«Страсти по Веласкесу»

Нежно звякнуло стекло, коротко стукнула задвижка, сухо скрипнула рассохшаяся створка окна… Сунув инструменты в висевшую на поясе сумку, человек перекинул ноги через подоконник и в следующую секунду уже стоял на полу. Замерев на месте, он несколько минут чутко прислушивался к ночным звукам. Не услышав ничего тревожного, выскользнул из-за шторы и сделал сначала один осторожный шаг, потом другой… Все вокруг было погружено в непроглядную тьму. Плотные, тщательно задернутые на ночь портьеры надежно отгораживали комнату от внешнего мира, не пропуская с улицы ни света луны, ни отблеска звезд. Но тот, кто проник в комнату, уже бывал здесь раньше и потому точно знал, где находится то, что ему нужно. Подсвечивая себе фонарем-карандашиком, человек направился в самый дальний конец гостиной.

Узкий луч света заметался по стене, выхватывая из темноты цветные пятна картин в тяжелых рамах, и наконец остановился на изображении головы Спасителя в терновом венце.

— Вот она! — послышался еле слышный вздох.

Зажать фонарь в зубах и освободившимися руками ловко снять картину с гвоздя, было делом одной минуты. Проделано все это было деловито и хладнокровно, но душа ликовала. Несмотря на сложности, все получилось!

Это был миг торжества, и тем неожиданней оказалось то, что произошло в следующее мгновение. Под потолком вдруг вспыхнула люстра, а за спиной раздался негромкий голос:

— Все-таки решились!

В дверях стояла полностью одетая и без каких-либо следов сна на лице хозяйка дома. Встретившись взглядом с ночным визитером, она спокойно сказала:

— Я ждала вас. Уже вторую ночь дежурю без сна в соседней комнате.

— Вы… догадались?

Звуки, с натугой вырвавшиеся из пересохшего от волнения горла, напоминали скорее скрипучее карканье вороны, чем человеческий голос.

— Это было нетрудно… вас выдали глаза. Обходя комнату, вы так и шарили ими по стенам… а, увидев картину, не смогли скрыть волнения…

— И вы… вы все равно позволили?..

— Нужно же вам было убедиться, что это та самаякартина, — сухо усмехнулась она в ответ.

Секунду длилось замешательство, потом руки с зажатым в них полотном протянулись к крюку на стене.