«Звездные ко'оты и разумные растения»

«Тёплое… — ясно донеслась мысль Аны. Элли Мэй села рядом с мальчиком. — Эта машина может ожить». — Возможно… — начал Джим вслух, и только потом перешёл на мысленную речь: ему она давалась труднее, чем Элли Мэй.

«Возможно, она и оживёт. Но как она действует? — мальчик взглянул на Элли Мэй. — Хочешь попробовать?»

Джим хмурился, и Элли Мэй знала, что он не хочет признавать, что не может заставить эту машину работать. На колене он держал плоский предмет, который нашел в одном из верхних помещений и теперь носил в своём мешке. Поверхность у него как листок бумаги, и там же крепилось нечто вроде ручки. Джим, как мог, срисовывал всё, что может пригодиться: хотя картины мелькали слишком быстро.

— Ты кричал громко? — Элли Мэй смотрела на машину.

— Громко? У меня вчера чуть голова не раскололась! — ответил Джим. — Глупая старая машина! Но Ана считает, что она может быть важной, из-за её расположения.

Джим был прав. Большинство ящиков-машин стояло группами или рядами. А эта — одна в самом конце комнаты у двери.

Появилась Мер. С ней шёл старший ко'от Мича, который руководил ремонтными роботами ко'отов. Вместе с Тиро они молча сели, обернув хвостами лапы.

Элли Мэй порылась в своём мешке и достала один из странных бутербродов с булочкой, которые изготовляли пищевые машины. Она ела их уже так много дней, что те больше не казались ей странными. Передвинув мешок к Джиму, она начала есть, продолжая разглядывать машину.

Эта чуть больше остальных, и ровная площадка впереди, на которой появляются картины, тоже больше. Экран сейчас тёмный. НоАна сказала, что машина тёплая, она готова к работе. Нужно только произнести правильный звук.

Элли Мэй прожевала и проглотила большой кусок бутерброда. Набрала воздуха и, по-прежнему держа еду, испустила серию криков, резких щёлкающих звуков и писков.

Экран оставался тёмным.

— Видишь? — Джим указал на ящик. — Мы не сможем заставить его работать. Люди, должно быть, разговаривали с ним. Но мы не знаем, что они говорили, и не можем…

Элли Мэй показала язык упрямому ящику.

Злая старая штука! — иногда ей казалось, что машины, созданные Людьми, по-своему живы. Просто они очень глупы, и поэтому их трудно заставить действовать.