме, руки в карманах. У него медно-красные волосы с багряным оттенком и зеленые глаза. Острые кончики ушей видны из-под прямых шелковых волос. Он до дрожи в коленках похож на Данте…

— Это и есть ее Испытание. Только не спрашивай, откуда я это знаю…

Третий раз в жизни я видел, как она плачет…

Эпилог (золото) 700 лет спустя

Я возвращался домой затемно, шел по пустынной и неосвещенной улице. В какой-то подворотне подростки пили дешевое пиво и курили какие-то галлюциногены. Странный, непривычный и некрасивый Мир, начисто лишенный магии. Чтобы здесь остаться, пришлось подкорректировать внешность и скрыть способности… зато Таллинэль нас здесь не найдет. Седьмой век подряд меня ищет Владыка Вечных. Ей не занимать упрямства. Но пока пусть даже не надеется найти. И я прекрасно осведомлен о всех делах в клане. Если я ушел, это еще ничего не означает.

Не так давно я видел ту, что стала легендой Перекрестка. Красивой, жуткой и немного отчужденной. Я был на очередной Ярмарке, а с этой иллюзией она меня не узнала. Прошла мимо, по самые остроконечные ушки занятая своими проблемами. Я видел ее семью. Алнэль так похожа на нее! Только Наследница — воин, а не танцовщица. Таллинэль с каждым годом все больше становится похожа на одну из Лунных. И дело не только в коротких волосах, которые Светлые носят только в знак траура. Что-то на дне ее глаз дает понять, что противником вроде нее лучше не связываться. Достойная ученица Ашш'Таир.

А моя Таль… Наверное, Таллинэль так и не поняла, зачем я взял у нее несколько капель крови. А может и поняла, разве теперь это важно? Я создал ее тень, ее двойник, если угодно. И не важно, что после своего эксперимента я едва не лишился силы. Зато я вернул ее себе.

Моя Таль… моя жена до сих пор носит длинные волосы и у нее нет седины. Она не помнит об Испытании и ничего не слышала об Индиго, Наследнике Лунных. Для этой Таль мы сбежали от Вечных, оставив клан на попечение Енэ. У моей Таль никогда не будет огромной семьи бесшабашных оборотней. У нее никогда не родиться Алнэль, воин и маг, с глазами, в которых неба больше, чем у меня над головой, красавица с душой лисицы.

Захожу в темный подъезд, лифт услужливо довез меня до последнего этажа. Дома. Немного подрагивающими руками открыл замок. Квартира была наполнена весьма аппетитными ароматами. Я уже говорил, что моя жена — волшебница? Вернее, кулинарный маг, иначе не назовешь.

— Рэйн, любимый, ты вернулся! — Она вышла из комнаты и поцеловала меня. Сколько лет мы вместе… и я ни о чем не жалею.

— Как у тебя прошел день, родная?

— Знаешь, я столько всего успела! Если по порядку…

Я слушал ее голос, смотрел в глубину фиолетовых глаз… и был абсолютно счастлив. Который век подряд…

Примечания

1

Aeternum vale (лат.) — навеки прощай

(обратно)

Оглавление

  • Картина 1 . Тихие игры
  •   Пролог
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Глава 3
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8
  •   Глава 9
  •   Глава 10
  •   Глава 11
  •   Глава 12
  •   Глава 13
  •   Глава 14
  •   Глава 15
  •   Глава 16
  •   Глава 17
  •   Глава 18
  •   Глава 19
  •   Глава 20
  •   Глава 21
  • Картина 2 . Отражения
  •   Пролог
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Глава 3
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8
  •   Глава 9
  •   Глава 10
  •   Глава 11
  •   Глава 12
  •   Глава 13
  •   Глава 14
  •   Глава 15
  •   Глава 16
  • Картина 3 . Кружево
  •   Пролог
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Глава 3
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8
  •   Глава 9
  •   Глава 10
  •   Глава 11
  •   Глава 12
  •   Глава 13
  •   Глава 14
  •   Глава 15
  •   Глава 16
  •   Глава 17
  •   Глава 18
  • Эпилоги
  •   Эпилог (жемчужно-розовый) 300 лет спустя
  •   Эпилог (индиго) 500 лет спустя
  •   Эпилог (золото) 700 лет спустя . .
  • Реклама на сайте

    Комментарии к книге «Lady and Loneliness», Светлана Арсеньева

    Всего 0 комментариев

    Комментариев к этой книге пока нет, будьте первым!

    РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ

    Популярные и начинающие авторы, крупнейшие и нишевые издательства