«Семидесятые (Записки максималиста)»

1952

Описание

Тысяча девятьсот семидесятые чумные годы… Мыслящие люди изгонялись из активной жизни. Или уходили, кто как мог и умел. Кто в прикладные сферы, в науку с сидением в библиотеках, кто в любовь, кто в запой, кто в петлю. Кого сажали, кого ложили (в психушку), кого выгоняли из отечества насильно, кто сам отряхивал прах с ног своих. И все-таки самый густой поток изгнанников катился не на Запад и не на Восток, а как бы завихрялся водоворотом, замыкаясь в самом себе. Внутренняя эмиграция. Духовное подполье. "Московские новости", март 1990



1 страница из 59
читать на одной стр.
Настроики
A

Фон текста:

  • Текст
  • Текст
  • Текст
  • Текст
  • Аа

    Roboto

  • Аа

    Garamond

  • Аа

    Fira Sans

  • Аа

    Times

стр.

Тысяча девятьсот семидесятые чумные годы…

Мыслящие люди изгонялись из активной жизни.

Или уходили, кто как мог и умел. Кто в прикладные сферы, в науку с сидением в библиотеках, кто в любовь, кто в запой, кто в петлю. Кого сажали, кого ложили (в психушку), кого выгоняли из отечества насильно, кто сам отряхивал прах с ног своих.

И все-таки самый густой поток изгнанников катился не на Запад и не на Восток, а как бы завихрялся водоворотом, замыкаясь в самом себе. Внутренняя эмиграция. Духовное подполье.

"Московские новости", март 1990 ОТ АВТОРА

Это — дневник. Личный дневник московского литератора, которому в начале семидесятых годов исполнилось пятьдесят. Все, что вы прочитаете в нем, представляло собой каждодневный разговор автора с самим собой. Что-либо скрывать в таком разговоре резона не было. Разве что имена других собеседников, чтобы в случае чего не подводить их. К сожалению, сегодня не всегда удается расшифровать то там, то здесь мелькающие на страницах дневника инициалы. Все чистая правда, разумеется, в том виде, в каком она виделась десятилетия назад.

Из сегодняшнего далека я вижу, что нарушаю историческую оценку, которую давала и дает тем годам московская интеллигенция. Большинство левонастроенных литераторов моего поколения видят как наиболее радостные для себя годы шестидесятые, эпоху публичных протестов, писем «наверх», эпоху "Нового мира" и чтения стихов у подножия памятника Маяковскому. Семидесятые, наоборот, почитаются временем крушения надежд. Я на поэтическо-политические сборища не ходил, писем почти не подписывал, и хотя помогал диссидентам, всегда считал их деятельность безнадежной. Жизнь моя профессиональная и общественная достигла, наоборот, самого большого накала именно в семидесятые, когда писались самые главные для меня книги, совершались самые важные встречи и находки.[1]

Комментарии к книге «Семидесятые (Записки максималиста)», Марк Поповский

Всего 0 комментариев

Комментариев к этой книге пока нет, будьте первым!

РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ

Популярные и начинающие авторы, крупнейшие и нишевые издательства