«Случай для психиатра»

Ирвин Гольд, рыжий днем, за составлением деловых контрактов, и золотисто-медный в вечернее время, председательствуя на митинге Союза за гражданское равноправие. Хитроватый длинноволосый лис, симпатичный и мерзопакостный. Симпатию источала каждая пора его тела. Для Джоан, для Ника и даже для меня. Как хорошую смазку, настолько хорошую, что спустя шесть месяцев после развода Джоан бросилась в его объятия и вышла за него замуж, даже не поняв величия своего широкого жеста. Вот что мне было всего больнее. А он симпатизировал, сострадал и сочувствовал до такой степени (до, во время и после бракоразводного процесса), что Джоан кончила тем, что ощутила присутствие рядом с собой мужчины, разделяющего с ней заботы, причиненные мной. С опозданием и неохотно она делилась с ним за столом, в театре, дома и в постели. Они не думали обо мне лишь в постели.

Этот бравый Гольд! Не человек — золото! Позволить проводить мне все выходные с Ником, в то время как Джоан протестовала.

«Подумай, дорогая, этот проходимец вправе все же видеть своего сына. Позволь порадовать его».

Я спросил у Ника, трясясь от страха:

— Как ты его называешь? Дядя Ирвин?

— Ты представляешь, он просил меня называть его просто Ирвин. Я так и сделал.

— И ты с ним на дружеской ноге?

— В основном да. Он постарался, и я ответил тем же. Он хотел приятельских отношений, я согласился, мы стали приятелями. Это так просто.

— Ты хочешь сказать, что он слишком напорист?

— Это, естественно, в игре. В играх, представляешь? Например, играешь в монополию с бабушкой и дедушкой, а Ирвин смеется, просто шутит, и все, но я знаю, что он готов на все ради выигрыша. То же самое и в теннисе.

— Ты играешь с ним в теннис?

— А как же.

— Он хорошо играет?

— Он считает, что да, не пропускает ни одной подачи, а вот бьет отвратительно. Ты запросто можешь его победить.

— Я полагаю, что и ты тоже.

Ник пожал плечами.

— Вполне возможно. Но я не хочу.

— Ты позволяешь ему выигрывать?

Обратите внимание, ведь это слова пятнадцатилетнего мальчишки.