«Мертвые не грезят»

Кость издала легкий хруст, словно кто-то щелкнул парой кастаньет. Он уронил револьвер и ударился об пол с грохотом, от которого задребезжали стаканы в баре. Тут же его здоровая рука потянулась к сломанной. Когда он увидел неестественный угол, под которым она висела, лицо его стало серым. Затем парень покраснел от прилива крови, вызванного острой болью. Он опрометчиво бросился на пол, потянувшись за револьвером здоровой рукой.

Я сделал две вещи и сделал их быстро. Я наступил на его запястье. Наступил так тяжело, что, кажется, услышал треск еще нескольких костей. А затем, пока он пытался отдернуть руку, отвел назад ногу и резко ударил носком ему в подбородок. Его челюсти щелкнули, он оторвался от пола, словно под ним разорвалась граната, и в ту же секунду снова рухнул лицом вниз.

– Подметите здесь, – сказал я бармену. Затем подошел к Кит и помог ей надеть пальто.

– Курт, ты не должен был этого делать, – бормотала она. – Ты не должен был.

– Пойдем отсюда, – сказал я.

На улице она тесно прижалась ко мне. Поднялся резкий ветер, который гнал по тротуару газеты, как шлюпки в разбушевавшемся океане. Я приобнял ее, и это было замечательно – еще раз ощутить возле себя женщину. Бессознательно я крепче сжал ее, и моя рука начала опускаться. Она отвела мою ладонь, глядя мне в лицо.

– Прости, – сказал я. – Я иногда забываюсь.

Нечто вроде сожаления промелькнуло в ее глазах.

– Где ты теперь живешь, Курт? – спросила она.

– В очаровательной маленькой луже под названием «Монтеррей». Это в Бауэри. Не думаю, чтобы ты когда-нибудь бывала там.

– Нет. Я...

– Кто был этот шутник?

– Какой шутник?

– Тот, кому я привел в порядок руки.

– Его имя Лев. Он один из них. Они... мы платим им, Курт. Все хозяева магазинов. И мой отец со своей бакалеей, и Чарли – все. Именно поэтому он и был убит. Чарли, я имею в виду. А теперь мой отец, Курт, он отказался платить им. Он сказал им, что они могут... Курт, я боюсь. Потому я и прошу тебя помочь. – Все это она выпалила разом, словно освобождалась от тяжелой ноши.

– Милая, – сказал я. – У меня нет лицензии. Я уже говорил тебе об этом. Я больше не детектив. Ты поняла?

– Ты мог бы... напугать их. Ты мог бы заставить их бояться брать большие деньги.

– Я? Кто испугается меня? Кит, дорогая, я всего лишь...

– Чего ты хочешь, Курт? – спросила она. – У меня нет денег, но я могу дать тебе... что бы ты ни захотел.

– Что?!