«Пиранья. Жизнь длиннее смерти»

Мазур уже сталкивался с этими штуками, подводными иглострелами – и обошел по короткой дуге намеченного, нож был уже в руке, тренированное тело знало свой маневр заранее. Недлинное, хищно выгнутое лезвие тускло сверкнуло в отточенном выпаде – и безобидно вроде бы коснулось черной головы пониже уха. Черная резина моментально разошлась под заточенным до бритвенной остроты металлом, и тут же голова пловца окуталась растущим облаком бурой мути. Кровь на такой глубине всегда выглядит бурой.

Тот, кого Мазур достал, вмиг сбился с темпа и ритма, дернулся нелепой куклой, бесцельно молотя всеми четырьмя конечностями, выпустив камнем ушедший на дно иглострел, запрокидываясь, дергаясь, проваливаясь все ниже, на глубину.

Мазур уже понимал, что хватило одного удара и правки не требуется. Словно подброшенный мощной пружиной, снизу вверх зашел под второго, проносясь мимо, успел заметить светлые глаза за прозрачным стеклом маски, полыхавшие нешуточной яростью, – и, уклоняясь в развороте, вонзил нож под ребро, повернул, выдернул, свободной рукой согнутой ладонью подбил загубник, вышибая изо рта, уклонился от облачка той же бурой мути и вышел на свободную воду, будто в чистое поле.

Готовый обрушиться туда, где потребовалась бы помощь, окинул взглядом место действия. Нет, справились и без него. Подводный бой – скоротечный, жестокий и жуткий своим безмолвием – уже, собственно, затихал. Расползающиеся бурые облачка, нелепое дерганье черных силуэтов, в конвульсиях уходивших на дно словно под притяжением диковинного магнита… Контейнер со взрывчаткой, ставший уже совершенно бесполезным, мирно дрейфовал в сторону, уходя вправо и вверх, больше вправо, чем вверх.

Мазур сделал решительный жест, и Викинг с Куманьком погнались за трофеем. Особой надобности в нем не имелось – все равно не отыщешь никакой маркировки, весь мир от этой штуки отопрется, – но все же взрывчатку следовало прибрать к рукам, чтобы не болталась бесхозной по акватории, где поганых сюрпризов военного плана и без нее хватало.