«Фурье»

Фурье жил, когда ураган Великой французской революции опрокинул устои отмиравшего строя, очистил национальную почву от хлама феодализма, подготовил условия для быстрого развития капитализма и буржуазной демократии.

Фурье пережил годы бурного увлечения лозунгом «Свобода, Равенство, Братство!» и горечь разочарования в возможности его осуществления. Он стал свидетелем того, как вместо обещанного пароду «золотого века» и всеобщего счастья наступило царство всесильного чистогана, бешеной погони за наживой, невиданной ранее эксплуатации и нищеты трудящихся масс.

Он прожил долгую жизнь. Это были годы политических бурь; революция, консульство и империя, реставрация и «сто дней», вторая реставрация, июльская революция и монархия Луи-Филиппа.

Фурье жил в эпоху борьбы двух общественно-экономических формаций. В этой борьбе, которая привела к невероятному противоречию между лозунгами новой формации, выдвинутыми при ее появлении на свет, и тем реальным капиталистическим строем, который восторжествовал, и следует искать причины разительного контраста между действительной жизнью Шарля Фурье и жизнью, созданной им в его воображении.

Франсуа-Мари-Шарль Фурье родился 7 апреля 1772 года в крупном торговом городе Восточной Франции — Безансоне, в семье торговца колониальными товарами. Его крестным отцом был дядя Франсуа Мюге-младший, а крестной — старшая сестра Мариетта.

Так в книге записей местной церкви отмечено рождение в семье почтенных супругов Фурье четвертого, последнего ребенка и единственного сына. Он появился на свет в 6 часов утра, и в честь отца его назвали Шарлем.

Господин Шарль Фурье-старший, человек весьма уважаемый в среде безансонского купечества, вел оптовую торговлю сукном. О степени его влияния говорит тот факт, что 11 мая 1776 года он был избран коммерческим судьей города. Сам Жан-Клод-Никола Перней де Гросбуа, дворянин, королевский советник и первый президент провинции Франш-Конте, принял у господина Шарля Фурье присягу на верность справедливости. Судья был суров. От него зависели отсрочки векселей и обязательств, а в случае неоплаты по заемным письмам коммерческий судья мог подвергнуть виновника аресту.