«Макаки в полумраке»

Я читал это стихотворение жене, зная, что у Бориса Бурмистрова дочь выкрали "мигранты востока", надругались над ее молодостью и зверски её убили, выбросив на сибирский мороз из автомобиля. Поэту, сибиряку, как вынести такое? Он ведь - сибиряк. У нее ведь - мать есть. Он ведь - поэт и воин. Он ведь - защитник семьи и России. У них ведь - Дом, русский дом, глазастый и приветливый!..

В дни гонений,

вражды

 и мытарства

Чудный голос я слышал вдали,

Был вне времени я, вне пространства,

И летел, не касаясь земли.

Над тем стихотворением плакали мы с женою, а над этим - летели, хотя оно и с поволокой тоски. Но - утверждающее право на свободу и счастье!

Владимира Фомичева, мальчика, чуть не сожгли вместе с мамой, чуть не уничтожили фашисты, а кто доченьку-красавицу лишил жизни? Кто опустил в русскую ширь туман кровавый? Почему, скоро уже век, нам, русским, не дают варвары планеты обустроиться и перестать вслушиваться в непонятны призывы и стуки бесконечных палачей?

Тяжело, тяжело. Не поднять головы,

Чуть поднимешь, накинутся гады.

И живи так - не выше болотной травы,

Ниже можешь...

 могильной ограды.

Мы с женою потеряли старшего сына. Погиб. Очень внезапна гибель. И, читая стихи из книги "Теплое дыхание зимы" Бориса Бурмистрова, изданной Леонидом Ханбековым, сибиряком московским, мы утирали слезы. Тяжело и одиноко... Но кто же, кто творит на Земле исчадие, кто?

Разрушение православных соборов золоченых - лицо Льва Бронштейна. А расстрел Дома Советов - лицо Ельцина. Окровавленный Ирак - физиономия Буша. Взорванные дома палестинцев, а сегодня - взорванные дома евреев - лицо Шарона. Лица - физиономии. Лица - бандитские. Заселяют. Выселяют. Переселяют. Ликвидируют. Вчера Шарон штыком закалывал грудных палестинских детишек. Сегодня Шарон вышвыривает еврейских детишек из люлек и квартир. Шароны - без виноватостей. Шароны - без покаяний. За партзадницей Ельцина Евтушенко ехал на танке в кровь... Кто он, поэт?

Но поэт - Христос, а не Иуда. Приникнем к стихам Бориса Бурмистрова. Как же не стыдно и как же не страшно посягать на святые волнения?

Послушай, как почки на веточках дышат...

Хочу тебя видеть, хочу тебя слышать!

Весеннего леса призывные трубы...

Хочу целовать земляничные губы!