Любовница. Конечно, я вас понимаю. Жена имеет право спрашивать, ведь это не потому, что вам не терпится. Я просто возражаю против этой формулировки. Помнится, мы как-то говорили с ним об этом, хотя почему — не знаю. Впрочем, постойте, дайте вспомнить… Мы обедали у меня, и он вдруг положил вилку… О чем же мы говорили? Кажется, о Метерлинке и об этой истории с плагиатом. Мы все это обсудили и как раз принялись за салат, и вдруг он мне сказал: «Не понимаю, как можно про человека говорить: «Он больше не дышал». Я спросила почему, в основном мне хотелось знать, что его навело на такую мысль. А он мне ответил, что глагол здесь не подходит… не соответствует, как ему кажется, идее… НЕБЫТИЯ. Ведь если человек не дышит… он уже… не человек. Он сказал, что, конечно, его возражения — пустая придирка; лингвисты подняли бы его на смех, но что ЧЕЛОВЕК может УМИРАТЬ или УМЕРЕТЬ… но не может… не… ДЫШАТЬ.
Жена (сдержанное изумление). О Метерлинке?
Любовница. Ну да, просто так, к слову пришлось… Простите, что я заговорила об этом.
Жена (снова смотрит в огонь). Неважно. Что ж, я задам свой вопрос по-другому. (Поднимает голову, слегка поворачивается к Врачу.) Он… умер?
Врач (после паузы). Нет еще.
Жена (не отступаясь). А скоро он умрет?
Сын (с легкой неприязнью). Прошу тебя, мама.
Жена (со смешком). Мне бы хотелось знать, только и всего.
Врач. Сравнительно.
Жена. Сравнительно с чем?
Врач. С тем временем, которое уже ушло.
Дочь. Тогда зачем было нас так срочно вызывать?
Врач. Сердце подсказало.
Друг (скорее с любопытством, чем с упреком). Разве ты не хочешь быть здесь?
Дочь (впервые задумавшись об этом). Н-не знаю.
Любовница тихо смеется.
Друг. Ты и не должна знать. Ты просто должна… быть здесь… Так я по крайней мере думаю. Семья. Ведь таков обычай… Если живы жена и дети и настал час — они все собираются.
Жена (Другу). А с ними, конечно, и его лучший друг.
Лучший друг слегка кланяется. Жена указывает на Любовницу.
Не забудь и ее.
Друг (просто, дружелюбно). И его… особый друг тоже.
Любовница (улыбается, слегка кивает). Благодарю вас.
Друг. И мы следуем обычаю, хотят того или нет. Ждем до последнего часа, а потом собираемся, даже если нас не зовут, — если только нам не будет прямо сказано, в письменной или устной форме, что наше присутствие нежелательно. Мы… собираемся. Иногда даже зная, что наше присутствие нежелательно.
Комментарии к книге «Все кончено», Эдвард Олби
Всего 0 комментариев